Александр Гронский: Представление о событиях 17 сентября 1939 г. в современном белорусском политическом дискурсеНазад
Александр Гронский: Представление о событиях 17 сентября 1939 г. в современном белорусском политическом дискурсе
17 сентября 1939 г. Красная Армия перешла границы почти разбитой немцами Польши и направилась на Запад. Результатом этого похода стало образование на бывших "всходних кресах" Западной Украины и Западной Белоруссии, практически сразу же слитых с УССР и БССР соответственно. 17 сентября стало знаменательной датой в системе белорусских праздников, ведь после этого дня Белоруссия увеличила свою территорию почти наполовину. Иллюстрацией этому факту может служить то, что почти в каждом, если не в каждом, населённом пункте современной Белоруссии, который находится на бывшей территории II Речи Посполитой, есть улица 17 сентября. Однако с распадом Советского Союза дата 17 сентября постепенно переходила в разряд обычных. Дату вспоминали, но правительство не предпринимало никаких попыток каким бы то ни было образом зафиксировать своё удовлетворение тем, что благодаря этому дню, в 1939 г. Белоруссия приобрела около 50 % своей нынешней территории.
В 2009 г. этому событию исполнилось 70 лет. Т.е. юбилей увеличения территории страны практически в два раза. Осенью 2009 г. я проанализировал ряд публикаций, размещённых на различных сайтах. Мне было интересно, каким образом общество будет оценивать такое большое увеличение своей Родины. Результаты оказались интересными и показательными.
Существование этой даты в белорусской истории начало актуализироваться несколько лет назад, когда активисты некоторых общественных организаций провели первый круглый стол, посвящённый реанимации памяти о присоединении Западной Белоруссии. Причём память реанимировалась в советском дискурсе, который, пусть и в деформированном виде, но активно присутствует в интеллектуальном пространстве современной Белоруссии. Поход Красной Армии в Западную Белоруссию, как и в советские времена, был назван освободительным, что легко укладывалось да и сейчас укладывается в логику существования Белоруссии в сегодняшних границах. С точки зрения суверенного белорусского государства это событие не может оцениваться иначе, поскольку присоединение Западной Белоруссии к Белоруссии Советской давало возможность западным белорусам развиваться в русле белорусской культуры, которая в Советской Белоруссии навязывалась как необходимый элемент существования на данной территории. И пусть начатая советским государством белорусизация к тому времени сошла на нет, но партия и правительство не давали никому возможности усомниться в существовании белорусской нации, белорусского языка и прочих элементов существования отдельной реальности под названием белорусы. Таким образом, судьба западных белорусов оказавшихся в Белоруссии, по логике вещей была более перспективна, чем судьба их же, но оказавшихся (в данном случае гипотетически) в составе Третьего Рейха. По этой логике движение Красной Армии можно назвать освобождением. В первую очередь освобождением национальным, ведь белорусам позволили жить на территории, где они признавались титульной нацией со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Словосочетания "освободительный поход Красной Армии" и "воссоединение Западной Белоруссии с БССР" стали нормой употребления и в пропаганде, и в науке советского периода. Широко бытуют они и сейчас. Несмотря на то, что в 2009 г. белорусские власти изменили на некоторое время политический вектор с российского на западный, присутствие советской лексики осталось, особенно в описаниях событий советского периода. Так, поздравляя белорусов с семидесятилетием похода Красной Армии в восточные польские земли, Президент Белоруссии А.Г. Лукашенко заявил: "17 сентября 1939 года начался освободительный поход Красной Армии, целью которого была защита оставленного на произвол судьбы белорусского и украинского населения на территории Польши в условиях германского вторжения и развязывания Второй Мировой войны [...] На освобожденных землях были созданы условия для строительства новой жизни. Белорусы получили возможность развивать государственность в рамках единого национально-территориального образования" [1]. Эту риторику повторили некоторые аналитики, но, казалось бы, вполне адекватную радость в честь присоединения к республике огромной по меркам самой республики территории с белорусским Президентом разделил не все.
Интересным представляется провести анализ текстов, размещённых в белорусском сегменте Интернета. Проанализировав информацию, поданную с различных статьях, можно попытаться ответить на вопрос "чем является 17 сентября 1939 г. для белорусских интеллектуалов, интересующихся политикой?" Тем более, что этот вопрос интересен лично мне и в контексте одного спора. В 2006 г. я слушал разговор двух коллег, которые обсуждали, как будет отмечаться в Белоруссии 70-летие вхождение Западной Белоруссии в состав БССР. Тогда они пришли к однозначному выводу, что белорусская оппозиция, к которой принадлежит большинство современных белорусских интеллектуалов, дату никак не отметят и, более того, постараются её каким-либо образом дискредитировать. Причиной такого поведения белорусской оппозиции, по мнению коллег, была их зависимость от финансирования своей деятельности польской стороной. Коллеги были уверенны, что именно эта зависимость и приведёт к интеллектуальным изощрениям белорусской оппозиционной публицистики и аналитики. Я не интересовался каким образом и кто финансирует белорусскую оппозицию, но то, что она резко отрицательно отнеслась к дате присоединения Западной Белоруссии - это факт.
