... прогнозирование - деятельность участников стратегического планирования
по разработке обоснованных представлений о рисках социально-экономического
развития, об угрозах национальной безопасности...[1]

Закон РФ "Об стратегическом планировании в России"

В конце XX - начале XXI века динамика цивилизаций - глобальной, мировой
и локальных находится на крутом плане. В луках рождается новое, пятое
поколению локальных цивилизаций[2]

Б. Кузык, Ю. Яковец

Глобальные стратегии развития стратегической обстановки (СО) являются достаточно частными и вполне конкретными формами реализации более общих сценариев, тех условий и факторов, которые сложились в результате развития международной и военно-политической, а до этого - процессов, протекающих в отношениях между локальными человеческими цивилизациями. Они носят вполне очевидный подчиненный "вышестоящим" сценариям характер, определяются в основных чертах этими сценариями и процессами более высокого уровня. Иначе говоря сценарии развитии СО не могут существовать "сами по себе" в неком рафинированном и изолированном от политического, экономического и идеологического контекста развития человеческой цивилизации. Причем собственно военная и даже военно-политическая составляющие таких сценариев, как правило, не является главной.


Глобальные стратегии развития человечества и развитие стратегической обстановки (СО):
взаимосвязь и зависимость

... никто не ждет "больших войн", т.е. вооруженных столкновений между ведущими
державами мира. Скорее наоборот, все убеждены в том, что государства между собой
уже навоевались, а подавляющее число конфликтов носят внутренний характер...[3]

А. Яковенко, посол РФ в Великобритании

Мировое развитие на современном этапе характеризуется усилением глобальной
конкуренции, напряженности в различных областях межгосударственного и
межрегионального взаимодействия, соперничеством ценностных ориентиров...[4]

Военная доктрина России (редакция 26 декабря 2014 г.)


Развитие глобальной стратегической обстановки (СО) в конечном счете является результатом развития всей человеческой цивилизации и ее локальных частей - локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ). "Промежуточные этапы" - формирование международной обстановки и ее части - военно-политической обстановки - выступают важными этапами, конкретизирующими общее направление развития ЛЧЦ и взаимоотношения между ними. Наиболее ярко эта взаимосвязь выражена в зависимости развития того или иного характера СО от стадии развития человеческой цивилизации. Напомним эти этапы:



Иными словами на формирование СО влияют самые разные факторы, но самые главные - те которые определяют развитие в данный период человеческой цивилизации. Причем эта зависимость для современного этапа формирования СО, который условно можно назвать "социально-биологическим", выражена особенно ярко. Так, революционные изменения в биологии и связанных с ней других областях науки (например, информатике), способы перевернуть все представления о человеческой цивилизации и прогноза ее развития.

Если стратегический прогноз таких важных факторов формирования СО, как ВиВТ, лежит в основе стратегического планирования до 2050-2060 годов, то будущие возможности собственно человека и общества планируются с явным трудом, хотя от них СО будет зависеть намного больше, чем от военно-технических факторов. В частности, в качестве примера, можно привести возможные варианты развития человека на тот же самый период - до 2050-2060 годов.

[5]

Естественно, что в зависимости от того, какой план станет реальностью, будут развиваться не только локальные человеческие цивилизации, но и МО и ВПО, т.е. "другие, более низкие уровни" отношений.

В частности, говоря о широком цивилизационном контексте развития МО в начале XX века, мы прежде всего имеем ввиду изменение соотношения сил, появление новых центров силы и связанную с этим политику отдельных локальных цивилизаций и их коалиций. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что на эту совокупность факторов воздействует и группа нематериальных - идеологических и мировоззренческих - факторов и трендов, которые оказывают существенное влияние на формирование ВПО и СО. Так, во втором десятилетии, например, достаточно определенно сформировался влиятельный идеологический вектор в мировой политике целого ряда государств, который называют "националистическим" "социально-консервативным" и даже радикально антиамериканским[6].

