Перспективы (развития) науки в России равны
перспективам смены типа цивилизации[1]

Д. Квон, профессор НГУ


Степень опасности внешних и военных угроз будет определяться не только внешними, но и внутренними факторами. Прежде всего тем, насколько они могут быть нейтрализованы изначально собственными ресурсами, среди которых важнейшая роль будет принадлежать НЧК в военной области. Появилась очень четкая и прямая взаимосвязь между системой национальных ценностей и национальным человеческим капиталом (НЧК) в военной области. Она выражается в том, что от развития национальной системы ценностей прямо зависит ключевой современный фактор развития - НЧК, в т.ч. его уровень и качество.



Первое и самое прямое следствие качества НЧК - резкое увеличение значения качества личности военнослужащего, прежде всего его профессиональной подготовки. Сегодня боевая эффективность во все большей степени зависит от качества личного состава. Причем это качество становится все дороже для государства (подготовка летчика, например, стоит от 2-3 млн долл. до 10-15 млн долл.) и носит индивидуальный, "штучный" характер. Так, пилотов палубной авиации в России меньше, чем космонавтов, а строительство авианосных ударных группировок зависит не только от выделения огромных средств, но и от того, кто будет "сидеть в кабинах" ЛА.

Человеческий капитал личности будет во все большей степени определяться качеством национальной системы ценностей. Прежде всего:

- общим культурным уровнем, способным охватить междисциплинарные области (например, биологию и информатику), приобретающих решающее значение в будущем;

- духовностью, нравственностью личности, ее способностью ставить интересы нации, общества и государства выше личных, что имеет особенное решение как для эффективной военной организации государства, так и отдельной личности, которым изначально потребуется жертвовать личными интересами;

- образовательным и научным потенциалом, формирующимся как на национальной основе, так и с учетом мирового опыта;

- качеством промышленного и технологического потенциала нации. Сегодня в основном этот потенциал находится на уровне 4-5 этапов, хотя требуется закладывать основы уже 6-го технологического уклада. Если 5-ый уклад может использовать внешние заимствования, то 6-ой уклад может развиваться в основном только на национальной почве.

Примечательно, что и в еще до конца сформировавшейся концепции евразийской интеграции у российской элиты и элит постсоветских государств также был отмечен сдвиг от "прагматично-утилитарного" подхода, основанного на торгово-экономической выгоде, в пользу совместных, базовых ценностей и геополитических подходов. Этому в немалой степени способствовал отказ Армении и Украины от ассоциированного членства в Евросоюзе, понимание, что политика давления Запада имеет в своей основе политическое, военное и ценностное значение.

Отдельно следует сказать, что способность противодействовать внешним и военным угрозам будет во все большей степени зависеть от качества национальной элиты. На известном рисунке видно, что группа факторов "Д" - субъективные представления и решения правящей элиты - непосредственно влияют на все остальные группы факторов.

Элита, прежде всего, формулирует политические и иные цели и задачи, стоящие перед нацией и государством. Это может быть адекватное "отражающее реалии понимание, и соответствующие решения, либо нет.

Элита распределяет национальные ресурсы. При этом речь сегодня, как правило, идет о распределении только финансовых ресурсов, хотя незадействованными остаются во многом культурные, интеллектуальные и духовные ресурсы нации.

Элита в определенной степени влияет и на международные реалии и на эволюцию вызовов и угроз в мире.



Элита, наконец, может оказывать позитивное, либо негативное воздействие на систему национальных ценностей и интересов.

Именно поэтому особое значение для будущего России будет иметь качество национальной элиты, ее способность воспринимать адекватно все группы важнейших факторов. Это определяется целым рядом критериев, но в первую очередь:

- профессионализмом элиты, ее подготовленностью к решению общенациональных задач, опытом и результативностью деятельности, оцененной обществом;

- образованием, полученном в лучших учебных заведениях России и мира, дополненным необходимыми специальными знаниями;

- нравственностью, которая определяется прежде всего преданностью нации;

- способностью к стратегическому прогнозу и стратегическому планированию, предвидению последствий своих действий и другим качествам, которые сегодня становятся обязательными характеристиками творчества.[2].

