Утверждены основные направления развития вооружений
и военной техники до 2030 года, сформирован перечень
образцов..., но нужно достоверно и полноценно просчитать
потенциальные угрозы военной безопасности[1]

В. Путин, Президент России

Основная ошибка многих современных ... публикаций заключается
в том, что война ими не рассматривается как сложное социальное
явление, затрагивающая все сферы деятельности людей ...[2]

Ю. Балуевский, бывший начальник ГШ ВС РФ

М. Хамзатов, советник КГШ ВС РФ


Приведенная выше в эпиграфе цитата В.В. Путина, сделанная на заседании ВПК в сентябре 2014 г., отражает главную проблему в обеспечении безопасности России и суть существующего противоречия: с одной стороны, до 2030 г. уже утверждены "основные направления развития" ВиВТ, но, с другой, еще только требуется "просчитать военные угрозы". Это противоречие - принципиальные для анализа и прогноза ВПО.

Различные сценарии и варианты развития МО и ВПО требуют различных политических, экономических и военно-технических решений, ибо возникающие в результате развития этих сценариев военные угрозы абсолютно конкретны как с точки зрения необходимых ВиВТ, так и военного искусства.

Более того, если пытаться прогнозировать развитие сценариев МО и ВПО на долгосрочную перспективу, то неизбежно будешь сталкиваться с еще более крупной проблемой - взаимоотношениями между цивилизациями и локальными цивилизациями, которые предопределяют во многом развитие будущих сценариев МО и ВПО. Так, с точки зрения китайской и индийской цивилизаций, Первая и Вторая мировые войны были гражданскими войнами внутри одной христианско-европейской цивилизации. Только системность подхода в оценке сценария ВПО может дать точный ответ.

"Холодная война" в этой связи может рассматриваться как война между локальными христианскими цивилизациями во главе с их центрами - СССР и США. В этом смысле становится более понятным и современное состояние ВПО, которое можно охарактеризовать как продолжение "холодной войны". Просто вместо СССР центром цивилизации в Евразии стала Россия.

С этой точки зрения становится ясным и суть конфликта на Украине, а, главное, стратегическая цель США по отношению к России, которую можно сформулировать следующим образом: дезинтегрировать Российскую Федерацию на несколько самостоятельных государств по примеру СССР, ослабив российскую нацию и разделив контроль над природными ресурсами и транспортными коридорами. Системность в подходе позволяет и четче определить истинную приоритетность той или иной проблемы.

Так, о геополитических приоритетах США во втором десятилетии XXI века свидетельствует, например, интенсивность телефонных переговоров с лидерами различных государств из которой отчетливо видно, что Евразия и АТР являются ключевым регионом.

Подобная системность в подходе требует безусловной оценки не только таких невоенных факторов формирования ВПО, как состояние финансовой и торговой системы, но и цивилизационно-культурной традиции, идеологических и ментальных воззрений на потенциальных участников возможного военного противостояния, соответствующей подготовки общественного мнения и политической ориентации элит. Так, но соцопросам, проведенным "Левадой-центром", в 2014 году в настроениях общественности по отношению к России в зарубежных странах складывается следующая ситуация, которая позволяет сделать предварительный вывод о возможности враждебной политики.

[3]

[4]

Как видно из этого опроса, только в США большинство общественности враждебно относятся к России и готовы к проведению аналогичной политики (что не равнозначно прямым военным действиям). В большинстве же западных государств порядка 20% граждан могут являться основой для формирования такой политики.

Системность прогноза развития различных сценариев ВПО в общественно-политической области одновременно говорит в пользу того, что в комплексе мер по защите России требуется уделить особое внимание формированию позитивного облика России за рубежом и созданию в этих странах групп общественно-политической поддержки, способных оказать реальное влияние на внешнюю политику таких стран.

К сожалению, развитие сценариев ВПО рассматривается в основном в двух плоскостях - развитии ВС и ВиВТ, во-первых, и возможных изменениях в военном искусстве и войсками, во-вторых. Приоритетность в создании ВиВТ и ВС, безусловно, имеет огромное политическое и экономическое значение, но отнюдь не она является решающим фактором формирования будущей человеческой цивилизации и сценариев ее развития. Не только ВиВТ является решающим фактором и для будущей МО, которая будет определяться прежде всего политическими, экономическими и научно-техническими реалиями.

