Владимир Паркин: Роман `Меч и крест ротмистра Кудашева`. Книга II. Бирюза от Кудашева (главы 7-9)Назад
Владимир Паркин: Роман `Меч и крест ротмистра Кудашева`. Книга II. Бирюза от Кудашева (главы 7-9)
*****
ГЛАВА VII
Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Под холщевой маской и псевдонимом Семёновъ. Допрос у Зуева. Побег Британца из-под стражи.
Вечер 8-го ноября 1911 года. Санкт-Петербург.
Алан Мак`Лессон, он же Рами Радж-Сингх, он же Гюль Падишах Сейид, он же Ибрагим-эфенди, он же Британец, по прибытию в Санкт-Петербург был отконвоирован в Петропавловскую крепость.
Был бы Алан Мак`Лессон праздным английским денди, мог бы, используя свои придворные связи организовать себе и своей даме сердца экзотическую прогулку по Петропавловской крепости. Здесь его встретил бы сам комендант генерал-майор Эллис, который мог бы на великолепном английском рассказать ни мало занимательного и ужасного о своей крепости, которую так любили фотографировать европейские журналисты. Цветную литографическую открытку с фотографией Петропавловской крепости можно было купить даже на набережной Лондона.
Алану Мак`Лессону ни к чему было знать, что Трубецкой бастион, от французского - bastion, пятистенное пятиугольное в форме звезды фортификационное сооружение с двумя фасами и двумя фланками (лицевые и боковые укрепления), возведён в 1703 году по инициативе и личном участии императора Петра Алексеевича Первого. Надзор за строительством укрепления осуществлял сподвижник Петра I князь Юрий Юрьевич Трубецкой, по имени которого бастион и получил своё название. К началу двадцатого века Трубецкой бастион успел заслужить недобрую славу самой страшной подследственной тюрьмы России.
Прокатившись от Николаевского вокзала до центральных ворот Петропавловской крепости на заднем бархатном сиденье между двух жандармов, Алан Мак`Лессон не мог оценить красоты Северной Пальмиры, так как окна салона были прикрыты шелковыми занавесками, а на его голову был натянут холщевый колпак.
На первом же посту у ворот крепости колпак пришлось снять. Часовому у ворот офицерами конвоя было предъявлено Предписание Департамента полиции. Мак`Лессон был введен в крепость. Меры предосторожности в стенах Петропавловской крепости на предмет возможного опознания кем-либо вновь прибывшего арестанта были излишни.
Под конвоем, гремя ножными кандалами, пересек двор. У вторых ворот снова встреча с охраной. Отворена зловещая железная дверь входа в бастион. За дверью по каменной лесенке мимо кордегардии, где располагалась отдыхающая смена охраны, открылась небольшая комната - "приемный покой". Здесь Алан Мак`Лессон был в сотый раз осмотрен, обыскан, переодет в зимние суконные арестантские штаны и рубаху. Кандалы ножные и ручные были сняты. Процедура "прописки" не заняла много времени. Сам заведующий арестантскими помещениями подполковник Веревкин принял от конвоиров Предписание Департамента полиции, Постановление генерал прокурора об избрании меры пресечения - заключение в крепость сроком на девять месяцев, личное дело и карточку арестанта, заполнил тюремный арестантский опросный лист. На вопросы, заданные офицером конвойной стражи на русском и английском языках Алан Мак`Лессон не отвечал. За него ответил начальник конвоя. Статусом Мак`Лессону было определено - "секретный арестант" с присвоением псевдонима "Иванъ Семеновъ". Режим содержания был определен "одиночный". В особых отметках было записано "склонный к побегу". Принадлежностью "за Особым отделом Департамента полиции МВД Российской империи". Тюремный фотограф сделал два снимка - в фас и в профиль, снял отпечатки пальцев - процедуры, уже знакомые Мак`Лессону еще по Асхабаду.
В сопровождении двух унтеров - жандармерии и конвойной стражи - секретный арестант прошел два длинных каменных со смыкающимися полусферными сводами коридора, одна из стен которого была прорезана зарешеченными окнами, вторая - рядом дубовых дверей с форточками, закрытыми массивными стальными засовами - камеры. Окна коридора выходят во внутренний прогулочный двор, в котором располагается баня. Окна камер - наружу, но увидеть из них можно только крепостную стену. Мало света. Никогда не увидеть солнца.
В третьем коридоре у дубовой двери с номером 20 конвоиры остановили его.
История Тюрьмы Трубецкого бастиона не оставила потомкам ни одного воспоминания бывших ее заключенных. Интересный факт. Видимо, воспоминания были так тяжелы, что никому из счастливцев, покинувших ее стены, и в голову не приходило вновь погружаться воспоминаниями в собственные страдания.
Алан Мак`Лессон мог бы для памяти оставить потомкам примерно такие записи:
" Камеры в зимнее время почти не отапливались. Тринадцать градусов тепла считалось нормой, а если столбик термометра падал ниже - кто мог об этом знать?! Даже ночью заключенным мешал спать горевший круглосуточно тусклый электрический свет.
Подъем в семь утра. Кровать заправлялась тонким суконным одеялом. В завтрак - кипяток, немного сахара и четверть фунта хлеба на день. В полдень обед: горячая вода, в которой плавало несколько капустных листочков и крошечный кусочек мяса. В четыре часа дня: так называемый чай, то есть просто горячая вода. В семь вечера - ужин - еще немного горячей воды.
Грубость, нарушение запрета на разговоры с унтер-офицерами влекли за собой для заключенного пребывание на двое суток в темном карцере на хлебе и воде.
Попытка передачи записки, перестукивание в стену, пометки в книге, выданной для чтения, карались тремя сутками в темный карцер на хлеб и воду.
Самое распространенное нарушение тюремного режима новичками - склонение дежурных унтер-офицеров на подкуп, с просьбой опустить в почтовый ящик письмо к родным - наказывалось тремя сутками в темный карцер на хлеб и воду.
За обманный образ действий по отношению к штаб-офицеру, производящему дознание можно было угодить в темный карцер на семь суток на хлеб и воду с выдачей горячей пищи через два дня на третий"...
Вот жилище, определенное Генерал-прокурором узнику на ближайшие девять месяцев.
Одиночка. Асфальтовый пол. Каменные стены, каменный свод. До решетки малого оконца, выходящего на внешнюю стену бастиона не дотянуться. Да и увидеть из него можно только стену самой крепости. Солнце можно будет увидеть только на десятиминутной в день прогулке во внутреннем дворе бастиона, разумеется в хорошую погоду.
Железная кровать, жесткий матрац, тонкое суконное одеяло. Железный столик, вделанный одним концом в стену. Электрическая лампочка под толстым стеклянным колпаком в стене же.
В одиночной камере сыро и холодно круглый год. Пахнет сточной канавой и чужим махорочным дымом. По влажным стенам ползают мокрицы. Убогая постель кишит вшами. Ночью за арестанта принимаются клопы. Временами тюремную тишину разрывает громкий вопль заключенных душевнобольных... Редкий год таких не бывало в бастионе. Многие лишались рассудка именно в этих одиночках.
*****
Мак`Лессон понял: его дела очень плохи. Через десять дней ему грозит полный упадок сил. Через месяц - скоротечная чахотка. Это в лучшем случае. В худшем - его за неделю сведет в могилу дизентерия.
Но хуже того, что уже с ним случилось в Шайтан-щели, не могло быть ничего, даже эта одиночка в русском вонючем зиндане.
Мак`Лессон уже давно сам себя и в мыслях, и на людях называл Гюль Падишахом. Это имя стало его сущностью. Оно несло в самом себе Силу. И эту силу питали и укрепляли сотни, тысячи людей, называвших с благоговением его имя - Гюль Падишах!
И вдруг этой Силе сначала был нанесен удар. И кем?! Русским мальчишкой, чьи понятия о великих магах и тайнах, о власти и Силе были не длиннее ствола его нагана! А потом Сила ушла. Исчезла. Теперь не люди боялись его взгляда. Теперь сам Гюль Падишах боялся стальных серых неподкупных бесстрашных взоров своих врагов. Боялся неожиданного неспровоцированного удара кулаком в солнечное сплетение, нагайкой - по почкам... Боль появлялась еще до того, как его могли ударить. И Сила исчезла, как будто ее никогда и не было.
Могущественный Гюль Падишах незаметно сам для себя стал превращаться в Мак`Лессона. И даже не в того полковника Мак`Лессона, который карательными рейдами своего бенгальского эскадрона расправлялся с восставшими сипаями, не в того, кто сумел взять под интеллектуальный контроль половину туземных правителей - махараджей Индустана, не того, кто создал полк убийц-невидимок, готовых умереть по приказу своего божества - полковника Мак`Лессона... А просто - Мак`Лессона, простого маленького человечка-полукровки, сына сержанта-шотландца по имени Мак`Лессон и маленькой красавицы - опальной принцессы племени киштвари из Кашмира по имени Лали...