Всю проблематику, появившуюся накануне и в период юбилея, можно разделить на некие блоки, внутри которых представлен анализ событий с точки зрения того, что принесло белорусам присоединение Западной Белоруссии к БССР. Итак...
Проблема N 1: Освобождение или оккупация
Вначале рассмотрим то, как с помощью описания события ему придаётся иная окраска. Приведём цитаты, в которых белорусские авторы пытаются дать эмоционально-идеологическую оценку действий Красной Армии на территории Западной Белоруссии:
- "на территорию Западной Беларуси[2] вступила Красная Армия" [3];
- "Красная Армия вступила на территорию захваченной Гитлером Польши" [4];
- "Долгие десятилетия вторжение Советов на территорию Польши подавалось как доблестный "освободительный поход" и освобождение белорусского народа из-под польского ига"[5].
- "Белорусские демократические организации по-своему отметят "воссоединение" 1939 года" [6];
- "ряд мероприятий, посвященных 70-летию со дня освободительного похода Красной Армии на Западную Беларусь и Украину" [7];
- "конференция, посвященная 70-летию сентябрьского похода Красной Армии на Западную Беларусь и Украину" [8];
- "[...] мероприятиям, посвященным 70-летию со дня похода Красной Армии на Западную Беларусь и Украину" [9];
- "События, связанные с воссоединением Западной и Восточной Беларуси 17 сентября 1939 года" [10];
"пикет, посвященный 70-летию объединения БССР и Западной Белоруссии" [11];
- "Красная Армия согласно пакту Риббентропа - Молотова от 23 августа 1939 года и секретным протоколам к нему о разделе сфер влияния в Европе вступила на территорию Западной Украины и Западной Беларуси" [12];
- "этот "освободительный поход" Красной Армии по международному праву может квалифицироваться как акт агрессии, поскольку его результатом стали массовые репрессии и депортации в ГУЛАГ местного населения, а также расстрелы военнослужащих польской армии" [13];
- "действия СССР против Польши в сентябре 1939 года являются агрессией с точки зрения международного права" [14];
- "Для соблюдения последовательности следует пренебречь и радостью белорусов по поводу "воссоединения". Признав "Освободительный поход Красной Армии" насильственным захватом территорий по предварительному сговору с нацистской Германией" [15];
- "17 сентября "исполнилась траурная годовщина предательского удара Красной Армии в спину Польской армии, которая оборонялась от фашистского нашествия"" [16];
- "17 сентября 1939 года Красная Армия вторглась на территорию Западной Украины и Западной Беларуси" [17];
- "Семьдесят лет с того дня, когда красная армия перешло государственную границу и двинулось на Запад" [18];
- "Сегодня исполняется 70 лет с начала так называемого "освободительного похода" Красной армии на территорию Западной Беларуси [19]".
Итак, если проследить эмоциональную нагрузку, которая появляется в текстах при описании того действия, которое совершила Красная Армия 17 сентября 1939 г., то следует признать, что в подавляющем большинстве авторы вкладывали в эту нагрузку негативный смысл: "захват", "предательский удар в спину", "вторжение" и т.п. Причём мной сознательно были выбраны тексты не научные, а публицистические, которые в большей мере склонны передавать настроения общества, степень его идеологической обработки и т.д. Авторы текстов не видят в расширении границ своей республики и воссоединении своего народа ничего хорошего. Все действия по собиранию белорусских территорий в одну трактуются как негативные. Если же для обозначения событий 17 сентября 1939 г. используются словосочетания освободительный поход, воссоединение, то они практически всегда берутся в кавычки. Авторы подчёркивают тем самым то, что используют советские штампы, в реальности имеющие другое наполнение. Проскакивание кое-где этих словосочетаний без кавычек следует отнести к привычке, заложенной в советское время, некритическому использованию советской терминологии, поскольку остальная нагрузка таких текстов чётко определяет отношение автора к событию как негативное.
