Каждый из противников (СССР и США - авт.)
распространял по всему миру свой идеологический
призыв, проникнутый историческим оптимизмом...[1]

З. Бжезинский, политолог

В системной модернизации важнейшую роль играет...
"перезагрузка" ценностно-смысловых приоритетов
как внутри страны, так и в мировом контексте[2]

А. Торкунов, ректор МГИМО(У)


Радикальное изменение в соотношении сил в мире будет иметь для России катастрофические последствия, если из-за инерционной политики наша страна не сможет стать полноценным субъектом формирующейся системы взаимоотношений в Евразии и АТР. Как видно из данных, приводимых ЕБР, по своему потенциалу ТС и СНГ сопоставимы с другими региональными объединениями за исключением Евросоюза и Восточной Азии. Примечательно, что Евразия в целом, безусловно, лидирует, что означает для России и ее союзников возможность именно через интеграцию в Евразии выйти на уровень, сопоставимый со странами Евросоюза и США.

                     Население и ВВП макрорегионов Евразии, 2011 г.[3]


Евразийская интеграция, как политический, а не только экономический процесс, имеет фундаментальную ценность для России и других наций евразийского континента прежде всего с точки зрения борьбы за сохранения национальной системы ценностей и права на национальный и государственный суверенитет. Она должна стать важной частью национальной стратегии противодействия нарастающей цивилизационной угрозе в период "фазового перехода" человечества.

Действительно, если мы исходим из посылки о том, что Россия должна стать самостоятельным центром силы в Евразии и АТР, "ядром" евразийской интеграции, то важнейшей проблемой, стоящей перед таким центром силы является проблема его самоидентификации по отношению к другим цивилизационным центрам силы - либеральному, конфуцианско-социалистическому и исламскому - в Евразии и АТР. Без такой цивилизационной самоидентификации невозможно говорить о какой-либо самостоятельности любого центра силы. Тем более в период "фазового перехода".

Вместе с тем заявка России на роль "ядра" нового центра силы предполагает, что другие страны, в т.ч. принадлежащие к другим цивилизациям, согласятся на эту роль нашей страны. Подобное согласие нельзя объяснить с точки зрения экономической выгоды. Так, ВВП Украины в 2013 году едва достиг 70% ВВП страны в последний год существования СССР, однако это отнюдь не изменило отношения значительной части элиты к России и готовности стать ассоциированным членом Евросоюза. И это при том, что большинство украинцев самоидентифицирует себя с общероссийской цивилизацией.

Это означает, что реализация идеи российского "ядра" нового центра силы основывается не столько на экономической выгоде, сколько на обеспечении военной безопасности и политическом сотрудничестве, сохранении национальной идентичности и суверенитета в условиях "фазового перехода".

Действительно, именно эти мотивы могут стать объединяющими мотивами евразийской интеграции вокруг российского "ядра", что, впрочем, отнюдь не является новым явлением в российской истории. Моно напомнить, что присоединение Грузии, Армении, Молдавии, Казахстана и других стран и народов к России происходило не из-за экономической выгоды, а из-за необходимости обеспечения безопасности и сохранения национальных систем ценностей от внешних, в том числе цивилизационных угроз.

Думается, что в период "фазового перехода, когда цивилизационные угрозы становятся все более актуальными, государствам и нациям придется выбирать: либо ассимилироваться с одним из центров силы не только политически, но и цивилизационно (что произошло с восточноевропейскими и прибалтийскими странами), фактически потеряв свой суверенитет, либо войти в союз с другим центром силы на условиях сохранения национальной системы ценностей и суверенитета.

Очевидно, что евроатлантический центр силы, сформированный на базе либеральных ценностей, достаточно агрессивно относится к другим ценностным системам даже притом, что их представители становятся значительной долей среди граждан Европы, достигая, например, в ряде стран 20-25%.