К сожалению, отсутствие системного подхода для процесса принятия военно-политических решений в России неизбежно ведет к существенному отставанию в адекватности и качестве анализа и прогноза, а на низших уровнях:

- очевидной неразвитости и неисполнительности (характерной для всей системы реализации принятых решений в России, когда даже по оценкам Администрации Президента РФ выполняются не более 25% решений). Речь идет, прежде всего, об отсутствии единой национальной стратегии, объединяющей все общественно-политические, экономические, научные, образовательные и пр. стратегии и доктрины, которые сегодня существуют "сами по себе", очень слабо связаны между собой. "Ритуальное" упоминание в таких стратегиях и доктринах Конституции РФ, Концепции социально-экономического развития, Стратегии национальной безопасности мало что дает почему, что на практике все эти документы и действия крайне слабо связаны между собой.

Существование национальной стратегии (как бы она ни называлась - "доктрина", "идея", "программа" и т.п.) необходимо для современного анализа и прогноза будущего сценария развития ВПО, как минимум, для того, чтобы давать теоретическую и политическую "точку отсчета", оценку происходящих процессов и предполагать возможные действия России. Так, если в Национальной стратегии признается право США навязывать РФ свою систему ценностей и нормы поведения (что признавалось частью правящей элиты России и все еще признается, но уже меньшей ее частью в виде "либеральной оппозиции"), то реакция РФ на будущие внешние вызовы и угрозы будет очевидно спокойно, ограничится поддержкой политики США.

Другое дело, если Национальная стратегия будет действительно национальной. В этом случае и ответная реакция, в т.ч. военно-политическая и военно-техническая, будет иной.

Но в еще большей степени такая разница будет ощущаться в долгосрочной перспективе, когда расхождение векторов в политике окажется огромным.

Отсутствие единой национальной стратегии сказывается прежде всего на эффективности управления в государстве и, как следствие, Вооруженных Силах ОПК и, соответственно, на анализе и стратегическом прогнозе. На Западе, с которым Россия сегодня находится в острой фазе противостояния, происходит наоборот: на всех уровнях происходит очень быстрое усовершенствование эффективности управления, в т.ч. военного. На всех уровнях - от стратегического до тактического. Происходит настоящая революция в системе управления ВС, ВиВТ. На эти цели выделены огромные ресурсы, масштаб которых абсолютно несопоставим с российским. Во многом по аналогии с трендами в экономике. Так, по оценке главного редактора "НГ" К. Ремчукова, "...происходит, как называют ученые, вторая индустриальная революция, фактически, изменяются технологические основы производства: машинная индустрия окончательно уходит в сторону, на ее место выходят информационные технологии и все, что связано с компьютерной техникой с управлением производственными процессами через iCloud и аналогичными системами, причем стоимость этих компаний, которые iCloudproduction, менеджмент производственного управления iCloud осуществляет, стоимость компаний калифорнийских - я просто поражаюсь - 32 миллиарда долларов, 18 миллиардов долларов. Мы даже не знаем об их существовании, потому что у нас все сырьевые компании не имеют такой стоимости[5].

Как показали последние войны и конфликты, в особенности на Украине, системы обнаружения, наведения, связи и разведка стали решающим инструментом для ведения эффективной вооруженной борьбы. Как и способы управления войсками. Их роль в будущих сценариях развития ВПО стремительно усиливается и превращается в решающий фактор, который в полной мере до сих пор недооценивается. Особенно, если речь идет о взаимосвязи с такими социальными факторами, как контакты с гражданским населением, использованием возможностей гражданской экономики и т.д. В США, например, во всех подразделениях Корпуса морской пехоты, размещенных за границей (даже в небольших), выделяются специальные люди и ресурсы в целях создания "благоприятной внешней среды".

Эта глубокая системность - от эшелонов самого высокого уровня до отдельного военнослужащего - становится важнейшим фактором формирования любого сценария или его варианта ВПО. В качестве иллюстрации я привожу одну из многочисленных логических схем, в которой рассматривается последовательный и системный (политический, правовой, социальный, экономический, научно-технический) подход к политике в области безопасности.