К сожалению, эти требования не предъявлялись ни при М. Горбачеве, ни при Б. Ельцине, ни во многом и сегодня, что, естественно, отразилось и отражается в конечном счете на всей политике и огромных неоправданных издержках. Современная правящая элита России в своей массе непрофессиональна, безответственна, плохо образована и безнравственна, в т.ч. коррупционна. Российской нации предстоит решить эту проблему, ибо в противном случае, как и прежде, государственное и общественное управление будет оставаться не эффективным.

Сказанное имеет прямое отношение к оценке и анализу ситуации в мире, а тем более ее прогнозированию. И первое, и второе требует не только высококвалифицированных экспертов (которых остается все меньше), но и высококвалифицированного военно-политического руководства, способного адекватно понимать поставленные задачи. Реальность такова: лимит субъективных ошибок, сделанных при М. Горбачеве, Б. Ельцине, Е. Гайдаре, А. Сердюкове, Л. Кудрине и т.п., - исчерпан.

Пока что видно, что на уровне принятия и исполнения решений почти всё замыкается на Президенте России, который был вынужден признать, что "добиться цели можно подчас только на уровне или с уровня президента"[3]. Это признание означает, что система государственного (в т.ч. военно-политического) управления неэффективна и что ее необходимо менять. Только организационных мер здесь явно недостаточно. Нужны меры политико-идеологического характера, когда правящая элита четко понимает стратегический курс национального развития и вытекающие из этого курса конкретные решения, сроки выполнения и ответственность.

При этом очень важно принять правильную модель управления человеческими ресурсами, которая сегодня не способствует творческому и ответственному подходу. Так в результате проведённых исследований американские специалисты определили следующие основные стратегические подходы к управлению людьми компании:

- Управление человеческими ресурсами - ориентация на людей с акцентом на максимальное использование их таланта, повышение качества жизни.

- Патернализм - осторожный отбор персонала, обучение и забота со строгой ориентацией на клиента.

- Профессиональная модель - ориентация на профессионализм (отбор, обучение, оплата, юридический контракт);

- Продуктовая модель - ориентация на производительность, жесткие трудовые отношения[4].

Пока что в России можно говорить о том, что управление человеческими ресурсами идет не по первому, наиболее эффективному, сценарию, а по второму - "интернализм" и, отчасти, четвертому - "продуктовая модель". Это означает, что значительные национальные ресурсы практически исключены из развития и управления, что неизбежно отражается на эффективности общества и ВС.

В зависимости от трех групп обстоятельств ("А", "Б", "В") и качества элиты (группа "Д") формируются (или нет) адекватные цели и задачи политики, в т.ч. военной, включая национальную военную доктрину как систему взглядов на использование военной силы. При этом особое значение имеет адекватная оценка не только целей и задач, но и национальных ресурсов и возможностей (группа "Б"), которые должны соотноситься с поставленными целями и задачами. И эта область - особенная ответственность элиты. Их переоценка или недооценка имеет огромное, иногда катастрофическое значение, особенно в военно-политической области. Так, переоценка масштабов и остроты военных угроз может вести к перенапряжению национальных ресурсов, негативно сказывается на темпах социально-экономического развития, милитаризации государства, а в конечном счете деградации его экономики и общества.

Поэтому в стратегическом прогнозе должны быть предусмотрены редкие варианты использования национальных ресурсов, которые условно можно разделить, как минимум, на три подхода.

Первый, - когда используется в целях обороны порядка 1% ВВП, как в целом ряде стран Европы, Японии и других странах.

Второй, - когда используется до 4% ВВП.

Третий, - когда расходы на оборону превышают 4%.

