Михаил Барышников: Судьба ученого и промышленника: к 160-летию со дня рождения В.С.ГоленищеваНазад
Михаил Барышников: Судьба ученого и промышленника: к 160-летию со дня рождения В.С.Голенищева
Жизненный путь Владимира Семеновича Голенищева как ученого и предпринимателя чрезвычайно поучителен с точки зрения институциональных изменений, происходивших в отечественной науке и деловой практике в последней четверти XIX - начале ХХ века. Предпринятые попытки неформально согласовать собственные творческие и денежные интересы, сбалансировать в правовом отношении индивидуальные и групповые предпочтения родственников и бизнес-компаньонов, найти новые материальные возможности для осуществления масштабных исследовательских проектов станут по своему яркой и, вместе с тем, драматичной страницей в судьбе не только самого Голенищева, но и многих близких к нему людей. В конечном счете, утрата прекрасной коллекции египетских древностей, которая собиралась им более тридцати лет, явилась для России огромной ценности приобретением. С другой стороны, биография этого неординарного человека не только подтверждала значимость личностных усилий в деле поиска научной истины, но и доказывала важность выработки эффективных (как в правовом, так и неформальном плане) путей реализации поставленных целей, в том числе в исследовательской сфере. В данном смысле можно говорить о том, что рассмотрение опыта совмещения Голенищевым научной работы и деловых операций, сопровождавшегося порой крайне противоречивыми событиями в его жизни и завершившегося серьезными потрясениями в фамильном бизнесе, остается актуальным и сегодня.
В.С.Голенищев принадлежал к купеческой династии, происходившей из Казани. К середине XIX века ее представителям удалось заявить о себе как весьма умелых и удачливых предпринимателях. К этому времени успешными деловыми операциями был известен в Петербурге купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Семен Васильевич Голенищев (родился в 1821 году). Ему принадлежало крупное предприятие с бумагопрядильным и ткацким производством (здесь трудились до 700 рабочих) на Обводном канале под фирмой "Митрофаниевская мануфактура" . Кроме того, он владел торговым домом (в форме полного товарищества), занимавшейся поставками, в том числе для собственной фабрики, американского хлопка через Петербургский порт. В данном случае интересы собственника и управленца, кем являлся в одном лице Голенищев, практически совпадали с интересами развития торгово-промышленного дела. Это был вариант традиционного фамильного дела, благополучие которого определялось непосредственно талантами главы купеческой семьи. Именно он определял стратегические цели и оперативные задачи деятельности своего предприятия. Осуществляя единоличное управление бизнесом (супруга практически не принимала в нем участия) и обладая при этом незаурядными деловыми качествами, С.В.Голенищев вполне уверенно, как казалось, вел торгово-промышленное дело вперед.
Однако в этой конструкции имелась одна неформальная особенность: подобная модель оставалась жизнеспособной только при наличии лица, которое своим авторитетом и способностями поддерживало стабильность функционирования предприятия. В данном случае серьезные проблемы начались после скоропостижной смерти С.В.Голенищева в Париже в 1858 году . Незадолго до смерти он успел оставить завещание, согласно которому все недвижимое и движимое имущество (включая особняк на Исаакиевской площади под N 5, купленный у графа А.А.Закревского, и обширную дачу на Аптекарском острове - графа К.В.Нессельроде), а также огромная сумма в 600 тыс. руб. серебром, переходили к вдове Софье Гавриловне. Вместе с тем семья оказалась лишена значительных сумм: 100 тыс. руб. завещалось брату усопшего, пятигорскому купцу 1-й гильдии П.В.Голенищеву, еще 100 тыс. - известному в то время в столице артисту Ф.А.Бурдину, 25 тыс. - компаньону, петербургскому купцу 3-й гильдии О.А.Леонтьеву. Оставшиеся суммы доставались двум детям - Владимиру (родился 17 января 1856 г.) и Надежде. Был еще один ребенок - Борис, родившейся уже после смерти отца, но он скончается в двухлетнем возрасте .
