Каждый человек знает: если есть в доме хлеб, не умрёшь с голоду. Поэтому на хлеб насущный вся надежда особенно у крестьян, которые в поте лица его добывали во все времена и добывают по сей день. Хлеб насущный - основа основ жизни всех людей, даже тех, кто никогда не пахал и не сеял своими руками и не знает, как созревает в поле жито и как колосится золотая рожь.
В любое время года от посевной до сбора нового урожая могут случиться с хлебом всякие беды и напасти, и их столько, что вряд ли возможно подробно рассказать о них. Бывали и бывают на хлеб неурожаи, называемые в народе недородами. Особенно часто они случались на колхозных полях, или на землях, отнятых у крестьян. Со временем отчуждённая, ничейная земля, когда-то приносившая богатый урожай истощалась и становилась всё хуже и хуже, постепенно превращаясь в худую, неплодородную почву. Недороды хлеба на колхозных полях были почти каждый год. Их справедливо называли голодным хлебом - сеяли много, а получали очень мало. Урожаи хлеба настолько падали, что его едва хватало до сбора нового урожая. Ведь не зря гласит народная мудрость: что отнято, то проклято.
В Библии сказано: "Если же не будешь стараться исполнить все заповеди Его и постановления Его, которые Я заповедую тебе сегодня, то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя. Семян много вынесешь в поле, а соберешь мало (Втор. 28:15, 38); и еще: "Вы сеете много, а собираете мало; едите, но не в сытость ..." (Агг. 1:6). Как Господь неведомой силой наполняет колос зерном, так и хлеб наполняет Он сытостью. Когда Господь благословит, тогда и пятью хлебами вполне возможно накормить пять тысяч. Как Господь оставляет колос пустым, так же Он, всемогущий, отнимает сытость от хлеба неблагословенного.
Только богатейший опыт крестьянина, накопленный в упорном каждодневном труде, помогает ему предотвратить многие беды, которые могут случится с хлебом. Однако далеко не всегда это удаётся сделать, если подводит погода, капризы которой трудно предвидеть даже опытному землепашцу, готовому сделать всё, чтобы вырастить хлеб.
Почти непоправимая беда случается осенью, когда озимый хлеб не успел набрать силу и прозяб на корню от ранних морозов. Гораздо хуже, если прольётся холодный дождь, и сразу же ударит мороз. Проросшие в земле зерна обволакиваются тонким слоем льда как стеклом. Под ледяной коркой зернам нет защиты, и без воздуха они начинают преть, а потом и гнить. В малоснежную зиму другая напасть - проросшие зерна с зелеными нежными отростками могут погибнуть от лютых, трескучих морозов - не хватает им тепла, которое сохраняет мягкий, пушистый снег, как одеялом укутывающий поле, засеянное житом. Поэтому не зря говорили: чем больше снега, тем больше хлеба. Ещё одна напасть - набирающее силу жито гниёт на корню после продолжительных обильных дождей, выпадающих летом. Поля заливаются водой и почти созревшее жито ложится на землю и не силах подняться, а если некоторые стебли с большим трудом встают, то не доходят спелым зерном. Иногда бывает, колос хорошо и быстро наливается зерном, да внезапно выпадет крупный град и повалит стебли вместе с колосьями на землю, а подняться они не могут. И весь урожай жита пропадает, разве что идёт на корм скоту. Могут случится и другие беды: внезапно нападают летучие мошки, иногда целыми тучами появляется саранча, опустошающая хлебные поля; иной раз заводятся прожорливые, ненасытные черви, беспощадно пожирающие весь недозревший хлеб в наливах.
