Подготовка управленческих кадров нового поколенияНазад
Подготовка управленческих кадров нового поколения
Интервью с Андреем Волковым, ректором бизнес-школы СКОЛКОВО.
Дефицит квалифицированных кадров в России ощущается практически в любой отрасли экономики. Об этом постоянно говорится на всех уровнях руководства страны. Особый спрос - на руководителей высшего звена. Идея создания бизнес-школы СКОЛКОВО родилась именно по этой причине. О современном образовательном процессе рассказывает Андрей Волков, ректор бизнес-школы СКОЛКОВО.
Андрей Евгеньевич Волков (д-р техн. наук) является ректором СКОЛКОВО с момента создания школы в 2006 г. Один из ведущих экспертов в области образовательной политики России. Являясь советником министра образования и науки РФ, руководил группой экспертов стран "Большой восьмерки" (G8) по вопросам инициатив России в сфере образования. С 2002 по 2005 гг. - проректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. С 1991 по 2002 гг. - один из создателей и лидеров Тольяттинской академии управления, образовательного учреждения, известного своими инновационными подходами к обучению. Окончил МИФИ. С 1984 по 1991 гг. работал научным сотрудником НИИ атомных реакторов. Президент Федерации альпинизма России (с 2003 г.). Мастер спорта международного класса. Покорил Эверест в 1992 г.
- Расскажите, пожалуйста, что такое бизнес-школа СКОЛКОВО - как создавалась, какие задачи решает?
- Если говорить о назначении бизнес-школы СКОЛКОВО, то здесь стоит сделать акцент на следующем. Главнейшие ресурсы для экономического развития нашей страны вовсе не ископаемые. И это даже не связи и не геополитическое положение, а тот ключевой слой профессионалов, которые принимают решения. Раньше их было очень мало, они все были в основном в Политбюро. Теперь их нужно принципиально больше, поскольку бизнес требует людей, способных самостоятельно принимать решения. А вот их-то пока и не хватает... Для этого и нужна школа СКОЛКОВО.
- СКОЛКОВО - это площадка бизнес-образования для руководителей. Каким вам представляется руководитель в современном мире?
- Во-первых, это человек, который имеет картину будущего, или, другими словами, знающий, как должно быть устроено то, чем он занимается (компания, инфраструктура, дело, его маленькое предприятие) в масштабе ближайших 5-10 лет. При этом он обладает способностью донести свое знание до других людей.
Если я, например, не смогу рассказать своим сотрудникам, что такое бизнес-школа через пять лет, то, скорее всего, большинство из них будут работать здесь только за деньги. Следовательно, делать не то, что нужно. Если же я сумею объяснить, в чем смысл нашего дела, как это будет устроено, куда мы двигаемся, тогда мы сможем получить нужный результат.
Во-вторых, современный руководитель должен уметь построить коммуникацию. Это самое сложное. Нужно уметь объяснить, донести до своего коллектива то, что ты видишь сам. Задача даже более важная, чем первая. Как показывает мой опыт работы в разных, в том числе государственных, организациях, вторая задача является ключевой для всех существующих систем управления.
- Мы живем в эпоху технологических новинок. Руководитель - это технократ или политик? А может, в одном лице он должен сочетать оба качества? Насколько важны для руководителя технологические знания, умение видеть технологические перспективны?
- Поскольку я по образованию и по первым десяти годам работы чистый технократ (инженер, физик-исследователь, окончил МИФИ по специальности "ядерные энергетические установки"), то могу сказать, что быть технократом для руководителя необязательно. Гораздо важнее качества политика.
Что я понимаю под словом "политик" в отношении руководителя? Это несколько отличается от того, что принято говорить в СМИ. Политик в данном случае вовсе не тот, кто вхож в Думу или Государственный комитет и которого показывают по телевизору, а тот, у кого есть видение будущего. Заметьте, не предсказание, не прогноз, не foresight, а именно видение, как оно, это будущее, должно быть устроено. И способность обсудить его с другими людьми. Если это называется политикой, то я согласен.
Считаю, что политика выражается в способности объяснить, артикулировать, донести мысль. Это и есть для меня политика, и она более важна для управления, чем технократические знания.
- Почему?
- Найти людей с технократической подготовкой достаточно просто. А вот найти таких, кто придумает осмысленную задачу и поставит цель, чтобы использовать эти технологии соответствующим образом, гораздо труднее.
