Юрий Ирхин: Структуралистский и постструктуралистский анализ: возможности и пределыНазад
Юрий Ирхин: Структуралистский и постструктуралистский анализ: возможности и пределы
Структура (от лат. structura - строение, расположение, порядок) представляет собой совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих сохранение его основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях; выступает как основная характеристика системы, ее инвариантный аспект. В структурах выражается и отражается упорядочение элементов в определенные модели, роли, организации; раскрываются их взаимодействия и социодинамика. Изучение структуризации окружающего мира и общественного бытия дает возможность глубже познавать закономерности развития природы, социума, политики, мышления и языка.
Cтруктурализм - общее название для ряда направлений в гуманитарном познании XIX-XXI вв., связанных с обнаружением, выявлением и описанием структур, т.е. совокупности таких многоуровневых отношений между элементами целого, которые способны сохранять устойчивость при разнообразных изменениях и преобразованиях. В структуралистском анализе рассматриваются разнообразные структуры общества, политики, сознания, культуры и т.д.; обращается внимание на их содержание и различные смыслы, соотношения, социодинамику, функции.
Структурно-функциональный анализ - один из методов, подходов исследования общества, политики, культуры и т.д. как некоторой целостности, системы, обладающей сложной структурой, каждый элемент которой находится во взаимодействии с другим (другими) и предназначен для выполнения определенных функций. Под ним понимается совокупность операций, с помощью которых объект рассматривается как целостное образование, в качестве основного средства расчленения его выступает выявление различных функций, свойственных объекту.
Известный аналитик Рассел Акофф обращал внимание на то, что "Анализ сосредотачивается на структуре, он открывает, как работают вещи. Синтез акцентируется на функциях, он открывает, почему они действуют именно так. Поэтому анализ дает знание, а синтез понимание. Первый позволяет нам описать, второй - объяснить. Анализ устремлен внутрь вещей, а синтез из них" [1].
Развитие структурализма включало ряд этапов: 1) становление структуралистского анализа в политической экономии, социологии, структурной лингвистике, антропологии и др. (конец XX - первая треть XX в.); 2) его широкое распространение в гуманитарных науках (50-е - 70-е гг.); 3) формирование постструктуралистского подхода (с 70-х гг.).
В различных гуманитарных и иных дисциплинах структурализм имеет свои особенности и специфику использования. Так, в социологии структурализм рассматривает сущность социальных структур, их компонентов и различных соотношений, динамических процессов, функций и дисфункций, особенности структуризации общественного сознания и др. В политической науке в фокусе его внимания находятся структурные образования и феномены в политике: ее уровни (макро- и микрополитика), иерархия субъектов, формы, содержание и функции политических институтов, систем и подсистем, структуры политических процессов, действий, сознания и участия, внешние и латентные формы воздействия на политических акторов и др. В лингвистике и культурологии - структурные особенности языка, синхронические отношения между лингвистическими элементами, символика, тексты (их глубинная структура), культуры (мифы и сознание) и т.д.
Сторонники структурно-функционального анализа представляют общество как систему включающую в себя устойчивые элементы, а также способы связей между этими элементами. Каждый из элементов выполняет определенную функцию, которая является важной для поддержания системы в целостности.
Структурализм вырабатывает методологию, позволяющую изучать устойчивые системно-институциональные образования, а также внешние и внутренние структуры массового сознания, регулирующие поведение людей. Постструктурализм обращает особое внимание на анализ обществ как знаковых систем, исследование невидимых, но обнаруживаемых структурных взаимоотношений между концептуальными элементами общественной жизни.
В социологии и политической науке в разработку исходных начал структурализма существенный вклад внес ряд известных исследователей XIX - нач. XX вв. Среди них:
- 1) Основоположник социального позитивизма О. Конт - идеи о социальной статике и динамике, дифференцирующих и интегрирующих факторах;
- 2) К. Маркс - работы о структуре социальных отношений в обществе, общественно-экономических формациях, их составных элементах: базисе и надстройке, производительных силах и производственных отношениях, социодинамических и структурных моделях и др.;
- 3) Э. Дюркгейм - идеи о механической и органической солидарности, существовании упорядоченных способов (типов) мышления и действия, существующих вне индивидов, не зависящих от них и оказывающих на них принудительное воздействие;
- 4) М. Вебер - учение о понимающей социологии (истолковании тех регулярностей - устойчивых структур, которые обнаруживаются в типах человеческого поведения - целерациональном, ценностно-рациональном, традиционном, аффективном); о субъективных значениях действия и др.
- 5). Г. Спенсер - идеи о дифференциации функций общества по мере его развития, необходимой (государственной) координации частных структур, усложнении и многообразии регулирующих систем и др.
Cтруктурализм как метод позволяет "высвечивать" и объяснять различные структурно-составные части общества и политики, а также, как структурно-функциональный анализ, - их функции.
