Если перенестись на 65 тысяч лет назад в низовья Волги, то можно увидеть сцену, на которой неандертальские дети, поев, выходили из хижины и затевали игры. Несколько мальчиков постарше не столько играли, сколько тренировались. Они часами метали палки и камыш в деревья и другие неподвижные мишени, а порой бросались к дереву, игравшему роль животного, и забивали его дубинками, представляя, что перед ними грозное животное. Женщины не обращали внимание на будущих охотников, занимались своим делом у костра и "холодильника", а мужчины рыскали по степи или лесотундре, ища добычу, а затем таскали куски разрубленной туши в жилище.
Подобная ежедневная жизнь первобытных людей предваряла собой физическую культуру. В жизненном процессе мальчиков главное значение имели уже не врождённые инстинкты, а приобретённые навыки, иначе сказать, обучение, тренировки. Ребятам нужно было усвоить то, что умели его взрослые сородичи. Возможно, обучение "спорту" велось не только за счёт подражания, но и посредством жестового общения (звуковой речи тогда ещё не было). Без какого-то обмена знаками (а точнее, жестами) нельзя было организовать охоту. Ну а после удачной охоты - как не поделиться впечатлениями с соплеменниками? Недаром охотничьи рассказы, прошедшие толщу многих тысячелетий, до сих пор остаются любимой темой мужских разговоров, темой физической ловкости, спортивного азарта. Между тем древние люди, лишённые даров звуковой речи, разговаривали... спиной. Невероятно, но оказалось, что через тонкий спинной мозг, который был только у предков человека, не могло проходить достаточное количество нервов, какие могли бы контролировать точные движения грудной клетки, необходимые для речи. Несомненно, что самым ранним проявлением духовной жизни, связанным как с жестовым языком, так и с языком спины, становился процесс труда, а именно искусные охота, рыбная ловля, собирательство, битва с врагами.
Древние жильцы Нижней Волги, вырабатывая "спортивные" навыки ловкости и сноровки, ловили змей, птиц, черепах, собирали их яйца, в пищу также употребляли саранчу, скорпионов, многоножек. И сегодня их едят жители африканской пустыни Калахари и австралийские аборигены. Тогда их ловили, как правило, дети, прежде чем они получали право идти на охоту вместе с взрослыми.
У нижневолжских неандертальцев существовало понятие о загробной жизни. Зарождение этого самого древнейшего верования отделяет от наших дней целых 700 веков. Неандертальцы заботились о стариках и калеках, пострадавших от "спортивных" охоты, рыбной ловли, схватки с хищным животным. Они пытались воздействовать на свою судьбу с помощью жестовых магических ритуалов, наглядных спортивных знаков силы и проворства. Они понимали, что принадлежат к цепочке сменяющихся поколений. Первые люди на Нижней Волге наблюдали, как из земли появлялись ростки, как они крепли, становились деревьями, значит, кто-то заботился о том, чтобы вырастить для людей съедобные плоды, кто-то населил землю, воду и небо животными, птицами, рыбами, кто-то выпустил на свет и самого человека. Пытливые, любопытные, мыслящие неандертальцы просто не могли не почувствовать рядом с собой присутствие неведомой таинственной мощи, от которой зависели и жизнь, и смерть. Жизнь - это физическая культура, физическая закалка. Смерть - самая жестокая жизненная реальность, завершающая как долгую борьбу за выживание и благополучие, так и физическое мастерство. И она причиняла горе человеку. Но только первый неандерталец был способен предвидеть смерть заранее, признавая её неизбежность, страшась её, не желая смиряться с ней, призывая на помощь веру в загробную жизнь. Захоронение мёртвых служило выражением такой веры. Неандертальцы на Нижней Волге оказались первыми, кто стали хоронить себе подобных. На территории Астраханской области обнаружены следы мезолитических и неолитических стоянок, а также погребения древних людей. Среди находок - каменные орудия, кости животных. Например, близ села Сероглазовка в Енотаевском районе.