К перечню лидеров этого направления относят отнюдь не только В. Путина, но и японского премьера Синдзо Абэ, китайского лидера Си Цзиньпина, индийского премьера Нареандра Моди, турецкого президента Реджепа Эрдогана и еще 24 европейских партий правого толка, получивших четверть мест в Европарламенте. Эти и другие партии, лидеры и организации нередко связывает некая идеологическая общность -национализм, религиозность, социальный консерватизм и государственный капитализм, а нередко и антиамериканизм.

Совершенно очевидно, что подобная политико-экономическая и идеологическая общность будет влиять на формирование того или иного сценария развития МО и даже ВПО не только в частных вопросах, как это было в ходе украинского кризиса с позициями КНР, Индии, Бразилии, Турции и др. стран, но и в более широком - коалиционном - контексте. Но случайно, что идею США о создании ТАП и ТТП не поддержали влиятельные силы не только в АТР, но и в Европе. В соответствии с предлагаемой методикой, предполагающей строгую иерархию вытекающих друг из друга сценариев, в основе которых лежат отношения локальных цивилизаций, логика стратегий и сценарий развития ВПО и СО будет выглядеть следующим образом:



Как видно из рисунка, великое множество вероятных стратегий и сценариев развития СО вытекает всего лишь только из одного (!) сценария развития ВПО, которых может быть, как минимум, несколько даже в одном из вариантов развития международной обстановки. Так, на рисунке выше, мы видим, что из одного из сценариев развития МО вытекает, как минимум, три сценария ВПО, точнее три группы сценариев (потому, что среди "оптимистичных" сценариев ВПО может быть несколько сценариев и их вариантов, также, впрочем, как и среди "пессимистичных" и "реалистичных") и т.д.

Таким образом конкретные сценарии развития СО, а тем более глобальные стратегии участия в них и в войнах, составляют бесконечное число переменных, которые постоянно находятся под влиянием множества объективных и субъективных факторов. Это означает, что мы в принципе не можем предусмотреть все возможные сценарии развитии СО и даже их наиболее вероятные варианты. Именно поэтому необходимо не только максимально подробно и системно рассматривать изменение всех основных факторов и тенденций формирующих МО, ВПО и СО, но и производить их постоянный и детальный мониторинг. Причем - и это важно особенно подчеркнуть - этот мониторинг должен проводиться по количественным, качественным, функциональным и иным показателям и их взаимосвязям. Так, нельзя, например, ограничиться мониторингом численности танков: необходимо тщательно мониторить состояние их возможностей в области огневого поражения, связи, взаимодействия с другими видами ВС, а также теми намерениями их использования, которые существуют в военной и политической элите. Некоторую модель такого мониторинга можно взять в качестве примера из схемы мониторинга Европейской организации обеспечения авианавигации.

Из этой простой модели видно, что мониторинг достаточно простых (воздушных) систем должен проводиться на функциональной основе. В полной мере это справедливо и для анализа, мониторинга и прогноза развития СО, которые должны иметь функциональный характер, т.е. отвечать прежде всего на вопросы "зачем?"и "почему?", а не "сколько?".

Конкретные глобальные стратегии и сценарии развития стратегической обстановки в XXI веке будут находиться кроме того под сильнейшим влиянием, которые будут происходить в развитии внутри собственно локальных цивилизаций, но именно такому анализу военные уделяют меньше всего внимания. Как следствие, развития локальных цивилизаций и отношений, т.е. международной обстановки (МО) и военно-политической обстановки (ВПО) является формирование СО и конкретных условий для войн и конфликтов, которые определяют мировое развитие и последствия для военного дела. Революция в области информатики, например, привела к революции в области управления, связи, навигации и обнаружении, что, в конечном счете полностью изменило эти функции за какие-то 30-40 лет и привило к военно-технической революции. Это влияние, описанное не раз выше,[7] будет не только определяющим, но и формирующим по сути новые представления и парадигмы развития.

[8]

Неопределенность развития международной обстановки, - справедливо отмечал российский исследователь С. Кортунов, - порождает фантастические сценарии, содержащиеся в весьма серьезных документах. Один из примеров - доклад американского разведывательного сообщества "Мир в 2020 году". Этот документ примечателен тем, что отражает отсутствие четкого видения будущего политического класса США, который так или иначе участвовал в составлении данного доклада. Приведем эти сценарии без комментариев.