Мак`Лессон сел на застланную кровать, скрестил ноги в позе "лотоса", положил руки ладонями на колени. Именно в падмасане к нему чаще всего приходило видение его матери.
- "Ом мани падме хум! О, сокровище в сердце лотоса!" - сакральная формула всегда помогала укреплению Силы. Мак`Лессон почувствовал: ещё не все потеряно... Просто он устал... потерял связь... со светлым миром... земной мир отнял его силы... но они вернутся... - "Ом мани падме хум! О, сокровище в сердце лотоса!"... Мак`Лессон всем своим телом услышал горячий ток крови в ногах и руках... Исчезла боль, чувство холода... И вот... вот... Мак`Лессон сомкнул кольцом пальцы рук. Исчезли каменные своды темницы, ушел, испарился тюремный смрад. Над ним его мама, его мама Лали! И от нее запах лотоса!..
Толчок в плечо, еще и еще. Грубый голос:
- Ты очнешься, наконец?! - поднимайся! Можешь разобрать постель и ложиться спать. Утром подъем в семь. Не будешь повиноваться - попробуешь трое суток карцера!
Наверное, Мак`Лессон за всю долгую и мрачную историю Трубецкого бастиона был единственным узником, который в первую ночь пребывания в камере уснул счастливым человеком. Он сумел сконцентрировать Силу, достаточную для выхода в иной мир, увидеть маму! Теперь появилась уверенность - в этой камере он долго не пробудет!
*****
Утро 9 ноября 1911 года. Санкт-Петербург.
В девять утра секретный арестант Иван Семенов, он же Мак`Лессон, вызывается на допрос. Конвойный унтер впереди, жандармский сзади. Руки не скованы, но держать их приказано за спиной. Снова два коридора, поворот, узкая лестница на второй этаж. Кабинет для допросов.
Привинченный к полу табурет для арестанта. Два стола напротив. За каждым по офицеру. Представляются. Что-то говорят. На русском. На английском. Мак`Лессон отключает свой слух. Ему не важно, что говорят жандармы. Это дурной сон. Скоро этот сон закончится.
Один офицер говорит. Задает вопросы. Второй пишет. Первый говорит, много говорит. Очень долго говорит. Его лицо становится злым. Его рот раскрывается шире и шире. Уже видны и язык и зубы. Лоб бороздят морщины. Офицер выходит из-за стола. Подходит к Мак`Лессону, поднимает над ним кулак для удара. Но кулак не страшен. Боли нет. Это только сон. Скоро, очень скоро этот сон закончится. Второй офицер встает из-за своего стола. Держит первого офицера за локти.
Дверь кабинета открывается. Входят конвоиры. Поднимают Мак`Лессона с табурета. Разговаривают с офицерами. Офицеры успокаиваются. Руками делают отрицательные жесты.
Мак`Лессон снова посажен на арестантский табурет. Допрос начинается заново. И все действие повторяется, как может в одну ночь повториться дважды один и тот же дурной сон. Один офицер говорит и говорит. Второй пишет. Первый, в конце концов, начинает кричать. Второй держит его за руки. Входят унтер-офицеры. Поднимают Мак`Лессона с табурета и возвращают его назад на первый этаж в камеру номер двадцать.
*****
Наступившая ночь принесла Мак`Лессону новые силы. Он видел глубокое черное небо, наполненное мириадами сверкающих алмазами иных миров. И к нему снова приходила мама, а он сам ощущал себя ребенком, маленьким счастливым кудрявым мальчиком с кистью винограда в руке... А мамины руки пахли лотосом!
*****
10 ноября 1911 года. Санкт-Петербург.
Следующий день, как две капли воды, похож на предыдущий. Повторять уже сказанное нет необходимости.
Третья ночь стала ночью Силы. Мак`Лессон плыл в ночном небе, как в темном теплом море, обгоняя облака, оставляя далеко внизу сияющие в лунном свете снеговые горные вершины... И видел маму. Маму, прощающуюся со своим сыном, уходящую в темноту...
*****
Вечер 10 ноября 1911 года. Санкт-Петербург.
Заведующий Особым отделом Департамента полиции МВД Российской империи полковник Отдельного корпуса жандармов Еремин Алексей Михайлович на докладе у Министра Внутренних Дел Государственного секретаря действительного тайного советника Макарова Александра Александровича.
Присутствует Директор Департамента полиции тайный советник Зуев Нил Петрович.
- Господин полковник! Прошу по существу, без беллетристики. Два дня работы с секретным арестантом не дали ни одного листа его показаний. Я начинаю сомневаться в компетентности ваших дознавателей. Чем можете объяснить? - министр, действительный тайный советник, знал цену своему времени.
Полковник Ерёмин на докладе у министра не в первый раз, он помнил: максимальный срок аудиенции не более 7-10 минут.
- Подследственный игнорирует дознавателей по двум причинам. Первая: он еще не оправился от шока, вызванного его провалом, как разведчика и саботажника, взятого с поличным на месте преступления. Ему грозит смертная казнь, он это знает. Не сотрудничает со следствием принципиально, считает это бессмысленным. Вторая: Мы имеем дело с человеком восточного менталитета, высокого социального положения, по нашим справкам - является визирем (первым министром раджи провинции Джамму и Кашмира). Его вояж по Закаспию не ограничился Асхабадом и Кизил-Арватом, он успел побывать и в Бухаре у эмира Саид-Алим-хана. Следовательно, он осуществлял некую дипломатическую миссию. Мы будем продолжать работу до результата.
-- В данном случае у вас не будет неограниченного времени на достижение результата. Мак`Лессон или Рами Радж-Сингх, если это верно, человек южный, он не перенесет зиму в Трубецком бастионе. По весне вам придется закрыть дело в связи с его смертью от скоротечной чахотки! Разведчик или нет, он человек. И должен иметь слабые места. Найдите их. Если он дипломат - его можно просто купить. В настоящее время российское присутствие в Персии дорого обходится казне. Кризис центральной власти грозит Персии анархией и хаосом. Под прикрытием конституциональных требований оппозиции Тебриз и Тегеран в осаде диких орд кочевников и мародеров. Полковник Вадбольский со своими казаками Персидской бригады еще прикрывает Тегеран от насилия и разграбления. Русские казаки несут пограничную службу по границе Ирана с Афганистаном. Великобритания была вынуждена согласиться с этим. Но и беспокойства в Лондоне стало больше. Великобритании прямая выгода направить эти голодные орды персидских "революционеров" на Закаспий. Ваш секретный арестант мог бы стать лучшей шахматной фигурой на доске политических противостояний. Прошу. Ваши конкретные предложения. Я не могу вести пустой разговор до утра.
- Разрешите? - в разговор вступил директор Департамента полиции тайный советник Зуев Нил Петрович. - Полагаю, с Мак`Лессоном не лишне попытаться установить серьезный контакт на более высоком уровне, чем допрос штабс-капитаном жандармерии в Трубецком бастионе. Завтра утром Мак`Лессон может быть допрошен полковником Ерёминым и мною лично в непринужденной форме светской беседы за обедом на конспиративной квартире, скажем, на Адмиралтейской набережной. Постараемся сломать лед недоверия и даже презрения к нам, которое наблюдается в поведении Мак`Лессона.
- Хорошо. Готовьте встречу. Информируйте меня. Будут положительные сдвиги, могу подключить для торга специалистов из Министерства Иностранных Дел. Вам справка: дело Мак`Лессона уже на контроле у Великого князя Николая Николаевича. Работайте!
*****
11 ноября 1911 года. Санкт-Петербург.
Утро в Трубецком бастионе началось как обычно. Подъем в семь утра. Но на завтрак Мак`Лессон получил кружку горячего черного чая с молоком и сахаром, теплое очищенное вареное вкрутую яйцо и кусок ситного хлеба.
Через полчаса конвой проводил секретного арестанта во внутренний двор бастиона. Баня. Горячая вода. Мыло. Чистое полотенце. Стоя под душем, Мак`Лессон не мог не испытывать чувства удовольствия. Его тело было сплошь покрыто красными зудящими точками от укусов паразитов.
Команда закончить баню. Арестантская одежда отправлена в стирку. На деревянной скамье в предбаннике чистое нательное белье, носки, на вешалке черный цивильный костюм, сорочка, галстук, зимнее пальто и фетровая шляпа. Под скамьей - ботинки.
Мак`Лессон вопросительно взглянул на конвоира.
- Для тебя! Одевайся, поторопись, - жандармский унтер махнул рукой.
В приемной комнате Мак`Лессона ждал новый конвой - четыре офицера жандармерии. Короткий обыск. Ручные легкие кандалы.
За воротами крепости автомобиль. Четыре казака на конях. Сели в авто. Как и в прошлый раз - Мак`Лессон на заднем сиденье между двумя жандармами. Но сегодня на его голову не стали надевать холщёвый колпак, а окна салона - закрывать занавесками. Мак`Лессон не скрыл своего интереса к городскому пейзажу.
Забалканский проспект. Второе здание в переулке. Доходный дом номер 22. Жандармы в шинелях остаются в автомобиле. С Мак`Лессона снимают наручники и провожают от авто в дом двое мужчин в штатском.