С точки зрения структурного анализа, любое общество состоит из своеобразного комплекса как взаимосвязанных, так и в значительной степени самостоятельных сфер-структур: хозяйственно-экономической, социальной, политической и духовной. Каждая из них имеет свои границы, свою специфику:
- Хозяйственно-экономическая (производственная) сфера общества обеспечивает его материальную инфраструктуру.
- Социальная - охватывает совокупность общностей и устойчивых отношений между ними, обусловленных рядом социокультурных, цивилизационных и формационных факторов.
- Духовная - включает производство идей, знаний, художественных ценностей и т.д.
- Политическая - представляет собой совокупность феноменов самого разного плана, непосредственно связанных с властью, таких как институты, организации, отношения, нормы, идеи, программы, интересы, мотивы, установки и т.п. Она призвана обеспечить инфраструктуру государственно-политической организации и интересы всего сообщества.
Российский политолог Л.Н. Тимофеева, рассматривая данную проблему, справедливо замечала, что не случайно ученые все чаще рассматривают политику как "многомерную структуру в нескольких измерениях: институциональном, нормативном, процессуальном". Так, институциональное измерение установлено с помощью конституций, правового порядка и традиции, включает политические институты (государство, партии, выборы и т.д). Нормативное (содержательное) измерение политики указывает на ее цели, задачи и предмет. Процессуальное измерение - направлено на передачу и выражение интересов акторов с помощью конфликта и (или) консенсуса, согласия.
При структурном анализе, политика может дифференцироваться на ряд связанных структурных образований, взаимодействующих по различным ее направлениям. В центре поля политики обычно находится государство и связанные с ним другие ее субъекты, проявляющие себя в политических отношениях, процессах, функционировании и деятельности через посредство коммуникации, в рамках определенного политического режима, политической культуры и сознания, а также воздействия неполитических сфер общества.
Особое значение имеет анализ характера содержания политических структур, властных и иных факторов их формирования. В этой связи известный политолог США, профессор Йельского университета М. Паренти, обращал внимание на то, что "большая часть происходящих событий... является результатом организации системы власти, благосостояния и богатства, общественных классов и институтов, которые и формируют господствующие политические структуры, экономику и само общество. Значение системы государственного управления заключается, в конечном счете, не в ее структуре как таковой, а в том, что она делает и как ее политика оказывает влияние на людей внутри страны и за рубежом".
В политике принято различать такие ее качественные структурные "уровни-срезы", как международный, федеральный, региональный и местный (локальный). В "мировой политике" также определяются ее иерархические "этажи": локальный, субнациональный (федеральные образования и единицы), национальный, супранациональный (региональные межгосударственные системы управляемости), глобальный. Соответствующим образом типологизируются (структурируются) субъекты мировой политики (акторы): 1) государства - члены ООН; 2) транснациональные корпорации; 3) международные правительственные организации; 4) международные неправительственные организации; 5) международные эпистемные организации; 6) лидеры мирового уровня; 7) граждане, участвующие в мировой политике.
Российский исследователь социологии международных отношений П.А. Цыганков справедливо замечал, что для понимания сущности мировой политики важное значение имеет структурное измерение. "Его содержание определяется тем, что на авансцене мировой политики появились новые в количественном и качественном отношении акторы: множится число государств, международных институтов, неправительственных организаций, международных мафиозных структур и преступных группировок, увеличивается экономическая мощь и политический потенциал крупного бизнеса, интенсифицируются массовые миграционные потоки, усиливается воздействие на сознание людей крупнейших СМИ.
В политической социологии принята структурная классификация социальных статусов. Она помогает понять как принадлежность к определенной социальной группе (в той или иной мере) "корректирует " его политическое поведение. Разумеется, можно говорить лишь об усредненных тенденциях и о типическом поведении. Так, высокий социальный статус - должность, образование или престиж - предполагает и больший, чем обычно, уровень информированности, политической ответственности и действенности. Люди, обладающие таким статусом, с большей вероятностью участвуют в политике, чем представители более низких статусных диспозиций, склоняясь к неоконсервативным позициям. В обычных условиях члены профсоюзных организаций, как правило, принимают более активное участие в политике, чем деассоциированные трудящиеся.
Ниже, в качестве примера, предлагается американский вариант социальной классификации:
- 1) "Высший высший класс": главные управляющие общенациональных корпораций, совладельцы престижных юридических фирм, высшие военные чины, федеральные судьи, архиепископы, биржевики, медицинские светила, видные архитекторы.
- 2) "Высший класс": главный управляющий средней фирмой, инженер-механик, газетный издатель, врач с частной практикой, практикующий юрист, преподаватель колледжа.
- 3) "Высший средний класс": банковский кассир, преподаватель муниципального колледжа, управляющий среднего звена, учитель средней школы.
- 4) "Средний средний класс": банковский служащий, дантист, учитель средней школы, управляющий универсама, квалифицированный плотник.
- 5) "Низший средний класс": автомеханик, парикмахер, бармен, продавец бакалеи, служащий гостиницы, квалифицированный рабочий физического труда, работник почты, полицейский, водитель грузовика.
