Наш гость, профессор кафедры мировых политических процессов МГИМО Олег Николаевич Барабанов уверен: бывший министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе, подписавший, мягко говоря, несправедливый договор с американцами о разделе акватории Берингова пролива, принимал это предательское по отношению к стране решение не в одиночку: не в нем одном вина. Вина, если она есть, системная, - считает Барабанов. - Она - в советском правительстве... Продолжаем начатый в предыдущей программе разговор...
Программу ведет Олег Чертков.
- Если вина действительно существует, кто, кроме Шеварднадзе, должен юридически разделить ответственность? Шеварднадзе, Горбачев... Кто еще?
БАРАБАНОВ: Наверное, тогдашний премьер-министр Советского Союза.
- Вы сказали, что договор выносился на ратификацию, но, насколько я знаю, он не был ратифицирован.
БАРАБАНОВ: Американцы ратифицировали его довольно быстро; на следующий же год, в 91-м году, соглашение было ратифицировано. В России попытки ратификации предпринимались несколько раз, - сначала в Верховном совете, затем - в Госдуме, и оба раза решение о ратификации не принималось, поскольку договор признавался наносящим экономический ущерб Советскому Союзу, а потом - России. Таким образом, наша парламентская позиция ясна: договор не ратифицирован, но он по-прежнему действует на основании межправительственного обмена нотами.
- А согласно международному праву, может быть расторгнут или пересмотрен нератифицированный договор?
БАРАБАНОВ: Да. Он может быть расторгнут, но для этого наше правительство, во-первых, должно отозвать ноту на введение договора во временное действие до момента его ратификации.
- Существвуют ли какие-то временные ограничения? Ведь с 90-го года прошло уже семнадцать лет. Не получится ли так, что года через три нам скажут: ребята, что же вы двадцать лет молчали?
БАРАБАНОВ: Помните договор по ПРО, подписанный и ратифицированный, который американцы расторгли через тридцать лет после его подписания? Все государства суверенны; это значит, что над ними нет высшей власти, и государства вправе принимать те или иные международно-правовые решения. Соответственно, в нашем случае какие механизмы? Либо собственная инициатива российского правительства, либо - под давлением парламента возможен запрос в Конституционный суд и вынесение вердикта Конституционного суда.
Здесь важна еще одна вещь: региональная составляющая этого договора. Поскольку последние пять-шесть лет, помимо российской стороны и американской стороны, появился еще один игрок: штат Аляска. Америка ведь тоже федерация, в которой каждый из штатов обладает большим объемом полномочий. По крайней мере, с 99-го года мы услышали этот голос, и при этом голос штата Аляски оказался еще более радикальным, чем голос федерального правительства США. Парламент штата Аляски выпустил специальное заявление, в котором не признал этот договор. А позиция штата Аляски такова: весь Берингов пролив принадлежит Соединенным Штатам, остров Врангеля тоже принадлежит США, и здесь выдвигаются уже более серьезные не только морские, но и сухопутные претензии.
- А почему так мало?! Может, вся территория до Урала тоже принадлежит Соединенным Штатам? Что мешает штату Аляске "вспомнить" об этом?
БАРАБАНОВ: Если вспомнить японские карты до Второй мировой войны, а потом - китайские карты, то есть и другие претенденты...
- То есть там и без штата Аляски есть кому поучаствовать?
БАРАБАНОВ: Но если рассматривать различные радикальные гипотетические ситуации в ответ (вы задали вопрос, можем ли мы вернуть назад Аляску), то нужно вспомнить, что Российская Федерация тоже состоит из субъектов, тоже наделенных широким кругом властных полномочий, в том числе - в международных связях. Чукотский автономный округ является субъектом Федерации, равноправным штату Аляска...
- То есть губернатору Чукотки не мешало бы заняться не футболом там, где не надо, а делом?
БАРАБАНОВ: Одно другому не мешает. Но если уж мыслить с таким широким геополитическим радикализмом, то если уж штат Аляска заявляет, что остров Врангеля спорно находится под российской юрисдикцией, то можно либо поставить под сомнение конвенцию Александра II о передаче Аляски, либо о том, что по истечении 99-летнего срока Аляска должна быть возвращена в состав Чукотского автономного округа...
- А это здорово! Я вообще считаю, что Аляска должна входить в состав Чукотского автономного округа!
БАРАБАНОВ: Это хороший лозунг и, думаю, он может быть популярным, но надо понимать, что эта ситуация не исчерпывает всего спектра российско-американских отношений. И вообще ситуация в Беринговом проливе - далеко не центральная тема в российско-американских отношениях. Россия борется за то, чтобы сохранить статус великой державы, чтобы на равных говорить с Соединенными Штатами, чтобы с нами общались как с равным партнером.
Геополитический контроль России сжимается; в 90-е годы нас выдавили из Центральной Европы, - прошел процесс расширения НАТО, сейчас идет процесс выдавливания России из постсоветского пространства. И во многом Америка ведет как на постсоветском пространстве, так и в Центральной Европе игру, которая противоречит интересам России... но вусмерть переругаться с Соединенными Штатами из-за Берингова пролива тоже не соответствует российским интересам...