Один из авторов "Слонимской газеты" И. Подгородецкий утверждает, что жизнь белорусских крестьян в межвоенной Польше нельзя было назвать раем. "Польское государство не было заинтересовано в поддержке и развитии культур национальных меньшинств, будь то белорусы или украинцы. В ту эпоху подобная ситуация существовала во всем мире. Однако то, что принес на землю Западной Беларуси сталинский режим, не идет ни в какое сравнение с режимом буржуазно-помещичьей Польши: новое крепостное колхозное право, массовый вывоз - депортация интеллигенции, священников, офицерских семей, зажиточных слоев" [20]. То, что польские власти не поддерживали национальные меньшинства, с точки зрения автора не только не заслуживает осуждения, но и оправдывается тем, что подобным образом поступал весь мир. И только "тоталитарный Советский Союз" требовал проводить в Белоруссии белорусизацию, на Украине украинизацию и т.д., что по логике автора сразу же ставит СССР в ряд нецивилизованных стран, ведь весь остальной мир угнетал национальные меньшинства. Даже несмотря на то, что к концу 30х гг. и белорусизация, и украинизация практически сошли на нет, в СССР, тем не менее, существовали школы на национальных языках, которые поддерживались из государственного бюджета. Белорусские школы в Польше того времени выживали сами, официальные власти их не финансировали. Ополячивание белорусов в межвоенной Польше воспринимается автором как меньшее зло по сравнению со сталинскими репрессиями. С точки зрения выживания индивида это так. Но с точки зрения сохранения белорусской самоидентификации, ополячивание подразумевало полный переход в польское самосознание, т.е. исчезновение носителей белорусской идентичности. При проведении репрессий советские органы в первую очередь руководствовались другими, не национальными критериями. Они руководствовались критериями социальными. Репрессиям подвергались, как правильно написал И. Подгородецкий интеллигенция, священники, офицерские семьи, зажиточные слои города и деревни. Если учитывать, что положение белорусов в межвоенной Польше в целом нельзя назвать зажиточным, тогда можно сделать вывод, что от сталинских репрессий в первую очередь пострадали поляки, евреи, а уж потом белорусы и украинцы. Этот вывод нисколько не обеляет эпоху репрессий, но простая логика говорит о том, что белорусы были ими затронуты в меньшей степени именно из-за своего приниженного положения в Польше того времени.
Советская власть на вновь приобретённых территориях проводила национальную политику, а именно: "открывались белорусские, еврейские, польские школы, театры, газеты; дети бедноты получили возможность учиться в техникумах и вузах, возвращались из советского плена солдаты, что внушало надежду на скорое возвращение всех офицеров и унтер-офицеров" [21]. Всё это названо автором "политикой заигрывания с национальной беднотой" [22]. В данном пассаже представлена логика мышления большинства современных белорусских интеллектуалов, которые как аксиому воспринимают убеждение, что советская власть ничего хорошего сделать для белорусов не могла, а если что-то и делала, то это была лишь хитрость, заигрывание. Что же касается Запада, в любом его проявлении, то обычно он представляется как носитель цивилизации, который априори ничего плохого белорусам сделать не может. В данном случае представлена упрощённая схема логики мышления, в реальности она снабжается рядом оговорок и условий.
Пожалуй, самым показательным фактом отношения белорусских интеллектуалов к проблеме освобождения/оккупации является следующая цитата: "Это же не восточные белорусы внезапно вскочили и пошли освобождать западных братьев. Это Советский Союз и Третий Рейх в совместной войсковой операции перечеркнули границы Европы. И разделили между собой территорию захваченного государства" [23]. Таким образом, если восточную границу II Речи Посполитой переходят советские войска - это оккупация, если белорусские - это должно считаться освобождением. Причём по этой логике в реальности освобождения быть не могло в принципе, поскольку суверенной Белоруссии в то время не существовало.
Проблема N 2: Цивилизация или варварство
Белорусские интеллектуалы в подавляющем большинстве мыслят в категориях западных, и вся их активность направлена на "вхождение в Европу". Здесь как нельзя кстати оказалось соседство с "дикой, азиатской, варварской" Россией, представляемой как европейский антипод. Если Европа несёт цивилизацию, то Россия, соответственно, варварство. Если проследить наполнение содержания текстов белорусских интеллектуалов, то становится ясно, что 17 сентября принесло белорусам всего лишь "освобождение от нормальной человеческой жизни" [24]. В одном из текстов под фотографией, изображающей советского солдата, беседующего с местным населением, стоит показательная подпись: "Красноармеец в ватнике принёс свободу человеку в костюме и галстуке...>> [25].