- 6) "Средний низший класс": водитель такси, среднеквалифицированный рабочий, официантка, швейцар, бензозаправщик.
- 7) "Низший низший класс": судомойка, домашняя прислуга, садовник, привратник, дворник, мусорщик.
Характерно, что большинство американцев, относящих себя к "соответствующему классу" болезненно воспринимают все, что связано с понижением их статуса. Опросы общественного мнения показали, как четко категории американцев связывают свой статус, место и качество работы с понятием "успеха жизни ". Так, к примеру, шофер такси, считающий себя представителем "чистой профессии ", сочтет неприемлемым для себя предложение пойти на завод заниматься неквалифицированным трудом, хотя там он смог бы зарабатывать больше.
Американский политолог Дж. Ф. Мэнли в этой связи замечает, что "Классовая теория или структурный анализ американской политико-экономической системы, очевидно, в большей степени соответствуют факту существенного неравенства в богатстве, доходах и власти в условиях капитализма. Структурный анализ не просто лучше соответствует многим эмпирическим реалиям этой системы, но и избавляет от сокрушений по поводу ее функционирования определяемого структурой капитализма". В самом деле, ведь еще Платон указывал на недопустимость расхождения в демократическом обществе доходов между категорией людей с самыми низкими и самыми высокими доходами - не более чем в 5 (пять!) раз. В США, как известно, этот разрыв достигает десятикратного уровня, а в России - более чем в 28 раз!
В политологии, социологии и менеджменте в сфере конфликтологии распространено понятие структура конфликта. Под ней подразумевается совокупность элементов конфликтного столкновения (основная причина, непосредственные участники, мотивы, представления, действия сторон, зона разногласий, социальная среда).
С точки зрения структурного анализа, любой социальный (политический) институт включает следующие пять составных (структурных) элементов. Это: 1) функции, 2) группы (организации), 3) ценности, 4) роли, 5) нормы.
В первой трети XX в. классик американской и мировой политической науки Г. Лассуэл (1902-1978) предложил многоуровневый метод исследования политики и одну из первых версий структурно-функционального анализа. Он писал, что "Всякое действие - всегда действие отдельного лица, и когда мы говорим о "действии группы", под этим следует понимать ту устойчивую форму, которая образована индивидуальными действиями... Группы, организации, институты представляют собой лишь "сеть", "конфигурацию" индивидуальных актов поведения; различные общественные установления и учреждения суть "интегрированные устойчивые формы реализации обычаев".
Г. Лассуэлл высказал ряд принципиальных соображений о роли политических символов, символического контекста и воображаемого пространства в организации политической реальности; понятии "система личности" и ее влиянии на политическое поведение. Он показал качественную разделенность различных уровней политики, сложности и проблемы переноса методов макроанализа на микроуровень, изучения межуровневых отношений. Важнейшая функция логико-семантического анализа, - по его мнению, - заключается в том, чтобы "перевести одну структуру символов в другую, один язык описания заменить другим, соответствующим данному уровню".
Согласно введенному Лассуэлом "принципу констектуальности" значение каждой детали зависит от ее отношения ко всему тому целостному контексту, частью которого она является. Лассуэлу обращал внимание на то, что политическая реальность далеко не всегда четко структурирована, однако мы, выбирая тот или иной ракурс наблюдения, выделяем в ней соответствующую структуру как конфигурацию событий, в одном случае одну, в другом - другую, в третьем - третью. "Структуры и функции понимаются как абстракции того, что эмпирически дано в виде процесса".
В сер. XX в. Т. Парсонс (1902-1979), Р. Мертон (1910-2003) и Д. Истон (1917) разработали методологию структурного и функционального анализа институциональных аспектов социального действия, использующуюся в социологии и политологии.
Т. Парсонс попытался создать общую теорию действия, которая согласовывалась бы с терминологическим аппаратом и представлениями других наук о поведении сложных социальных систем. В основе его взглядов лежит идея системы, как совокупности взаимосвязанных частей, несводимых к простой сумме, вытекающая из аналогии с биологическим организмом. Механизм саморегуляции социальной системы имеет четыре уровня: первичный (индивиды и коллективы), управленческий (организации), институциональный (структуры и нормы), социетальный (ценности).
Общая модель действия Т. Парсонса включает в себя: 1. Действующее лицо (actor) - человека, наделенного стремлением действовать, имеющего определенные цели; 2. Ситуационное окружение - изменяемые и неизменяемые факторы окружения, по отношению к которым направлено действие и от которых оно зависит. Это окружение состоит из определенного числа социальных, культурных и физических факторов, делающих возможным существование действия и ограничивающих пространство выбора.
Р. Мертон разработал метод структурно-функционального анализа. Он фокусировал свое внимание на отношениях, связывающих различные компоненты общества и понимал под социальной структурой организованный, "смоделированный", повторяющийся характер контекста социальных отношений, в которые вовлечены члены общества или группы; выделял поверхностный и латентный (скрытый) уровни социальных образований, структур; разработал идею сдерживающего влияния, которое социальная структура оказывает на реальные социальные явления (поведение, убеждения, отношения, мотивации и т.д.).
