Согласно его (В. Путина - А.П.) планам, за 10 лет доля
инновационной продукции должна вырасти с 4-5% до 25-30%,
а расходы на НИОКР к 2020 году - увеличиться вдвое[1]

М. Казанцева

... необходимо создать качественно новую, "умную" систему
военного анализа и стратегического планирования, подготовки
готовых "рецептов" и их оперативной реализации...[2]

В. Путин, президент России


Разработка эффективной евразийской стратегии предполагает точную оценку особенностей современного этапа в развитии человеческой цивилизации, влияния внешних факторов на основные элементы национальной стратегии.

Уже говорилось о том, из чего в основном формируется национальная стратегия. Это, прежде всего, политические приоритеты и ценности в том виде как они представляются в конкретный исторический период правящей элитой. Это национальные ресурсы, с помощью которой достигаются стратегические цели.

Но на формирование приоритетов и целей оказывают влияние и внешние факторы. Только представления национальной элиты и имеющие ресурсы и возможности в отрыве от внешних факторов влияния не могут стать основой для реалистичной эффективной стратегии. Внешние обстоятельства международные условия существования, угрозы и вызовы, иногда оказывают решающее значение на стратегию государства. Особенно, когда эти внешние условия неблагоприятные или даже угрожают безопасности нации и государства. Поэтому чрезвычайно важно адекватно оценить эти внешние факторы, недооценка или переоценка которых непосредственно влияет на реалистичность поставленных целей и эффективность использования национальных ресурсов. В уже не раз приведенном рисунке, отображающем основные элементы стратегии, эти внешние факторы занимают следующее место.



Как видно из рисунка, внешние факторы влияют на все области стратегии как прямо (на адекватность восприятия элитой, формулирование ею целей и задач), так и косвенно - на масштабы и способы использования национальных ресурсов. Вот почему очень важно адекватно сформулировать внешние условия, влияющие на стратегию страны.

Человечество во втором десятилетии XXI века переходит в новую фазу своего развития, своего рода "фазовый переход", новое качество экономики, социальных отношений и, как производное, - международных отношений. Те государства, которые успеют реализовать представившиеся возможности, станут новыми лидерами цивилизации, одновременно предложив другим странам свою систему ценностей, модели социально-политического и экономического развития. Проигравшие в глобализационной гонке государства не только технологически и экономически отстанут навсегда, но и в конечном счете потеряют свою идентичность и свою систему культурных и духовных ценностей. Этот вывод в полной мере справедлив для России и всех стран Евразии, где сталкиваются основные современные ценностные системы - либерально-протестанская, конфуцианско-социалистическая, исламская и православно-восточно-европейская.

В этой связи совершенно по-иному видится процесс национальной модернизации, в основе которого должно находиться формирование и опережающее развитие национального человеческого капитала. В отличие от концепции развития человеческого потенциала, ставшей общепринятой с начала 90-х годов, национальный человеческий капитал кроме универсальных показателей - душевого ВВП, продолжительности жизни, уровня образования - включает в себя показатели, характеризующие уровень развития нации, культуры, искусства, духовности и нравственной системы ценностей, т.е. те критерии, которые, собственно говоря, и делают народ наций.

Нация, обладающая высоким качеством НЧК, неизбежно становится не только экономическим лидером (общепринято считать, что доля прироста ВВП, приходящаяся на НЧК в развитых странах, превышает 80%), но и цивилизационным, и идеологическим лидером, а также лидером в модернизации.

Очевидно, что концепция модернизации, основанная на внешних заимствованиях (идеологических, технологических, общественно-политических, образовательных и пр.), никогда не сможет стать цивилизационным и модернизационным лидером, моделью успешного развития просто потому, что она повторяет (как правило, хуже и с опозданием) успехи других наций. По сути дела такая нация постепенно отказывается от национальной системы ценностей, превращаясь из нации - лидера в нацию - ведомую.

Продвижение национальной системы ценностей имеет огромное влияние на формирование внешнеполитических целей другими государствами. Это влияние, часто игнорируемое, либо умышленно незамеченное, проявляется в том, что другие государства вносят коррективы в свое целеполагание и выбор внешнеполитических средств. Как справедливо заметил профессор А. Задохнин, "Понимание процесса формирования внешней политики включает в себя аспекты, не только относящиеся к категориям "национальные интересы", "национальная безопасность", "геополитика". Любому внешнеполитическому решению предшествует образная ориентация, то есть сложившиеся в данном обществе представления об окружающем мире и его субъектах. Эта образность формируется из позитивного и негативного опыта общения с внешней средой, а также на основе закономерностей развития социального сознания"[3].

Применительно к России это означает, что те политики и эксперты, которые оказываются под влиянием чужих ценностей и образов, соответственно влияют и на формирование внешнеполитического курса страны. В том числе и на ее евразийскую стратегию. Конкретные примеры появляются ежедневно - от критики политики по отношению к странам СНГ, до прямых призывов "перенять западную систему ценностей". Таких примеров, которые в конечном счете привели к катастрофическим результатам, немало и в истории России: франкофилы XVIII-XIX годов привели к нашествию Наполеона, англофилы XIX века - к Крымской войне, германофилы - к Первой мировой войне.