В статье И. Подгородецкого приводятся свидетельства очевидцев того времени, которые показывают только негативные впечатления западнобелорусского населения, наблюдавшего приход советских войск:
"У нас на улице остановилось три танкетки. Молодые девушки, одетые в красивую форму, вручили танкистам букеты. Солдаты попросили принести им стакан. Они быстро распили пару бутылок водки. Нам это как-то дивно показалось - местные мужчины пили обычно на праздник из маленьких стопок, а тут - стаканами. Потом один спрашивает: "А что это на вас за фашистская форма?" Мы говорим: "Никакая не фашистская. Школьная форма".
Перед тем как войти в Слоним, офицеры произвели в строю "чистку": всех с порванными ботинками или грязными обмотками, с дыркой на заднице, одним словом - у кого был неряшливый вид, всех их загнали внутрь колонны... - Когда мы шли по центральной улице, солдаты с удивлением разглядывали витрины магазинов со свиными окороками, колбасой, дорогими платьями. Чтобы пресечь подобное ротозейство, комиссар приказал нам петь "Марусю".
Около деревни остановилась колонна пехотинцев. Из полуторки вылез офицер и скомандовал: "Обед!" А мне же интересно: где полевая кухня? Может, и меня солдатской кашей угостят. Офицер достал из планшетки ломоть черного хлеба, посыпал его солью и медленно съел, запив водой из фляжки. Да, слабенький, оказывается, обед у Красной Армии!
Настоящим шоком для жителей Слонима стало прибытие офицерских жен. К своему удивлению, мы обнаружили, что они не знают, что такое ночная рубашка. Молодые женщины надевали их поверх одежды как обычные платья и гордо расхаживали по слонимским тротуарам" [26].
Таким образом, подборка фактов, описывающих Красную Армию и советских граждан, подчёркивает отсутствие элементарной культуры поведения. Поскольку Западная Белоруссия вошла в состав страны, граждане которой настолько нецивилизованы, что не знают элементарных моделей поведения, получается, что европейская цивилизация, бытовавшая на просторах II Речи Посполитой, была для белорусов символом максимальных достижений во всём, в том числе и в нациестроительстве. То, что отношение к национальным меньшинствам в межвоенной Польше не давала белорусам практически никаких шансов на сохранение собственной идентичности, авторы материалов стараются не упоминать. Т.е. хорошо жить для белорусов было более престижно, чем оставаться белорусами. Однако то, что 17 сентября 1939 г. оказалось датой, после которой население Западной Белоруссии получило возможность закрепить белорусскую идентичность, белорусскими интеллектуалами не упоминается. Т.е. с точки зрения современных белорусских интеллектуалов выбор жить хорошо или быть белорусами должен был определяться в пользу хорошей жизни. Ни один из текстов не прописывает, что советская власть принесла возможность развития своей культуры национальным меньшинствам. Таким образом, белорусскость для белорусов с точки зрения нынешних белорусских интеллектуалов была не так важна, как хорошая жизнь. Однако, когда они пишут о Советском Союзе, то обвиняют его именно в попытке русификации белорусов. Налицо двойные стандарты, если уничтожением белорусской идентичности занимаются противники СССРРоссии, тогда про это стараются молчать или говорить о ней вскользь, если же такую политику ведёт советскоероссийское правительство, тогда её критика становится делом первостепенной важности и рассматривается чуть ли не как геноцид. Хотя именно советская власть сформировала белорусскую нацию, именно в СССР белорусы в массе приобрели белорусскую самоидентификацию, именно советское правительство признало ряд белорусскоязычных литераторов на государственном уровне и позволило развивать белорусскую культуру, датируя её не только из местных, но и из союзных средств.