Р. Мертон обосновал концепцию "структурного контекста и сдерживания", как ограничивающую эффективное поле деятельности. Он полагал, что структура сдерживает индивидов, помещенных в нее для развития культурных потребностей, моделей социального поведения и психологических склонностей. Поведение это не просто результат индивидуальных особенностей, но и продукт интеракции последних и смоделированных ситуаций (социальных контекстов), в которых оказывается индивид. Именно рни оказывают значительное влияние на степень действительной реализации способностей индивида. Социальная структура отфильтровывает культурные ценности, делая поведение в соответствии с ними возможным для обладателей социальных статусов в рамках этого общества и трудным или невозможным для других. Она является барьером или, наоборот, открытой дверью для поведения согласно культурным мандатам.
Основу своего подхода Р. Мертон выразил комплексным понятием "функциональность". Функция это те наблюдаемые следствия, которые служат саморегуляции данной системы или приспособлению ее к среде. В проявлении функции может быть две формы явная и скрытая. В том случае, когда внутренняя смысловая мотивация совпадает с объективными следствиями, проявляется явная функция. Именно так она осознается участниками поведенческой системы или ситуации. Скрытая (латентная) функция этих проявлений не имеет. Мертон также ввел понятие "дисфункции", т.е. заявил о возможности отклонения системы от принятой нормативной модели, что, в свою очередь, должно привлечь за собой или новый этап приспособлении системы к существующему порядку, или определенное изменение системы норм. Было показано, что, что механизмы функционирования и развития социальных и политических систем бесконечно сложны. Задача социолога и политолога состоит в том, чтобы рассматривать реальные, зримые, доступные для изучения и обобщения последствия функций различных частей и структур общества.
По Мертону социальная структура это и психологическая категория. Структура состоит из двух фаз. Первая - из тех существенных целей, которые ставят перед собой социальные группы общества; вторая - это средства, которые употребляются в ходе достижения указанных целей для удовлетворения жизненных устремлений социальных групп общества. Сами средства можно подразделить на предписываемые (законные) и ведущие к результату кратчайшим путем. Законность и эффективность вовсе не обязательно совпадают применительно к избираемым средствам.
Все виды социального поведения, в том числе и отклоняющегося, в зависимости от того, принимает человек или нет культурные нормы, Р. Мертон делит на пять типов индивидуальной адаптации:
- 1) конформизм, когда социальные цели общества и способы их достижения принимаются полностью (лояльные, законопослушные граждане);
- 2) инновационность, когда принимаются социальные цели, но не способы их достижения (злоупотребления, обман);
- 3) ритуализм - социальные цели не осмысливаются, но способы их достижения неколебимы и священны;
- 4) ретритизм - отрицание и целей, и любых средств (анархизм, наркомания, бродяжничество);
- 5) мятеж, бунт - отказ и от целей, и от средств с одновременной заменой их новыми целями и средствами (политический терроризм, радикализм).
Согласно теории социальной аномии асоциальное поведение ощутимо возрастает в случае, когда в обществе превыше всего превозносятся определенные символы успеха, якобы общие для населения в целом, в то время как социальная структура этого общества ограничивает доступ к законным средствам овладения этими символами для его части.
Взгляды Мертона внесли существенный вклад в развитие структурно-функционального, системного анализа как статических, так и динамических процессов. Его алгоритм представлял попытку кодификации понятий, используемых в функциональном анализе: 1) явление, с предписываемыми ему функциями (явными и латентными); 2) субъективные предпосылки (мотивы, цели); 3) объективные последствия (функции, дисфункции); 4) функциональные требования и альтернативы; 5) структурный контекст; 6) динамика структур и процессов; 7) аномия; 8) достоверность функционального анализа.
Значительную известность в 70-е гг. XX. приобрел структурно-функциональный подход к анализу политической системы общества (Д. Истон, К. Дойч и др.). Он представлял собой исследование ее подсистем-структур (институционально-нормативной, ценностно-коммуникативной, участия - управления), взаимодействующих между собой, с обществом. Выяснился и определенный функциональный детерминизм подхода, необходимость его дополнения разработкой и учетом собственно управленческих (принятие решений) и современных поведенческих аспектов.
Со временем структурно-функциональный подход в политике был дополнен новыми методами анализа (построением динамических моделей, учетом комплекса поведенческих теорий, принципа обратной связи, компьютерной имитации соответствующих процессов и др.). Структурные и функциональные подходы к управлению обогащаются психологическими, поведенческими и коммуникативными теориями.
