Сергей Тимофеев: Великая всемирная пенсионная революция.Назад
Сергей Тимофеев: Великая всемирная пенсионная революция.
В каком возрасте человек начинает задумываться о том, как и на что он будет жить в старости?
Правильный ответ: в старости. Чем больше он думает на эту тему, тем больше старости в нем уже накопилось.
И о смерти человек думает потому, что он постепенно умирает. Как не прискорбно это осознавать.
Сегодня такое поведение - думать о том, что стоит у порога - называется решением проблем по мере их появления.
А ведь так было не всегда.
Еще лет сто назад русский крестьянин крепко задумывался о том, что ждет его к сорока годам - таким был возраст глубокой дряхлости. Такие мысли появлялись в его голове потому, что перед ним постоянно развертывались трагедии нищенской старости.
Что могло быть хуже беззубого прозябания "Христа ради"?
Ничего.
Поэтому и создавался материнский, он же отцовский капитал - дети. Дети, вырастая, содержали стариков. И чем их было больше, тем лучше, тем надежней. Это была естественная, созданная Природой, пенсионная система.
Руко(голово)творная пенсионная система, возникшая в Европе почти полтора столетия тому назад, имела конкретную цель: привлечь работающих из деревни в город. Побочным результатом явилось разрушение патриархальной семьи. Принцип солидарности поколений в его явном виде - младшие члены семьи кормят старших - перестал работать. Государство радеет всем одинаково: и тем, у кого было семеро по лавкам, и тем, кто всю жизнь посвятил себе - любимому.
Но государство обеспечивает стариков так, как оно это может.
Иногда это получается крайне скверно.
Хотя надо признать, что еще недавно очень популярные в наших СМИ репортажи "со слезой" о судьбе голодающих старух как-то сошли на нет. Есть к тому объективные предпосылки: если разделить всех россиян на десять равных по численности частей, ориентируясь на уровень их доходов, то пенсионеры попадут... в третью группу. Так что сегодня они не самые нуждающиеся. Средняя пенсия составляет около 10 тыс. руб. при средней заработной плате 28 тыс. руб.
Понимаю, что для молодого поколения эти цифры интереса не представляют.
Возможно, интересно иное.
Здесь следует начать с неочевидного. Проведенные нами исследования (см. здесь - "Проблема 25") показали, что в обозреваемой статистикой ретроспективе, количество иждивенцев, приходящихся на одного работающего, во всем мире остается практически неизменным. Один работающий (в среднем) везде и всегда может прокормить себя и еще одного. Вот и в нынешней России из 140 млн. населения, работоспособные составляют около 70-ти млн.
Количество работающих (кормящих) может уменьшаться в силу ряда обстоятельств, но тогда "пахать" начинают те, кто еще недавно относился к иждивенцам. Уходили мужчины на фронт и к станкам становились дети и старики. Это, конечно - крайний случай, но и в обыденной жизни все также. Увеличение пенсионного возраста - неизбежно, если количество иждивенцев, приходящихся на одного работающего, начинает непропорционально увеличиваться. Это также закономерно, как неизбежна была ликвидация детского наемного труда в Европе и Америке, которая случилась не потому, что люди стали более чадолюбивыми, а лишь потому, что доля детей в структуре населения снизилась.
Практически во всех странах , той части нашей Цивилизации, которая называет себя высокоразвитой, происходит одно и то же. Если раньше, с момента возникновения человечества, ВСЕГДА молодых было больше, чем людей преклонного возраста, то здесь это совсем не так. В России, например, семилетних девочек стабильно меньше семидесятилетних бабушек. И это не случай - это уже система, характерная не только для России.
Доля работоспособных членов общества в Европе снижается. Количество пенсионеров растет. Как им выживать в такой ситуации?
Существует, поддерживаемая недолговечной (в исторических масштабах) практикой, иллюзия: можно накопить на безбедную старость.
На самом деле, средства, находящиеся у пенсионеров, это лишь основание для распределения между ними той части общественного фонда потребления, которая причитается иждивенцам. У вас большие сбережения? Значит, ваша, личная доля будет больше, чем у того, кто ничего не накопил. Но в сумме пенсионеры получат не более того, что способно им дать общество, находящееся в данных конкретных экономических условиях.
Рост пенсионного возмещения при стабильности пенсионного возраста в прошедшем времени имел два источника. Первый - уменьшения количества малолетних иждивенцев в результате сокращения рождаемости. Второй - увеличение размеров госдолга.
Отгадайте: где в мире самая высокая по отношению к зарплате пенсия?
Правильно - в Греции.
Сегодня положение резко усугубилась. Приближается время, когда сам факт наличия каких-либо накоплений уже не будет страховкой от проблем, которые могут возникнуть в пенсионном возрасте. Замечательную мысль как-то высказал г-н Wolfgang SCHOLZ , представитель МОТ: "... да, в будущем у пенсионеров будет много акций, но их еще надо будет умудриться продать в условиях сокращения численности работающих".
Что из этого следует?
Следует то, что в будущем накопленные на старость деньги, в какой бы форме они не хранились, не будут играть решающей роли. Деньги - деньгами, но на них надо будет еще купить еду и тепло. А эти блага создаются только теми, кто реально работает и что-то производит. И дело не в том, что мало работающих - мало производится, а в той демографической константе, о которой здесь уже упоминалось: не может один работающий прокормить более чем одного иждивенца.
Здесь существует зона непонимания. Обычно говорят: технический прогресс, повышение производительности труда изменит эту константу: работающий сможет кормить и пять и десять иждивенцев.
Отлично. Но подумайте о том, что в любом обществе существует некий пирог материальных благ, распределяемый между всеми живущими. Мы хотим увеличить в нем долю пенсионеров? Прекрасно. Но скажите - чья доля должна снизиться. Вариантов ответов немного: работающих или детей. Иного не дано.
На самом деле все несколько сложнее, я тут немного утрирую, но проблема диспропорции между расширяющимися потребностями пенсионеров и сужающимися возможностями их удовлетворения - никуда не денется. Она наступает.
И здесь самое место для постановки великого русского вопроса: "Что делать?"
Для начала надо сказать правду: те, кому сегодня двадцать лет пенсию в ее нынешнем виде получать не будут. Мощи для этого ни у одного государства в мире уже не хватит.
К чему же мы все в итоге тогда придем?
Сначала мы придем к уничтожению самого понятия "пенсионный возраст". Не будет его. Человек будет трудиться столько, сколько ему будет хватать сил и здоровья. Государство в будущем сможет взять на себя только содержание немощных инвалидов.
Можно ПРЕДПОЛАГАТЬ (я подчеркиваю - предполагать и прогнозировать), что время окончательного ухода с работы нашим потомкам будут выбирать обстоятельства: есть у тебя материальные возможности не работать - отдыхай. Нет? Работай. Не можешь? Вот тогда включается собес.
И важный вывод.
Обществу нужно не просто увеличение продолжительности жизни его граждан, а увеличение ее активной, содержательной части. Из этого следует, что государство уже сегодня при планировании расходов на медицину должно по-иному расставлять приоритеты. К сожалению, пока, "продолжительность жизни в немощном состоянии растет более быстрыми темпами, чем общая продолжительность жизни" - пишет Dana P. Goldman - профессор University of Southern California, Los Angeles.
Надо полагать, что во второй половине этого века на планете Земля люди не будут работать до старости.
Они будут работать и работать... до смерти.
В этом и состоит суть Великой всемирной пенсионной революции.
