Почему Воронежская область отстает по числу передовых технологий
Воронежское правительство разместило на своем сайте проект "Прогноза научно-технического развития Воронежской области до 2030 года" для публичного обсуждения. Следуя ему, сравним тренды и показатели инновационного развития области с данными Прогноза 2030, соответственно, оценив их достоверность.
В настоящее время руководящими документами стратегического инновационного развития области служит Стратегия 2020. А также программа "Развитие инновационной деятельности в Воронежской области на 2011-2015 годы" - с объемом финансирования около 5 млрд руб.
В области - одна из самых крупных в РФ по численности работников научная региональная система. Всего в науке, включая разработки, в 2012г. было занято 10799 работников, из них исследователей - 6204. В 2000г. - 13140 и 6410, соответственно. Действуют 64 научно-исследовательские организации, в которых около 700 докторов и 3,5 тыс. кандидатов наук. Численность исследователей и разработчиков почти не снижается, уменьшается лишь вспомогательный персонал. Для сравнения: в Белгородской области, где университет со статусом исследовательского, всего занятых в науке 1244 человек, а исследователей и разработчиков - 916. При этом белгородские разработчики в 2012г. создали 19 передовых технологий, а воронежские лишь 9, калужские - 42, ярославские - 18. Производительность труда воронежских разработчиков, к сожалению, одна из самых низких в стране. В разы ниже, чем у соседей с небольшими по численности научными и инновационными системами.
В регионе созданы Агентство по инновациям, нормативно-правовая база и, формально, вся инфраструктура инновационной системы. Но она не работает эффективно. Модернизации промышленности (возможно, за исключением ОПК), инициации процесса создания современной индустрии не происходит. Как и остальных видов деятельности. Патентов выдается сравнительно много, но они не востребованы экономикой. Так, в 2012 году был выдан 501 патент на изобретения, на полезные модели гораздо меньше - 166. Изобретают не совсем то, что необходимо практике. Поэтому область и отстает по передовым технологиям. Для сравнения: у белгородцев эти показатели - 130 и 74. И они далеко впереди по производительности труда инноваторов.
Сектор науки и инноваций Воронежской области - со значительным бюджетным финансированием, а отдача от него в экономику крайне низкая.
Кластерный, да не тот, что надо
В Прогнозе 2030 для анализа состояния образования и науки использован кластерный метод. Ранжирование регионов идет по 5 группам по сумме средних показателей (кластеры А, Б, В, Г, Д). В кластер А вошла только Москва. В кластер Б - экономически и научно мощные регионы - Московская, Нижегородская, Самарская, Свердловская области и Санкт-Петербург. Воронежская область оказалась в среднем кластере В. Из 10 использованных для ранжирования регионов показателей 4 приходятся на количественные данные по высшей школе (число вузов, студентов и т.д.). Три - на количество научных организаций, на численность персонала в них, на число кандидатов и докторов. И всего лишь 2 отражают результативность науки - число разработанных передовых технологий и общее их число. Еще один - внутренние затраты на науку.
Основными недостатками использованной методологии анализа науки в регионах являются:
1) Использование общих показателей, а не на душу населения (исключение составило число студентов). Отсюда и абсолютное лидерство Москвы, а также Санкт-Петербурга.
2) Избыточное число формальных показателей по высшей школе и науке в ущерб важнейшим данным, характеризующим практическую эффективность исследований, разработок и инновационной системы, что снижает достоверность результатов. Если на одного белгородского разработчика приходится в 20 раз больше выданных "на гора" передовых технологий, то очевидно, где исследователи трудятся эффективно, а где нет.
Число студентов, кандидатов и докторов наук, как и общая численность ученых и организаций, без учета их качества и эффективности не могут служить объективными индикаторами состояния науки, образования и инновационной системы региона. Особенно при существующем в них разгуле плагиата, научной недобросовестности и коррупции.
В самом Прогнозе сказано на сей счет: "В качестве предпосылок инновационного научно-технического развития, как правило, выделяются: наличие инновационного потенциала: научной базы (НИИ, КБ, ВУЗов), значительного количества специалистов в области технических наук, большого количества студентов. Оценка составляющих указанного потенциала производится без достаточного анализа его качественных и количественных характеристик".
В полной мере это относится и к Прогнозу 2030. Использованная методика и показатели не отражают качество и эффективность образования и науки регионов. А ожидаемые результаты фактически взяты "с потолка", причем в виде, непригодном для сравнения показателей разных лет.
Связь кластерного анализа (авторы - Е.М Исаева, Л.М. Никитина, Вестник ВГУ. Серия: Экономика и управление, 2013, N 1) с ожидаемыми показателями Прогноза 2030 не просматривается. Денежные показатели приведены в некорректном виде для сравнения разновременных финансовых потоков. И "пришпилены" к цитируемой работе. Отметим также, что в анализе Прогноза 2030 использована устаревшая статистика и отсутствует связь с новой федеральной программой "Развитие науки и технологий" на 2014-20 гг.