Основателем школы лингвистического структурализма является известный швейцарский лингвист Ф. де Соссюр (1857-1913). Основной труд - "Курс общей лингвистики", в котором рассмотрены важные аспекты семиологии (наука о всех знаковых системах, включая и язык). Ценность и статус каждой лингвистической единицы, по Соссюру, - определяются только по отношению к другим единицам, скорее во внутреннем контексте, чем внешнем (дискурсе). Соссюр проводит различие между речью (языком-поведением - parole) и языком, как системой регулярностей - langue. Смысл языка определяется структурой взаимно детерминирующих единиц, которые представляют собой самореферентную и условную систему. Лингвистическая единица или знак имеет два измерения: означающее и означаемое. Необходимо учитывать различие между термином (его звуковой или письменной формой) и обозначаемым им понятием (идеей): signifier-signified.
Интерес к структуре перерос интерес просто к языку, распространился на всю знаковую систему, как направление исследований выражаться в семиотике, которая вышла за рамки структурной лингвистики и стала изучать не только языки, но и другие знаки и символы, включая выражение лица, телодвижения, практически все формы коммуникации и литературные (научные) тексты.
К. Леви-Строс (1908-2009) - основатель структурной антропологии изучал символику социокультурных систем, как совокупность логичных принципов. Он исследовал миф как лингвистическую трансформацию, конструируемую из человеческой мысли, а также роль подсознательных структур и их отражение в научной логике. В своих работах "Структурная антропология" (1958), "Структурная антропология-2" (1973), "Мифологики" (1964-1971) и др., К. Леви-Строс представил следующие, ставшие актуальными принципы методологии структурализма:
-1) Изучая явления культуры, необходимо обращать преимущественное внимание не только и не столько на их элементы, сколько на объединяющие и направляющие структуры;
-2) исследуя культурные феномены, необходимо делать это синхронно, одновременно, а не диахронно, т.е. последовательно;
-3) В целом, приоритет в исследовании должен принадлежать структурам (системам), а не субъектам, отдельным элементам.
Французский психоаналитик Ж. Лакан (1901-1981) изучал сферы распознавания и сознания (включая защитные сферы) на основе структурно трансформированной страсти. По его мнению, субъект почти всегда вовлечен в дискурсы, которыми он не управляет и которые могут легко проникать в его сознание. Р. Барт (1915-1980) в рамках структурализма пытался сочетать социологию, семиологию, антропологию, изучал структуру и смысл текстов, идеологию в сферах, представлявшихся свободными от нее (афиши вин, маргарина). Он рассмотрел миф как систему знаков, в которых мы признаем себя и отражаем ("Мифология", 1957), проанализировал моду как систему значений и место ее обладателя в мире символов ("Основы семиологии", 1964).
Общеевропейский кризис рационализма в конце 60-х годов, формирование постиндустриального общества привели к изменениям в парадигме научных представлений. В результате этого, структурализм в ряде областей (лингвистике, философии, социологии, политологии) стал дополняться новыми - постструктуралистскими подходами. Они отличаются между собой по школам и дисциплинам, отношению к "старому" структурализму ("разрыв" или "развитие") и представляют интерес для анализа.
Постструктуралистский анализ
Как идейное течение постструктурализм своим возникновением обязан таким изменениям в духовной культуре Запада, как падению престижа науки, снижению веры в социальный прогресс общества, его дегуманизации. Постструктурализм представляют социальные теоретики, которые пытаются сущность социального и политического мира рассматривать как определенный текст, истолковывая его с помощью инструментария, прежде всего, семиотики (наука о знаках и знаковых системах) и других концепций.
Для постструктурализма характерно недоверие к целому, к универсальному знанию. Любой предмет фиксируется в виде узла становлений, бесконечного процессуирования без предпочтений. Социальная жизнь с точки зрения постструктуралистов все больше партикулируется, фрагментируется. Пространством познания становится микроуровень, история и политика превращаются в микрособытия, в них участвуют микроагенты, решающие локальные проблемы.
На базе постструктурализма выстраивается ряд концепций (постмодернизм, децентризм, деконструктивизм), отличающихся лишь исследовательскими приоритетами и имеющими выраженный практический характер анализа, нацеленный на изучение литературы, языка, культуры, социума, политики. В разных концепциях постструктурализма прослеживается различное отношение к структурализму: от негативного до сопрягаемого, или параллельно существующего. Постструктурализм выступает в качестве теоретико-методологической основы постмодернизма и конструктивизма.
Постструктурализм развивался в форме критики структурализма, которая ведется по следующим принципиальным проблемам:: 1) структурность и новые аспекты ее понимания и изучения; 2) знак и дискурс; 3) интегральная коммуникативность; 4) целостность субъекта; 5) деконструкция и др.
1. Постструктуралисты в целом негативно относятся к рациональности, тяготеют к анализу фрагментарности, случайности, нестабильным процессам, релятивизму. В противовес понятию структуры, представляющей собой жестко систематизированный, иерархически упорядоченный принцип организации природных, культурных, социальных и научных явлений, французские постструктуралисты Ж. Делез и Ф. Гватари ввели понятие ризомы (заимствовано из ботаники) - не имеющей единого корня, связующего центра. Постструктуралисты противопоставляют ризому и дерево как два совершенно разных способа мышления; для них понятия центр, целостность, единство, власть, политика, мораль, религия, тотальность по содержанию синонимичны. Подобная ризома "полипарадигматически" более всего соответствует современному (постмодернистскому) положению действительности.