С.Г.Голенищева, посвящавшая ранее все свое время воспитанию детей, не решилась взять в свои руки руководство делом. Торгово-промышленную фирму она записала на детей, нарушив тем самым прежний баланс интересов семьи и бизнеса (отметим, что в столичных деловых кругах ожидали от вдовы куда большей решимости и инициативности при реализации интересов семейного предприятия). Немаловажным представляется и тот факт, что мать, не обладая коммерческим опытом, вряд ли могла стать наставницей для своего сына. Более того, С.Г.Голенищева (безусловно, из лучших побуждений) стремилась привить Владимиру вкус к наукам и искусствам. Купеческий сын поступил учиться на факультет восточных языков Петербургского университета, который блестяще окончил в 1879 г.
Но еще ранее, в 1871 г., вдова вынуждена была продать за 65 тыс. руб. серебром принадлежавший ей роскошный особняк на Исаакиевской площади. К этому времени ситуация в торговом доме "Наследники С.В.Голенищева" приобретала крайне непростой характер. На фоне падения доходности фабрики семья Голенищевых соглашается на реорганизацию семейного дела. В феврале 1881 года при участии Петра Ионовича Черкасова - способного администратора, ранее состоявшего деловым партнером С.В.Голенищева (при малолетних наследниках он руководил семейным делом) учреждается паевое Товарищество Митрофаниевской мануфактуры бумажных изделий. Уставной капитал компании составил 1 млн. руб.: 1 тысяча именных паев (по 1 тыс. руб.) была разделена главным образом между членами семьи Голенищевых. Владимир и его сестра Надежда стали владельцами соответственно 475 и 465 паев, то есть под их контролем оказалось более 90% всего капитала . Кроме того, владельцем 5 паев компании становится сын Петра Васильевича Голенищева (брата упомянутого выше Семена Васильевича) - Сергей Петрович, содержавший в Петербурге типографию и переплетную мастерскую. В число пайщиков войдет также его брат - гражданский инженер Роман Петрович (5 паев) .
Заметим, что Р.П. и С.П.Голенищевы вели самостоятельную предпринимательскую деятельность, сохраняя при этом тесные родственные и деловые отношения. Вместе с сестрами они являлись коллективными собственниками фамильного особняка на Подольской ул., 31. Можно сказать, что поддержание крепких неформальных связей и учет интересов друг друга являлось важнейшим фактором развития деловых начинаний наследников П.В.Голенищева. Что касается Владимира Семеновича Голенищева, его супруги и сестры, также состоявших домовладельцами, то они предпочитали оформлять недвижимость в единоличную собственность. Голенищеву принадлежал дом на Моховой ул., 15, его жене - здания на Васильевском острове, по Большому пр., 6, 2-й линии, 13 и Соловьевскому пер., 14, Н.С.Голенищевой (по мужу - Вонлярлярской) - дом на наб. реки Фонтанки, 22.
Как и С.В.Голенищев, П.И.Черкасов происходил из Казани; был женат на сестре основателя дела - Евдокии Васильевне (скончалась еще в 1851 г.). Будучи умелым организатором, Черкасов уверенно держал в своих руках управление Товариществом. Однако его смерть в 1885 году серьезно осложнила положение фамильной компании, лишив ее одного из наиболее талантливых руководителей. Драматизма ситуации добавило в это время отсутствие крупнейшего пайщика Товарищества в Петербурге. Еще в 1874 году, накануне поступления в Петербургский университет, Голенищев совершает самостоятельную поездку за рубеж; в 1879 году впервые приезжает в Египет (в 1909 г. он вспоминал о тридцатилетней истории сбора своей коллекции египетских древностей) . Серьезно увлекшийся после окончания университета историей Древнего Египта, он развернул на собственные средства эпиграфические исследования в Вади-Хаммамате. После возвращения в Россию вступил в должность хранителя Эрмитажа по Отделению древностей, заведуя Собранием Египетских и Ассирийских памятников. Непосредственное руководство промышленным делом не вызывало у него к этому времени сколько-нибудь заметного интереса.