Как видно из этого рисунка, описывающего первый этап реформ в области безопасности, руководству России необходимо, чтобы на комплексной и системной основе не только постоянно анализировались, обновлялись и прогнозировались самые различные сценарии и варианты развития ЧЦ, МО и ВПО, но и принимались соответствующие системные решения, от президентского уровня вплоть до низкого уровня информационно-аналитической работы соответствующих министерств, ведомств и институтов. Только в этом случае возможен адекватный системный и полный анализ существующей ВПО и возможного сценария его развития.

Это невозможно сделать силами только одного ведомства - Совбеза, МО РФ или Генштаба, или РАН, или МИД РФ. Требуется достаточно разносторонний и крупный коллектив исследователей, способный системно проанализировать и спрогнозировать перспективы развития сценариев ВПО и вытекающие из этого угрозы. Видимо при кураторстве, даже под руководством Совета Безопасности, который должен быть в состоянии интегрировать оценки дипломатов, разведчиков, экономистов, общественных и политических деятелей, различных ученых, экспертов, журналистов. Масштаб этой работы - огромен, но от его качества зависит не только эффективность использования значительной части национальных ресурсов, выделяемых на национальную безопасность и оборону, но и сама возможность существования нации и государства в XXI веке.

При этом изначально важно правильно построить модель такого анализа и прогноза, понимая, что очень трудно (если вообще возможно) учесть все факторы, влияющие на формирование ВПО и, тем более, на все многообразие сценариев и вариантов развития таких сценариев ВПО в будущем. Если предположить, что на формирование только одного из вариантов одного из сценариев развития ВПО влияют сотни тысяч факторов, а их переменные величины в 2035 или 2050 одах будут качественно отличаться от существующих, то неизбежно приходишь к выводу о необходимости создания, как минимум, упрощенной модели варианта сценария развития ВПО, которая включала бы в себя основные существующие и возможные будущие факторы влияния. Другими словами главной задачей такой модели было бы описать систему сценария развития ВПО или одного из вариантов такого сценария. Система, включающую все важнейшие факторы влияния, которые были бы систематизированы для уровня работы[6].

Естественно, это такая системная модель сценария ВПО будет представлять собой заведомо упрощенное представление о действительной ВПО, а тем более, - еще более упрощенное представление о будущей ВПО[7].

При этом мы исходим из того, что при прогнозе вариантов сценариев развития ВПО нам даже теоретически не избежать этого метода исследования (т.е. модели системы сценария ВПО) в силу бесконечного количества переменных величин, а, во-вторых, такая модель может стать одним из первых этапов анализа и прогноза, предполагающего формализацию и математическое выражение процессов, формирующих ВПО в будущем.

Такой прототип модели системы сценария развития ВПО может, например, представлять собой в перспективе следующую модель.



Дальнейшая формализация и детализация этой модели возможна до бесконечности. Важнейшими ее условиями однако являются:

- системность, учет всех факторов, формирующих не только ВПО, но и МО и ЧЦ;

- последовательность развития сценариев;

- иерархичность сценариев.



___________________

[1] Латухина К. Просчитать угрозы // Российская газета. 2014. 11 сентября. С. 2.

[2] Балуевский Ю. Хамзатов М. Глобализация и военное дело // НВО. 2014. 12 августа. С. 9-10.

[3] Телефонные разговоры Барака Обамы с лидерами других стран в 2014 году / http://mapinmap.ru/archives/2664

[4] Кто друзья, а кто враги России? Опрос "Левада-центра" 1600 россиян в 2014 году / http://mapinmap.ru/archives/2531

[5] Ремчуков К. Минобороны России бросило вызов США // Независимая газета. 2014 21 июля. С. 1.

[6] Подберезкин А.И. Военные угрозы России. М.: МГИМО(У). 2014.

[7] См., например: Сунгуров А. Моделирование в политической науке. М.: МГУ. 2005.

Док. 675321
Опублик.: 13.10.14
Число обращений: 0