Широкая лестница, фигурная решетка перил. Второй этаж. У открытой двери Мак`Лессона встречает лакей в малиновом фраке, его руки в белых нитяных перчатках.
- Прошу вас, сэр! Вас ждут!
Второй лакей в прихожей принимает у Мак`Лессона пальто и шляпу, сопровождает его в гостиную. В гостиной тепло и светло. Серое северное утро согрето живым огнем камина и светом электрической хрустальной люстры. На паркетном полу текинский ковер. Ближе к окну стол под белой скатертью. На нем уже расставлены приборы на три персоны.
У камина двое мужчин. Первый уже в возрасте. На нем черный однобортный мундир с высоким расшитым золотом воротником, крест в петлице, звезда с бриллиантами на груди, на поясе шпага. Второй - еще молодой крепкий темноволосый чисто выбритый, но с небольшими усами, мужчина с внимательным взглядом серых глаз в штатском.
Они улыбались, но Мак`Лессон знал - улыбки - ложь... Где только он не встречал ложь. У каждого своя ложь. У каждого свой собственный интерес. Иногда интересы сходятся. Тогда заключаются союзы, которые действуют до тех пор, пока будут живы взаимные интересы... Мак`Лессон не слушал этих людей, не собирался вникать в суть их предложений. Он знал все, что могут предложить ему и потребовать от него. Интереса не было.
Мак`Лессон слушал самого себя, музыку собственного тела. Слушал растущую в самом себе Силу. Сегодня у него должно получиться все .
Тепло, родившееся у позвоночника, медленно лучами расходилось по всему телу. Живот, спина, ноги, руки медленно наливались Силой. Живой огонь поднимался к сердцу, потом выше, выше... и вспышкой вошел в мозг!
Мак`Лессон без стона, как срубленное дерево, упал, ударившись затылком о текинский ковер. Так и не произнеся ни единого слова.
*****
- Господи! - Нил Петрович Зуев чуть было не упал сам. - Алексей Михайлович! Кто стрелял?!
Ерёмин уже стоял на коленях у тела Мак`Лессона. Ослабил и снял с него галстук, расстегнул сорочку, слушал сердце.
- Никто не стрелял, сердце остановилось. Искусственное дыхание нужно делать. Звоните в клинику Вельяминову, пусть срочно приезжает!
Ерёмин начал делать искусственное дыхание по системе "рот в рот" через собственный платок, зажав Мак`Лессону нос, потом плотно охватив его рот губами и произведя энергичный выдох. Во время выдоха грудная клетка Мак`Лессона несколько приподнялась - искусственный вдох! Появилась надежда, что секретного арестанта удастся спасти. Значит, дыхательные пути проходимы. Грудь Мак`Лессона медленно опустилась - самостоятельный выдох. Снова искусственный вдох, и самостоятельный выдох. Снова... снова...
Ерёмина сменил фрачный лакей - молодой прапорщик жандармерии. Искусственное дыхание продолжалось. Дозвонившийся до Вельяминова жандармский унтер в штатском доложил Ерёмину:
- Вельяминов не в состоянии ни выехать сам, ни прислать свободного врача. Нет ни авто, ни коляски. Просит нас самим немедленно привезти в клинику пострадавшего. У нас "Роллс-Ройс" под парами, поедем сами, здесь недалеко, на Загородном проспекте, я знаю, сорок седьмой дом!
Ерёмин оглянулся на директора Департамента полиции. Нил Петрович сам был на грани потери пульса. Его отпаивал холодной сельтерской второй унтер в штатском. Конечно, о сердечных средствах для конспиративной квартиры никто не позаботился.
Ерёмин умел в критические минуты брать на себя ответственные решения. Через минуту безвольное тело умирающего было в автомобиле. Конные казаки обеспечили беспрепятственный и безопасный проезд. Шофер не рискнул ехать переулками, опасаясь непредвиденных препятствий. Проспектами несколько дальше, но надежнее. С Забалканского проспекта поворот налево на Загородный. Вот и сорок седьмой дом! Через семь минут тело Мак`Лессона лежало на холодной клеёнке стола приемного покоя Клиники военно-морской и общей терапии Императорской Военно-медицинской академии. Ерёмина с пострадавшим уже ждал сам главный врач Николай Александрович Вельяминов с дежурным терапевтом и санитаром. Короткий осмотр, прослушивание сердца, команда:
- Укол камфары внутривенно! Искусственное дыхание. Закрытый массаж сердца.
Мак`Лессон был раздет. Врач и санитар принялись за работу.
Вельяминов засек по стенным часам время. Смотрел на больного. От него не укрылись многочисленные красные точки на его теле - следы паразитарных укусов. Но следы травматического характера на теле отсутствовали.
Хорошо зная, кто такой Ерёмин, Вельяминов не задал ни одного вопроса. Через пять минут сменил дежурного терапевта, начал делать закрытый массаж сердца сам. Еремин знаком приказал жандармскому поручику сменить санитара.
Сердце Мак`Лессона так и не удалось заставить биться снова.
Еще через семь минут дыхательные пути сомкнулись. Стало невозможным делать искусственное дыхание. Отсюда следовало, что и закрытый массаж сердца уже бесполезен.
Реанимировать Мак`Лессона не удалось.
Вельяминов был мрачен. Молча ушел мыть руки. Долго полоскал горло содой. Вернулся.
Подошел дежурный санитар, показал Вельяминову термометр.
- Сколько там? - спросил Вельяминов.
- Двадцать семь и семь, - ответил санитар, - скоро начнется трупное окоченение.
- Справку о смерти составите? - спросил Вельяминова Ерёмин.
- Напишем, - ответил Вельяминов. - После обеда готовы будут и медицинское заключение, и справка о смерти. Подъезжайте, получите.
- Семь бед - один ответ. Прошу ко мне. Стол накрыт. Отобедаем вместе, - пригласил Вельяминова Ерёмин.
- Пожалуй, - согласился Вельяминов. - Вот только распоряжусь. И продолжил, обращаясь к дежурному врачу: - Спустите труп в полуподвал, в мертвецкую. Подготовьте необходимые документы. Я вернусь через час.
Ерёмин в свою очередь подозвал жандармского офицера:
- Господин поручик Синицын, вам задание на пару часиков - приглядеть за трупом. И, сбавив голос, на ухо: - Чтоб врачи не попортили, враги не украли!
Возвратившись на квартиру, Ерёмин уже не застал господина Директора Департамента Полиции. Его встретил прапорщик, успевший снять свой малиновый лакейский фрак и переодеться в синий мундир с аксельбантами. Ерёмин отпустил офицерский конвой, филёров в штатском, оставив при себе шофёра. Обедали молча, не ощущая вкуса.
Вернулись в клинику вместе. Вельяминов был явно не в духе. У Ерёмина на сердце скребли кошки. Он уже представлял себе последствия скоропостижной смерти Мак`Лессона. Недавний триумф сменился поражением. И надо же было случиться этому приступу не в стенах Трубецкого бастиона, а на квартире Особого отдела, да еще в присутствии директора Департамента полиции! Вот скандал, так скандал. То-то будет рад позлословить комендант Петропавловской крепости Эссель! Сегодня же новость будет передана государю императору...
Вельяминов вернулся с подписанными бумагами, спросил:
- Что с трупом будете делать?
Ерёмин вздохнул:
- Пусть у вас до завтра полежит. Не все еще решено. Возможно, начальство проведет криминалистическую экспертизу. Сделают, и ладно. Не будут делать - еще лучше. Потом, как положено, через похоронную команду. Расходы отдел оплатит. Я только пост у тела оставлю. Прапорщика послал, он на обед поручика сменит.
Вернулся из полуподвала прапорщик Мокшин.
- Ваше высокоблагородие! Разрешите доложить. Труп на месте, а поручика Синицына нигде нет.
- Что значит "нет"? Проверьте ближайшие туалеты, помещения, где сестры милосердия могут быть!
Прапорщик ушел. Вернулся минут через десять.
- Ваше высокоблагородие! Разрешите доложить. Господина поручика рабочий по госпитальной кухне на заднем дворе видел. Вышел поручик из расположения клиники через задние ворота.
- Что сегодня у нас творится? Когда он вышел, не уточнил?
- Уточнил. Почти час назад. Обед только-только начался.
Ерёмин вскочил с места, чуть ли не бегом покинул приемный покой, успев крикнуть прапорщику:
- Со мной. Показывай, где здесь мертвецкая!
Вслед за Ерёминым поспешил и встревоженный Вельяминов.
Просторный полуподвал был почти пуст. На единственном столе, обитом оцинкованным железным листом, лежал труп, накрытый с головой простыней, из-под которой торчали босые ступни ног.
Ерёмин, в страшном предчувствии непоправимой беды откинул простыню с головы покойника.
На него мертвым взглядом смотрели серые глаза поручика Отдельного корпуса жандармов Синицына Петра Петровича.
Трупа секретного арестанта Мак`Лессона в мертвецкой не было...