И, тем не менее, белорусские интеллектуалы стараются не замечать ничего положительного в том, что Западная Белоруссия вошла в состав БССР. "Человеческая память сохранила образ советского офицера и чиновника как угнетателя, как "чужого", как "врага". И эту память тяжело уничтожить, хоть много кому очень хочется", - пишет бывший кандидат в Президенты Белоруссии А. Милинкевич [27]. Действительно, для многих советская власть стала трагедией, но были ли эти многие большинством? Например, польский учёный белорусского происхождения Е. Миронович на конференции, проводившийся в Институте истории белорусской Академии наук, утверждал, что крестьянство Западной Белоруссии с надеждой ожидало "русскую православную власть, которая не будет унижать культурное и этническое самосознание" населения [28]. Этот тезис противоречит утверждению Милинкевича, поскольку масса крестьян как раз с надеждой смотрела на Восток. И даже советская безбожная власть воспринималась крестьянами как православная. Это восприятие было не политическим, а культурным: страна, столицей которой являлась Москва, не могла восприниматься иначе крестьянской массой, привыкшей оперировать простыми категориями для лучшего понимания. Причём, это подтверждается и воспоминаниями. Мне пришлось слышать воспоминания одного пожилого человека, которому в 1939 г. было 7 лет. Он подтвердил, что люди ждали не советские войска и не думали о вхождении в состав Белоруссии, они ждали русскую армию и желали вернуться в Россию. Не могу утверждать, что именно так воспринимали Красную Армию и советскую власть все западные белорусы, однако стоит обратить на это внимание. То, что белорусские крестьяне мыслили частично в дореволюционных категориях, т.е. ожидали именно русскую, а не советскую армию, хотели в состав России, а не Белоруссии, видимо, следует признать объективным. Я на протяжении нескольких лет задаю один вопрос людям, которые так или иначе связаны с изучением того периода. Это вопрос о самоидентификации местного белорусского населения. И никто из моих собеседников прямо не ответил, считали ли себя западные белорусы белорусами. Самым распространённым ответом были рассуждения на тему двойной идентичности местного населения, которое считало себя одновременно русским и белорусами, за этими рассуждениями, как объяснение появления двойной идентичности, обычно шли комментарии на тему антибелорусской политики царизма и советской власти. Никто мне не смог дать точного ответа на вопрос, кем считала себя белорусская крестьянская масса в межвоенной Польше.
Проблема N 3: Репрессии явились единственным результатом воссоединения Западной Белоруссии с БССР
В текстах белорусских интеллектуалов, посвящённых 17 сентября 1939 г. прослеживается два общих места. Во-первых, это полное отсутствие удовлетворения тем, что Белоруссия после этого события увеличилась вдвое и белорусы в своей массе были собраны на одной административной территории, а во-вторых, признание сталинских репрессий единственным вытекающим из присоединения событием. Так, наряду с призывами почтить память всех погибших в период сентябрьских событий 1939 г. независимо от их национальной или государственной принадлежности, прозвучал призыв почтить память пострадавших от репрессий, тем более, что в Белоруссии гораздо больше мест, связанных с политическими репрессиями, чем с освобождением 1939 г. [29]. В принципе призыв разумный, логичный и просто человеческий. Но постоянное подчёркивание того, что кроме репрессий не о чем больше и вспоминать делает серьёзный перекос в сторону конструирования определённых представлений о событии. Можно себе представить, как относились бы современные россияне к дате 9 мая 1945 г. и ко всей Великой Отечественной войне, если бы им постоянно говорили, что самое главное в войне это гибель нескольких десятков миллионов советских граждан, разрушенные бомбёжками союзников немецкие города и страдания немецкого народа под послевоенной оккупацией Германии. Белорусские интеллектуалы поступают аналогично. Ничего светлого в приобретении Советской Белоруссией территорий Западной Белоруссии интеллектуалы не видят, а утверждение о том, что воссоединение всё-таки не так уж и плохо, проскакивает ничего не значащей информацией и специально на этом внимания не акцентируется.
Также интересным представляется желание белорусских интеллектуалов дополнительно найти в России образ врага, причём врага, который физически уничтожал белорусов. Так, белорусы начинают претендовать на своё участие в виде жертв в катынских событиях. В настоящее время появляются заявления о том, что поляки монополизировали проблему Катыни, что под "польскими офицерами" они понимают "этнических поляков, граждан Польши". Хотя, по словам некоторых белорусских интеллектуалов, уже давно пора использовать термин "офицеры Войска Польского" "ведь помимо поляков там были белорусы, украинцы, евреи, русские" [30]. В этом случае заметен не только чисто патриотический интерес белорусских исследователей к проблеме того, из какой этнокультурной среды происходили расстрелянные польские офицеры, здесь попытка перетянуть на себя одеяло жалости окружающих по поводу трагедии. Ведь "этнические поляки" и "граждане Польши", которые упоминаются через запятую в цитируемом тексте не одно и то же. Граждане Польши - это и поляки, и белорусы, и украинцы, и евреи, и русские. Таким образом, если польская сторона говорит о поляках как о гражданах Польши, попытка оторвать от неё граждан белорусского происхождения явно искусственна и делается не только с целью восстановления истины. Здесь заметны и политические цели. Тем более, что далее по тексту идут однозначные заявления, основанные только на собственной уверенности белорусского историка И. Кузнецова в неком демоническом происхождении советской власти. "Не верю, что из 18 тысяч узников они [сотрудники советской госбезопасности - А.