Профессор МГИМО Алексей Подберезкин: Сценарий геополитической военно-политической поляризацииНазад
Профессор МГИМО Алексей Подберезкин: Сценарий геополитической военно-политической поляризации
Центристы (В. Путин) апеллируют к идее национального развития, но не способны сформулировать последовательную концепцию или стратегию для воплощения в жизнь этой идеи[1]
Р. Саква, английский политолог
... События последних двух десятилетий и задачи созидания новой России поставили наше общество перед необходимостью определения новой российской идентичности[2]
А. Торкунов, профессор МГИМО(У)
Дестабилизация целых регионов планеты может быть не следствием политики Запада, как иногда считается, а стратегической целью. Создание хаоса резко усиливает возможности для внешнего влияния. В этом смысле стратегия сценарий геополитической поляризации может стать для Запада вполне прагматичным (хотя и циничным) сценарием развития МО в XXI веке.
Такой сценарий развития военно-политической обстановки (ВПО) как геополитическая поляризация, является следствием негативного развития международной обстановки (МО) и сценариев противоборства локальных цивилизаций. Этот сценарий ВПО, таким образом является вполне логичным продолжением существующей в начале XXI века политики Запада силового навязывания другим локальным цивилизациям, нациям и странам своей системы ценностей и глобальных приоритетов: насильственно продвигать системы ценностей, как известно, можно только в условиях конфронтации. Лучше всего глобальной.
Этот сценарий предусматривает, что (несмотря на постепенное изменение сил в мире не в пользу Запада), западной локальной цивилизации удается сохранить лидирующую роль и контроль над развитием основных процессов и ситуацией в ключевых регионах. Даже если эта цель предполагает создание ситуации хаоса в отдельных странах и целых регионах, который предоставляет внешним силам уникальную возможность создания системы влияния и контролирования хаоса. Так, до уничтожения С. Каддафи и войны с Ливией этот регион достаточно успешно развивался и обеспечил быстрый рост ВВП и высокие социальные стандарты для населения. В Тунисе, например, среднегодовые темпы роста ВВП составляли 4,4%, которые упали до 1,6% после войны в Ливии[3].
Главным инструментом в будущей военно-политической борьбе будут средства информационного воздействия, превосходство в которых будет опираться на сохранение технологического превосходства США-ЕС, а также гуманитарно-информационных технологии ведения психологической борьбы и войны. Такой подход вполне естественен. Сценарий глобальной военно-политической поляризации в конечном итоге предполагает борьбу западной локальной цивилизации против всех других локальных цивилизаций, которая, естественно, не может вестись всегда в военно-силовой форме. С разными локальными цивилизациями в разное время противостояние может даже переходить в стадии сотрудничества, но информационно-идеологическое противоборство не исчезает, более того, оно может в эти периоды даже усиливаться, приобретая все признаки вооруженной борьбы. Логическая последовательность сценария ВПО выглядит следующим образом.
Как видно из этого рисунка, сценарий ВПО, предполагающий геополитическую поляризацию, основывается на формировании общего военно-политического союза западной цивилизации и противостоянию и препятствию созданию коалиций и союзов другими локальными цивилизациями.
Примечателен в этой связи пример с Грузией, которую держат под контролем Запада, с одной стороны, и не включают в состав, - с другой, как пишут ученые МГИМО(У), "Запад не готов прилагать больших усилий к тому, чтобы удерживать Грузию в зоне своего влияния. Ни США, ни НАТО не готовы взять на себя юридически обязывающие гарантии безопасности Грузии. Ей самой предлагают изобрести, каким образом исключить Абхазию и Южную Осетию из таких гарантий, если Грузия все же станет членом НАТО. Грузия перестала получать и масштабную финансовую помощь. Украинский кризис пока не внес существенных коррективов в эту стратегию Запада. Соответственно, разочарование в результатах многолетнего сотрудничества с США и НАТО может нарастать"[4].
С другой стороны, ЕНД и близкие к нему силы сохраняют потенциал реванша, особенно если на такой реванш будет запрос со стороны США. Разумеется, возвращение Грузии к прежней модели отношений с Россией будет губительным для этой страны, но нельзя исключать, что при углублении разногласий между Москвой и Вашингтоном такой. сценарий станет желательным для США. Поэтому российско-грузинская нормализация и активная политика по трансформации подходов грузинского общества к российско-грузинским отношениям должны оставаться одним из приоритетов России[5], отмечают исследователи МГИМО(У).
В конечном счете сценарий развития ВПО "Геополитическая поляризация" предполагает, что соотношение сил между западной локальной цивилизацией и другими локальными цивилизациями будет очевидно в пользу Запада. Более того, само такое превосходство должно:
а). политически влиять на отношения с другими странами;
б). препятствовать созданию объединенной антизападной коалиции.