- Традиционный путь становления руководителя - из подмастерьев в мастера, а потом уже в начальники. Это справедливо и для нынешнего времени? Или умение убеждать и находить общий язык более значимо, чем наличие предыдущего опыта?
- Может быть, я скажу крамольную вещь, но я не считаю, что для карьеры руководителя нужно пройти весь путь, начиная "от слесаря". Я, конечно, утрирую, поскольку мой опыт охватывает в том числе слесарную работу на заводе. Последние 50 лет в сфере управления выдают бесчисленное количество примеров, когда движение наверх происходило другим образом, когда удавалось перепрыгнуть начальную ступень.
Хотя понимаю снобизм инженеров и технократов в этом отношении. Когда, к примеру, в ИТ-бизнесе тобой руководит человек, не написавший ни строчки кода в своей жизни, это может создавать напряжение.
- Как вы отбираете будущих студентов для школы СКОЛКОВО?
- С формальной точки зрения все очень просто. Мы хотим, чтобы человек уже имел какую-либо управленческую практику. Еще лучше, если у него есть опыт создания собственного дела. Не беда, если он обанкротился, потому что отрицательный опыт часто бывает гораздо полезнее, чем триумфальное шествие вверх. Человек размышляет, когда у него что-то не получается. Когда все хорошо, критической оценки происходящего может недоставать. Второе условие - знание английского языка. Третье требование - весьма субъективное. Это страсть, способность, энергетика, желание человека посвятить свою деятельность такой "странной" деятельности, как управление, создание нового. Как это оценить? Я скептически отношусь к тому, что все можно измерить психологическими тестами и социологическими исследованиями. Как это делается у нас? Мы приглашаем людей, имеющих реальный практический опыт (это наши учредители), и в живом диалоге с кандидатами все становится ясно. Звучит странно, но это видно - способность либо есть, либо ее нет. Мы отказываем довольно большому количеству людей, у которых есть деньги и желание учиться у нас, но нет этого качества.
Итак, для поступления требуется соблюдение следующих формальных параметров: управленческий опыт, знание английского языка и третье - быть убедительным в коммуникациях. Если человек сочиняет "сказку", быть убедительным он уже не может.
Возможна ли ошибка на этом пути с нашей стороны? Да, возможна. Но она некритична с точки зрения стратегии школы и качества образовательного процесса.
- Часто говорят, что в стране наблюдается дефицит управленческих кадров. Почему? Мало бизнес-школ или этому есть другие причины?
- Я считаю, что ситуация обусловлена исторически, и никакого чуда (секрета) в этом нет.
Последние 70 лет функции управления сконцентрировались в узкой социальной прослойке. У нас исторически сложился глобальный дефицит работников, которых называют управленцами. Секретарей обкома было примерно 300-500 человек по стране. Всем остальным функции самостоятельного принятия решений не были делегированы, даже директорам заводов. Им приходилось согласовывать все свои решения на уровне области, потом в ЦК, потом, если это было мегарешение, - в Политбюро.
В 1990-е годы экономическая модель поменялась. Теперь нужны люди, умеющие принимать решения самостоятельно.
- В чем отличие бизнес-школы СКОЛКОВО от традиционных учебных заведений, опирающихся на государственную систему образования?
- Прежде всего отметим следующее: в генезисе школы СКОЛКОВО государства почти нет. В школу не вложено ни рубля государственных денег. Это чистый бизнес-проект, уникальный не только по меркам России, но и для всего мира. На Западе это, как правило, некий mix - сочетание и государства, и бизнеса.
Однако наше положение дает большую самостоятельность в принятии решений относительно того, чему и как учить. Свой план развития мы придумываем сами, а не следуем готовым схемам.
- Чем вы отличаетесь от западных бизнес-школ? Например, от Наrvard Business School, INSEAD, HEC...
- Если взять первые 50 бизнес-школ в мире и сравнить их по curriculum (учебный план), то даже по этому признаку школа СКОЛКОВО значительно отличается. Мы построили все вокруг реальных проектов. У нас - проектное обучение.
- А есть ли в мире что-либо подобное вашему проектному обучению?
- Похожие элементы проектного подхода используются в известной бизнес-школе IMD в Лозанне (Швейцария) или, например, в школе MIT, где целый семестр отдан на подобного рода проекты. Но в СКОЛКОВО под них отводится 80% учебного плана, и в этом смысле полного аналога в мире нет.