И как тут при таких многочисленных бедах и напастях на выращиваемый хлеб не замирать сердцу сеятеля всякий раз, когда он выходит в поле пахать или сеять? Поэтому неслучайно все крестьяне испокон веков верили в народные приметы, молились Богу, чтобы все посеянное уродило и дало хороший урожай. Они старались делать все, что советовали им предки и что велел обычай, бережно хранимый и передаваемый от поколения к поколению. Например, широко был распространён обычай обращения крестьян к опытному старому земледельцу перед началом посевной:
- Посей ты, дедушка, первую горсточку зерна на твоё стариковское счастье. Посей, ради истинного Бога!
Приглашенный сеятель, переживший всякие невзгоды и повидавший многое на своём веку, был всеми почитаем и любим в своей деревне. Своими мозолистыми руками он вспахал и засеял не одну десятину своего и чужого поля. У ветхого, согбенного старика голова еле держится на плечах, руки с трудом слушаются и горсть зерен едва удерживают. Но умудрённый жизненным опытом сеятель с длинной седой бородой по пояс, больше похожий на древнего мыслителя, чем на простого крестьянина, не отказывал в просьбе своим односельчанам. Собравшись с последними силами, он обязательно шёл в поле и, перекрестившись, бросал в добрую рыхлую землю первую горсть отборного зерна, произнося еле слышно молитву:
- Помилуй мя Господи и ожитвори мои семена не по грехам моим, а по Твоей святой и великой милости! Без Тебя нет у меня защиты!
Все благочестивые крестьяне в течение всего года до самого посева помнили, что им предстоит сеять, и старались исполнить заповеданный предками тот или иной обряд. Так, ранней весной, когда сплошным, осевшим снегом ещё укутаны все поля, на Благовещение освещённую просфору, принесённую из церкви, клали в сусек, где хранился старый хлеб, чтобы нового было побольше. В Великий Четверг, когда ходили в церковь, после слушания Евангелия не гасили свечей и несли их бережно домой в кулаке, чтобы не потушил ветер. Припомнился выпавший густыми хлопьями снег на Крещение и день продержался относительно тёплый - все это предвещало хлеб тёмный - богатый урожай хлеба.
В народе известно много примет и обрядов. Да и можно ли все их запомнить? Поэтому немудрено, что некоторые крестьяне не всегда следовали приметам и исполняли народные обряды. Но все они твёрдо знали одно простое правило, проверенное веками: для семян нужно отбирать лучшие зерна, и поэтому они назвались отборными. Для чего увесистые снопы жита, свезённое в гумно после завершения жатвы, околачивали о широкую наклонную доску или колоду. При этом осыпались самые крупные зерна, а более мелкие, не совсем до-зревшие и худые оставались и доходили в снопах, сложенных рядами в гумне либо на настиле из длинных неотёсанных жердей, уложенных под его крышей с внешней стороны. На посев выбирали не только отборные, но и свежие, или годовалые семена, а не лежалые в амбарах. Для проверки их всхожести некоторые смекалистые мужики опускали горсть зерна в воду. Если зерна не всплывали, а опускались на дно, то это означало, что они вполне пригодны для посева. Такие отборные, свежие семена быстро всходят и своей силой подавляют проворные, вездесущие сорняки. Семена хранились в амбарах в сухом прохладном месте, чтобы они не промокли, не отсырели и не проросли. Со временем свои семена старались заменить купленными, чтобы посеянная культура не вырождалась при одном и том же севообороте на своём поле.
Всё сделал пахарь-сеятель, что знал. Всё исполнил, что вспомнил. Всё со-блюл, что заповедано. Вот и вышел он на следующий день на вспаханную пашню. Вышел не утром и не вечером, а после обеда, когда испарилась роса и подсохла почва.