В данной ситуации по-своему удачным выглядел брак дочери С.Г.Голенищевой - Надежды Семеновны. Ее мужем стал отставной гвардии полковник В.М.Вонлярлярский, обладавший не только цепкой деловой хваткой, но и широкими связями в придворных кругах. В частности, в конце XIX века он занимал престижный пост председателя Воинского благотворительного общества Белого Креста. Однако куда более значимой он считал для себя предпринимательскую деятельность. Именно Вонлярлярскому и был доверен председательский пост в правлении Товарищества.
Следует отметить, что руководство В.М.Вонлярлярским промышленным предприятием оказалось далеко от идеального, учитывая, что его позиция миноритарного собственника (имел в собственности только 10 паев) вряд ли могла способствовать эффективному определению перспектив развития фирмы. По сути, все необходимые управленческие решения проводились им при поддержке супруги, остававшейся вторым по значимости пайщиком и единственным, с точки зрения возможности контроля над действиями главы правления, заинтересованным лицом. В такой ситуации операции Товарищества стали приобретать все более проблемный характер. В 1893 году, в условиях продолжавшегося снижения прибыльности предприятия, убытки достигли 169 тыс. руб. К началу 1898 года общие долги Товарищества составили свыше 1,3 млн. руб. при балансовой стоимости активов в 2,4 млн. руб. . В данной ситуации В.С.Голенищев принимает достаточно спорное решение: пытаясь в правовом плане сбалансировать интересы собственников дела, он в том же году передает матери и деловому партнеру, коммерции советнику И.Г.Кухнову (председателю правления крупной петербургской текстильной компании - Товарищества Ново-Сампсониевской мануфактуры бумажных изделий, в производственной кооперации с которым действовала Митрофаниевская мануфактура) доверенность на управление принадлежавшей ему доли в семейных активах . Смысл подобного шага был вполне понятен: ограничить возможности сестры и ее мужа в деле распоряжения фамильным бизнесом. Однако в реальности купеческая вдова и Кухнов оказались не готовы занять самостоятельную позицию, предполагавшую непосредственное вмешательство в руководство торгово-промышленным делом.
Со своей стороны В.М.Вонлярлярский в июне 1898 г. на собрании пайщиков заявил, что деятельность Товарищества Митрофаниевской мануфактуры демонстрирует "малоуспешность" в силу двух главных причин: во-первых, из-за "устаревшей системы действующих на мануфактуре машин", и, во-вторых, от "недостатка собственного оборотного капитала, вынуждающего правление постоянно обращаться к займу денег и уплачивать много процентов" . В первом случае надежды возлагались на сотрудничество с великобританским подданным И.П.Джонсоном. В начале 1904 г. Вонлярлярский заключил с ним договор о деловом партнерстве при реализации в России сконструированного Джонсоном поршневого парового двигателя (доходы компаньоны предполагали делить поровну) . Впрочем, как покажут дальнейшие события, результативность их сотрудничества окажется крайне незначительной. Что касается последнего случая, то здесь речь шла в частности о кредитах Петербургского учетного и ссудного банка, представитель которого Ф.Ф.Утеман входил в число миноритарных собственников Товарищества.
Выход из затруднительного положения В.М.Вонлярлярский видел в увеличении уставного капитала с 1 до 2 млн. руб. путем выпуска 4 тыс. новых паев по сравнительно демократической цене - 250 руб. Предлагалось привлечь средства в промышленное дело со стороны не только пайщиков, но и внешних инвесторов, включая кредиторов, желающих стать совладельцами предприятия. При этом вопрос заключался в реализуемости допэмиссии с точки зрения готовности прежних владельцев поделиться сколько-нибудь значительной долей собственности в пользу посторонних лиц. Как покажут дальнейшие события, такой вариант развития дела оказался в конечном счете неприемлем для Голенищевых.