Необоснованный оптимизм
Сравним существующие тренды изменения основных показателей области и ожидаемые результаты из Прогноза 2030. Удельный вес инновационных товаров, работ, услуг в общем объеме отгруженных товаров в 2009г. составил 4,6%, в 2010г. - 7,1%; в 2011г. - 6,3%; в 2012г. - 5,6%. Для промышленности эти цифры выглядят еще хуже: 4,4%; 7,1%; 4,4%; 3,0%.
Налицо тенденция снижения удельного веса инновационной продукции, а не ее роста. К сожалению, авторы Прогноза 2030 "не заметили" этой тенденции и начали отчет с провального 2012г. (низкая база сравнения), игнорируя даже действующую инновационную Программу 2015. К тому же, вместо общепринятого показателя (Росстата) ввели свой - долю инновационной продукции в общей продукции инновационных же предприятий. А их доля очень низка - ниже 10%, и она не растет.
В рамках действующей Программы 2015 планируется дополнительно создать 1342 новых рабочих мест. Прогнозируемый социальный эффект - 3077 млн руб, а экономический - всего лишь 72 млн руб. Прогнозируется рост доли инновационно активных предприятий в 2015г. до 14%. Но 2015 год уже близок, а тенденция пока на снижение. Вырастут вдруг на бумаге, в отчетности?
За 2009-2012гг. число созданных в области передовых технологий снизилось с 10 до 9. В 2000 году было гораздо больше - 21. Общее число используемых передовых технологий снизилось с 1756 в 2009 г. до 1666 в 2012 году. Разработчиков много, а передовых технологий в промышленности, даже купленных на стороне, мало.
Удельный вес организаций, осуществлявших технологические инновации в 2009-12гг., стоял почти на месте: 7,5% - 2009г; 8,0% - 2010; 8,6% - 2011; 8,2% - 2012г. Удельный вес затрат на технологические инновации в общем объеме отгруженных товаров, работ, услуг в целом в 2009-2012 годах снижался: 2,9%; 1,7%; 3,7%; 2,3%.
К сожалению, у области нет ни одного положительного показателя по инновационной деятельности. Разве что объем затраченных средств. В то же время, именно инновационный сектор прописан во всех стратегических документах региона в качестве основного драйвера развития экономики. Как, впрочем, и в стратегических документах РФ.
Отдельно рассмотрено в Прогнозе 2030 развитие ОПК. Ожидается, что удельный вес применяемых новых технологий (в 2012г. - всего лишь 7%) в ОПК ускоренно вырастет до 50% в 2020г. и до 85% в 2030г. Производительность труда - в 1,75 и 3 раза, соответственно. К сожалению, опыт прошедших 25 лет деградации ОПК эти оптимистические прогнозы не подтверждает.
Особенностью организаций оборонки является их закрытость и низкий контроль обществом качества их продукции. Любая замкнутая система со временем деградирует и превращается в неконкурентоспособную. За рубежом прозрачность фирм, разрабатывающих военную технику, достигается в т. ч. за счет выпуска большой доли мирной продукции и двойного назначения. По ней и судят в основном о конкурентоспособности фирмы и ее продукции. Проверяют качество военной продукции также мировые рынки. В РФ огромные средства на конверсию ушли в никуда. Доля мирной продукции в том же "Созвездии" составляет всего лишь 5-6%. Поэтому, повторимся, создание инновационного сектора на базе ОПК невозможно. Поднять статистику за счет закрытости ОПК легко. Но для генерации инноваций необходима конкуренция, как между организациями, так и между самими инновациями, для чего необходим их избыток. Менее эффективные должны отбраковываться конкуренцией. Конкуренция же в РФ слаба, а в ОПК почти отсутствует.
В заключение еще раз подчеркнем, что данные по стоимостным показателям (ВРП, инвестиции, объем продукции и т.д.) в Прогнозе 2030 некорректны. Текущие цены не пригодны для прогнозов и временных сопоставлений. Именно поэтому получены невероятные по росту показатели - в (4-8) раз. Необходимо приводить их к одному времени, исключая инфляцию.
Некорректность подобных расчетов и сравнений уже подвигла одного известного воронежского журналиста к обнаружению местного "экономического чуда" - удвоения ВРП за 5 лет. В действительности ВРП области вырос за 2009-2013гг. на 30%, что совсем неплохо с учетом кризиса 2009 г.
Почему же в РФ и Воронежской области инновации массово не генерируются и не выживают? Ответы известны: непрофессионализм, высокая коррупция и разнообразный криминал гасят их в зародышах. Как и негативные условия жизни и труда. Низкие инвестиции в человеческий капитал не позволяют ему выйти на уровень, с которого возможен переход к 5-7 технологическим укладам экономики. Об этом писал еще в прошлом веке лауреат Нобелевской премии Саймон Кузнец. Качество жизни и труда в РФ и Воронеже низкое, неконкурентоспособное - таланты покидают регион и страну в поисках лучшей жизни и работы. Ну а Прогноз 2030 надо переделывать кардинально. В таком виде он роняет, а не поднимает имидж области.
