Авторитарная модернизация иногда бывает успешной, но лишь при соблюдении трех условий...Назад
Авторитарная модернизация иногда бывает успешной, но лишь при соблюдении трех условий...
Модернизация под чутким и жестким руководством государства - так выглядит рецепт светлого будущего в трактовке российских властей. У Азии получилось, почему бы и нам не попробовать? Действительно, после Второй мировой войны Япония была разрушена, Южная Корея уступала по экономическому развитию Северной, Тайвань представлял собой пустынный остров с африканским уровнем жизни, а Сингапур - слаборазвитый аграрный регион. Но за три десятилетия все эти страны превратились в процветающие. Они не только догнали Запад, но и в некоторых отношениях его перегнали. Сегодня в достижениях азиатских "тигров" и "драконов", которыми подчас управляли весьма суровые режимы, никто не сомневается. Вопрос лишь в том, устроит ли такой сценарий Россию - здесь и сейчас. Жаль расстраивать государственников, но по всему выходит, что догнать Китай, используя его же методы, мы все-таки не сможем.
Азиатский акцент
Авторитарная модернизация, при которой политические права населения ограничены, а экономическим развитием занимается государство, в истории дело нередкое. Под ее критерии подпадает политика Наполеона I, Луи Филиппа, Наполеона III во Франции, а также кайзеровский период в Германии. В современной же истории примеры авторитарной модернизации немногочисленны и локализованы в Восточной Азии. Причем пренебрежение постулатами неолиберализма оказалось не единственным секретом успеха стран этого региона. "Во-первых, была традиционная для этих районов высокая трудовая этика, готовность работать много и добросовестно", - подчеркнул в интервью журналу "РБК" российский востоковед, профессор Университета Кукмин в Сеуле Андрей Ланьков. Во-вторых, отмечает он, на момент начала модернизации 70-80% их населения составляло крестьянство, причем крестьянство традиционное и бедное. "Запросы этих людей были скромны, они были готовы работать за три чашки риса в день и считали это счастьем", - говорит г-н Ланьков. И наконец, важную роль сыграла и международная обстановка времен холодной войны: эти страны могли с легкостью получать американские займы и финансовую помощь.
Так, началу реиндустриализации Японии способствовала война в Корее: США оплачивали Японии военные поставки, которые создали рынок, позволивший ее промышленности заработать. Как отметила в комментарии журналу "РБК" профессор Института стран Азии и Африки МГУ Ирина Тимонина, США особенно заинтересовались Японией как союзником после победы коммунистов в Китае в 1949 году. А экономическому развитию Южной Кореи Штаты способствовали, в частности, из-за ее участия во вьетнамской войне. Огромные финансовые ресурсы из Вашингтона получал и Тайвань, который американцы поддерживали в противостоянии с континентальным Китаем. Но на Америку надейся, а сам не плошай: очевидно, что ключ к успеху находился не вовне, а внутри азиатских стран.
Искусство целеполагания
"При проведении авторитарной модернизации у руководства страны должна быть четкая идея в отношении того, что нужно достичь, причем сформулированная в категориях и задачах нефинансового свойства, - полагает директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев. - В случае Японии и Южной Кореи было четкое понимание, что страна отстала и должна научиться производить то, что производят развитые страны, и занять определенную долю рынка в соответствующей товарной группе". Японское "экономическое чудо" в чистом виде датируется примерно периодом со второй половины 1950-х по 1973 год, то есть с момента завершения оккупационного периода и до начала нефтяного кризиса, подтолкнувшего структурную перестройку экономики. Выделив приоритетные отрасли, власти Японии в большинстве случаев поставили перед ними цель достичь конкурентоспособности на мировом уровне. Так было, например, с автомобилестроением, которое сразу ориентировалось на экспорт: внутренний спрос был крайне слабым. "Японские производители нашли свою нишу, - объясняет Ирина Тимонина. - Недорогие и экономичные автомобили ("второй автомобиль в семье"), прямо не конкурировавшие с мощными американскими машинами".