В ноябре 1898 г. правление Товарищества получило от правительственных чиновников разрешение увеличить уставной капитал. Однако эта возможность уже не интересовала владельцев компании: правление обратилось с ответной просьбой допустить размещение облигаций на 500 тыс. рублей, даже с условием отмены прежнего права на допэмиссию. Такой вариант привлечения инвестиций представлялся безусловно более безопасным и, в этом смысле, приемлемым для прежних владельцев Товарищества. Летом 1899 г., после продолжительного обсуждения этого вопроса между правлением компании и представителями Министерства финансов (последние сомневались в эффективности подобной меры с точки зрения положения фирмы, которая "значительно обременена долгами", "не дает никакой прибыли" и "не имеет запасного капитала"), Товарищество все таки получило право выпустить 4,5% облигации со сроком погашения в 23,5 года при одновременном аннулировании прежнего разрешения на допэмиссию .
Важное значение имел и тот факт, что В.М.Вонлярлярский к этому времени состоял в правлении выше упомянутого Товарищества Ново-Сапсониевской мануфактуры бумажных изделий, в число пайщиков которого также входили Голенищевы. Должности директоров этой компании занимали И.Г.Кухнов и И.П.Джонсон, одновременно состоявшие в числе миноритарных пайщиков Митрофаниевской мануфактуры. По сути, подобный вариант означал попытку закрепить такой баланс интересов, который должен был покоиться на новых организационных и формальных (правовых) основах, гарантом реализации которых становился сам Вонлярлярский. Надежды на то, что Владимир Семенович Голенищев вернется к руководству фамильным делом, у его родственников к этому времени видимо окончательно исчезли (он даже не состоял в правлении Товарищества Митрофаньевской мануфактуры).
Действительно, В.С.Голенищев после окончания университета все свое время, силы и средства с одержимостью отдавал изучению египетской истории. Лишь в конце 1890-х гг., в условиях ухудшающегося положения в семейном бизнесе, он на время оставил свою должность в Эрмитаже. При этом он продолжал сохранять тесные связи с музеем, будучи причислен к Министерству Императорского двора "без содержания с откомандированием для занятий к Эрмитажу". К началу ХХ века на собственные средства Голенищев совершил около полусотни поездок в Египет, собрав коллекцию из более чем 6000 исторических экспонатов .
На этом фоне действия В.М.Вонлярлярского казались куда более практичными и "деловитыми". Еще в 1898 г., с целью усиления экономического влияния России на Дальнем Востоке, он и его товарищ по армейской службе А.М.Безобразов задумали создать компанию для строительства дорог и телеграфных линий в Корее. Для реализации этой идеи были привлечены ряд влиятельных лиц, в том числе великий князь Александр Михайлович. Николай II одобрил этот план, но действия фирмы так и не были открыты. В 1901 г. по инициативе Безобразова и Вонлярлярского и при поддержке императора было учреждено "Русское лесопромышленное товарищество на Дальнем Востоке", но спустя несколько лет и оно потерпело финансовый крах .
Несмотря на неудачи, В.М.Вонлярлярский продолжал вести (главным образом на средства Голенищевых) активную предпринимательскую деятельность. Целью его бизнеса становится обретение лидирующих позиций в освоении золоторудных залежей на Дальнем Востоке. В 1900 году им была направлена на Чукотку геологоразведочная экспедиция под руководством горного инженера К.И.Богдановича. Однако ее результаты оказались малоуспешными: промышленное золото найдено не было. Впрочем, останавливаться на этом Вонлярлярский не собирался. В 1901 г. он организует, при финансовой поддержке американского судовладельца Д.Розина, вторую экспедицию во главе с геологом Д.В.Ивановым. Результатом поездки стало твердое убеждение участников, что на Чукотке "может успешно функционировать только солидное общество или товарищество, что доказывается примером на соседнем американском берегу, где с развитием золотопромышленности происходит мобилизация и сосредоточение отдельных небольших участков в руках крупных компаний" .