Сценарий "Давосский мир". 2020-й год. Очередной Давосский форум впервые проводится в Китае. Эта страна, как и Индия, к тому времени становится полноправным игроком в процессе глобализации. Темпы роста их экономик уже превышают европейские и стремительно приближаются к американским. Сценарий не исключает, что вслед за Китаем и Индией новыми экономическими гигантами становятся Бразилия и Индонезия. Финансовый центр мира смещается в Азию, где к 2020-му году проживает 56% населения планеты. Все это, в свою очередь, фактически разрушает тот мировой порядок, который сложился после Второй мировой войны. В частности, растет военный потенциал Китая, что предполагает возможный вооруженный конфликт с Тайванем. Это требует другого, намного более высокого, чем сегодня уровня управления политическими и экономическими процессами. Нынешняя система теряет способность к саморегулированию и в своем нынешнем состоянии не может справиться с грядущими изменениями. Что касается России, она к 2020-му году остается одним из крупнейших поставщиков нефти и газа. Главная проблема, угрожающая России демографическая - низкий уровень рождаемости, плохое состояние системы здравоохранения, распространение СПИДа. Отсюда острый дефицит рабочей силы. В политической сфере переход от плюрализма к бюрократическому авторитаризму снижает инвестиционную привлекательность страны, за исключением энергетического сектора. Исламский экстремизм на южных границах России и на Северном Кавказе - источник постоянных конфликтов. В целом все эти политические и социальные факторы ограничивают амбиции России на международной арене, хотя страна может остаться важным партнером не только США и Европы, но и Китая с Индией. Авторы доклада "Мир к 2020-му году" считают этот сценарий достаточно благоприятным.

Сценарий "Пакс Американа". Запись из личного дневника генсека ООН от 11-го сентября 2020 года: "Вот и прошло 19 лет с того момента, как вид, открывающийся из окна моего предшественника на 38-м этаже здания ООН, претерпел существенные изменения: исчезли небоскребы-близнецы, однако Америка, словно птица Феникс, не только построила на месте разрушенных зданий новые, но и восстала из пепла, и остается стержнем мировой политики, во многом благодаря восстановлению единства с Европой.

Но и это единство обеспечивается мощью НАТО, поскольку Евросоюз, расширившийся за счет Турции, вышел таким образом на общие границы с Ближним Востоком, что позволяет поддерживать относительную стабильность в регионе, откуда Соединенные Штаты получают нефть. При этом Соединенные Штаты ожидают постоянное соперничество с Китаем, растущий антиамериканизм бедных и развивающихся стран, бремя ответственности за международную безопасность, которую может гарантировать только НАТО. В ответ на гегемонию Соединенных Штатов в России продолжаются поиски собственной идентичности. Преемники Путина, сделавшего ставку на русский национализм, продолжают эту линию. Не возвращаясь к коммунистической идеологии, они превозносят имперское прошлое России. Москва сможет смягчить свои имперские амбиции и проявить терпимость к сближению бывших советских республик с Евросоюзом только в том случае, если Европа в ответ проявит желание установить в ответ особые отношения с Россией. Страну ждет типичный для нефтяных государств феномен: несбалансированный экономический рост, огромное имущественное неравенство, утечка капиталов и накапливание социальных проблем; при этом парадоксальным образом ухудшение ситуации в мировой экономике может предотвратить распад России, поскольку в сохранении ее единства, а, значит, и относительного порядка на южном фланге, будут заинтересованы другие страны евразийского региона". Авторы считают этот сценарий самым маловероятным.

