Заканчивалась последняя декада сентября. Но ничто в природе пока не напоминало о наступлении осени: ни установившаяся необычно тёплая погода, ни яркое, ослепительное солнце, ни бледно-синий небосвод с повисшими редкими серебристыми облаками. По высоким деревьям и низкорослым густым кустарникам тоже ещё нельзя было определить, что они готовятся к осенним холодам и морозной зиме. Лиственные деревья: липы, дубы и вязы, по-прежнему, сохраняли свой тёмно-зелёный наряд. Только на некоторых берёзах кое-где появились жёлто-зелёные листочки - первые прощальные ласточки ушедшего лета. Всё это хорошо было видно с высоты птичьего полёта, если внимательно присмотреться к вершинам и раскидистым кронам деревьев, растущих на склонах Воробьёвых гор. И ещё была одна едва заметная примета наступления осени - пение птиц стало менее насыщенным и оживлённым, чем поздней весной и ранним летом, и совсем не слышно было волшебных трелей соловьёв - они уже улетели ушедшее лето искать.
В этом живописном месте вблизи храма Живоначальной Троицы договорились встретиться Иван Савельевич и Сергей Корнеевич. Здесь на самом верху, начиная от храма, вдоль шоссе на верхней кромке гор тянется чудесная аллея. Слева от неё, рядом с широким шоссе растут невысокие, декоративные кустарники, которые регулярно подстригаются. В промежутках между ними посажены кусты сирени разных сортов, расцветающие весной ярко-белым, сине-зелёным, желтоватым и другими сочными цветами. Над кустарниками возвышаются величественные, мелколистные липы, вечно-зелёные ели с голубым отливом и остролистные клёны. Все эти кустарники и деревья, посаженные в строгом порядке, дополняют друг друга, образуя единый, гармоничный, живой ансамбль, придающий аллее живописный, красочно-нарядный вид. А справа от аллеи на крутых склонах Воробьёвых гор в суровой городской среде чудом сохранилась богатейшая лесная флора: вековые дубы и клёны, приземистые раскидистые вязы и стройные липы, расцветающие и благоухающие летом, и зимостойкая рябина с белыми, пушистыми цветками весной и с оранжево-красными ягодами, присыпанными снегом зимой и украшающими её крону даже в самые лютые морозы. Встречаются здесь и бальзамические тополя с вечно дрожащими листьями, и плакучие ивы, и берёзы с ниспадающими вниз тонкими ветвями, покачивающимися при лёгком дуновении ласкового ветерка, и совсем редкие деревья: лиственница сибирская, орех маньчжурский, западная голубая ель и вечнозелёная туя с густой кроной. А на самом нижнем ярусе можно увидеть редкие, охраняемые растения: изящную, хрупкую хохлатку плотную, расцветающую ранней весной; многолетнюю гнездовку настоящую, ландыш майский, известный в народе как глазная трава или заячьи уши; купину многоцветковую, называемую в некоторых местах журавлиными стручками; многолетнюю медуницу неясную и лесной колокольчик широколистный.
Не обделила природа Воробьёвы горы, оказавшиеся в плену городских строений и асфальтированных дорог, и уникальной богатейшей фауной. На покрытых разнообразной растительностью склонах обитают ежи, рыжие полёвки, лесные мыши, кроты, обыкновенные бурозубки и охраняемые животные: водяная ночница и бурый ушан. Особенно разнообразно богатое, птичье царство. Наряду с обычными, часто встречающимися птицами, такими как вороны, галки, скворцы, синицы, воробьи и голуби, здесь гнездятся и редкие виды птиц: хищный чеглок, перепелятник, тетеревятник, ушастая сова, серая неясыть, кукушка, жулан, ворон и дубонос. Встречаются здесь и другие красно-книжные птицы: лесной конёк, обыкновенная иволга, малый дятел, пеночка и соловей. Весной и летом в небольших горных прудах можно увидеть горделивых лебедей и суетливых уток. С начала мая до конца лета с крутых, лесистых склонов гор доносится неумолкаемое многоголосое пение птиц. В этом чарующем пении сливается в единую звуковую гармонию и мелодичное пение жулана, и нежный свист иволги, напоминающий звуки флейты.
В обворожительной полифонии птичьего пения особенно выделяется сладостные трели соловья. В них можно различить отдельные, связанные между собой части, называемые коленами. Колена соловьиного пения разнообразны и не похожи друг на друга, их число может достигать двенадцати. Соловьи, как и другие птицы и даже опытные певцы, поют по-разному - одни хуже, а другие лучше. Хороший соловей поёт очень чётко и выразительно, не путая колен. В далёкие времена редкий трактир, постоялый двор или богатый, купеческий дом обходился без соловья в клетке. Хорошо поющий соловей тогда стоил немало денег. В начале прошлого века славились курские соловьи, а сейчас - рязанские и тульские. Насколько хуже поют московские соловьи на Воробьёвых горах, трудно сказать. Скорее всего, они поют великолепно, хоть и живут в суровой, городской среде.