Другая сторона проблемы заключается в том, что защититься от цивилизационной угрозы может только та нация, которая не просто обладает мощными национальными культурными, историческими и нравственно-духовными ресурсами, но и понимает их значение и активно их использует. К сожалению, этого нельзя сказать о правящей элите России, где десятилетиями игнорировалось это богатство. И не только из-за фактически насаждавшейся неолиберальной идеологии, но и из-за того явления (господствующего и поныне), которые справедливо называют "правовым дебилизмом" - преувеличенного значения о роли законов, норм, указов и "ручного управления" в общественно-политической и социально-экономической жизни страны. Между тем, как справедливо считается уже много тысячелетий, для воспитанных, образованных людей не нужно придумывать законы, как правило, ограничивающие свободу человека. "Законы бесполезны как для хороших людей, так и дурных: первые не нуждаются в законах, вторые от них не становятся лучше", - утверждал философ Демокрит. Духовно-нравственное воспитание и образование порождают самое дорогое - внутреннюю свободу человека творить добро и внутреннюю свободу от всего того, что возбуждает в человеке его низменные чувства. Духовно-нравственный потенциал человечества огромен и он способен вывести его на благородный путь развития, а великую Россию на путь духовного возрождения и созидания[4].

Право и его нормы не могут построить современного общества и экономики. Бесконечная борьба с коррупцией - пример неэффективности таких расчетов, которые в действительности игнорируют решающее значение НЧК и его культурно-духовной составляющей.

Известно, что в Европе, например, именно продвижение "общеевропейской" системы ценностей становится главной задачей, иногда даже более приоритетной, чем национальные (в данном случае - "евросоюзовские") интересы. Причем каждая из европейских наций стремится отразить свою ценностную систему от негативного внешнего воздействия, используя в этих целях даже государственные институты принуждения. Странным образом это сочетается с попытками отказать в этом праве другим нациям, включая российской.

Защита национальной идентичности государством относится в развитых (либеральных) странах к безусловным приоритетам. Это выражается в том числе и к защите духовных ценностей, которая противопоставляется агрессивному секуляризму, что видно на следующих примерах[5].



В этой связи вызывает недоумение поддержка Западом и либеральными СМИ агрессивной кампании против РПЦ и других традиционных религий России, которая приобретает не только оскорбительные, но и физические формы.

В экономической области негативными последствиями глобализации являются:

- сосредоточение основных торговых оборотов в пределах наиболее развитых стран;

- замыкание инвестиционных потоков частного капитала на развитых странах;

- сочетание "утечки умов" с бегством капитала из ряда стран.

- резкое ограничение миграционных потоков из развивающихся стран;

- усиление несамостоятельности молодых индустриальных стран, которая проявляется в экстенсивном характере развития и заимствовании технологических новшеств на Западе, зависимости от внешних инвестиций и экспорта готовой продукции в развитые страны;

- под влиянием глобальной конкуренции ухудшается социальный климат внутри даже развитых стран, возрастает угроза безработицы;

- усложнение структуры мировой экономики, субъектами которой выступают уже не только отдельные государства и их фирмы, но и их интеграционные группировки со своими наднациональными структурами;

- высокая степень экономической взаимозависимости стран, реальность угрозы разрешительной цепной реакции;

- гигантские нерегулируемые перетоки спекулятивных капиталов.

Интернационализация и глобализация мирохозяйственных процессов характеризуют растущую взаимосвязь и взаимозависимость отдельных национальных экономических систем. Генеральной тенденцией развития мирового хозяйства является движение к созданию единого планетарного рынка капиталов и товаров, экономическому сближению и объединению отдельных стран в единый международный хозяйственный комплекс[6].

Глобализация, точнее - ее негативные последствия, - формируют в целом неблагоприятную внешнюю среду для развития России, которая усугубляется отсутствием реального прогресса в модернизации экономики России. Негативные аспекты этих процессов стали особенно заметны в результате мирового кризиса 2008-2011 годов, что было отражено даже в оценках либеральных экспертов, подготовивших в марте 2012 года новую редакцию "Стратегии-2020". В ней, в частности, признавалось: "Начавшийся в 2008 г. экономический кризис привел к резкому обострению проблем, связанных с позиционированием России в мировой экономике. Несмотря на масштабные антикризисные программы глубина экономического спада в России оказалась рекордной среди стран "Большой восьмерки" и БРИКС. Следствием кризиса стало фактическое свертывание процессов диверсификации. Доля трех основных товаров российского экспорта (сырая нефть, нефтепродукты, природный газ) увеличилась с 61,7% в 2007 г. до 65,5% в январе - сентябре 2011 г. Кризис усилил зависимость страны от сырьевого (в первую очередь топливно-энергетического) сектора, в то время как обрабатывающие производства значительно пострадали от снижения внутреннего и внешнего спроса, падения доступности инвестиционных ресурсов. Несмотря на значительные усилия государства инновационные процессы по-прежнему не активизированы, поскольку неблагоприятный инвестиционный климат, низкий (1-3 года) горизонт бизнес-планирования не мотивируют компании к реализации долгосрочных инновационных проектов даже при наличии финансовых ресурсов.