Г.] расстреляли только 7 тысяч," - заявил белорусский историк [31]. То, что белорусским исследователям не предоставили архивные данные Катынского мемориала, по словам историка "свидетельствует о негласной договоренности российской и польской сторон о том, чтобы Беларусь не внедрялась в этот дело со своими вопросами" [32]. Когда ему был задан вопрос, думает ли он, что в природе существует пофамильный список польских офицеров, уничиженных в тюрьмах Западной Белоруссии, Кузнецов ответил однозначно, что существует. Если этот список по каким-то причинам не был найдён, то "значит, нужно признать факт его уничтожения" [33]. В данном обвинении И. Кузнецов подвёл базу под обвинения, заявив, что в России и на Украине такие списки есть, значит должны быть и в Белоруссии, ведь система хранения документов была везде одинакова. Кроме того, историк заявил, что для него является очевидным, "что эта проблема носит интернациональный характер, а не сугубо польский, как ее преподносят" [34]. Придание интернационального характера катынским событиям делается не всегда корректными методами. Так, белорусы претендуют на то, что 30 % польских офицеров было "выходцами из Белоруссии". Были ли эти выходцы из Белоруссии действительно белорусами или их часть имела польскую самоидентификацию, И. Кузнецов не говорит. Для повышения процентной доли белорусов в польском офицерском корпусе используются обороты, типа "в числе офицеров были как этнические белорусы, так и белорусы, которые записывались "поляками"" [35]. То, что эти записавшиеся поляками белорусы могли быть собственно поляками, или людьми, которые считали себя поляками, но их сейчас сознательно или бессознательно записывают белорусами, белорусские историки предпочитают молчать. Всё это похоже не сколько на поиск исторической правды, сколько на попытку развить у белорусов комплекс жертвы и закрепить в общественном сознании образ России как врага.
Если логика повествования заставляет говорить о том, что советская победа над польской армией принесла белорусам беды сталинских репрессий, тогда эта же логика подводит читателя к уменьшению роли победы в Великой Отечественной войне, ведь красный флаг над рейхстагом автоматически подчеркнул, что сталинская Россия продолжает существовать, а отсюда вытекают репрессии. Однако белорусские интеллектуалы не очень критикуют 9 мая, т.к. не только в системе идеологической пропаганды, но и в общественном сознании современной Белоруссии этот праздник является очень значимым и оценивается однозначно положительно [36].
Проблема N 4: Чьей территорией является Западная Белоруссия?
При анализе белорусских текстов, посвящённых 17 сентября 1939 г., напрашивается вывод, что действия Красной Армии оцениваются однозначно негативно. И всё, что последовало за этим, также несёт на себе печать негативизма. Исключение сделано лишь для одного события - включения Западной Белоруссии в состав БССР. Да и то, это исключение полаётся с оговорками.
Например:
- "С тем, что объединение в рамках республики соответствовало национальным интересам белорусов, спорить не будет никто, но при этом нередко замалчивается страшная цена, которую пришлось заплатить нашим прадедам" [37].
- "Восстановление исторической справедливости обернулось для белорусов национальной трагедией, разрушившей десятки тысяч семей и сотни тысяч судеб" [38].
- "Несмотря на позитивный факт объединения белорусского народа в одной этнической семье, в одних границах, все-таки нужно рассматривать этот акт не как откровенное желание коммунистического руководства сделать что-то хорошее для белорусского народа, а как факт большой политической игры, где Беларусь стала заложником" [39].
- "Да мы забрали своё - белорусские земли, оккупированные Польшей в 1920 году. Но как забрали, при каких обстоятельствах?.." [40].
- "Воссоединение белорусской земли, которое произошло в самом начале войны, безусловно, было позитивным и важным явлением в исторической судьбе белорусов в ХХ в. Но его нельзя рассматривать отдельно от событий войны и политики советских властей в Белоруссии" [41].
- "[...] произошло объединение белорусов, но мы заплатили за это ужасную цену" [42].
Складывается впечатление, что Красная Армия должна была освободить Западную Белоруссию и сразу же уйти оттуда. Только лишь в этом случае белорусские интеллектуалы признавали бы данные действия освобождением. Во всех других случаях - это агрессия. Причём, очень часто советская агрессия против Польши навязывается и как советская агрессия против белорусов.
Возникает вопрос, а если действия Кремля осенью 1939 г. были агрессией, т.е. нелигитимными, и белорусские интеллектуалы это признают, значит, они должны признавать и то, что законность должна быть восстановлена, т.е. территориально нужно вернуться к ситуации августа 1939 г., а это значит, признавая незаконность действий Красной Армии нужно отказаться от всех территорий, которые благодаря этим действиям вошли в состав Белоруссии, ведь они были приобретены нелегитимно, путём агрессии. Апофеозом подобной белорусской логики стало "обращение общественности в связи с 70-летием агрессии СССР" ("общественность" состояла из трёх человек), в котором, в частности, говорилось, что 17 сентября "исполнилась траурная годовщина предательского удара Красной Армии в спину Польской армии, которая оборонялась от фашистского нашествия" [43]. С точки зрения Польши - и тогдашней, и современной - это так. Однако с точки зрения Белоруссии без этого "предательского удара Красной Армии" БССР не были бы возвращены те земли, на которые она претендовала.