*****
ГЛАВА VIII
Беседы с Джунковским. Личное дело Еремина Александра Михайловича. Стратагема.
- Не устали меня слушать, Александр Георгиевич? - Джунковский поставил на стол литую пепельницу из нейзильбера с фигуркой львицы, лакающей из лужицы воду. Достал золотой с бриллиантиком портсигар, раскрыл, предложил: - Курите!
- Спасибо, - отказался Кудашев. - Я не курю.
- Не курите, а портсигар с собой носите.
- Это уже не для папирос. Просто память об отце. Своего рода талисман, - Кудашев достал из внутреннего кармана мундира портсигар, протянул его Джунковскому.
- Интересная вещь, - Джунковский повертел стальной портсигар в руке, потрогал пальцем овальную вмятину с входным отверстием, проделанным винтовочной пулей.
Выходного отверстия не было, только небольшой бугорок. При встряхивании можно было услышать стук пули, так и оставшейся в портсигаре.
Джунковский покачал портсигар в солнечном луче. Полированная дамасская сталь играла структурным рисунком, похожим на рога кавказского тура.
- Странно... У меня ощущение, что я такой портсигар уже видел.
- Может, у отца и видели?
- Нет, к сожалению, лично с Георгием Александровичем Кудашевым знаком не был.
- Тогда у полковника Дзебоева. У него, точь в точь, такой же, только без пули. Турьи рога - тамга осетинского рода Дзебоевых. Они этим знаком коней клеймили, скотину, на межевых камнях вырезали. Мне отец рассказывал. Этот портсигар Владимир Георгиевич еще корнетом Красноводского отряда при освобождении из Хивинского зиндана моему отцу подарил.
- Я весь во внимании, Евгений Федорович!
- Естественно, история с убийством поручика жандармерии и побега секретного арестанта Мак`Лессона, буквально "воскресшего" в холодной мертвецкой, в газеты не попала. Большого шума не было. Ни Ерёмин, ни Зуев не пострадали. Не были потревожены и врачи Клиники военно-морской и общей терапии Императорской Военно-медицинской академии. Такой скандал мог бы стать основанием весьма внушительных кадровых перестановок. Есть у меня непроверенная, разумеется, информация, что в этом деле точку поставил сам государь император. У него своих советников по вопросам восточной эзотерики хватает. Объяснение "смерти" и "воскрешения" Гюль Падишаха было примерно таким. Мак`Лессон - по происхождению индус-полукровка - владел тайными приемами раджа-йоги. В английских журналах даже были найдены статьи, сопровожденные фотографиями, о "научных" экспериментах, проводимых британскими любителями-энтузиастами в Индии. Так, подробно описываются факты намеренной остановки сердца йогинами, которые после этого впадают в анабиоз на срок, который определят сами. Примерно, как у нас зимуют ужи и лягушки. Одни из йогинов на день, а некоторые и на месяц. Понятно, с английским журналом в военно-полевом суде делать нечего. Но этого хватило на то, чтобы не учинять дознания по вопросу "воскрешения". Остались два факта: убийство поручика Синицына, состоявшего в наряде по конвоированию, и побег взятого под стражу Мак`Лессона. Был объявлен розыск. Даны приметы розыскиваемого, срочно размножена его фотографическая карточка. В циркуляре была строка: "преступник может быть одет в форму жандармского офицера, может предъявить удостоверение личности сотрудника Департамента полиции с фотографией, не соответствующей его личности". В десять вечера в Особый отдел поступила информация от кассира Финляндского вокзала, подтвержденная впоследствии дежурным по вокзалу городовым. Примерно, такого содержания: "Высокий офицер в чине поручика в шинели со знаками принадлежности к корпусу жандармов, предъявил в кассу Финляндского вокзала удостоверение личности - вдвое сложенный лист плотной бумаги с фотографией на двух медных клепках с сургучной печатью. В руки кассиру не дал. Был записан в журнал как ротмистр жандармерии сотрудник Особого отдела Департамента полиции МВД Александр Георгиевич Кудашев. Потребовал билет в первый класс пассажирского поезда Санкт-Петербург - Гельсингфорс Великого Княжества Финляндского. Сказав: "Срочно. Совершенно секретно", приказал отнести расход в сумме стоимости билета на Департамент полиции. Получив билет, беспрепятственно прошел на перрон и успел сесть в уже отходивший поезд". Конечно, весь состав этого поезда, все пассажиры были самым тщательным образом проверены в Выборге. Но Гюль Падишаха так и не нашли! Розыск ведется и в настоящее время по всем направлениям. Безрезультатно.
*****
21 ноября. 10 часов 41 минута.
Станция Яны-Курган Оренбургской железной дороги.
"Литерный" снизил скорость и остановился. Дважды постучав, в штабное купе вошел прапорщик Щеглов:
- Разрешите, Евгений Федорович? Станция Яны-Курган. Стоянка тридцать минут. Паровоз набирает воду и пополняет запас угля. Я успел связаться с вашим коммерческим представителем в Санкт-Петербурге, передать заказ на пошив мундира господину Кудашеву. Из Департамента полиции получил несколько шифрограмм. Они уже обработаны. Прошу вас, - прапорщик протянул Джунковскому кожаную папку.
- Спасибо, - Джунковский принял папку, положил на стол. - Пригласите проводника, пусть приготовит нам по чашке кофе.
Щеглов вышел.
Джунковский продолжал:
- Теперь вы, Александр Георгиевич, понимаете, что послужило причиной вашего ареста? В Петербурге явно поторопились. Но ситуация, надо признать, могла любого довести до психоза.
Вошел Иван Фомич. Принес поднос с чашками, печеньем и небольшим кофейником.
- Спасибо, дальше мы сами!
Джунковский раскрыл папку с почтой. Кудашев наполнил кофейные чашки. Поставил чашки на льняные салфетки, предусмотрительно прибывшие вместе с подносом. Одну чашку придвинул ближе к Джунковскому.
Джунковский улыбнулся, читая одну из телеграмм.
- Вот и для вас, Александр Георгиевич, хорошая новость. Постановлением Генерал-прокурора Щегловитова ротмистр Отдельного Корпуса жандармов Кудашев Александр Георгиевич освобождается из-под стражи за отсутствием события преступления. Предписанием Заведующего Особым отделом Департамента полиции штабс-капитану Николаеву приказано освободить вас из-под стражи.
Кудашев тоже не сдержал улыбки.
- Спасибо, Евгений Федорович! От всей души за все спасибо. Можно попросить вас оповестить и полковника Дзебоева? Уверен, это и для него будет доброй новостью.
- Уже оповестили! Дзебоев, как ваш непосредственный начальник, получил подобную телеграмму на три часа ранее. Мы в это время в дороге были.
Постучавшись, вошел прапорщик Щеглов.
- Господин полковник! К вам господа офицеры.
- Просим извинить за беспокойство. Нами получены телеграммы, согласно которым ротмистр Кудашев освобожден из-под стражи на основании отсутствия события преступления. На этом, возложенное на нас задание по конвоированию господина Кудашева в распоряжение Особого отдела Департамента полиции считается выполненным с момента объявления Кудашеву об освобождении из-под стражи, возвращения ему табельного оружия и личных вещей. Личные вещи Кудашеву уже возвращены. Прошу принять личное оружие - наган номер 6004 Императорского Тульского оружейного завода 1909 года. Убедитесь, примите, прочтите и распишитесь.
Кудашев принял наган, крутанул барабан, убедился, что оружие заряжено, и убрал его в кобуру.
- Это не все, - продолжил штабс-капитан Николаев. - На имя ротмистра Кудашева поступила телеграмма с предписанием прибыть в Санкт-Петербург на прием к Заведующему Особым отделом Департамента полиции полковнику Корпуса жандармов Ерёмину Алексею Михайловичу. Срок пребывания в Санкт-Петербурге определен в три календарных дня. Прошу расписаться в уведомлении.
Кудашев расписался.
Поезд тронулся.
*****
После обеда Джунковский ушел в спальное, приказав Ивану Фомичу разбудить его через час. Кудашев остался в штабном купе. Ему хотелось остаться одному, подумать, привести в порядок свои мысли, систематизировать реальные события и собственные субъективные впечатления... Просмотрел книги в библиотеке штабного вагона, полистал некоторые. Нет, сегодня не до чтения!
Смотрел в окно, вспоминал Асхабад, Красноводск... Вспомнил, как в босую ногу Леночки, тогда еще десятилетней девочки вошел шип колючего семени безымянного ползучего растения. Такие колючки в Красноводске называли "капканами". Они были бедствием для дутых резиновых шин редких еще велосипедов. Сидя на завалинке перед домом, Лена плакала, пытаясь вытащить колючку. Саша сбегал домой, принес лупу, пинцет и флакон йода. Лена с надеждой и с изрядной долей страха разрешила ему вытащить занозу. Ойкнула только раз, когда кусочек ваты, смоченной йодом, коснулся маленькой ранки. Больше Саша Лену босой не видел... А сегодня ему ни о чем не хотелось думать, кроме, как вспоминать Лену, ее маленькие розовые пальчики ног...