Вопрос о подсчете - количественном и качественном - соотношения военных сил до сих пор остается открытым, хотя очевидно, что любое соотношение должно быть, как минимум, сопоставимым, т.е. отличаться друг от друга величины могут на десятки процентов и как максимум, - в разы. Это можно проиллюстрировать примером из работы "Глобального рейтинга интегральной мощи 100 стран"[6].
Для экспертной оценки фактора "Наука и образование" в рамках общего подхода разработана шкала, представленная в табл. В качестве дополнительных показателей развития науки, технологии и образования были выделены следующие:
- уровень развития в стране критических технологий в сопоставлении с ведущими странами мира;
- комплексность научно-технического развития страны (полнота спектра современных производств, наличие космической, самолетостроитель-ной промышленности);
- степень развития информационных технологий;
- соответствие национальных образовательных стандартов мировому уровню;
- процент грамотности населения;
- обязательность среднего образования;
- количество обучающихся в высших учебных заведениях на 1 тыс. человек населения страны в сопоставлении с ведущими постиндустриальными странами;
- уровень образования в стране, проверяемый по результатам стандартных тестов.
Для определения совокупных возможностей вооруженных сил 100 ведущих стран мира в соответствии с общей методологией стратегической матрицы была сформирована система показателей, имеющих статистическую основу и учитывающих экспертные оценки.
В рамках третьего поколения "Глобального рейтинга ИПМ" выявлению позиций государств в мировом балансе военной силы было уделено особое внимание на фоне тенденции снижения порога использования военной силы.
Уровень развития вооруженных сил на современном этапе можно определить исходя из оценки параметров, представленных на рис.
Эта задача решалась путем разработки специальных критериальных шкал, определяющих уровень развития государства в диапазонах "сверхдержава", "великая держава", "региональная держава", "малое госу-дарство" (табл.).
Уровень развития силовой компоненты государства, соответствующий, например, понятию "сверхдержава", можно определить такими характеристиками, как:
- собственное производство подавляющего большинства систем вооружения и военной техники;
- наличие ядерного оружия, межконтинентальных баллистических ракет при общем количестве ядерных боезарядов не менее 1000-1500 единиц;
- численность вооруженных сил более 1 млн человек;
- наличие возможностей массированного использования систем высокоточного оружия;
- оснащенность передовыми системами управления и связи.
В полной мере уровню военной сверхдержавы в настоящее время соответствуют только США. Пока близка к этому уровню Россия, но по таким показателям, как производство вооружений во всем спектре современных систем, численность вооруженных сил и оснащенность высокоточным оружием, передовыми системами управления и связи, она существенно отстает от США.
Для великой военной державы характерно меньшее число стоящих на вооружении ядерных боезарядов (порядка 100-500 единиц), отставание от сверхдержавы в развитии систем управления и связи, ограниченные способности применения высокоточного оружия. В таких странах может быть не налажено национальное производство некоторых критически важных систем оружия (например, стратегических бомбардировщиков, самолетов ДРЛО и управления, современных авианосцев, подводных лодок с атомной силовой установкой, боевых кораблей других основных классов и т.п.).
Военная региональная держава, как правило, не имеет ядерного оружия (хотя может иметь средства его доставки), существенно отстает в развитии систем управления и связи, большая часть вооружения импортируется.
Для наглядности представления результатов оценки военного потенциала все показатели развития вооруженных сил (ВС) были сведены в три большие группы.
Первая группа - общие показатели развития вооруженных сил, в которую вошли данные по военным расходам, численности ВС и мобилизационным ресурсам (табл.).
Вторая группа показателей характеризует уровень развития сил общего назначения ВС исследуемых государств. Эта группа делится на две подгруппы, отражающие уровень развития сухопутных (табл.) и военно-морских сил государства (табл.), и два отдельных показателя, один из которых отражает уровень развития военно-воздушных сил (табл.). Другой показатель выступает своеобразным поправочным коэффициентом, позволяющим на базе экспертных оценок учесть степень новизны вооружения и военной техники (ВВТ), уровень боевой подготовки и боевой готовности для сил общего назначения в целом.
Ядерный потенциал оценивается показателем, отражающим количество имеющихся на вооружении ядерных боеголовок, и группой показателей, характеризующих средства доставки ЯО. Полученные результаты (табл.) свидетельствуют, что благодаря беспрецедентным военным расходам, превышающим расходы всех остальных стран мира, США существенно опережают другие страны мира по общим показателям развития ВС.
На втором месте по этому показателю стоит Европейское сообщество. Его совокупные военные расходы в 9 раз превосходят российские, а общая численность ВС превышает 2 млн человек. Третью строчку военного рейтинга занимает Китай, превосходящий все страны по численности ВС. Россия занимает 4-е место.