Государство брало на себя создание инфраструктуры, подготовку производственных площадок. Центральный банк предоставлял крупнейшим частным банкам кредиты под низкие проценты, затем под контролем министерства финансов и Банка Японии эти ресурсы распределялись среди ведущих компаний. Использование денег, выделяемых государством, жестко контролировалось. Как рассказывает г-жа Тимонина, для кредитования компаний обрабатывающей промышленности была создана система, в буквальном переводе - "руководство через банковское окошко". Впрочем, такая мера не уберегла банковскую систему Японии от "плохих долгов" - проблемы, от которой страна страдает до сих пор. Сходную стратегию - поиск и освоение ниш на внешних рынках товаров с высокой добавленной стоимостью - эксплуатировали и другие страны региона. Андрей Ланьков напоминает, что в 1960 году по уровню ВВП на душу населения (80 долларов) Южная Корея отставала от Нигерии и Папуа - Новой Гвинеи. Секрет южнокорейского успеха - закупка технологий, строительство фабрик и захват мировых рынков. Экспорт - основа "экономического чуда" азиатских стран. Как отмечает профессор Российской экономической школы Владимир Попов, в Китае именно экспорт был мотором экономического роста, а доля экспорта в ВВП выросла с 5% в 1978 году до более 30% сегодня, так же как и до этого в Японии, Корее, на Тайване, в Сингапуре и Гонконге.
Но какой бы впечатляющей ни была авторитарная модернизация, сама ее суть накладывает жесткие ограничения. "На определенном этапе процесс авторитарной модернизации становится невозможным: лидеры заходят в тупик и нужна демократическая правка", - констатирует научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрий Травин. Авторитарные страны рано или поздно проводят демократизацию: в какой-то момент это становится непременным условием дальнейшего развития страны. Набравший силу бизнес начинает сам диктовать власти условия, коррупция распускается пышным цветом. Типичный пример - ситуация с чеболями в Южной Корее. Однако, решившись на переход к демократизации, власти должны быть готовы к рискам, возникающим для авторитарных лидеров в случае ослабления режима. В конце концов они могут оказаться за решеткой, как это произошло с президентом Южной Кореи Чон Ду Хваном (впрочем, он был помилован новым лидером государства). Это еще один повод не упустить момент в динамичном развитии страны, когда уже надо позволить народу самому определять свою дальнейшую судьбу, чтобы лидер не превратился из отца нации в сатрапа.
Азиопа, но не Азия
Именно на успешный восточный опыт явно смотрят нынешние российские лидеры, предлагая стране новый курс. Особенно на этой ниве отличился первый замруководителя администрации президента Владислав Сурков. В своей программной статье "Чудо возможно", опубликованной в феврале в газете "Ведомости", он нарисовал картину, пусть и размытую по форме, но вполне ясную по содержанию. В модернизации "по Суркову" первую и по сути единственную скрипку играет государство. Но проблема нынешней России в том, что эта самая авторитарная модернизация у нас не получится. Начнем с того, что у руководства страны нет четкой идеи или цели. В феврале на VII Красноярском экономическом форуме 70% участников (в их числе были бизнесмены, экономисты, политологи) на вопрос первого вице-премьера РФ Игоря Шувалова "Вы понимаете, что хочет от вас власть, говоря о модернизации?" ответили: "нет". И дело тут не в тупости делегатов, а в том, что власть, похоже, вцепилась в модное слово, даже не разобравшись зачем.
Ведь бюрократия, которой и отводится направляющая "модернизационная" роль, не заинтересована что-либо менять. В результате российские предприниматели могут не утруждать себя, скажем, модернизацией через снижение издержек: им проще добиться покровительства нужных чиновников. "У нас не бизнес реализует политику государства, а государство обслуживает интересы бизнеса", - сокрушается г-н Иноземцев. Правда, речь идет лишь об отдельных компаниях с особым статусом. Иллюстрацией может быть перенос введения экологического стандарта на двигатели Евро-3 с 2008 на 2011 год, чтобы минимизировать ущерб отечественному автопрому.
Для сравнения, власти стран Восточной Азии тоже не брезговали протекционизмом, который был призван стимулировать экспорт. Однако, кроме названия, эта политика не имеет ничего общего с той, что проводится сегодня в России. Как подчеркивает г-н Попов, есть два типа промышленной политики - импортозамещение и поощрение экспорта. В рамках первого варианта, по словам эксперта, приоритет отдается слабым и неконкурентоспособным отраслям, тогда как в рамках второго варианта стимулируются, напротив, сильные и конкурентоспособные отрасли. При импортозамещении (о котором много говорят российские политики) госсубсидии идут в отрасли, которые не только не экспортируют свою продукцию, но и не могут конкурировать с импортом на внутреннем рынке. В Восточной Азии протекционизм был направлен на экспорт, который должен был все время усложняться, чтобы давать максимальную отдачу экономике.