По мягкой, рыхлой земле, слегка причёсанной бороной, сеятель идёт босым. На груди его на широком ремне висит лукошко, наполовину наполненное отборным зерном. Берёт он оттуда горсть за горстью семена и бросает их на рыхлую землю, идя вдоль еле заметных борозд, оставленных плугом. Попеременно, то обеими руками, то одной приноравливается он бросить зёрна так, чтобы они рассыпались равномерно, веером по всей засеваемой площади. Сеет молча, сосредоточившись, как будто совершая великое священное таинство. Песня на ум совсем не идёт, и голову переполняют невесёлые, безрадостные мысли. Ведь умело и хорошо посеять ещё не означает собрать хороший урожай. Сеет сеятель и не чувствует усталости. Если устанет правая рука на маху, её сменяет левая. Старается бросить зерна так, чтобы их часть, ударяясь о лукошко и отскакивая от него, ровнее ложилась на землю. Посеяв озимь, опытный сеятель не торопится сразу же заборонить почву, чтобы разбросанные зёрна оказались в земле. Только на следующий день ранним утром на самой заре он опять выходят в поле, чтобы успеть заборонить почву, пока покрытое росой зерна не успели обсохнуть. Такую сравнительно лёгкую работу обычно доверяли совсем молодым пахарям и сеятелям. Весёлые, неугомонные ребята, не успевшие отойти от сладкого сна, с великой радостью пройдутся с лошадью, запряжённой в борону, по ровному засеянному полю, и семена закроются пушистой, мягкой, рыхлой землёй.
Посеянные отборные зерна, пролежав в удобренной почве и приняв живи-тельную влагу после первых осенних дождей, начинают прорастать и всходить. И житное поле покрывается нежным ярко-зелёным ковром. Всё вокруг начинает постепенно увядать. Желтеют и багровеют листья деревьев. Вянет и блекнет трава, а озимая рожь отливает яркой зеленью, как будто только для неё опять наступила весна, когда все пробуждается после зимнего сна, обретая новую жизнь. Но такая удивительная красота природы на житном поле, созданная руками человека, длится совсем недолго: осенние холода и её не помилуют - скоро озимая зелень поблекнет, увянет, а когда замёрзнет, обвалится на землю. Иногда осенью устанавливается хорошая ясная погода без затяжных дождей - относительно долго стоят безоблачные дни и светит по-осеннему нежное солнце. В такую прекрасную осеннюю погоду озимь продолжает расти. Чтобы не случилось беды, когда она выйдет в дудку, на зелёное озимое поле выгоняют домашний скот: он с большой охотой съедает мягкую питательную зелень, сохраняя тем самым силу в зернах, которые в мягкой удобренной земле пускают ещё другие корни, и взошедшее жито начинает куститься. Такое ветвление корней продолжается до тех пор, пока земля не промёрзнет окончательно и не покроется снегом. Мягкий пушистый снег покрывает всё поле, и для посеянного жита он словно тёплая шуба. Под ним житные зерна засыпают в тепле. Зимой, когда на открытом воздухе трескучие морозы хватают за уши и нос, озими под снегом тепло и уютно. А сами зёрна, кроме того, спасает от продолжительных зимних морозов плотная оболочка, которую они не успели полностью сбросить, хотя и проросли.
Посеянные осенью зерна озимого жита или другой культуры, проросшие и взошедшие под осенним солнцем, всю зиму покоятся в земле. Второе дыхание даёт им ласковое весеннее солнце, которое своим светом и теплом творит чудеса: после полного таяния снега и прогревания почвы засеянное озимыми культурами поле снова покрывается нежной зеленью - для взошедших зерен начинается вторая жизнь вплоть до созревания нового урожая.