Как пояснял В.М.Вонлярлярский, его "крайне интересовал тот громадный экономический переворот в жизни Сибири, который должен был явиться с окончанием Великого сибирского пути" (то есть "Транссиба" - М.Б.) . Разрабатывая масштабные планы по освоению месторождений золота в восточных регионах Российской империи, Вонлярлярский участвует в 1902 году в создании двух компаний: Средне-Уральского золотопромышленного общества и Северо-Восточного Сибирского общества (также для разведки и добычи золота) . Однако к этому времени находившиеся в его распоряжении фамильные средства Голенищевых оказались исчерпаны. Попытки разместить облигационный заем также оказались неудачны: ценные бумаги предбанкротной Митрофаниевской мануфактуры не интересовали потенциальных инвесторов. До несостоятельности было доведено и Товарищество Ново-Сапсониевской мануфактуры. При этом долги Товарищества Митрофаниевской мануфактуры "разным лицам" составили 1 549 141 руб., в том числе владельцам самой компании, прежде всего Голенищевым, 1 364 657 руб. . В декабре 1903 года на собрании пайщиков Митрофаниевской мануфактуры принимается решение об учреждении ликвидационной комиссии по делам фирмы в составе В.М.Вонлярлярского, И.Г.Кухнова и И.П.Джонсона . Последним и не менее болезненным ударом для Голенищевых стало резкое ухудшение положения Средне-Уральское золотопромышленного общества, директором и пайщиком которого также состоял В.С.Голенищев .
23 января 1908 г., находясь в крайне сложном финансовом положении, В.С.Голенищев обращается в канцелярию Министерства императорского двора и уделов с предложением выкупить у него коллекцию египетских и восточных древностей за 400 тыс. рублей. Последовавший спустя две недели ответ гласил, что на эту просьбу "Высочайшего соизволения не последовало" . Однако вскоре предложение Голенищева получает активную поддержку в академической среде: 6 марта 1908 г. сообщалось, что "Конференция ИМПЕРАТОРСКОЙ Академии наук, заслушав доклады о замечательном собрании восточных древностей известного русского египтолога В.С.Голенищева, которое не может быть удержано им и предназначено к продаже, единогласно постановила обратиться через министра народного просвещения к своему ВЫСОКОМУ ПОКРОВИТЕЛЮ ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ с ходатайством о том, чтобы это единственное в своем роде собрание, столь важное для русской науки было сохранено в России приобретением его для одного из столичных музеев. Утрату этого собрания для России Академия считала бы невознаградимой" . К этому документу были приложены записки профессора Б.А.Тураева и академиков П.К.Коковцова и Н.П.Кондакова.
Лишь после этого обращения, 21 марта того же года министр народного просвещения А.Н.Шварц обратился к В.С.Голенищеву с предложением уточнить запрашиваемую цену за коллекцию, а также условия ее продажи. А еще через месяц (29 апреля 1908 г.) на заседании Совета Министров, по представлению председателя Императорского Русского археологического общества великого князя Константина Константиновича, был рассмотрен вопрос о приобретении коллекции за счет казны. Присутствовавшие сановники отклонили первоначальное предложение Голенищева о покупной цене в 400 тыс. руб. Обосновывалось это решение "современном напряженном состоянии средств государственного казначейства". Как полагал министр финансов В.Н.Коковцов, "этих средств не хватает на самые насущные нужды, неизмеримо более настоятельные, более серьезные, чем покупка египетских древностей, для которых в России не найдется даже, пожалуй, людей, могущих оценить их, исследовать и действительно ввести в мировой оборот научных знаний". Вместе с тем министр поддержал второе предложение Голенищева о приобретении коллекции за пожизненную ренту в 24 тыс. руб. в год. "При этом, - подчеркнул Коковцов, - необходимо было бы, конечно, принять меры к тому, чтобы означенная коллекция, обогатив один из наших музеев, явилась бы в нем не мертвым научным грузом, а живым показательным пособием к познанию быта и культуры древних египтян" .