Вопрос вернувшегося Джунковского оборвал грёзу.
- Напрасно не поспали после обеда. Военный человек не должен упускать любую возможность отдохнуть впрок. Увы, это случается не часто. Ерёмин приглашает вас на беседу не из любопытства. Готовьтесь к охоте на Гюль Падишаха. Я думаю - на его собственной территории!
- Почти уверен, Евгений Федорович, вы точно знаете, как это сделать!
- А вы, Александр Георгиевич, нет? Стратагему вчерне готовил полковник Дзебоев. Почему не изволили ознакомиться?
- Не получилось, Евгений Федорович! Не наша вина. Из боя - в бой, а потом... арест! По возвращению из Красноводска после обеда и предполагалось ознакомление, а обед закончился взятием под стражу.
- Я в курсе, не ваша вина, - Джунковский подал Кудашеву картонную папку, - читайте. После ужина обсудим! - Джунковский, не дожидаясь ответа, вернулся в спальное купе.
*****
Кудашев открыл картонную в темно-синем коленкоре папку. Двести десять машинописных листов. На титульном:
"Совершенно секретно. Заведующему Особым отделом, Помощнику Адъютанта Командующего войсками Туркестанского Военного Округа полковнику Отдельного Корпуса жандармов Джунковскому Евгению Федоровичу.
Проект. План организации стратегических и тактических заграничных мероприятий, направленных на обеспечение безопасности государственной границы России с Персией, предупреждения неожиданного вооруженного вторжения с территории Персии в пределы России, предотвращения террористических либо саботажных акций в Закаспийской области, под условным названием "Стратагема". Территория мероприятий - Персия (Иран).
Подготовлен для ознакомления, доработки с учетом мнений экспертов по соответствующим разделам, составления бюджета, утверждения персоналий, кои будут задействованы в мероприятиях.
Заведующий Особым отделом Адъютант Командующего войсками Закаспийской области полковник Отдельного корпуса жандармов Дзебоев Владимир Георгиевич.
Асхабад. Ноября 1911 года".
Открыл второй лист: "Оглавление". Третий: "Конспектус (Краткое изложение)".
Эпиграфом приведено высказывание экс-Военного министра, члена Государственного совета Генерал-адъютанта Алексея Николаевича Куропаткина: "Без разведки армия слепа, без контрразведки - беззащитна!".
Кудашев читал документ, отмечая для себя его аспекты, казавшиеся ему ключевыми:
"...профессор Николаевской Академии Д.А. Милютин, Военный министр: "Чтобы успешно вести войну, у нас должны быть фундаментальные сведения о том, где мы будем бороться, с информацией о средствах, и другая статистика, касающаяся этого региона".
"... предлагаю именовать новый вид разведки термином "оперативная", как мероприятие длительного по времени, быстрого по получению информации, константного по политике, глубокого по содержанию, по территории интересов - не только Персия, но и иные страны, могущие влиять на изменение политической и, следовательно, военной ситуаций".
Кудашев прикрыл папку с документами, обхватил сцепленными пальцами рук затылок. Несколько энергичных поворотов торсом направо и налево. Застыл у окна.
Господи помилуй! Всего прочитано три, четыре листа... а он, вдруг, ощутил себя наивным подростком, который еще и не учился в университете, не воевал в Манчжурии, не сидел в японском плену, не имел опыта блестящих розыскных операций!
Знание! Вот чего ему не хватало всегда. Да, помнил китайскую пословицу: "Глупый все знает...>>. А что такое, собственно, "стратагема"?
Кудашев подошел к книжному шкафу, нашел полку с Энциклопедическим словарем Брокгауза и Ефрона, прошелся пальцем по тиснёным золотом кожаным переплетам. Вот, том 31, нашел: "Стратагема? военная хитрость. В прежнее время, при небольших армиях и театрах военных действий, они имели большее значение, чем теперь, когда при значительных силах, употребляемых на войне, условия пространства и времени, а также подготовительные стратегические операции сделались настолько сложными, что обмануть противника почти нет возможности. То, что понималось прежде под словом С., теперь переместилось или, вернее, возможно еще в области тактики".
Увы, Брокгауз и Ефрон ответа не дали. Жаль, нет рядом Владимира Георгиевича. Поговорили бы... Впрочем, он сам оговорил - название весьма условное. Уточним, какого года издание? 1890-1907, печаталось по восьмому немецкому изданию Галле 1844 года! Понятно. Автор статьи почитал себя мудрецом, выше древнеримского автора Секста Юлия Фронтина, написавшего свои "Стратегемы"... Однако, прошедшие за эти шестьдесят с лишним лет войны - от русско-турецкой до русско-японской - показали, настоящих побед без военных хитростей, без дезинформации противника - не бывает!
Кудашев поудобнее устроился у окна. Труд Владимира Георгиевича читался легко.
"... полагаю совершенно изжившими себя методы сбора информации, практикующимися сотрудниками Министерства Иностранных Дел, в том числе и военными атташе, в основном, использующих слухи и сплетни, доступные на дворцовых коврах, паркетах и в будуарах дорогих кокоток. Подобная информация, к тому же, купленная за большие деньги, зачастую является либо устаревшей, либо недостоверной, либо общеизвестной. Так называемые "доверенные лица" в большинстве случаев - политические авантюристы - даже если они и занимают высокие государственные должности, продают информацию всем, кто готов платить за нее золотом...>>.
"... Персия - страна многонациональная. Этнический состав - более двух десятков имен племен и народов. Основные религии - ислам шиитского толка, ислам суннитского толка, христианство армянской православной церкви, зороастризм, иудаизм, бехаизм, частично индуизм, множество религиозных сект".
"...Иран всегда знал только одну форму правления - монархию. Верховный правитель - Шах-ин-шах - Царь царей. Кризис власти. Промышленности нет. Торговля в загоне. Налоги не уплачиваются и не собираются. Народ доведен до нищеты и полного отчаяния. Трон Шах-ин-шаха держится на штыках и шашках Персидской казачьей бригады князя Вадбольского в северной зоне интересов России. Тем временем южная зона интересов Великобритании приносит Короне, не Персии, серьезный доход от эксплуатации нефтяных месторождений, на берегу Персидского залива построен керосиновый завод. Для самой Персии, не имеющей угледобычи и лесов, вопрос топлива один из первостепенных. Россия только несет бремя военной и финансовой помощи. Предполагаемое строительство железной дороги российской концессией от реки Аракс через Тебриз к Тегерану сорвано интригами английских дипломатов. Беспорядки конституционалистов в Тегеране спровоцированы ими же. Под предлогом революционных требований конституции и экономических реформ орды кочевников и мародеров держат в осаде Тебриз...>>.
"...В Персии абсолютно немыслимо иметь мобильных агентов, занимающихся сбором этнографической и экономической информации, топографическими съемками, под прикрытием личин праздношатающихся любителей археологии, бродячих фотографов, мелких торговцев и прочее. Патриархальная административно-территориальная система будет останавливать таких агентов на каждом перекрестке, у каждого забора. Их будут обыскивать, вымогать деньги, просто грабить. И всегда будут подозревать в них шпионов. Всегда будет опасность попасть в рабство и закончить жизнь в шахтах медных или серебряных рудников. Истории блестящих подвигов разведчиков-одиночек, таких как молодой подполковник Михаил Дмитриевич Скобелев, получивший свой первый Крест - Орден Святого Георгия четвертой степени за разведку караванного пути в песках Кара-Кумах, предшествующую взятию Хивы, почитаю исключением из общего правила...>>.
"... Существующие формы получения информации российскими дипломатическими консульствами и посольством, военным атташе - исключительно по вопросам военной организации самой Персии, на сегодняшний день не могут почитаться удовлетворительными".
"Настало время не только принципиально новых форм сбора и проверки информации, но время управления политическими и экономическими процессами методами законными, продуманными, обоснованными, тонкими - через лиц, которые могут и не догадываться о том, что они используются российской оперативной разведкой. Настало время исключить из практики бесконтрольное использование российского золота на подкуп продажных чиновников и царедворцев, что, в конечном счете, еще не принесло России ни рубля доходов...>>.
"Исходя из вышеизложенного, полагаю необходимым:
А. Учредить Отдел оперативной разведки при Особом отделе Туркестанского Военного округа без подчинения оного Управлению полиции.
Б. Учредить Отдел оперативной разведки при Особом отделе Закаспийской области с подчинения оного Особому отделу Туркестанского Военного округа.
В. Возложить на Отделы оперативной разведки обязанности в соответствии с Положением об Отделе оперативной разведки (прилагается)"...
*****
В штабное купе вошел Джунковский:
- Читаем, Александр Георгиевич? Как движется?
- Изучаю, Евгений Федорович. Боюсь, одного вечера для осмысления этого труда будет недостаточно. Осмысливаю. Одни цитаты чего стоят, мне даже их авторы неизвестны, например: "Все говорят о разведке, хвалят предусмотрительность тех, кто ее имеет, и бранят пренебрегающих ею.... На разведку смотрят как на нечто второстепенное, не нуждающееся в изучении, каждый считает себя в ней компетентным. (Левель, Tactique des rensigements, 1881)".
