Заведующий Центром европейской документации Института Европы РАН Юрий Борко - гость программы "Персона грата".
БОРКО ЮРИЙ АНТОНОВИЧ - заведущий Центром европейской документации Института Европы РАН. Родился 6 декабря 1929 года. Окончил в 1953 г. исторический факультет МГУ. Почти 10 лет преподавал историю в средней школе. Работал в Институте мировой экономики и международных отношений, был заведующим отделом в журнале "Мировая экономика и международные отношения". Возглавлял отдел стран Западной Европы и Северной Америки в Институте научной информации по общественным наукам в Академии Наук. С 1990 года работает в академическом Институте Европы. Возглавляя отдел исследований европейской интеграции, был заместителем директора Института. Сейчас возглавляет Центр европейской документации, а также учрежденную по решению руководства Евросоюза кафедру имени Жана Монне. Доктор экономических наук, профессор, автор более 250 научных работ, в том числе нескольких монографий. Президент Ассоциации европейских исследований.
Претензии считать себя европейской страной очень давние и обоснованные, считает Ю.Барко. История последних трех с половиной веков - это история активнейшего участия России во всей европейской жизни в качестве одного из главных действующих лиц. Что касается того, насколько мы европейцы, то здесь несколько сложнее. Есть специфика в нашем социально-политическом развитии, да и национальный характер иначе формировался. Мы вроде и европейцы и нет. И эта проблема до сих пор нас мучает, и до сих пор идут споры.
А.С.Пушкин сказал: "В России главный европеец император". Что изменилось за 200 лет? Сегодня слой образованных людей, специалистов гораздо больше. Мы более открыты и в экономике, и в информатике благодаря всем переворотам. Поэтому круг обычных людей, которые ориентируются на европейские стандарты жизни, поведения, образа мысли, гораздо шире. Но, тем не менее, практически всегда инициатором поворота в сторону Европы была правящая элита, начиная с Петра I и даже с Алексея Михайловича Романова.
Правящая элита всегда очень селективно подходила к вопросу, что заимствовать из Европы. Модернизация армии, модернизация управления, модернизация образования, но ни в коем случае не социальные стремления, социальные системы. Эта селективная, выборочная стратегия модернизации и европеизации в конечном счете всегда упиралась в эту фрагментарность - это берем, это не берем. Ближе всего к Европе мы подошли в начале XX века. Капитализм развивался мощно, начались столыпинские реформы, Россия стала конституционной монархией, были четыре Думы с многопартийностью, была профсоюзная жизнь, сформировалось гражданское общество. Но в 1917 году мы сделали такой поворот и отброшены с точки зрения социально-политического развития в конец XIX века.