Сценарий "Новый халифат". 3 июня 2020 года. Внук Бен Ладена пишет письмо своему родственнику, где излагает свои соображения в связи с рождением общемирового движения "Новый халифат". Как явствует из письма некоему молодому, доселе неизвестному калифу удалось завлечь под знамена "Нового халифата" не только мусульман, но и неверных. В мире господствует транснациональное теократическое сообщество. Все это - результат прогресса новых технологий и информатики, который усугубляет конфликт между западным и исламским мирами. Правда, в некоторых частях Азии и Европы, где мусульмане уже вкусили плоды глобализации, они разрываются между духовным халифатом и материальными благами. В любом случае, провозглашение Халифата повышает риски терактов, поскольку возникает новое поколение исламистов, готовых атаковать всех, кто противится халифату. А на Ближнем и Среднем Востоке одна из стран переходит под полный контроль радикального движения.

Одновременно транснациональной силой становится организованная преступность. Россия же, по этой версии, погрязла в борьбе с внутренними бунтами, что парадоксальным образом сблизило ее с Соединенными Штатами, которые нуждаются в союзе с Москвой и готовы предоставлять ей деньги и оружие для противодействия моджахедам. Террористическая угроза и внутренние конфликты прерывают процесс глобализации, значительно повышают стоимость мер по обеспечению безопасности, которые требуют серьезного усиления пограничного контроля, а также контроля за торговыми и финансовыми операциями. Одновременно растет угроза распространения оружия массового уничтожения. Более того, отсутствие механизмов для разрешения кризисных ситуаций, подъем национализма и жестокости могут породить даже конфликт между крупными державами, чему способствует кризис международных институтов.

Сценарий "Спираль страха". Два торговца оружием, личность которых не установлена, переписываются между собой с помощью СМС-посланий. Первый абонент хочет обеспечить исламский мир оружием массового уничтожения, чтобы добиться равноправия этого мира с западным. Второй вообще работает неизвестно на кого, вполне возможно, на правительство какой-либо страны, желающей защитить себя от возможной агрессии. В условиях бесконтрольной и анонимной купли-продажи все больше стран и террористических организаций приобретают собственное оружие массового уничтожения. Страх порождает новый страх. Здесь, понятно, уже не до глобализации. Как следствие, вся мировая экономика испытывает застой. Международная система торговли скована мерами по обеспечению безопасности, вследствие чего предприниматели и ученые в поисках новых источников доходов все чаще соглашаются на незаконные операции и деятельность. Это самый неблагоприятный, но, по мнению авторов доклада, самый вероятный сценарий, согласно которому все нити мировой политики окажутся в руках у торговцев оружием, которые действуют не столько ради прибыли, сколько в интересах определенных идейных установок[9].

Одной из них, вероятно, станет либо парадигма перехода современного постиндустриального общества, кризис которого стал очевиден в 2008-2014 годы, в гуманистически-ноосферное постиндустриальное общество[10], либо позитивный, альтернативой ему может быть только неуправляемый хаос и глобальные войны, характеризуется сегодня, в 2015 году, двумя основными реальностями и особенностями:

- во-первых, вполне естественным (с точки зрения простой выгоды) нежелание и противодействием США и ряда других западных стран терять контроль и выгоду над существующим мироустройством. Обеспечивающим соблюдение выгодных для них "правил игры", в частности, неэквивалентного обмена;

- во-вторых, более выгодной для новых центров силы, в частности, евразийской цивилизации новой модели, которая гораздо лучше, чем западная цивилизация приспособлена и "выгодополучаема" от этого перехода.

Конкретные сценарии развития стратегической обстановки являются всего лишь производными как от сознательных усилий военно-политических элит государств, реализованных в принятых ими военных стратегиях, так и от множества переменных и даже случайных факторов, не поддающихся даже краткосрочному прогнозированию. В этом смысле конкретная СО, характеризуемая всем "набором" социально-политических, внешнеполитических, собственно военных и иных аспектов, напоминает не раз описанную в истории ситуацию, когда детально разработанная стратегия (или план военной кампании) наталкивались на реалии, в корне менявшие все намеченные решения. Примеров этому настолько много, что можно говорить о закономерности несоответствия разработанных стратегий конкретным реалиям, которая точно характеризуется пословицей: "Гладко было на бумаге, да мешаются овраги". Ситуацию в еще большей степени усложняют переменные факторы, определяющие СО, например, наличие ядерного потенциала и возможностей его использования разными странами.