- Понятно, Дзебоев цитирует покойного французского генерала Жюль Луи Левеля, считающегося одним из основателей французской военной разведки, автора книги, посвященной разведке, вышедшей в 1881 г. в Париже, - Джунковский взял из рук Кудашева папку, пробежал лист глазами, нашел нужное место и процитировал на память: "Все великие полководцы были хорошо осведомлены. Они знали местность, силы, позиции, средства, а часто и намерения их противников, которые, со своей стороны, не знали ничего или почти ничего. Этим объясняется успех одних и поражения других".
Вернул папку Кудашеву, продолжил:
- Вы знаете, над чем я сейчас ломаю голову? Ни за что не догадаетесь. Каким образом из одного Кудашева сделать десять. Одного я обязал бы сначала защититься и получить, наконец, свой юридический диплом, а затем окончить Академию Генерального штаба! Систематическое образование к вашему военному и розыскному опыту дало бы прочнейший фундамент для добротной работы и карьерного роста. Послушали бы в Академии профессора полковника Главного Управления Генерального штаба Павла Федоровича Рябикова, помощника 1-го обер-квартирмейстера ГУГШ генерал-майора Генерального Штаба Николая Августовича Монкевица. Я его лекции до сих пор помню: "Чем разведка больше знает, чем шире и правильнее она раскрывает обстановку начальнику, тем легче ему принять правильное и наиболее выгодное для нас решение... Лучше меньше сведений, но надежных, чем много, но недостаточно обоснованных"...
Кудашев внимательно слушал.
- Однако, - продолжил Джунковский, - я вижу, вы, Александр Георгиевич, "Стратагему" еще не осилили?
- Евгений Федорович! Я не сказал, что не прочёл. Я сказал, что для изучения одного вечера будет недостаточно. Если вы меня проэкзаменуете завтра поутру, я буду готов к беседе.
- Мы этот процесс ускорим. Жаль, нет с нами Владимира Георгиевича. Вернемся в Туркестан, вызову полковника Дзебоева в Ташкент, поработаем вместе. Не его вина, что он еще не в курсе тех реформаций и реорганизаций, произошедших в структурах разведывательных и контрразведывательных служб. Да вы сами, Александр Георгиевич, еще не запутались в нашей иерархической структуре? Не уверен, что сможете дать четкий ответ. Давайте, пройдем по азам вместе. И вы, и я, и полковник Дзебоев - офицеры Отдельного Корпуса жандармов. Наши имена в списках Корпуса - основного места службы. Наша работа в должностях помощников, адъютантов, заведующих и прочее - в качестве прикомандированных. Эта двойственность немного не укладывается не только в наших с вами головах, но и в головах наших непосредственных начальников. Так, командующий войсками требует подчинения и отчета перед ним лично по вопросам, относящимся к его прерогативам и компетенции. Но мы, как сотрудники Особого отдела, формально входящего в Департамент полиции, соответственно по иерархии вниз - в Управления полиции, должны подчиняться начальникам Управлений полиций. Есть среди последних и офицеры, и генералы Отдельного Корпуса жандармов, но есть и по статским чинам: тайные, действительные тайные советники. Наш сегодняшний Директор Департамента Полиции России тайный советник Зуев Нил Петрович, статский человек, к Отдельному корпусу жандармов отношения не имеет. В Охранных отделениях и Особых отделах служат и аттестованные унтеры и офицеры как общей полиции, так и жандармы!
Джунковский сделал паузу. Постучал черенком ручки по пепельнице. На "колокольчик" отозвались сразу трое: из спального купе в штабное вошел прапорщик Щеглов, из последнего и проводник, и Иван Фомич.
- Чаю!
Сделав глоток, Джунковский подождал, пока штабное купе не покинут посторонние при данном разговоре, и продолжил:
- Политический сыск - главная задача Охранных отделений и Особых отделов полиции. Сотрудники этих служб могли и могут быть задействованы в заграничных операциях, но исключительно по задачам политического сыска. Так, известны операции по разгрому русских типографий во Франции, поставляющих нелегальную литературу в Россию... Но сотрудник полиции, будь он и жандармом, не имеет права вести деятельность разведывательную либо контрразведывательную. Ежели волею случая, таковый будет втянут в дело, связанное со сбором информации военного порядка за границей России, ему надлежит информировать о случившемся по инстанции - собственное начальство, которое и передаст информацию по подведомственности. Теперь, к главному. К разведке и к контрразведке.
- Прошу извинить, Евгений Федорович! А как же Британец? Мы - не контрразведка... Значит, все наши действия незаконны?!
- Я ждал этого вопроса. Видно, как заведующий Особым отделом, не достаточно твердо держал на контроле историю с Гюль Падишахом. Операция "Лабиринт" была операцией подведомственной политическому сыску. Нам до сих пор не известны факты сбора Мак`Лессоном информации военного характера в Закаспии, но установлено, что при его участии были произведены взрывы в театре и в водоводном кяризе, которые могли бы повлиять на политическую обстановку в области, связанные с антиправительственной деятельностью Кизил-Арватской партией Эс Эр. Пока так. Если нет более вопросов, продолжу.
- Да, я слушаю, Евгений Федорович.
- Вот теперь о главном. Слушайте, Александр Георгиевич внимательно, запоминайте. Дважды повторять не буду. Не хочу, чтобы вы в беседе с Ерёминым попали в беду. Должны четко знать пределы своей компетенции и никоим образом не затрагивать ни словом, ни междометием - интересы чужих епархий. Понятно?
- Я весь во внимании.
- 8 июня сего, 1911-го, года военный министр Владимир Александрович Сухомлинов утвердил "Положение о контрразведывательных органах" (КРО), "Инструкцию начальникам КРО" и штаты контрразведывательных отделений. Уже эта информация является секретной. Об этом, по секрету, разумеется, но не по долгу службы, знал и полковник Дзебоев от своего начальника. Ни тот, ни другой этих Положения и Инструкции в руках не держали, так как в Закаспийской области КРО предусмотрены не были. Контрразведывательное отделение с прямым подчинением Главному Управлению Генерального Штаба образовано в Ташкенте. Начальником и его помощником назначены два офицера - жандармский и армейский. Мне известны их фамилии, но и только. Уже это - государственная тайна. Мне известно, что на той же базе по тем же основаниям сформировано и Разведывательное отделение, но оно засекречено так, как будто его не существует вовсе. Я считаю, что вы, Александр Георгиевич, человек чести, и лично мне никогда не придется сожалеть о сегодняшнем разговоре. Почему я вам доверился, спросите вы? Потому, что не хочу конца вашей и моей тоже службы нашей родине - России, который может наступить после вашей аудиенции у Ерёмина. Основания для этого - вот эта папка - "Стратагема" полковника Дзебоева.
- Как программный план реорганизации работы по важнейшему направлению обеспечения безопасности России может стать убийственным для его создателя? Вы только что рассказали мне об отсутствии принципа единоначалия в разведке и контрразведке. Вот обоснованные пути решения проблемы!
- Сказавший "а", вынужден говорить и "б"! Ладно, продолжу лекцию. Поражение в русско-японской войне вызвало волну писем, докладов, проектов в адреса Генерального штаба, Военного министерства, Департамента полиции не только от офицеров и генералов, участников войны, но и от нижних чинов, от лиц штатских, но причастных к военным действиям. Все предложения были на одну тему - создание в России мощной военных разведки и контрразведки. Этот поток удалось систематизировать, что и вылилось в соответствующую реорганизацию. Документы, узаконившие эту реорганизацию, я вам назвал. Бюджет выделен, деньги распределены. "Стратагема" полковника Дзебоева - это новый уровень системного подхода к организации разведки - разведки оперативной, единой, во главе с одним руководящим центром. Этим документом - читайте внимательнее преамбулу - Дзебоев не только подвергает критике сложившуюся практику разведывательной работы дипломатами и военными атташе, но обвиняет в бесцельном расходовании бюджетных средств! Есть такое негласное первое правило дипломатии: "Никогда не увеличивайте число своих врагов!"... Одним этим документом, если ему дать ход, все мы обретаем самых могущественных врагов в лицах от Министерства Иностранных Дел до Главного Управления Генерального Штаба. Просчитывая шансы на успех, полагаю, что концепция реорганизации будет похоронена. Не ее сейчас время.
- Понял, Евгений Федорович. Все понял. "Преамбулу" мы разобрали. А как вы оцениваете часть "Особенную"? Самые подробные сведения, необходимые для конкретной работы: цели и задачи, способы выполнения, подбор агентуры, приемы вербовки, конспирации... Даже словарь сленга различных социальных и национальных групп, тайных обществ, язык жестов, условных знаков и сигналов?! В конце концов, конкретные варианты операции по пресечению деятельности Британца?!