Таким образом, по ключевым направлениям улучшения международного позиционирования страны, сформулированным в прежней Концепции долгосрочного развития до 2020 г.: динамичное развитие и диверсификация экономики, рост ее инновационной составляющей - за прошедшие годы произошел реальный регресс (подч. - А.П.).

Ситуация усугубляется тем, что интересы России практически не учитываются при регулировании глобальных экономических процессов - Россия так и не стала полноценным членом "Большой восьмерки" (где она до сих пор не участвует в обсуждении наиболее важных экономических вопросов), в "Большой двадцатке" де-факто заняла роль наблюдателя. Активизация интеграционных процессов на постсоветском пространстве позволила продвинуться в формировании Таможенного союза и основ Единого экономического пространства, но эти процессы в основном лежат в политической плоскости без явных экономических эффектов от интенсивной интеграции"[7].

Коротко говоря, новый этап в развитии человечества для России в 2012 году характеризуется:

- ростом сырьевой зависимости при объективной тенденции уменьшения значения этих ресурсов для развития мировой экономики;

- отсутствием реальных результатов в развитии НЧП, инноваций, науки, а в целом, - регрессом в этих областях;

- ослаблением международных позиций страны и незначительными результатами евразийской интеграции.

Решающую роль на новом этапе развития человечества будет играть соотношение сил между новыми центрами силы - США, Евросоюзом, Китаем, - которое будет определяться уже не соотношением их ВВП или военной мощи, а соотношением национальных человеческих капиталов (НЧК). И здесь не может не беспокоить, что по этому критерию Россия качественно, многократно, уступает формирующимся новым центрам силы. Причем уже не только в США и европейских странах, но и Японии, Китае, Индии и, конечно, на Тайване, в Гонконге и других странах АСЕАН.

                          Стоимость национального ЧК в 2010 году[8]


Стоимость накопленного за 30 лет национального НС на душу населения России, рассчитанная по методике, изложенной выше, к 2011 году составила 14,5 тыс. долл. и в 87 раз меньше американского, в 39 раз меньше немецкого, в 42 раза японского, в 1,3 раза меньше китайского, - делает вывод Ю. Корчагин[9].

Во многом это было предопределено темпами развития научно-технического прогресса за последние 40 лет, в основе которого лежали информационно-коммуникационные технологии. При этом очевидно, что этот этап НТР развивался параллельно на нескольких уровнях - от самых передовых, лидерских технологий до технологий низкого уровня.

Кроме того, эти уровни имели и отчетливый региональный срез, что особенно заметно на примере КНР, где уровень развития отдельных провинций качественно отличался друг от друга. Это видно на примере матрицы, созданной учеными ИМЭМО РАН. Они, в частности, отмечают[10]: "В процессе экономического роста страны движутся по ячейкам таблицы вправо и вверх по условной шкале технологического развития. Изначально лидером "гусиной стаи" выступает Япония, однако по мере экономического и технологического возвышения и другие страны начинают перемещаться на позиции вожака, хотя бы по отдельным товарам или товарным группам"[11].


[12]

[13]


С конца 1970-х гг. в цепочку начал встраиваться и Китай, при этом он привнес в данную логическую схему принципиальные новации. Экономический и технологический рост в КНР крайне неравномерно разворачивается в территориальном разрезе. Фактически вверх по шкале развития с разными темпами движутся отдельные провинции.