Однако никто из белорусских интеллектуалов, страдающих за судьбу польского народа в 1939 г., не предлагает восстановить историческую справедливость, вернув Польше её "законные" земли. Это было бы логично после целой череды заявлений, связанных с "оккупацией", "ударом в спину", "вторжением" и прочими тому подобными действиями Красной Армии по увеличению территории Белоруссии.
Тем не менее, признавая присоединение Западной Белоруссии к БССР незаконным, белорусские интеллектуалы всё же умудряются обвинять СССР в торговле белорусскими территориями. Так, они ставят в вину советскому правительству то, что "воссоединение произошло какое-то куцее" [44]. Имея в виду передачу Литве Вильно и Виленского края, который изначально как часть Западной Белоруссии вошёл в БССР, а так же то, что за пределами Белоруссии оказались "много ещё каких белорусских деревень, городов" [45]. Также советскую власть обвиняют в нерешённых вопросах с современными польскими территориями Подляшьем и Белосточчиной [46]. Т.е. получается, что советское правительство виновато не только потому, что оккупировало Польшу, но и ещё почему-то потому, что не передало белорусам всех оккупированных польских территорий, на которые белорусы претендовали.
Но если объединение было агрессией и потому незаконным, стоит ли страдать из-за того, что к Белоруссии не доприсоединяли некоторые территории? Как-то нелогично получается. Однако, тут прослеживается совершенно иная логика: каким угодно способом обвинить СССР и его современного преемника - Россию в нарушении международного законодательства, агрессивных планах, сговоре с Гитлером. Получается, что с белорусской точки зрения и присоединение к Белоруссии "оккупированных польских территорий" плохо, и передача части этих территорий не Белоруссии, а Литве тоже плохо. Видимо риторический вопрос: "где белорусам лучше жилось - при Сталине или Пилсудском?" имеет единственный риторический ответ: "нигде" [47], который сейчас навязывается для поддержания представлений о заслуженном суверенитете и навязывании мифов о "борьбе белорусского народа за государственную независимость". Поход Красной Армии в Польшу пытаются связать с началом Второй мировой войны, хотя между этими событиями лежит две с половиной недели сентября. И всё же белорусские интеллектуалы видят в 17 сентября "ужасный парадокс: белорусы празднуют начало Второй мировой войны...>> [48]. В таким же успехом можно упрекнуть тех же белорусов в торжествах, посвящённых обороне Брестской крепости, обвинив их в праздновании даты начала вторжения немецких войск на территорию Советского Союза. А венчает эти странные рассуждения белорусской интеллектуальной элиты формулировка проблемы, поднятой на круглом столе, посвящённом 1939 г., в Гродно. Звучит эта формулировка так: "Может ли белорусская оценка этих событий отличаться от польского взгляда на 1939 г.?" [49]. И, как показывает знакомство с материалами, посвящёнными проблеме, не может.
Почему же белорусские интеллектуалы стараются десакрализировать дату, которая увеличила территорию их Родины в два раза, неужели они не считают половину страны, гражданами которой являются, своей? Ответ, как мне кажется, нужно искать в политическо-идеологической области, которая оправдывает любую логику.
_______________________________
1. Лукашенко: 17 сентября 1939 года началось воссоединение белорусского народа // www.regnum.ru/news/1206442.html
2. В русскоязычных цитатах название Белоруссия даётся так, как оно написано в оригинале, т.е. или Белоруссия, или Беларусь. В переводах с белорусского только Белоруссия.
3. Лашкевич К. 70-летие воссоединения Беларуси: радость и трагедия // http://news.tut.by/147712.html
4. Там же
5. Там же
6. Белорусские демократические организации по-своему отметят "воссоединение" 1939 года // http://news.tut.by/147202.html
7. Там же
8. Там же.