- Браво, Кудашев. Вы действительно все поняли. Я не жалею о времени, проведенном вместе с вами. Смотрите, вот на малом столе пишущая машинка "Ундервуд", стопа чистой бумаги, калька. Если будут вопросы технического порядка - обращайтесь к прапорщику Щеглову, он поможет. За три часа до прибытия в Санкт-Петербург, вы должны предоставить мне документ, который так и назовем: "Варианты операции по пресечению преступной деятельности лица, условно называемого "Британцем"! - Джунковский постучал ручкой по пепельнице.
Вошел Щеглов.
Кудашев начал улавливать: два коротких удара - сигнал Щеглову, короткий, длинный, короткий - Ивану Фомичу, беспорядочный стук - всем постам! Подумал: "Ох, не прост, Евгений Федорович, не прост! Вот у кого стоит поучиться... И в большом, и в малом!".
- Рабочую папку мне! - приказал Джунковский. - И распорядитесь сдвинуть ужин на пару часиков. Пусть накроют к десяти вечера.
*****
ГЛАВА IX
Справка на Ерёмина. Немного о шахматах. Кто предупрежден - тот вооружен.
Не только полковник Джунковский готовился к встрече с полковником Ерёминым.
Полковник Ерёмин тоже готовился к встрече с полковником Джунковским.
*****
Документ N 27.
СПРАВКА.
Джунковский Евгений Федорович. Полковник Отдельного Корпуса жандармов. Помощник Адъютанта Командующего войсками Туркестанского Военного Округа. Ташкент. Марта пятого дня тысяча восемьсот семьдесят восьмого года рождения. Тридцать три полных года. Уроженец Херсонской губ. Потомственный дворянин. Согласно Росписи Родословной Книги из VIII колена рода Джунковских. Окончил курс в Петровском Полтавском Кадетском корпусе. Окончил Михайловское артиллерийское училище училище по 1 разряду и произведен в подпоручики...
Несмотря на отчество Федорович, Евгений Джунковский не является родным братом Владимиру Федоровичу Джунковскому, степень родства не выяснена. Тесных связей между собой не поддерживают.
Без подписи.
*****
Документ N 28.
СПРАВКА.
Джунковский Владимир Федорович. Генерал-майор Отдельного Корпуса жандармов. Московский губернатор, флигель-адъютант Свиты Его Императорского Величества. Сентября седьмого дня тысяча восемьсот шестьдесят пятого года рождения. Сорок шесть полных лет. Уроженец Полтавской губернии Потомственный дворянин. Согласно Росписи Родословной Книги из VII колена рода Джунковских. Джунковские принимаются при Дворе Его Императорского Величества. Зачислен в пажи к Высочайшему Двору 28.9.1872. Воспитывался в Пажеском корпусе, из которого выпущен в лейб-гвардии Преображенский полк прапорщиком 14.8.1884. Произведен в подпоручики 30.8.1884 (со старшинством с 14.8.1884), в поручики 30.8.1888 (со старшинством с 14.8.1888). Назначен адъютантом к Московскому генерал-губернатору Его Императорскому Высочеству Великому Князю Сергею Александровичу 14.12.1891. Произведен в штабс-капитаны 6.12.1895, в капитаны 22.7.1900 (со старшинством с 6.5.1900). Назначен адъютантом к Его Императорскому Высочеству Великому Князю Сергею Александровичу 15.1.1905. Назначен флигель-адъютантом Его Императорского Величества 17.4.1905. Произведен в полковники 12.5.1905 (со старшинством с 17.4.1905). Назначен Московским вице-губернатором 29.7.1905, исполняющим должность Московского губернатора 11.11.1905.
Кавалер орденов св. Станислава 1 (6.12.1911), 2 и 3 ст., 3 (1.1.1906) и 4 ст.; французских - кавалерского и командорского крестов ордена Почетного Легиона, персидского - Льва и Солнца 2 ст., и многих прочих...
Уровень связей с Домом Романовых -
* Мария Федоровна Джунковская. Урожденная Санкт-Петербург 13.11.1858, умерла до 1879. Крещена в церкви кавалерийского Его Императорского Величества полка. Восприемники: Его Императорское Величество Государь Император Александр II Николаевич Романов (у купели - служащий у гражданского губернатора коллежский секретарь Михаил Николаевич Карпов) и девица Юлия Карловна Рашет (тетка).
* Евдокия Федоровна Джунковская. Урожденная Санкт-Петербург 5.3.1856. Фрейлина Их Императорских Величеств Государынь Императриц. В 1908 г. состояла при Ее Императорском Высочестве Вел. Княжне Марии Павловне. Проживает в С.-Петербурге по адресу: Старорусская, 3; в 1908 г. жила в Москве в Николаевском Кремлевском Дворце.
Без подписи.
*****
Биографию самого Ерёмина Алексея Михайловича полковник Джунковский знал лучше иных. Жизнь и служба обязывали.
*****
Документ N 28.
СПРАВКА.
Ерёмин Алексей Михайлович - полковник Отдельного корпуса жандармов Еремин Алексей Михайлович, Заведующий Особым Отделом Департамента полиции МВД Российской империи с 1910 года.
Тридцать девять лет. Уральский казак. В девятнадцать лет окончил Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, в двадцать один год - Николаевское кавалерийское училище по 1-ому разряду, а затем Офицерскую стрелковую школу. Некоторое время служил в конном полку Уральского казачьего войска.
Закончил с отличием предварительные курсы перед переводом в Особый Корпус жандармов. В тот год начали формировать при Главных Жандармских Округах охранные отделения. Ерёмин получает назначение в Киев.
Возможно, весь карьерный рост Еремина определен военным министром Владимиром Александровичем Сухомлиновым. Сухомлинов - тоже выпускник Николаевского кавалерийского училища. В нем же по окончанию русско-турецкой войны Сухомлинов какое-то время читал лекции по тактике. В девятьсот третьем Сухомлинов был помощником командующего Киевского военного округа Михаила Ивановича Драгомирова. После выхода Драгомирова в отставку Сухомлинов назначается командующим войсками Киевского Военного Округа.
В Киевском охранном отделении поручик Ерёмин характеризовался как офицер, обладающий особой энергией и способностью к розыску. Очень скоро его имя приобретает известность. Ерёмин активно участвует в разработке методических рекомендаций, а затем и в ликвидации двух крупных политических антиправительственных формирований - "Киевского Комитета Российской Социал-демократической Рабочей Партии" и "Центрального Комитета Юго-Западной Группы учащихся".
Департамент полиции внёс ходатайство в Штаб Отдельного Корпуса Жандармов о награждении поручика Еремина досрочно чином штаб-ротмистра.
Через год при организации в городе Николаеве Охранного отделения, штабс-ротмистр Ерёмин назначается его начальником.
Ерёмину 17 сентября 1906 года был присвоен чин подполковника. В этом чине в 1906 году он был приглашен в Департамент полиции, в качестве руководителя одного из отделений Особого отдела. За три календарных года службы Ерёмин дважды награждался досрочным повышением в чине. Случай в мирное время не частый. 12 января 1908 года был откомандирован на Кавказ с назначением на должность начальника Тифлисского губернского жандармского управления, а 8 февраля 1908 года произведён в чин полковника.
С 21 января 1910 года в должности начальника Особого отдела Департамента полиции Российской Империи.
Без подписи.
*****
Документ N 29.
Извлечение из письма
Министру Внутренних Дел Российской Империи
Шефу Отдельного корпуса жандармов
действительному статскому советнику
Булыгину Александру Григорьевичу,
члену Государственного Совета
Января, 1905 года.
"...Судя по приведенным примерам успешного предотвращения крайне опасных народных волнений, а также и по другим, бывшим в последнее время случаям такого же характера, я считаю своим нравственным служебным долгом засвидетельствовать, что только лишь благодаря назначению в Николаев для заведования делами политического розыска штабс-ротмистра Ерёмина А.М., в высшей степени энергичного и способного офицера, Борьба с враждебными антиправительственными элементами в Николаеве сделалась вполне успешной и во всех случаях попытки к нарушению государственного порядка и общественного спокойствия... прекращаются всегда в самом зародыше".
Градоначальник города Николаева
Контр-адмирал А. С. Загорянский-Кисель
*****
Документ N 30.
Извлечение из письма
Министру Внутренних Дел Российской Империи
действительному статскому советнику
Шефу Отдельного корпуса жандармов
Петру Николаевичу Дурново
3 мая 1906 года
"...ротмистр Ерёмин, своею выдающеюся энергиею, беззаветною преданностью порученному ему делу, самоотверженно подающий всегда личный пример в самых опасных случаях, вынуждает меня, по долгу службы обратить внимание на этого достойного офицера и ходатайствовать об исключительном награждении его - производством в следующий чин...".
Директор Департамента Полиции
действительный статский советник
Вуич Эммануил Иванович
*****
- "Чистоплюй, Белая кость! Окопался в своем Ташкенте под крылом Самсонова, научился ладить с "халатниками"... Хотел бы посмотреть, как бы он вел себя под градом булыжников перед озверевшей толпой рабочих, чьи боевики, к тому же, прикрываются детьми и женщинами!" - подумал о Джунковском Ерёмин.