С точки зрения бизнес-модели мы похожи на Duke CE.
Кстати, мировые бизнес-школы рассматривают наскак "инновационную лабораторию". Ведь каждая школа использует свои уникальные приемы, методы, технологии. И мы придерживаемся того же. Поэтому в нас видят R&D фирму мирового класса и смотрят, что у нас получится, а что нет.
- Другими словами, вы - экспериментаторы в бизнес-образовании.
- Да, но не безумные, действующие по принципу "взорвется - не взорвется", а те, которые имеют собственный выверенный план, свое видение. Только время покажет, получилась ли у нас удачная модель для копирования или это был уникальный опыт, который невоспроизводим. А то, что наш опыт для нас станет удачным, я не сомневаюсь.
- В вашей компании собственное ИТ-подразделе ние или вы применяете аутсорсинг ИТ-услуг?
- У нас своя большая команда ИТ-профессионалов. Я работал со многими ИТ-командами, сам был участником такой группы и могу оценивать все непосред-ственно. Мы собирали команду долго и кропотливо. Мы делаем огромные инвестиции в ИТ-технологии и считаем это принципиальным для своего учебного заведения. Если уж "назвались груздем", современной бизнес-школой, то хотим быть benchmark (эталоном для сравнения) не только в России, но и во всем мире. Чтобы к нам приезжали и говорили: "Смотрите, эти технологии работают, а те нет".
Мы хотим быть не только лабораторией в образовательном процессе, но и флагманом в освоении ИТ-технологий.
С моей точки зрения как образовательного эксперта, мировое триумфальное шествие применения ИТ в обучении по-настоящему еще и не началось. В последние 15 лет на эту тему было много разговоров. Но в реальности образовательная система продолжает работать по принципам и технологиям начала XX века. Это касается структуры учебных планов, принципов взаимоотношений между преподавателями и студентами, регламентов работы студентов. Все это уже существовало сто лет тому назад, и, конечно, должно меняться.
- Ваше отношение к дистанционному обучению? Можно ли его использовать для получения бизнес-образования?
- Возможно, и ряд вузов это практикует. Но я считаю, что для нас это легкий десерт к основному блюду. Главное в нашей технологии - face-to-face communication.
Почему-то мало кто понимает, что основным дефицитом в сфере образования является время преподавателя, затраченное на прямую коммуникацию со студентом. Это вытекает из того, что самый дорогой ресурс - преподавательский. Современный преподаватель стоит огромных денег. Если же привлекать экспертов мирового уровня, то и без того немалые суммы увеличиваются в разы.
Но мы хотим предоставить такую экспертизу. То, что преподаватель написал в книжках, уже готово, и эти знания можно сделать доступными заранее. Тратить на это время преподавателя не надо. Устраивать прямую встречу преподавателя со студентами следует тогда, когда у последних уже появились вопросы по конкретной теме и они готовы ее обсуждать. В этом смысле дистанционные технологии должны очистить сферу образования от всего ненужного.
- Сегодня уже существуют технологии Unifi ed Communications, позволяющие одновременно транслировать голос, Интернет, видео. Это предоставляет людям и компаниям возможность перехода на интеграцию различных каналов коммуникаций. Что несет это современному человеку? Можно ли применять данные технологии в системе образования?
- Думаю, можно. Но для начала должна измениться сама система образования. Так просто новые технологии туда не инсталлируются.
Чуть раньше я уже говорил, что система образования в будущем обязательно изменится. Одновременный онлайновый доступ студентов и преподавателя к широкому набору различного контента - это пока больше мечта, чем реальность. Но уже есть примеры подобных внедрений для корпоративной среды. Мы также планируем использовать их у себя. Так, уже сегодня в аудиториях школы СКОЛКОВО устанавливается по 5-6 экранов для демонстрации презентаций.
Знаете, что нужно сделать, чтобы внедрение новых технологий в образовании началось полным ходом? Время, затрачиваемое на образование, должно стать дорогим. И оно уже таким становится - в бизнес-образовании этот процесс идет просто на наших глазах.
Время - самый дорогой ресурс. Если в государственной системе высшего образования вы можете учиться в среднем пять лет, то бизнес-образование длится всего год. За это время надо успеть усвоить огромный объем знаний. Простым чтением книг это не достигается.
Интервью подготовлено совместно с журналом "Высшая сфера", беседовал Игорь Новиков.