Заметим, что об отношении властей к вопросу о приобретении коллекции В.С.Голенищев узнавал главным образом у сторонних лиц, в том числе директора Женского педагогического института (первого в России женского вуза такого профиля) С.Ф.Платонова. Так, профессор сообщал Голенщеву о "том живом интересе", с которым отнесся к обсуждаемому вопросу великий князь Константин Константинович . Именно последнему были подведомственны Академия наук и Императорское Русское археологическое общество. Во многом под влиянием доходившей до него противоречивой информации Голенищев решает еще раз расставить все точки над I. 16 мая 1908 г. он пишет письмо министру императорского двора и уделов барону В.Б.Фредериксу (черновик письма хранится в фонде РГИА), в котором подтверждает готовность уступить коллекцию Императорскому Эрмитажу за пожизненную годовую ренту в 24 тыс. руб. (вместо ранее озвученной суммы в 400 тыс. руб.). "При понесенных мною за последнее время больших денежных потерях, - поясняет он, - пожизненная рента, в том размере, как я ее указал, обеспечила бы безбедное существование не только мне, но и моей престарелой матушке и, кроме того, позволила бы мне продолжить мои научные занятия в Императорском Эрмитаже, где я состою на службе более 27 лет. Позволю себе присовокупить, касательно принятия моей коллекции в состав коллекций Императорского Эрмитажа, я осведомлялся у директора Эрмитажа его Высокопревосходительства Ивана Александровича Всеволожского и получил ответ, что он ничуть этому не противится, а напротив, по поводу некоторых предметов прямо сожалел бы, если бы они не попали в Императорский Эрмитаж" .
24 мая 1908 г. решение Совета Министров о приобретении коллекции за вознаграждение в виде годовой ренты в 24 тыс. руб. было утверждено Николаем II, а спустя неделю последовало провокационное по своей сути письмо А.Н.Шварца В.Н.Голенищеву, в котором министр предлагал подумать о возможности снизить сумму ренты . Скорее всего, Шварц пытался сыграть на бедственном положении Голенищева, отчитавшись затем перед вышестоящим начальством о сэкономленных средства. Остается добавить, что Голенищев отказался обсуждать это предложение, и объявленная ранее сумма осталась неизменной.
Рассмотренный затем комиссией по народному образованию (в лице ее председателя В.К.Анрепа, занимавшего критическую позицию по отношению к деятельности министра А.Н.Шварца; докладчиком выступал М.Я.Капустин - оба члены партии "Союз 17 октября" ) III Государственной думы законопроект о приобретении коллекции выявил заметные отличия в подходе к рассматриваемому вопросу представителей высшей законодательной и исполнительной власти. Так, комиссия пришла к выводу, что "значение и ценность коллекции г. Голенищева не только не преувеличены в представлении г. Министра, но скорее недостаточно ярко выражают тот огромный научный интерес и то образовательное значение, которое может иметь такое собрание памятников древнейшей культуры человечества для всех среднеобразованных людей, не говоря уже об учащихся и специалистах" .
Одобренный Государственной думой и Государственным советом, а затем утвержденный 10 мая 1909 г. Николаем II специальный закон утвердил ежегодную ренту В.С.Голенищеву в размере 24 тыс. рублей. 25 июля 1909 г. актом комиссии, назначенной Министерством народного просвещения, у Голенищева была принята коллекция, насчитывавшая 5437 предметов (из них 5402 ранее зафиксированы владельцем, под номерами с 5403 о 5437 - вписаны в процессе оценки собрания). Кроме того, членами комиссии отмечалось, что помимо перечисленных предметов имелось "не мало вещей, отчасти мелких, не помеченных номерами, как-то: бус, рельефных медальонов от стеклянных греческих вазочек (подобно NN 3131, 3140), арабских круглых стеклянных бляшек с надписями (единиц веса), очень многочисленных больших и малых фрагментов от рукописей на папирусе, пергаменте и бумаге, черепков с гиератическими, демотическими и коштскими надписями (кроме помянутых в списке), не малого количества не совсем приличных предметов римской эпохи, мелких египетских вещиц и проч. И проч." . Местом хранения коллекции был выбран достраиваемый в то время московский Музей изящных искусств имени императора Александра III. 26 марта 1910 г. Голенищев был избран действительным членом комитета по устройству этого музея . В первопрестольную экспонаты (упакованные в 224 ящика) были перевезены под охраной солдат Преображенского полка в апреле 1911 г.