*****
- "Действительно, случай в мирное время беспрецедентный - дважды в течение двух лет получить внеочередной чин. - подумал о Ерёмине Джунковский. - К своим тридцати восьми годам сделать карьеру до заведующего Особым отделом Департамента полиции. Впрочем, можно ли 1905-1907 годы назвать мирными? Ряды офицеров и нижних чинов Корпуса жандармов, общей полиции, чиновников государственного аппарата потеряли немало достойных и талантливых сынов Отечества. Потребовались весьма решительные меры, чтобы предотвратить полные хаос и анархию, потерю самой сложившейся не в одно столетие государственной системы... К сожалению, этот бунт начался с расстрела демонстрации на площади Зимнего Дворца и закончился расстрелами по приговорам военно-полевых судов. Кто не помнит, как в октябре 1905-го бывший тогда товарищем министра внутренних дел, заведующим полицией и командующим отдельным корпусом жандармов, с оставлением в должности Санкт-Петербургского генерал-губернатора, Трепов Дмитрий Федорович приказал расклеить по улицам Петербурга приказ по войскам, в котором заключалась знаменитая фраза: "патронов не жалеть". Кому, как не Трепову, принадлежит недобрая слава усмирителя петербургского восстания, организатора черносотенных погромов, карательных экспедиций?! Вот время начала карьерного взлета Ерёмина. Время командиров, способных отдать команду "патронов не жалеть!"... Выскочка!"
Изящная пепельница была полна окурков. Потушив последнюю, Джунковский вызвал Ивана Фомича и приказал принести новую коробку папирос.
Получив требуемую, долго разглядывал рисунок на крышке. Надпись на английском - MURAD. The Turkish Cigarette. Цветной рисунок молодого эмира в гареме с сигаретой под опахалом павлиньих перьев в руках толстого евнуха за своей спиной и в окружении прекрасных одалисок. Рисунка не видел. В его уме совсем иные образы. Пытался проиграть в уме возможные варианты беседы Ерёмина с Кудашевым. Во что эта беседа может вылиться? Какие цели может преследовать Ерёмин? Как ему лично может понадобиться Кудашев?
Не глядя, распечатал коробку. Вынул сигарету, попытался ее смять по-русски. Сломал. Опомнился.
- Иван Фомич! Ты что мне принес?
Вахмистр по стойке смирно:
- Что просили. Папиросы истанбульские.
- Это не папиросы. Сигареты. Не покупай мне больше. На, забери себе на самокрутки. Принеси мне коробку наших папирос.
Иван Фомич дважды не получал приказаний. Назад и обратно, как мышь. Коробку на стол и бесшумно снова - за дверь. Барин думает!
На новой коробке цветные картинки - бой русской и японской эскадр, скачущие казаки в Манчжурии, надпись в залихватской виньетке: "Товарищество табачной фабрики А.Н.БогдановЪ и Ко, Санкт-Петербургъ". 10 штук - 10 копеек!
Кудашев с помощью Щеглова осваивал "Underwood". Шептались.
- Вот эта штука называется "каретка". Распечатали строку до поля, остановка. Слышите - звонок! Предупреждение "Не применяйте силу". Правой рукой за рычаг отведите каретку вправо до отказа. Самовзводом повернётся вал на новую строку с пробелом. Начинаете печатать с новой строки. Все хорошо. Так, так. Получается! Страничку закончите, позовите меня, я помогу вставить новый лист. Нет, нет! Не учитесь с самого начала нажимать клавиши одним пальцем: потом не переучитесь. Двумя руками... Как на фортепиано!
Кудашеву "Underwood" понравился. Подумал, хорошо бы в свой отдел приобрести. Чернильные мозоли надоели! Через час он уже почти свободно тюкал по клавишам: "Тук-тук-тук-тук-тук! Вжик! Дзинь!". Изредка поглядывал на Джунковского. Полковник за большим столом листал "Дело", много курил, смотрел в окно. Вдруг, бросил пронзительный взгляд на Кудашева, встретился с ним глазами.
- Получается, Александр Георгиевич?
- Да, Евгений Федорович!
- Сделай перерыв, подойдите ко мне.
Кудашев подошел к большому столу, присел на свободный стул напротив Джунковского.
На столе две коробки шахмат. Джунковский аккуратно расставляет фигуры.
- Хотите поставить мне мат, Евгений Федорович? - Кудашев посчитал, что может инициировать беседу.
- Играете?
- Серьезно - нет, не играю. Подростком играл с отцом. Так, баловство, ничего серьезного.
- И то хорошо, - Джунковский накрыл второй шахматной доской уже расставленные фигуры и начал "на втором" этаже расставлять фигуры из второй коробки.
Кудашев понял: играть не будут. Эта шахматная "этажерка" - наглядное пособие для какой-то штабной игры. Заинтересовался.
Джунковский закончил построение. Довольно лукавым взглядом оглядел Кудашева.
- Что знаете о шахматах?
- Теорией не владею. Знаю несколько историй об изобретении этой игры. Знаю имя - Эммауил Ласкер - чемпион мира, победой в прошлом, 1910-м, отнял пальму первенства у Вильгельма Стейница, которому лично проиграл в 1897 году, но реально победил иных претендентов, сам Стейниц в последних чемпионатах не участвовал...
- Браво. Я, честно говоря, не ожидал... А сможете назвать число потенциальных ходов в шахматной партии, Александр Георгиевич?
Кудашев явно был озадачен.
- Не, не смогу. Полагаю, цифра будет сверх великая. Помню легенду, как раджа предложил изобретателю любую награду золотом, но тот попросил заплатить ему зерном по следующему расчету: на одну клетку доски - одно зерно, на вторую - два, на третью четыре, на четвертую восемь... И так удваивать на все шестьдесят четыре клетки. Раджа был разочарован, приказал принести изобретателю мешок зерна. Принесли, начали считать и отмерять. Мешка было мало. Принесли второй, потом десятый... Все равно не хватило. При такой прогрессии не хватило бы зерна во всех странах мира! Прикажете просчитать?
- Нет. Времени нет. Я знаю эту историю. Вам придется считать всю оставшуюся жизнь. У нас много серьезной работы. Ваши начальные знания меня удовлетворяют. Хоть недаром эту этажерку строил. Отвечаю на поставленный мною вопрос сам, так как на начальнике лежит обязанность обучения и воспитания его подчиненных. Слушайте и запоминайте. Пока не сделан первый ход - вариантов бесчисленное множество - число их подсчитано быть не может. Но вот сделан первый ход, начинается Игра! И число вариантов ходов начинает сокращаться. Чем сильнее противники, тем меньше вариантов... Но, помните начальную точку отсчета - хаос чисел?! Так вот, полный анализ ходов дает число вариантов от тысяч до десятков тысяч! Опытный шахматист обязательно просчитывает варианты. И готов ради победы просчитывать хоть тысячи вариантов. Но правила игры жестоки, на партию отводится Его Величество Время! Игроку дается два с половиной часа на сорок ходов. Не уложился - цейтнот - засчитывается поражение! Как быть? Одной математикой не обойтись! Нужно еще что-то. Что? У каждого шахматиста свои собственные приемы: интуиция, знание сильных и слабых сторон противника, его любимые приемы, способы психологического давления... импровизация! Понимаете меня?
- Да, конечно. Вы меня учите плавать в мелком теплом заливе, прежде, чем отпустите в штормовое море. Теперь я улавливаю и смысл построения иной, более сложной модели Игры - в двух измерениях.
- Давно у меня не было такого понятливого ученика. Только не всегда в двух измерениях - в трех, в четырех! И фигуры могут свободно перемещаться с этажа на этаж. Более того, они могут менять свою окраску, и даже - самоликвидироваться! Вот в такие "шахматы" играют политики, разведчики и контрразведчики. И это не просто игра, это Большая Игра! И мы все в этой игре просто фигуры. Каждый из нас имеет тот кадровый потенциал, который имеет - личный состав. И каждый обязан иметь надежные фигуры, способные выполнить задачу, не попасть под удар чужого слона или ферзя, не способные сменить окраску, самоликвидироваться или сбежать на иной этаж... Понимаете всю сложность Большой Игры, в которую, как в воронку, нас втягивает жизнь, образ жизни, который мы выбрали? Понимаете, зачем Ерёмин назначает вам личную аудиенцию? Понадобилась новая фигура, обладающая определенными качествами, как достоинствами, так и недостатками. С какой целью? Я готов к самому неожиданному повороту событий. Даже к такому шахматному приему, как "гамбит", а по-русски просто "подстава". И вы должны быть готовы также. Прошу, ознакомьтесь со справкой на самого Ерёмина. Вы земляки. Прочтите... Кто предупрежден, тот вооружен! Это знали еще в Древнем Риме: "Praemonitus praemunitus".
В дверь постучал и вошел Иван Фомич.
- Ваше высокоблагородие! Дозвольте стол накрывать? Ужинать пора.
