В газетах периодически появляются статьи о бедности, о том, что нищие, просящие милостыню, - не редкость на людных улицах. Читатели высказывают самые различные мнения об этом типичном явлении больших городов. Предложения их свидетельствуют об искреннем участии и заинтересованности в рациональном решении проблемы малообеспеченной категории граждан. Нищета, побирушество - самый низший уровень социального падения. Однако изобретательность населения при свободно формирующейся многоукладности жизни порой превосходит фантазии: полезными для общества оказываются самые неожиданные его ячейки. "Да есть ли вообще "дно" у такого рационального многообразия?" - подумаете вы, столкнувшись с очередной необычной формой выживания людей. Вот, например.
Однажды, прогуливаясь в лесопарке, я обратил внимание на бедно одетого человека, собирающего бутылки. Угрюмая сосредоточенность и какой-то нездоровый, мрачный взгляд свидетельствовали либо о его принадлежности к категории психиатрических больных, либо он недавно освободился из мест заключения. "Куда податься такому человеку, где заработать себе на пропитание?" - подумал я, в душе одобряя его выбор. Две сумки уже были заполнены бутылками (стеклотарой), а мой случайный встречный выносил из кустов еще целую охапку. Я заговорил с ним:
-Ну, как удача?
-Даже не ожидал, что так повезет,- просто ответил он, неожиданно широко улыбнувшись и по-детски смущаясь. Глаза его светились счастьем.
-Что же вы не обратитесь в районный комитет социальной защиты населения или в центр занятости?- спросил я, полагая, что этот человек испытывает крайнюю нужду, и мой долг - помочь ему.- Вам могли бы назначить пособие по безработице...
-Зачем? - удивился он.- Я - работаю.
В этом "я - работаю" было столько убедительности и правоты, что засмущаться пришлось мне. Встречный инвалид (в этом я уже не сомневался) предстал вдруг в ином свете. Мне стало ясно, что его работа - ничуть не хуже любой другой, и неловко. Важно, что сам человек серьезно относится к своему занятию. Да можно ли осуждать его!? В этот миг я испытал чувство гордости за этого инвалида, ведь он смог выстроить полезную обществу линию собственной жизненной стратегии, казалось бы, абсолютно на пустом месте: ни тебе трудовых отношений, ни тебе бухгалтерии, ни соцстраха с медстрахом... Да еще гордится, что сам обеспечивает себя - не висит на шее у государства, не попрошайничает:
-На работу прихожу к девяти. Обычно не обедаю: обогреюсь у костра - и за работу. А ухожу на час раньше,- объяснял он, имея в виду 8-часовой рабочий день.- И так - через день, потому что сдаю стеклотару.
В известной многим хабаровчанам краевой организации инвалидов "Интеграция" активисты собрали одежду для малоимущих граждан, и я предложил моему случайному знакомому наведаться в организацию, чтобы сменить гардероб - его одежонка изрядно обветшала. Он встретил предложение без энтузиазма, но выспросил адрес. И, представьте себе, однажды пришел.
-Говорят, у вас можно недорого купить одежду? - спросил он у профессионального реабилитолога Светланы Мурашевой - председателя правления "Интеграции".
-Одежду и обувь, которую приносят нам в организацию в качестве благотворительной помощи, мы распределяем бесплатно,- пояснила она.
Инвалид не стал возражать. Он выбрал хороший полушубок из искусственного меха, рубашку и брюки.
-Это стоит сейчас больших денег... Спасибо вам, никогда в жизни я еще не носил такой одежды,- признался он, поглаживая полушубок и разглядывая себя в зеркале.
Для полного счастья ему надо совсем немного. Поношенную свою курточку он аккуратно убрал в сумку - теперь это рабочая одежда. Лицо этого человека светилось счастьем, от прежней угрюмости не осталось и следа - он превратился в обычного, ничем не выделяющегося в толпе горожанина. Подстать внешнему виду воспринимались и его заботы - обыденные, житейские. "Тот ли это труженик, встреченный мной в лесу?"- удивлялся я, глядя на него.
-Вас могут постричь в нашей парикмахерской,- предложила реабилитолог.- Инвалидам у нас полагаются льготы, а членов "Интеграции" мы стрижем бесплатно. Вам надо лишь заполнить анкету...
Последнее предложение мой знакомый категорически отверг.
-Зачем? Я могу заплатить сколько надо. Ведь я работаю, и у меня есть деньги,- ответил он, для убедительности демонстрируя купюру достоинством сто рублей.
Больше мы этого человека не встречали. Наша помощь стала для него праздником, но так ли уж был нужен ему этот праздник? По-видимому, он вновь предпочел труд, потому что в его сознании не обеспеченные трудом блага не имеют и цены, можно предположить, что его душа не приемлет их. Потому так ненавидят в народе богатеев-монополистов и олигархов, что нажиты их богатства неправедным, не трудовым путем: "трудом праведным не нажить палат каменных",- утверждает народная мудрость. Издавна пользуются уважением те, кто сам своим трудом противостоит превратностям судьбы.