Однако поддержка на государственном уровне уже не могла изменить ситуацию в семейном промышленном деле. В сентябре 1908 года чиновники Министерства торговли и промышленности признали, что у них отсутствует какая-либо информация о судьбе Товарищества Митрофаниевской мануфактуры . В феврале 1910 г. доверенный В.С.Голенищева М.Никитин (позже обвиненный в подлоге и растратах) сообщал о больших сложностях с реализацией фамильного имущества, в том числе имевшихся ценных бумаг. Речь шла в частности о делах Северо-Восточного Сибирского общества, находившихся в "самом плачевном состоянии". Что касается Средне-Уральское общества, то здесь велись переговоры о продаже золотых приисков английским инвесторам. Впрочем, и этот вариант оказался не лишен проблем, поскольку помимо В.С.Голенищева и В.М.Вонлярлярского о своей самостоятельной "заинтересованности" в реализации активов заявили и другие группы акционеров .
В 1912 г. Владимир Семенович вынужден был продать принадлежавший ему особняк на Моховой улице, где ранее размещалась коллекция. К этому времени Голенищевы лишились большей части своего состояния. Одновременно с крахом промышленного дела были распроданы принадлежавшие им дома. В октябре 1914 г., проживая в гостинице "Англия" (Вознесенский пр., 10), В.С.Голенищев написал завещание, согласно которому оставшееся в Петербурге движимое имущество он передавал жене Цецилии (Стелле) Ивановне, нереализованные ранее паи Митрофаниевской мануфактуры - матери. С.Г.Голенищева должна была также получать проценты с размещенных в Государственном банке оставшихся денежных средств сына. Со смертью матери ее доля переходила к супруге завещателя. В ноябре 1915 г., незадолго до отъезда из России, документ был дополнен еще одним положением, в соответствии с которым в случае смерти жены ее доля в наследстве переходила к матери В.С.Голенищева . Накануне Первой мировой войны лишь В.М.Вонлярлярский продолжал заниматься бизнесом, формально состоя директором Северо-Восточного Сибирского общества (уже при советской власти, в 1925 г., эмигрировал в Германию). Что касается судьбы В.С.Голенищева, то последующие годы он вел исследовательскую работу в Египте, занимая должность профессора в университете в Каире. Смерть настигла его в 1947 г. в Ницце (Франция), откуда личный архив ученого был перевезен в Париж, в специально созданный здесь Центр Владимира Голенищева.
В заключение отметим, что наличие семейного капитала в значительной мере позволило В.С.Голенищеву реализовать свои научные интересы, собрав к началу ХХ века выдающуюся коллекцию египетских древностей. Вместе с тем обретенное фамильное богатство не стало залогом дальнейших деловых успехов, более того - сыграло роковую роль в судьбе этого человека, обусловив в конечном итоге утрату перспектив для масштабных научных изысканий. Иначе говоря, обладание крупным состоянием еще не предполагало появление дополнительных институциональных возможностей для достижения поставленных целей, в том числе и по причине нерешенности Голенищевым задачи эффективного распоряжения таким состоянием. В данном отношении ключевым представлялся характер действий В.М.Вонлярлярского: имея недюжинные организаторские способности, он по сути так и не смог реализовать ассоциированную направленность в развитии обширного промышленного дела. Замкнув на себя деловые интересы семьи Голенищевых, Вонлярлярский надеялся свести к минимуму издержки, которые должны были сопровождать реализацию задуманных им целей. По сути перспективы развития нескольких компаний стали зависеть от результативности действий одного лица, обладавшего, безусловно, поразительной инициативностью и сильными волевыми качествами. Однако подобная модель руководства, а по сути бесконтрольность поведения, привела в конечном итоге к резкому сужению ресурсного потенциала и институционального пространства осуществляемых бизнес-проектов. На этом фоне увлеченность исследовательскими начинаниями, с сопутствующей отстраненностью от конкретных проблем функционирования промышленных фирм, обернулись постепенным упадком семейного бизнеса и, в конечном счете, утратой В.С.Голенищевым возможности организовывать и проводить самостоятельные научные изыскания в прежних масштабах.