Этот процесс приобретает особенное значение в эпоху "фазового перехода" человечества, когда революционно меняются все сложившиеся веками устои и представления, возникает реальная угроза слома национальной системы ценностей под различными предлогами ("мировой революции", "глобализации", "прав человека").

Нарастающий мировоззренческий хаос не угрожает только тем нациям и государства, которые четко ориентированы на сохранение и продвижение своих систем ценностей в условиях "фазового перехода". Сегодня это Китай, исламские государства, США и страны Евросоюза. И, наоборот, в отношении "ведомых" наций "фазовый переход" проявляется в системной дестабилизации их внутренней жизни, политических систем и отношений с другими государствами. На мировой арене формируются две группы государств - "стабильные" страны, сохраняющие свои системы ценностей, являющиеся идеологическими и экономическими лидерами, и страны, теряющие ценностные ориентиры, игнорирующие национальные интересы, которые становятся объектом влияния "стабильных" государств. Фазовый переход предполагает, как показывает современная история, обострение международных противоречий, рост конфликтности, насильственных методов достижения политических целей, а в целом нарастания хаоса и потери элементарного контроля над развитием опасных процессов в мире. Подобная непредсказуемость требует от государств и их элит особой предусмотрительности, но, главное, диктует условия выживания, когда победитель "получает всё". Как справедливо заметил академик Р. Гринберг, "Множатся признаки роста неуправляемости нашего тревожного мира. Восстание фундаменталистов, обострение территориальных споров в Азии, неожиданно резкая реакция на кинофильм "Невинность мусульман", неутихающее протестное движение в Европе против политики строгой экономии, непрекращающаяся депрессия - все указывает на то, что обостряются как социальные, так и межнациональные конфликты"[4].

К сожалению, с большинством этих проблем сторонники фундаментального либерализма намерены бороться силовыми методами. И не только используя для этого "мягкую силу" (soft power), но и вполне даже "жесткую силу" (hard power), для которой сознательно создаются материальные, финансовые и информационные условия. Не случайно ведь за последние 10 лет военные расходы США и ряда стран, особенно в Юго-Восточной Азии, росли быстрее, чем в период "холодной войны" и фактически удвоились за этот период. Только в 2013 году произошло сокращение военных расходов США при их оптимизации и переориентации а АТР за счет накопленного за последние десятилетие мощного импульса.

Насильственное внедрение либеральной системы ценностей стало официальной политикой США и Евросоюза, отодвигая в ряде случаев на второй план даже политику основанную на национальных интересах этих стран. Причем "демократизация", сопровождающая глобализацию, в т.ч. насильственными способами, отнюдь не уменьшает такого цивилизационного и религиозного противостояния. Достаточно сказать, что одним из последствий "арабской весны" стало усиление и даже обострение религиозных противоречий, которые стали принимать устойчивую социальную окраску и приводить к реальным жертвам среди населения. Так, "исход" коптов из Египта начался сразу после революции, превысив в первую половину года 100 тыс. человек[5], а события лета 2013 года в Египте и Сирии лишь ускорили эту тенденцию.



Таким образом цивилизационная угроза, как и угроза потери национальной идентичности в период "фазового перехода", очевидно усиливаются, хотя по привычке говорят только о негативных экономических последствиях, кризиса и стагнации, пытаясь ограничить эту проблему только вопросами миграции.

Для России цивилизационная угроза представляет особую актуальность, хотя и не является исключительно новым явлением. На протяжении многих веков она была вынуждена отражать эту опасность в самые переломные для нее периоды. При этом главной опорой для нее оставались православие. Именно в XVI веке, когда всю Европу сотрясали религиозно-цивилизационные конфликты и смена экономических укладов, используя эти три главные опоры Ивану IV удалось:

- сложить мощное централизованное государство, ликвидировав Казанское, Астраханское ханства, обуздать Крымское царство и продвинуться в Сибирь;

- укрепить центральную власть, превратившись в Государя и создав механизмы централизованного управления (Приказы);

- укрепить православную веру, канонизировав русских святых, упорядочив богослужение, но, главное, превратив православие в национальную идею;

- создать упорядочную, кодифицированную нормативно-правовую систему (Уложение "Стоглавого Собора); оперативно внедрив ее во все звенья управления

- сложить систему взаимоотношений власти и общества (Земские соборы) и многое другое.

Сегодня перед Россией стоит задача быстрого перехода к новому технологическому укладу. Об этом много говорят, но редко связывают темпы такого перехода с сохранением национальной идентичности и суверенитета[6].

_____________

[1] Казанцева М. "Уралвагонзавод" не выполнил поручение Путина // Известия. 2012. 15 июня. С. 1.

[2] Путин В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России // Российская газета. 2012. 20 февраля. С. 3.

[3] Задохин А. Международные отношения и национальная безопасность // Дипломатическая служба. 2012. N 6. С. 22.

[4] Гринберг Р. Битва мировоззрений // Известия. 2012. 4 октября. С. 7.

[5] Полюхович А. Сила веры // Известия. 2012. 3 августа. С. 1.

[6] Глазьев С.Ю., Фетисов Г.Г. Новый курс: стратегия прорыва / Научный доклад. М.: РАН, 2012. Ноябрь. С. 40 / http://viperson.ru/

Док. 665198
Опублик.: 10.09.13
Число обращений: 0