Именно с зарождением ритуального верования неандертальцы стали относиться друг к другу с почтением и соблюдать культ мертвых. Погребения детей, калек и стариков, которым для выживания требовалась посторонняя помощь, доказывают, что неандертальцы преодолевали эгоистический инстинкт самосохранения, устанавливали определённые связи между живыми и мёртвыми, между физической выносливостью и физической слабостью. Погребальный ритуал - тому подтверждение.
Уложив на каменную подушка труп умершего, неандертальцы провожали покойника в загробный мир погребальным пиршеством. При этом выемку 70 см в ширину и 30 см в глубину правильной полусферической формы заранее окружали камнями, внутри оставляли оружие, ставшее как бы спутником "спортивной" жизни, череп небольшого животного, подстилку, сплетенную из сосновых веток и разных цветов. Тело умершего было ориентировано по направлению восток-запад. Неандертальцы в скорби клали на тело покойника васильки, лук кистистый, крестовник и розовый алтей времен ледниковой эпохи для того, чтобы обеспечить умершему здоровье как залог "спортивной" пользы в загробной жизни. Затем, отойдя в сторону, вспоминали о его храбрости и ловкости. Поэтому неудивительно, что с появлением современного человека погребальный отряд повсеместно распространялся и усложнялся; большое количество предметов в захоронениях объяснялось тем, что люди либо пытались таким образом отогнать смерть от самих себя и предотвратить месть со стороны умерших, либо хотели снабдить их всем необходимым для другой жизни.
Неразвитая речь не помешала неандертальцу осознать свое исключительное место в природе, понять великие драмы жизни и смерти, вступить в борьбу со смертью. С огромной надеждой на жизнь после смерти он зародил живущую и в наши дни традицию провожать в последний путь своих родных и близких цветами.
Растущее ощущение ценности жизни отражалось не только в погребальных обрядах, но и в том, как неандертальцы обходились со стариками и искалеченными членами группы. Особенно искалеченными на охоте, ведь в те времена именно движение обеспечивало неандертальцам саму возможность жизни. Быстрый бег позволял им спастись от хищных зверей, и в то же время давал возможность охотиться, преследуя добычу и добывая пропитание. Именно бег был толчком для совершенствования физических способностей. К временам неандертальцев определение современного спорта вроде бы не подходит, но истоки его уходят в глубь именно этих времён: в процессе эволюции первобытный человек, быстро бегая и ловко охотясь, научился использовать в качестве метательного оружия разнообразные предметы - сначала палку, а потом и копье. Далее он открыл наиболее рациональный способ метания, чтобы увеличить дальность броска и точно попадать в цель. Естественно, на протяжении тысячелетий борьба людей за выживание сопровождалась несметным числом трагедий. Но эти трагедии являлись наставлением для выработки и достижения новых результатов, в идеальном случае - рекорда для выявления самых сильных и ловких охотников. Если первые атакующие и оборонительные движения человека были бессознательными, то в вечной борьбе с природой он научился, в конце концов, обладать шестым чувством, используя своё тело и оружие нападения и защиты наиболее продуктивно, приобретая эффективность от каждодневных упражнений, совершенствовавших необходимые навыки в беге и метании копья , а также в преодолении препятствий - рек, болот, рыхлого снега, стволов упавших деревьев. Человеку уже тогда было присуще стремление быть первым всегда и во всем, именно оно определяло и определяет прогресс. Конечно, пока это трудно было назвать спортом, но можно увидеть его отголоски в древние времена: в их основе заключаются всё-таки стремление человека к покорению природы и борьба за выживание.
27.03.2008,газета "Спорт-30 регион" N 3 (003)
В. М. ГУСЕВ, член Союза журналистов России, член российского общества историков-архивистов, отличник здравоохранения России, отличник Всероссийского общества глухих, член Московского клуба глухих историков.
Док. 664310
Опублик.: 22.08.13
Число обращений: 0
Гусев Владимир Матвеевич
|