Согласно воззрениям постструктуралистов, наступает конец эпохи метанарративов (метарассказов), таких, например, как дискурс освобождения, дискурс прогресса знания (науки) и иных, которые обеспечивали единый коммуникационно-объяснительный код, давали иллюзорную возможность коммуникации без какого-либо верифицированного отнесения к подлинности, многим реалиям политической жизни. Единственный выход для развития объективной коммуникации, - по их мнению, - не создавать метаправил, обращать внимание на расхождения, инаковость и т.п.
2. Предметом постструктуралистской критики является традиционная концепция знака. Ж. Деррида считал невозможным разделение ряда означаемого и ряда означающего при функционировании знака в версии Ф. де Соссюра. По мнению Ж. Деррида, любой способ знакового обозначения ведет к оппозиции вещей и законов, которые ими управляют. "Понять", "расколдовать текст" - означаит присвоить его, подчинить господствующим в обществе стереотипам. Ведь в разных контекстах слова имеют различные значения. Р. Барт обращал внимание на то, что "любой политический режим располагает своим собственным письмом, чью историю еще предстоит написать".
Постструктуралисты не приемлют выдвинутое Соссюром господство устной речи над речью письменной, полагая, что первая легко создает ложное представление о предмете. "Ризомное мышление" породило теорию шизофренического дискурса - языка, отвергающего общепринятую логику и причинно-следственные связи, языка абсурда и парадоксальности.
Согласно постструктурализму, обязательным условием всякой власти является ее выражение в языке, а политика есть ни что иное, как кодифицированные знаки, развертываемые при помощи акта высказывания в социально-семиотический процесс - дискурсию. Власть проявляет себя не только через институт государства, аппарат принуждения, законы, но обязательно - и через тексты, коммуникацию.
Т. Ван Дейк понимал под дискурсом не просто связный текст, а "сложное коммуникативное явление. Кроме собственно информационных символов (кодов), оно обязательно включает в себя социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации (их характеристики), так и о процессах производства и восприятия". Указанный подход позволяет углубиться в структуру процессов, происходящих в сознании носителя языка, принадлежащего к определенному направлению общественной мысли (идеологии), при производстве им текста, а также процессов, обусловливающих понимание текста и зависимость восприятия от избранных форм речевого воздействия.
3. Критика традиционной теории коммуникативности осуществляется постструктуралистами на выявлении трудностей адекватного понимания "текста" из-за языковых, метафорических и иных проблем перевода, возможностей бесчисленных интерпретаций и др.). Отсюда проистекает понятие смысловой "неразрешимости" или появления множественности смысловых толкований любого текста, документа, теории, понятия и т.д.
Ю. Хабермас, представляющий рациональное направление в современной социальной философии, обращал внимание на то, что коммуникация в обществе, политике и ее структурах действительно искажена и непрозрачна. Соответственно необходимо предпринять серьезные усилия для преодоления этого негатива. Он определяет характеристики и критерии измерения свободной, добровольной, ненасильственной и рациональной коммуникации. На уровне логической процедуры - аргументы должны быть понятны как говорящему, так и слушающему. На уровне риторики - необходима процедурная справедливость всех общающихся. На уровне речевой ситуации - все должны иметь возможность изложить свои доводы и возражения. С точки зрения диалектики - желательны широкие возможности критики повседневного опыта.
4. Постструктуралисты обращают особое внимание на роль и место субъекта. Итогом их рассуждений о том, что субъект в известном смысле неизбежно находится внутри "текста", в рамках господствующих норм, в границах определенного исторического или политического сознания, стало представление о его "исчезновении" ("смерть субъекта"). Самосознание субъекта в известном смысле есть лишь совокупность различных текстов и смыслов, воспроизводящих мир культуры. Показывая принципиальное отличие современного общества от традиционного, Деррида прибегает к сравнению роли Автора в традиционном и современном театрах. В первом случае "текст спектакля" представляет нечто неприкосновенное. Автор всецело определяет смысл произведения, режиссеры и артисты являются "порабощенными интерпретаторами" пьесы, публика представляет пассивных наблюдателей. Это - "теологический театр". В театре же постмодерна и постконструктивизма многое решается без автора, вне его или за него.
5. Деконструкция выступает как специфическая постструктуралистская методология исследования любого социального текста. Этот метод предполагает выявление скрытых в социальном тексте, по словам Ж. Дерриды, "спящих смыслов", перешедших в современный текст из первоначального письма, распространенных стереотипов сознания, дискурсивных практик прошлого.
Общая стратегия деконструкции связывается в основном с двумя основными логическими операциями:
- 1) Переворачивание (любая бинарная оппозиция предполагает иерархическую структуру), которое означает "не просто отменить всякую иерархию, ведь анархия всегда лишь упрочивает существующий строй, метафизическую иерархию, не изменить или поменять местами термины определенной иерархии, но преобразовать саму структуру иерархии" (Деррида);
2) Реконструкция - осмысление иерархии предикатов и понятия обобщения. В результате появляются понятия, которые в рамках метафизического дискурса не мыслились и не формулировались.