Это наблюдение имеет принципиально важное значение для стратегического планирования экономического развития России. Споры о том, нужно ли заниматься новой индустриализацией, заимствованиями или развития стран АТР можно сделать вывод, что необходимо двигаться по всем 4-м направлениям. В том числе и в регионах Сибири и Дальнего Востока: восстановить индустриальную базу, развивать науку и наукоемкое производства в том числе.

Растущее значение гуманитарных, экологических, энергетических, информационных и других проблем - важнейшее проявление "фазового перехода". Оно означает, что существующая мировая система международных отношений, политические и экономические модели, казавшиеся еще недавно идеальными развитых государств, перестали быть таковыми. И если некоторые новые центры силы, например, Китай и Индия, в принципе определились с национальными стратегиями развития, то большинство государств, включая прежних лидеров, - только задумались над этой проблемой. Так, известный китайский исследователь и функционер Би Юн, характеризуя эту ситуацию, приводит следующий пример соотношения роста ВВП и его вредных последствий:



Би Юн считает, что необходимо срочно менять ситуацию с охраной окружающей среды в городах, в том числе повышать роль общественного транспорта, а не увеличивать число личных автомобилей[14].

По мнению известного исследователя Н. Симония[15], "Последний ипотечный кризис в США, быстро переросший в национальный финансовый кризис, а затем и в глобальный экономический кризис (2007-2009 гг.), многие на Западе расценивают как начало полного заката неолиберальной модели американского капитализма. Даже некоторые европейские лидеры выступили с заявлением о том, что настала пора избавиться от доминирования англо-саксонской модели мировой финансовой системы. В июле 2009 г. "Файнэншл таймс", например, привела интересную диаграмму географического распределения в мире количества хедж-фондов и фондов фондов (фондов, инвестирующих в другие инвестиционные фонды) по состоянию на II квартал 2009 г. (в скобках - удельный вес регионов от общего числа):



Таким образом, только на США и Великобританию (не считая оффшорные центры) приходится 67,7% подобных фондов.


_____________

[1] Бжезинский З. Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы). М.: Международные отношения, 2010. С. 18.

[2] Торкунов А.В. Школа российской идентичности. История международных отношений и состояние современного исторического образования // Независимая газета. 2009. 14 октября. С. 6.

[3] Винокуров Е.Ю. Евразийская континентальная интеграция. Доклад-презентация. М.: ЕБР, 2012. 11 октября.

[4] Карпенков С.Х. Духовно-нравственные ориентиры / Эл. ресурс: "Рейтинг персональных страниц". 2013. 17 августа / http://viperson.ru/

[5] Полюхович А. Срок за чувства // Известия. 2012. 27 сентября. С. 1.

[6] Андрианов К.Н. Формирование государственной промышленной политики России в условиях глобализации мирохозяйственных процессов. М.: ИМЭПИ РАН, 2005. С. 9.

[7] Стратегия-2020: Новая модель роста - новая социальная политика. Итоговый доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 г. М.: ВШЭ, 2012. Март. С. 805.

[8] Корчагин Ю. Измерение национального человеческого капитала / URL: http://vvwvv.Ierc.ru/?part=articles&art=l&page=119

[9] Корчагин Ю.А. Модернизация экономики России невозможно без изменения парадигмы развития и модернизации человеческого капитала. 17 января 2012 г. / URL: 2020 strategy.ru/documents/32681540.html

[10] Азиатские энергетические сценарии 2030 / под ред. С.В. Жукова. М.: Магистр, 2012. С. 40.

[11] Азиатские энергетические сценарии 2030 / под ред. С.В. Жукова. М.: Магистр, 2012. С. 40.

[12] Глазьев С.Ю., Фетисов Г.Г. Новый курс: стратегия прорыва / Научный доклад. М.: РАН, 2012. Ноябрь. С. 40 / http://viperson.ru/

[13] Глазьев С.Ю., Фетисов Г.Г. Новый курс: стратегия прорыва / Научный доклад. М.: РАН, 2012. Ноябрь. С. 39 / http://viperson.ru/

[14] Проблемы глобализации в трудах современных китайских ученых. Экспресс-информация, N 1. Институт Дальнего Востока РАН. М. 2012. С. 40-41.

[15] Симония Н.А. Избранное // МГИМО(У). 2012. С. 754.

Док. 665202
Опублик.: 10.09.13
Число обращений: 0