[11]

Тем не менее следует изучать и прогнозировать развитие глобальных стратегий и их влияние на эволюцию сценариев развития СО, которые, безусловно, не только существуют объективно, но и являются иногда решающими. В частности, последние 20-25 лет мы наблюдаем как существуют одновременно две стратегии, два подхода к обеспечению международной безопасности - политико-дипломатический и военно-технический, силовой которые не только сосуществуют одновременно, но даже и взаимодействуют. Как справедливо заметил бывший руководитель департамента внешнеполитического планирования А. Крамаренко, "Верно, что Россия всегда выступала за ценности классической дипломатии, включая поиск переговорных решений внутренних и международных конфликтов и строгое соблюдение международного правопорядка. Между прочим, наши западные партнеры на протяжении последних 20 лет, прошедших после окончания "холодной войны", методом проб и ошибок, включая опыт войн в Ираке и Афганистане, пришли, хотя и с явной неохотой, к признанию фундаментальной верности такого взгляда на международные отношения"[12].

Тем не менее вместе с политикой и дипломатией активно используются и силовые инструменты, включая военную силу а, где это возможно, и угрозы, переходящие в шантаж. Таким образом мы наблюдаем широкий спектр силовых средств - от политико-дипломатических до вооруженных, - которые взаимно дополняют друг друга. Собственно говоря, это и называется сетецентрической стратегией, противодействовать которой можно только обладая полной информацией и алгоритмами ее использования[13]. Именно поэтому нужна как политическая система стратегического планирования угрозам национальной безопасности в России, способные системно, полно и быстро нейтрализовать эти угрозы.

Думается, что сценарное планирование СО вполне реально и осуществляется с помощью конкретных стратегий, подробно разработанных в соответствующих ведомствах. И их роль в XXI веке будет, безусловно, повышаться.


_______________________

[1] Федеральный закон от 28 июня 2014 г. 172-ФЗ "О стратегическом планировании в Российской Федерации".

[2] Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. Т. V. Цивилизации: прошлое и будущее. М.: 2008. С. 371 / http://library.newparadigm.ru/files/b5r.pdf

[3] Яковенко А. После смерти идеологии // Россия в глобальной политике. 2014. Т. 12. N 4. Июль-август. С. 32.

[4] Военная доктрина Российской Федерации. Утверждена Президентом РФ В. Путиным 26 декабря 2014 г. / http://www.kremlin.ru/

[5] http://immortality-roadmap.com/IMMORTRU.html

[6] См., например: Бьюкенен П. Глобальный взлет путинизма / "The American Conservative", США / http://inosmi.ru/world/20141217/224999868.html/

[7] См. например: Подберезкин А.И. Военно-политические аспекты прогнозирования мирового развития: аналитич. доклад / А.И. Подберезкин, Р.Ш. Султанов, М.В. Харкевич [и др.]. М.: МГИМО-Университет, 2014. С. 23-65.

[8] Civil Protection and Disaster Management / Политика оценки рисков/угроз в Восточном регионе ENPI / http://www.rec-caucasus.org/files/publications/pub_1395965495.pdf. С. 31.

[9] Кортунов С.В. Сценарии развития мира в прогнозах американского разведсообщества / http://uchebnik-besplatno.com/

[10] Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. Т. V. Цивилизации: прошлое и будущее. М.: 2008. С. 468 / http://library.newparadigm.ru/files/b5r.pdf

[11] Барабанов О., Вайтц Р. Ядерные страхи после украинского кризиса / Валдайские записки. 2014. Октябрь. С. 5.

[12] Крамаренко А.М. Ответ Стивену Сестановичу / Информационный ресурс: "Официальный сайт посольства России в Великобритании". 2014. 18 ноября / http://rus.rusemb.org.uk/

[13] Информационно-аналитическая система стратегического планирования противодействия угрозам национальной безопасности: аналит. доклад / А.М. Шмелев, А.И. Подберезкин. М.: МГИМО(У), ЦВПИ, 2014.

Док. 678919
Опублик.: 10.02.15
Число обращений: 0