Постструктуралисты полагают, что власть - это господство любых ментальных структур, таких, например, как "государство" или "университет", которые, обретая мистическое содержание, могут выступать как самостоятельные силы, манипулирующие сознанием людей. Структуры борются за влияние над сознанием людей, что неизбежно порождает плюрализм производимых и потребляемых смыслов, отличных от бытия. Соответственно, осуществляется мистификация сознания. Деконструкция же предполагает работу по выявлению природы различных смыслов.
В современных условиях повышается значение структурализма в связи с использованием его подходов для анализа системы символов, сведения социальных отношений к системе символических обменов. Этот методологический принцип, обусловленный генетической связью философского структурализма с лингвистикой, служит основой новых теоретических подходов к культуре и политике как символической среде человеческого существования, критического анализа логики построения в системе культуры и политической сферы тех структур, которые до этого казались "естественными". Социальные и политические институты и отношения с точки зрения символического структурализма рассматриваются не только как реально осознаваемые и понимаемые, но и как бессознательно (подсознательно) воспринимаемые индивидами и обществом (т.е. имеющие как бы "бессознательный характер"). Речь идет о том, что существующая система общественных отношений, действительная структура отражается как на уровне подсознания, так и "мыслимого порядка".
Речь идет о том, что различные структуры образуют "структуру структур" или "порядок порядков". Например, реальные структуры и их подсознательное и сознательное восприятие, отношения коммуникации и отношения субординации отраженные в структурах предсознания и сознания, объективные реалии выраженные в структурах права, искусства, религгии, мифологии, идеологии и т.д.). Положение о двойном структурировании, о коллективных бессознательных структурах, об эффективности символов в процессе политической и социальной коммуникации широко используется для понимания особенностей социального и политического поведения людей.
Анализируя механизм воздействия системы символов на общество в историческом и в неисторическом аспекте, К. Леви-Стросс обнаруживает определенное сходство мифологии и идеологии. "Миф, - замечает он, объясняет в равной мере как прошлое, как настоящее, как будущее. Так и историк, упоминающий о Великой французской революции, ссылается на целый ряд прошедших событий, отдаленные последствия которых ощущаются нами. Но для политика последовательность прошлых событий остается схемой, сохраняющей свою жизненность и позволяющей объяснить общественное устройство, его противоречия и предугадать пути его развития".
Символы обнаруживают необыкновенную социокультурную эластичность, позволяющую им стать основой смысловой интеграции индивидуального опыта в опыт группы или общества в целом. Трансформация схем может позволить объективировать субъективные состояния, сформулировать неосознанные впечатления и включить личный опыт каждого в единую социальную, культурную или политическую систему (структуру). Различные толкования политических фактов в индивидуальном сознании с трудом подвергаются объективному анализу, существуют в нем в качестве взаимно дополнительных следствий тех смутных, до конца не сформулированных установок, которые каждый из нас занимает по отношению к фактам, полагая, что основывает их на личном опыте, а по сути, пытаясь понять личные отношения к действительности (или ее отражению и искажению в символьной системе), как через посредство общепринятых схем, так и зафиксированном прежде в субъективном сознании соответствующих правил и представлений об обществе и политике.
В развитии позитивного социологического постструктурализма важную роль сыграл видный французский политический социолог П. Бурдье (1930-2002). Он уделял существенное внимание рассмотрению социальной действительности - "социального пространства", состоящего из реального положения (позиции) в нем индивида (или "агента") и его представления о своем положении (диспозиции), в соответствии с которым он организует и преобразует это пространство. Совокупность диспозиций действия, система прочных приобретенных предрасположенностей, структур, предназначенных для функционирования составляет габитус. Данное понятие характеризует совокупность черт, которые приобретает индивид, свойства, результирующие присвоение некоторых знаний, опыта, вытекающего из социального статуса, других позиций.
Габитус - это структурированное социальное (политическое) отношение, система долговременных групповых и индивидуальных установок, ориентаций, функционирующих как матрицы восприятия, постановки социальных целей, действий и поведения. Он представляет собой слепок объективных структур, воспринятых индивидом, глубоко укоренившихся в его сознании и "забытых", недоступных рациональному осмыслению.
Стремясь понять мотивацию действий агентов, Бурдье анализировал не только структуру полей и практик (деятельности) субъектов, но и систему диспозиций (субъективных предрасположенностей индивида), которые побуждают его к тем или иным действиям.
П. Бурдье ввел понятия "символического насилия" и "символического капитала" [2]. "Символическое насилие" - навязываемая властью определенная система значений, иерархия ценностей, которые, с одной стороны, обязательны для всех, с другой, во-многом бессознательно (автоматически) воспринимаются людьми и могут служить для осуществления господства над многими из них. С помощью "символического насилия" производится трансформация восприятия, кристаллизация отношений "господство-подчинение". Рассматривая данный феномен, П. Бурдье выводит или определяет термин "незнание", как искаженное, неполное, мистифицированное знание, бессознательное принятие людьми господствующих ценностей и установок.