9. Там же
10. События, связанные с воссоединением Западной и Восточной Беларуси 17 сентября 1939 года, "нужно переосмысливать даже сейчас" // http://news.open.by/politics/8448
11. В Минске прошел пикет, посвященный 70-летию объединения БССР и Западной Белоруссии. // http://news.open.by/politics/9020
12. Близ Гродно почтили память жителей и воинов польской армии, погибших в Западной Беларуси // http://news.open.by/country/9005
13. Там же
14. Действия СССР против Польши в сентябре 1939 года являются агрессией, считает историк // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/17/ic_news_116_317737/
15. Галка Д. Воссоединение. Неважно - как? // http://naviny.by/rubrics/opinion/2009/09/28/ic_articles_410_164682/
16. Польской дипмиссии передано обращение общественности в связи с 70-летием агрессии СССР // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/18/ic_news_116_317829/
17. Подгородецкий И. 17 сентября 1939 года // Газета слонимская. N641 от 02.09.2009 // http://www.gs.by/ru/43/40/1204/
18. Хал╕п У. Што святкуе Беларусь 17 верасня? // http://charter97.org/ru/news/2009/9/17/22050/
19. Для Беларуси Рижский договор - то же, что для Польши пакт Молотова-Риббентропа // http://charter97.org/ru/news/2009/9/17/22039/
20. Подгородецкий И. 17 сентября 1939 года // Газета слонимская. N641 от 02.09.2009 // http://www.gs.by/ru/43/40/1204/
21. Там же.
22. Там же.
23. Хал╕п У. Што святкуе Беларусь 17 верасня? // http://charter97.org/ru/news/2009/9/17/22050/
24. Действия СССР против Польши в сентябре 1939 года являются агрессией, считает историк // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/17/ic_news_116_317737/
25. Родина, приехавшая на танке // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/17/ic_articles_116_164519/
26. Подгородецкий И. 17 сентября 1939 года // Газета слонимская. N641 от 02.09.2009 // http://www.gs.by/ru/43/40/1204/
27. М╕л╕нкев╕ч А. Уз`яднанне. У верасн╕ 1939-га стала больш Савецкага Саюзу, але не Беларус╕ // http://naviny.by/rubrics/opinion/2009/09/16/ic_articles_410_164504/
28. В Минске состоялась международная научная конференция "Осень 1939 года в исторической судьбе Беларуси" // http://news.open.by/politics/9593
29. Белорусские демократические организации по-своему отметят "воссоединение" 1939 года // http://news.tut.by/147202.html
30. Россия и Польша игнорируют "белорусский вопрос" в трагедии Катыни // http://charter97.org/ru/news/2009/4/3/16907/
31. Там же
32. Там же
33. Там же
34. Там же
35. Там же
36. То, как сейчас белорусские школьники, благодаря официальной пропаганде, оценивают Великую Отечественную войну, можно прочитать на личном сайте директора Института этнологии и антропологии РАН В.А. Тишкова. См.: Гронский А. Д. Представление о войне у современной белорусской молодёжи по опыту рецензирования текстов работ, направленных на конкурс, посвящённый 65-летию освобождения Белоруссии // Валерий Тишков. Личный сайт. // www.valerytishkov.ru/engine/documents/document1304.doc
37. Лашкевич К. 70-летие воссоединения Беларуси: радость и трагедия // http://news.tut.by/147712.html
38. Там же
39. События, связанные с воссоединением Западной и Восточной Беларуси 17 сентября 1939 года, "нужно переосмысливать даже сейчас" // http://news.open.by/politics/8448
40. Родина, приехавшая на танке // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/17/ic_articles_116_164519/
41. М╕л╕нкев╕ч А. Уз`яднанне. У верасн╕ 1939-га стала больш Савецкага Саюзу, але не Беларус╕ // http://naviny.by/rubrics/opinion/2009/09/16/ic_articles_410_164504/
42. Для Беларуси Рижский договор - то же, что для Польши пакт Молотова-Риббентропа // http://charter97.org/ru/news/2009/9/17/22039/
43. Польской дипмиссии передано обращение общественности в связи с 70-летием агрессии СССР // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/18/ic_news_116_317829/
44. Хал╕п У. Што святкуе Беларусь 17 верасня? // http://charter97.org/ru/news/2009/9/17/22050/
45. Там же.
46. События, связанные с воссоединением Западной и Восточной Беларуси 17 сентября 1939 года, "нужно переосмысливать даже сейчас" // http://news.open.by/politics/8448
47. Лашкевич К. 70-летие воссоединения Беларуси: радость и трагедия // http://news.tut.by/147712.html
48. М╕л╕нкев╕ч А. Уз`яднанне. У верасн╕ 1939-га стала больш Савецкага Саюзу, але не Беларус╕ // http://naviny.by/rubrics/opinion/2009/09/16/ic_articles_410_164504/
49. Шэраг мерапрыемства? пад агульная назвай "Верасень 1939: трагедыя ?з`яднанай Беларус╕?" пройдзе 17 верасня ? Гродна // http://naviny.by/rubrics/society/2009/09/11/ic_news_116_317458/