Отраслевой разрез
Но интереснее всего наблюдать, как относятся к главному проекту Кремля чиновники. Как выяснилось на мартовском заседании Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России, они саботируют один из базовых проектов модернизации - повышение энергоэффективности. "Ответственные за энергоэффективность лица не определены более чем в 70% бюджетных учреждений, то есть они как плевали на свое энергопотребление, так и плюют, несмотря на то что мы тут законов напринимали..." - обрушился на подчиненных президент РФ Дмитрий Медведев.
Да и новые инициативы, вызревшие в недрах системы, приводят отнюдь не к модернизации, а вызывают обратный эффект. В конце марта Госдума приняла Закон "Об обращении лекарственных средств", вступающий в силу 1 сентября 2010 года. По мнению экспертов Центра развития ГУ-ВШЭ, документ будет сдерживать модернизацию отрасли: передовые предприятия могут оказаться в убытке. Ограничивая рост цен на жизненно необходимые и важнейшие лекарства, Минздравсоцразвития устанавливает максимальную стоимость препарата, исходя из средневзвешенных прошлогодних показателей. "Надбавки, возможно, ограничат дистрибьюторов, но открытым остается вопрос о рентабельности производства лекарств по средневзвешенным прошлогодним ценам, - недоумевают в Центре развития. - Например, при значительном повышении в текущем году цен на фармацевтические субстанции (цены на импортные выросли на 95%)". Под ударом оказываются самые продвинутые предприятия, которые недавно модернизировали производства, поэтому себестоимость их продукции пока явно выше средней.
Отсутствие целей компенсируется деньгами. Взять, к примеру, поддержку животноводства. "Предусмотрены десятки миллиардов рублей субсидий, - отмечает глава исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. - Но немалая их часть тонким слоем размазывается, как и кредиты, по десяткам тысяч производителей - в том числе крайне неэффективным, застрявшим в прошлом веке, не знающим и не понимающим современное сельское хозяйство или откровенным мошенникам". Еще до кризиса, в июне 2008 года, прогнозируя ухудшение финансовой ситуации в стране, ассоциация предлагала чиновникам привязать субсидирование к производительности - с таким прицелом, чтобы слабые производители быстрее выходили из бизнеса. Но инициатива не прошла, власть предпочла и дальше проявлять чудеса щедрости. То же касается и науки. "Надо выделять больше денег на реальную аграрную науку, а не на псевдоисследования того, что во всем мире уже давно исследовано, как зачастую это делается сегодня, - негодует г-н Юшин. - Зато вокруг этого из года в год кормится масса людей, а мы продолжаем покупать зарубежные аграрные технологии".
Не на тех равняемся
"Инструменты авторитарной модернизации - это программа, идеология и, условно говоря, административные методы", - напоминает Владислав Иноземцев. Твердую политику (а без другой модернизация не состоится) должны проводить политики, а их в России не хватает. "Путин и те, кого он привел во власть, - бизнесмены, - говорит эксперт. - Я верю в то, что Дмитрий Медведев хочет перемен, но против него и его комиссии по модернизации - весь Белый дом". Да и бизнес этот довольно специфический. Отечественная бюрократия не может проводить модернизацию в условиях, когда уровень откатов чиновникам достигает 30%, констатирует декан факультета политических наук и социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге Владимир Гельман. "Российский государственный аппарат надо сравнивать не с южно корейским, а с тем, который характерен для африканских стран", - резюмирует он.
По мнению Дмитрия Травина, важным фактором успеха модернизации является готовность учиться у более успешных соседей. Однако сейчас в нашей стране силен антиамериканизм, проявляется скептическое отношение к европейскому опыту, окрепла вера в то, что Россия должна идти "своим особым путем", "встает с колен". Подобный запрос находит отражение в концепциях "суверенной демократии" пера Владислава Суркова. Но идти своим путем с уровнем коррупции как в африканских странах и одновременно рассчитывать на эффективность авторитарной модернизации - слишком наивно. Нынешнее общество, с грустью замечает г-н Травин, делает заявку на "авторитарного лидера, но не модернизатора, а консерватора, потакающего обществу, заявляющего, что мы лучшие, и обещающего победы на всех олимпиадах".
Для того чтобы хотя бы начать двигаться по тому маршруту, который выбрали для себя азиатские страны, такие как Китай, нашей власти необходимо понять, готова ли она идти на риски и издержки. А они неминуемы, когда время "сильных рук" подойдет к концу. Ведь если не подойдет, то все усилия будут потрачены напрасно. Возможно, уже сейчас мы совершаем ошибку, делая упор на слово "авторитарная", тогда как следовало бы - на "модернизация".