Российский психолог Н.П. Сащенко, в этой связи справедливо отмечает, что "Структурная мистификация" включает в себя механизмы мистификации, которые не осознаются самими субъектами". Речь идет не только о сознательном обмане, но и скрытом - социально-психологически заданном, с использованием механизмов габитуса, мифологизации и др. В известном смысле обманываются и сами мистификаторы. В силу вышесказанного свобода субъекта во многом иллюзорна.
Символическая власть существует при соучастии управляемых ею людей, признающих ее легитимность. "Символический капитал" - все то, что имеет субъект в социальном пространстве, что он может купить (продать) или то, что может быть ему полезным. Агентам необходимо располагать определенными капиталами - специфическими знаниями, навыками, признанным статусом, авторитетом, связями и т. д. - чтобы добиваться каких-либо результатов в своих социальных действиях. В различных полях постоянно ведется борьба за обладание этим капиталом.
П. Бурдье предложил также понятие "культурный капитал" - богатство в форме знаний или идей, которое узаконивает обладание статусом и властью. Он также рассматривал проблему политического отчуждения, связанного как с лишением ряда агентов символического капитала, так и тем, что группа определяется только через одного или немногих, выступающих от ее имени.
Существенное внимание раскрытию роли структурных и генетических связей в "знании-власти" и их возможном контроле над людьми уделял М. Фуко (1917-1984). Основной его постулат состоит в том, что определенная форма знания проявляет власть над другой и тем самым утверждает социальный контроль в обществе. Археология знания обосновывает связь между знанием и властью, что предполагает анализ структурных отношений между дискурсом и властью - генеалогия власти.
Существенный вклад в структурный анализ внес известный британский социолог А. Гидденс (1938), выдвинувший теорию структурации [3]. Она указывает на приоритет социальных практик как над действиями, так и над структурами. А. Гидденс полагает, что производство, воспроизводство и трансформация социальной структуры происходит в ходе и посредством практики. Идея структурации связывается с понятием "двойственности структуры" - дихотомии деятельности и структур. При этом обращается внимание на дуальность структур, например, структура и индивидуальная воля, структура и деятельность, структура и способность деятелей к познанию.
Интересен анализ Э. Гидденсом современной демократии с точки зрения ее структуры. Он выделяет в устойчиво функционирующей демократии "три опорные структуры: государство, экономику, гражданское общество. Если что-то одно из них преобладает; последствия будут печальны".
В трудах Л. Альтюссера (1918-1990 гг.) индивиды рассматриваются в качестве носителей или агентов структур социальных отношений, а идеология - как реальное социальное отношение (практики).
Выделяется также современный неофункционализм (Дж. Александер и др.). Основные принципы: рассмотрение общества, как состоящего из элементов, взаимодействующих друг с другом и образующих структуры; анализ как макро-, так и микро-уровней объектов исследования; представление об интеграции, скорее как возможности, а не реальности; учет роли культурной составляющей структур и ее влияния на них (конфликт, идентификация); анализ последствий постоянных социальных, культурных и личностных дифференциаций в развитии политических систем и структур.
В классическом структурно-функциональном анализе существуют проблемные аспекты:
1. Недостаточно внимания уделяется микроуровню анализа политических процессов.
2. Политическое поведение людей рассматривается как производное от их функционального статуса, недооценивется самостоятельность и активность политических акторов, влияние социальных факторов.
3. Слабое внимание уделяется изучению причин и механизма конфликтов.
4. Структурно-функциональный подход хорошо "работает" при анализе стабильных образований. Так, выделение демократических, авторитарных и тоталитарных политических систем, принятое в научной литературе, строится в своей основе на признании существенных различий в структурно-функциональной конфигурации системы политической власти в обществе. Вместе с тем, методология структурно-функционального анализа не позволяет объяснить логику кардинальных изменений в политической системе. Поэтому, как справедливо отмечается рядом учёных, эта методология применима только для объяснения относительно устойчивых систем.
Как показала практика, наилучшие результаты дает применение структурно-функционального подхода в общей или комплексной совокупности с элементами других методологических подходов.
В целом структурализм, структурный функционализм и постструктурализм являются распространенными направлениями теоретического анализа в современной социологии и политологии; их необходимо знать и критически применять. Структуралистский и постструктуралистский подходы - неотъемлемая составная часть современной методологии изучения общества и политики, однако они должны использоваться в логической связи, обогащаться и дополняться всем богатством и многообразием идей, методов и подходов современной методологии познания политики.
Бурдье П. Социология политики /Пер. с фр. М., 1993. С. 54.
Структурация // Аберкомби Н., Хилл С., Тернер Б.С. Социологический словарь. Пер. с англ. М., 2004. С 472.