Далее первая десятка по общим показателям развития ВС выглядит следующим образом: на 5-м месте расположилась Индия, на 6-м (достаточно неожиданно) - Южная Корея, 7-е место - у Франции, 8-е - у Великобритании, 9-е занимает Италия, 10-е - Турция.
Мировой рейтинг сухопутных войск (табл. 16) демонстрирует ожидаемое лидерство США. Поскольку показатель боеготовности вынесен нами отдельно в оценку общего потенциала сил общего назначения, то по общей численности приписываемых России вооружений она идет на 2-м месте. На 3-м - ЕС, на 4-м - Китай. 5-е место достаточно неожиданно у Украины, 6-е - у Израиля. Далее следуют Египет (7-е место), Турция (8-е место), Сирия (9-е место) и КНДР (10-е место).
В рейтинге военно-морских сил (табл.) первую десятку среди 100 ведущих стран составили: США, ЕС, Россия, Китай, Великобритания, Франция, КНДР (с феноменальным количеством подводных лодок - 43 без учета 20 специального назначения, используемых для разведывательных целей), Индия, Япония, Южная Корея.
В рейтинге ВВС (табл.) 1-е место у США, 2-е удерживает ЕС, 3-е - Россия, 4-е - Китай. Поскольку в данном показателе ключевую роль играло количество
Превращения "своей" системы ценностей и интересов "своей" локальной цивилизации в глобальную систему ценностей и глобальные интересы (так как это произошло с либеральными идеями, мировой валютой, нормами международного права и т.д.) в условиях объективного уменьшения экономической и политической роли США-ЕС в мире, возможно только захватив монополию на интерпретацию системы ценностей, интересов и правовых норм. Это, собственно говоря, и объясняет такую негативную реакцию США-ЕС в вопрос о конфликте на Украине по отношению к России, которая поставить под сомнения правоту этого монопольного толкования,
Такое монопольное право на толкование ценностей предполагает такое же монопольное право на толкование интересов (потребностей) и нор поведения в мире, в т.ч. и международно-правовых норм. Это отчетливо было видно в 2014 году в ходе конфликта на Украине, где содержательная сторона той или иной проблемы не имела значения - важна была трактовка, пусть самая дикая того или иного факта.
Создание монопольного права на "смыслы" и их трактовка, нормы поведения и правила отношений необходимы главенствующей локальной цивилизации для вполне корыстных экономических выгод - создания финансового механизма, контролирующего использования человеческих ресурсов с безусловной выходом для себя. Один из экономистов России, профессор Ю. Алексеев показал эффективность таких механизмов на следующем графике.
[7]
Очевидно, что даже переоценивая роль финансового капитала, автор иллюстрирует невольно мысль о том, что контроль над мировыми финансами многократно увеличивает мощь того, кто их контролирует в ущерб контролируемым.
Такие же правила действуют и в политике, где "контрольный пакет" означает, что владелец получает все. Гуманистических законы справедливости в международных отношениях не работают. Тем более они бессмысленны в военно-политических отношениях когда нормы поведения могут рассматриваться в лучшем случае в качестве информационного повода.
С военно-политической точки зрения геополитическая поляризация будет означать приоритетное развитие средств и способов ведения информационной войны, которую российские эксперты представляют следующим образом.
[8]
_____________________________________
[1] Саква Р. Диалог и разногласия // Российская газета. 2013. 6 ноября. С. 8.
[2] Торкунов А. В. Современная история России в международном контексте // Вестник МГИМО(У). 2012. N 6 (27). С. 8.
[3] Situation brief: the Libyan conflict and its impact on Egypt and Tunisia / United Nation, N.-Y. 2014. 12 August. P. 2.
[4] О перспективах развития грузино-российских отношений. Аналитический материал. М.: МГИМО(У), 204. Август. С. 6-7.
[5] О перспективах развития грузино-российских отношений. Аналитический материал. М.: МГИМО(У), 204. Август. С. 6-7.
[6] Глобальный рейтинг интегральной мощи 100 стран / Доклад 2012 к обсуждению. 3-е издание, перераб. и допол. М., 2012. С. 40-43.
[7] Алексеев Ю. Достойный труд для каждого - необходимое условие развитие человеческого потенциала / Специальный выпуск "Оптима проект". 2014. 21 января. С. 3.
[8] Прокофьев В.Ф. К проблеме формирования основных понятий в области информационной безопасности / Генеральный штаб вооруженных сил Российской Федерации Центр военно-стратегических исследований. М. 2004. Военная безопасность Российской Федерации в XXI веке. Сборник научных статей / под ред. ген. полковника Балуевского Ю.Н. / http://www.csef.ru/files/csef/articles/719/719.pdf. С. 388.
[7]
[8]