Ждать нового урожая хлеба приходится несколько месяцев, и для крестьян этот срок кажется слишком длительным. За это время много всяких напастей и бед может свалится на растущий и созревающий хлеб. И часто они случаются внезапно, и избежать их трудно. От непредсказуемых невзгод всякий, даже самый опытный пахарь и сеятель испытывает чувство гнетущего страха. А так как у страха глаза велики, то пересказать невозможно, чего только не придумывают православные крестьяне, чтобы хоть как-то своими силами предотвратить беду неурожая и бесхлебья. Ведь хлебом не только питается семья крестьянина, как правило, многодетная, но и добываются деньги, чтобы платить государственные и общественные подати, чтобы купить соль и многие предметы крестьянского хозяйства и домашнего быта. И поэтому не случайно насущный хлеб для всех крестьян, всех пахарей и сеятелей - основа основ жизни. Да и не только для них, а для всех остальных людей, подавляющее большинство которых никогда не пахало и не сеяло. Одни из них, стоя у станка на заводах и фабриках, честно зарабатывали свой хлеб насущный. Другие же занимались каким-то полезным делом, хотя и не работали в поле. Третьи же, и их расплодилось великое множество, восседая на престоле партийной безраздельной власти, ковали счастия мечи только не молотом, а языком. Они не стояли у станка, не пахали и не сеяли, и не имели малейшего представления, как в поле всходит жито, как оно растёт, колосится и, созревая, наливается зерном. Едва научившись читать по слогам и с трудом овладев немудреной наукой разделять и властвовать, они вместе со своими верными подручными служаками с оружием в руках совершали "героические" поступки: арестовывали ни в чем не повинных крестьян, по-бандитски грабили их, без суда и следствия лишали их свободы и даже жизни. Жили такие обеспеченные само-званые властители-нахлебники в достатке и никакого горя не знали. Они и знать не хотели о горе народном и что такое голодный хлеб, и им не страшны были неурожаи - стол их всегда в любую погоду и при любых обстоятельствах был полон яств.
Неурожаев больше других опасались трудолюбивые крестьяне, которые, не разгибаясь, от зори до зори работали в поле. Так было до и долгие десятилетия после октябрьского переворота. Многие из них усердно молились, а иногда стремились предвидеть по народным приметам и совершали обряды, перешедшие по преданию от предков из далёких языческих времён. Так, на Параскеву-Пятницу (14 октября) гадали по звёздам: если звёзды были яркие, то ждали хорошей летней погоды и богатого урожая. На Филиповку (14 ноября) по инею судили об урожайном годе на овёс. Обильный иней на зимнего Николу (6 декабря) - также добрый предсказатель урожая. Если космата изморозь на деревьях в день Рождества Христова - хорош будет цвет на хлебах, а если выпадет день ясный - урожай на хлеб; если снежные тропинки почернели - урожай на гречку; небо усыпано яркими звёздами - урожай на горох. Старались вывозить в поле накопившийся за зиму навоз в родительскую субботу, чтобы уродился всякий хлеб. На Богоявление ждали снега хлопьями к урожаю, а ясный день предвещал неурожай. На Сретение капель - значит будет урожай пшеницы. На Богоявление дождь - родится рожь. В Светлое Христово Воскресенье не разводили огня в доме, дабы не завелась головня в пшенице и во ржи, которая поражает колос и превращает созревающие зерна во вредную чёрную пыль, похожую на мелкую сажу. На Вознесение не выходили в поле и не работали. И велика милость Божия, когда в Николин день (9 мая) прольётся первый тёплый весенний дождь.
Многие народные приметы Корней Ковалёв хорошо знал. И старался исполнить всё, что было заповедано и что советовали ему родители, помня их мудрое напутствие: что старый говорит на глум, заматывай на ум. И земля отзывалась богатым урожаем и жита, и овса, и ячменя, и проса, и картофеля - всего, что не посеял бы Корней. Неурожаи случались очень редко, а если они и были, то спасали хорошие запасы прошлогоднего хлеба, которые заботливо, по-хозяйски береглись на всякий чёрный день. Так было всегда, когда Корней имел собственную землю. Но эту благословенную землю большевицкие вожаки-безбожники и их приспешники отняли. И земля стала колхозной, а по существу ничейной. Отчуждённой земле не стало хватать крестьянской заботы, и в чужих руках она перестала родить и отзываться богатым урожаем.
Док. 675462
Опублик.: 16.10.14
Число обращений: 0
Карпенков Степан Харланович
|