В соответствии с таким приоритетом можно проводить расчеты и в военном планировании, полагая, что темпы роста ВВП страны до 2020 года будут колебаться от 3% до 5%.

В то же время в прогнозируемый период можно предусмотреть и четвертый вариант, при котором значительные средства (например, 8% ВВП) будут формально выделяться на оборону, а в действительности на развитие НЧК и новейших технологий двойного назначения.

В настоящее время военные расходы многих развитых стран, например, составляют от 1% до 4% ВВП страны. В ХХ веке существовало мнение, что превышение порога в 8% ВВП неизбежно ведет к милитаризации экономики и стагнации, хотя в некоторые предвоенные периоды, например, в СССР и Германии, этот показатель превышал 30%. В XXI веке считается, что недопустимо превышение доли военных расходов в 4% (у современной России - 3,9%). Большинство стран СНГ, а также европейские государства, имеют уровень военных расходов в пределах 1% (что однако не помогает Украине в быстром развитии и не влияет на ускорение развития Германии или Японии, которые тратят примерно столько же). Более того, к 2014 году военные расходы Великобритании сократились за несколько лет на 8%, а к 2020 году личный состав вооруженных сил будет сокращен со 178 тыс. до 147 тыс. человек (с одновременным увеличением количества резервистов), т.е. почти на 20%[5].

Важно предусмотреть в прогнозе наличие двух тенденций. Во-первых, увеличение цикла НИОКР, производства и службы ВиВТ, а, во-вторых, их значительного удержания. Развитие современных ВиВТ состоит, как известно, из нескольких основных этапов - фундаментальных исследований, НИОКР, испытаний и серийного выпуска - каждый из которых, в свою очередь, занимает достаточно длительный период, а в целом - от постановки задачи, основанной на оценке угрозы, до внедрения новой системы вооружений в войска, может пройти несколько десятков лет. Причем в XXI веке эти периоды существенно удлиняются. Если в 40-е годы системы ВВТ менялись за 3-5 лет, в 60-е годы - 10-15 лет, то сейчас некоторые системы ВВТ служат по 30-40 лет, а в будущем будут служить 40-50 лет.

Стремительно (на порядки, в десятки раз) растет и стоимость ВиВТ. Это означает, что адекватная оценка угрозы и формулирование четкой и своевременной задачи перед новыми видами и системами ВиВТ, а также выделение необходимых ресурсов являются наиболее важными этапами в формировании политики и военной доктрины государства. Недооценка будущей угрозы, может стать реальностью, скажем через 15-20 лет, когда уже будет поздно что-то делать. Несвоевременное начало работ и недостаточное выделение ресурсов неизбежно приведут к тому, что когда эта угроза станет реальностью, противодействовать ей уже будет нечем, а, может быть, и некому.

Как показывает история развития (стагнации) российского ОПК последних десятилетий, сегодня главная проблема заключается в том, что национальный человеческий капитал (НЧК) России в наибольшей степени пострадал от ошибок правящей элиты: нехватка конструкторов и ИТР составляет 20-30%, а профессиональных рабочих 40-50%. Изменить ситуацию может только радикальная смена политики в отношении НЧК.


______________

[1] Квон Д.Х. Невозможность науки в теперешней России // Независимая газета. 2014. 22 января. С. 11.

[2] См. подробнее: Подберезкин А.И. Национальный человеческий капитал ТТ. I-III. М.: МГИМО(У). 2011-2013 гг.

[3] Самарина А. Апология Путина // Независимая газета. 2014. 20 января. С. 1.

[4] Щегорцов В., Таран В. и др. Антикризисное управление человеческими ресурсами. М. 2010. С. 337.

[5] Цит. по: Великобритания больше не полноценный военный партнер США - Роберт Гейтс / Эл. ресурс: "Евразийская оборона". 2014. 19 января / http://eurasian-defence.ru

Док. 669667
Опублик.: 13.02.14
Число обращений: 0