Барышников М.Н.
доктор исторических наук, профессор
заслуженный деятель науки РФ,
заведующий кафедрой истории
РГПУ им. А.И.Герцена (Санкт-Петербург)
__________________
1 Фабрики и заводы в Санкт-Петербургской губернии в 1867 г. Выпуск шестой. СПб.: С.-Петербургский столичный и губернский статистический комитет. 1868., с.8
2 Саитов В. Петербургский некрополь. Т.1. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1912., с.622
3 Российский государственный исторический архив (РГИА), ф.1102, оп.1, д.1223, л.6, 19
4 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.2
5 Указатель действующих в Империи акционерных предприятий и торговых домов: Составлен по данным, извлеченным из материала Отдела торговли, Особенной канцелярии по кредит. части и Департамента ж.-д. дел Министерства финансов. Сведения об облигациях составлены Особенной канцелярией по кредитной части. Сведения о торговых домах составлены по офиц. данным учреждений Министерства внутренних дел /Под ред. [и с предисл.] В.А. Дмитриева-Мамонова. Т.1. Санкт-Петербург : Э. Вернь, 1905., с.1487]
6 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1223, л.2; д.1225, л.9
7 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.5-6, 13-14]
8 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1223, л.36-42
9 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.3]
10 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1223, л.46
11 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.43-44, 62-65]
12 Подробнее: Выдающийся русский востоковед В.С. Голенищев и история приобретения его коллекции в Музей изящных искусств (1908-1912): [Сборник] /Гос. Эрмитаж, Ленингр. отд-ние Ин-та археологии АН СССР; [Сост., авт. примеч. А.А. Демская и др. Вступ. ст. С.И. Ходжаш] (Из архива ГМИИ / Гос. музей изобразит. искусств им. А.С. Пушкина; Вып. 3). М. : Сов. художник, 1987; Большаков А.О. Голенищев и мы // Вестник древней истории, 2006, N 4, с.173-180; 6. Головина В.А. В.С. Голенищев: основные вехи биографии // Вестник древней истории, 2006, N 4, с.170-173
13 "Безобразовская клика" // Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. Т.1. М.: Большая российская энциклопедия, 1994. С.186 с.186]
14 Забытая окраина. Результаты двух экспедиций на Чукотский полуостров, снаряженных в 1900-1901 гг. В.М.Вонлярлярским, в связи с проектом водворения золотопромышленности на этой окраине. СПб., Тип.А.С.Суворина, 1902. , с.45
15 Вонлярлярский, В. М. Чукотский полуостров: экспедиции В.М. Вонлярлярского и открытие нового золотоносного района, близ устья р. Анадыря, 1900-1912 гг. СПб, Типо-Литография К.И.Лингард, 1913. , с.8
16 Сапоговская Л.В. Частная золотопромышленность России на рубеже XIX - ХХ вв. Урал и Сибирь - модели развития. Екатеринбург: Ин-т истории и археологии УрО РАН, 1998., с.136
17 Весь Петербург. СПб.: Т-во А.С.Суворина "Новое Время", 1914., с.129
18 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.74-75; 8, с.2-3]
19 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.72-73; Отчет правления Товарищества Митрофаньевской мануфактуры за 1903 г. СПб., 1904.
Барышников М.Н. В. С. Голенищев: научные интересы и судьба семейного бизнеса в начале ХХ века// Университетский научный журнал (Филологические и исторические науки, искусствоведение), 2014. N 7
21 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.1
22 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.2
23 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.3-5
24 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.6
25 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.29
26 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.8
27 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.10
28 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1224, л.57
29 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1225, л.21
30 РГИА, ф.23, оп.24, д.535, л.80
31 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1226, л.11-12
32 РГИА, ф.1102, оп.1, д.1223, л.49-51