Этот случай помог мне осознать глубину народной мудрости: "Бедность - не порок". Общество сытых и довольных скорее превратится в стадо животных, в стаю паразитирующих бездельников. Живущий простым трудом человек - не богат, но и не обездолен, а для иного, имеющего физические ограничения деятельности, простой, посильный труд - условие социальной востребованности и смысл жизни.
Недавно в Хабаровске отшумела "ярмарка социальных проектов". Общественная инициатива проявилась в различных сферах жизни, где ей и суждено проявляться. Но, на наш взгляд, недопустимы популистские подходы к важнейшей проблеме профессиональной ориентации и трудовой реабилитации инвалидов, которой должны заниматься профессионалы, а не "пирожники" - крановщицы, счетоводы, младшие офицеры запаса и прочие субъекты, обуреваемые желанием разбогатеть. В связи с этим профессор ДВ НАН Светлана Мурашева в одной из своих работ пишет: "Когда в "Интеграцию" обращается по вопросам трудоустройства дипломированный обувщик, который на поверку с трудом способен выполнять работу дворника, или молодой специалист после окончания факультета университета - "социальный работник", которому невозможно доверить даже работу сторожа (нонсенс!), мы понимаем, что этих людей бессовестно обманули."
Некоторые "проекты" Ярмарки достойны быть отброшены с ходу. Когда вам вещают, что процессом музыкального творчества будет охвачено двести-триста или шестьсот школьников - инвалидов и сирот одной или двух спецшкол - это вранье. Общеизвестно из практики, что социально активных - ну чуть больше 10 процентов, а "настоящих буйных", то есть одаренных - процента два. Когда "пирожники"-маргиналы вам обещают из сотен глухих, слепых, больных ДЦП или некоторых иных категорий инвалидов подготовить профессиональных специалистов-компьютерщиков, знайте, кто-то намерен нажиться на этом. Кроме вреда от этих "проектировщиков" нет никакой пользы. Когда руководители Общественного центра по проблемам реабилитации инвалидов ДВ НАН впервые в регионе разрабатывали свою концепцию социально-трудовой реабилитации, они имели в виду совсем иное - начальный уровень - создание безбарьерной социальной среды, расширение коммуникативных возможностей инвалидов и их самообслуживания. Все остальное, в том числе контроль по обучению, должно было бы взять на себя государство. Без профессионально разработанной сквозной (охватывающей возрастной период от детского сада до фирмы работодателя) программы социальной адаптации бессмысленны любые меры по сохранению рабочих мест для инвалидов. Квотирование рабочих мест при отсутствии такой программы, станет еще одним обременительным, изнуряющим производство требованием. В этом случае необходим также кодекс законов о труде, защищающий работодателя (производство и предпринимателя) от неадекватного поведения больных людей.
Беда для общества в том, что выпускникам всевозможных курсов современные организаторы выдают сертификаты, убеждая, что они смогут быть конкурентоспособными на рынке труда. Но рынок не верит никаким бумажкам, поэтому люди с ограниченными физическими возможностями, ориентированные на большие заработки в сфере высоких технологий, вливаются в беспомощную армию балласта, временами изнуряя доверчивых работодателей. Изучая подобные "проекты" содрогаешься от предчувствия социальной катастрофы, когда в сферу делопроизводства хлынет поток больных людей, не способных к длительному систематическому труду, усугубляющих проблему бедности и нищеты. Если способны, - но тогда это не инвалиды. Тогда надо проектировщикам пересмотреть категорию населения, сменить вывески своих фирм и переписать проекты. В плане школьных кружков по интересам эти "проекты" после соответствующей корректировки можно было бы реализовать школьными коллективами с меньшими затратами и с большей пользой. Следует отметить, что в "Интеграции" накоплен весьма негативный опыт соприкосновения с последствиями отработок иными общеизвестными грантозаявителями своих предыдущих проектов. В связи с этим, для повышения ответственности грантозаявителей, конкурирующих на рынке труда, следует вменить им в обязанность трудоустройство произведенного ими "продукта".
Много вопросов вызывает и сама концепция "общественной экспертизы". Это напоминает ленинский тезис о способности любой кухарки управлять государством. Конечно, если в городской казне появились "дурные деньги" обобранных налогоплательщиков, и требуется их истратить, тогда нет и проблемы: надо тратить. Если бы меньше обирали, тогда бы и "дурных денег" не было, и счет им был бы другой.
Честно говоря, у меня большее уважение вызывает молодой инвалид, убирающий по утрам мусор перед подъездом, чем многочисленная армия выпускников вспомогательных школ, преступно ориентированных кем-то на овладение профессиями, достижение профессионализма в которых ими проблематично - операторы персональных компьютеров, делопроизводители, юристы, социальные работники и т.д., и т.п. Лучше бы научили их работе на огороде, владению метлой, лопатой, управлению лошадьми. Да и бутылки собирать, как мы убедились, - это тоже работа (можно сказать, единственно возможная для некоторых категорий инвалидов, например, с ослабленным интеллектом). В сфере высоких технологий пусть работают те, кому Бог даровал соответствующие возможности и судьбы.
А.М.Мурашев,
Впервые опубликовано:
(Не обещайте инвалиду золотых гор. //"Тихоокеанская звезда", 26.12.2001.)