Соловьи начинают петь, когда напьются росы с берёзового листка. А это бывает в средней полосе во второй половине мая. В начале певчего сезона они поют от зори до зори, умолкая только в середине дня. Продолжают они петь до конца июня, иногда и до средины лета, а отлетают в тёплые края в конце августа.
Этих звонкоголосых, певчих птиц, сливающихся с живой природой, не видно. Они не выставляют себя и своё завораживающее пение напоказ подобно эстрадным певцам, а сидят себе на ветках, как бы спрятавшись от взора людского в гуще лесной. Если внимательно вслушаться и всмотреться, то всё же можно увидеть соловья. Внешне он ничем не примечателен. Чуть больше воробья. Оперение буровато-коричневое сверху и чуть светлее снизу. Такая маленькая, невзрачная птичка, а так удивительно красиво, обворожительно поёт! Не зря в народе говорят: мал соловей, да голосист; соловей - птичка невеличка, а заголосит - лес дрожит. Кажется, что волшебное, неземное, соловьиное пение льются с недостижимой высоты, прямо с небес, заполняя всё окружающее пространство живой природы мелодичными, стройными звуками.
Соловьиное пение - это живой голос природы, пробуждающий в душе человеке самые нежные, самые высокие, восторженные чувства. Оно вдохновляет поэтов и композиторов, и, неслучайно, ему посвящено множество популярных песен, романсов и стихов. По своему певчему, волшебному пению соловья сравнивали с поэтом. Ещё в позапрошлом веке известный английский поэт Шелли писал: "Поэт - это соловей, который поёт во тьме, услаждая своё одиночество дивными звуками; его слушатели подобны людям, заворожённым мелодией незримого музыканта; они взволнованны и растроганы, сами не зная почему".
Волшебное соловьиное пение можно услышать не только на склонах Воробьё-вых гор, но и в Ботаническом саду МГУ, и в огромном живописном парке, окружающем университет. Оно слышно и на тенистой аллее на самом верху лесистого склона. Эта удивительно красивая аллея, созданная руками человека, тянется по самой вершине гор от храма до высокой каменной стены, за которой на самом высоком месте Москвы в роскошных хоромах обитали самые высокие партийные чиновники. Вдоль этой живописной аллеи расставлены добротные скамейки с закруглёнными сидением и спинкой, сделанными из толстых еловых реек, закреплённых на чугунных, массивных фигурных ножках в виде перевёрнутой большой буквы "Ч". Нижние части передних ножек напоминают лапы могучего льва. Скамейки покрашены белой краской, а их ножки - чёрной. Каждую скамейку сзади и с боков обрамляет ровно подстриженный, нависающий кустарник. Сидя на скамейке, сквозь зелёные кроны и верхушки высоких деревьев, растущих на склонах, можно наблюдать чудесную, широкую панораму златоглавой Москвы, начиная от метромоста и кончая Новодевичьем монастырём. Всё здесь продумано до мелочей, всё сделано основательно, дабы создать все условия для приятного отдыха на свежем воздухе. И неслучайно многие москвичи и приезжие, приходя сюда, не торопятся покидать это поистине земное, райское место. Поэтому на скамейках, очень удобных для сидения и отдыха, почти никогда не бывает свободных мест. Особенно подолгу засиживаются здесь пожилые люди.
Зная об этом, наши собеседники, не рассчитывали найти свободные места на какой-либо скамейке. Встретились они, как и договаривались, в начале аллеи у ближайшей к храму скамейки. После взаимного приветствия они пошли вдоль тенистой аллеи. Увидев, что все ближайшие скамейки заняты, они решили идти дальше, не торопясь, прогулочным шагом. Поделившись друг с другом о своих учебных и научных новостях, они решили рассказать друг другу о том, что они знают о храме Троицы и о Воробьёвых горах. Посмотрев на храм, Сергей Корнеевич сказал:
- Я слышал, что в этом великолепном храме ещё в позапрошлом веке молился великий полководец Кутузов.
- Действительно, так и было. Мне недавно удалось узнать подробности этого исторического факта. Величественный каменный храм Живоначальной Троицы был возведён на месте деревянного храма в 1811 году по проекту архитектора Витберга, который позднее спроектировал храм Христа Спасителя. В следующем году началась Отечественная война. После бородинского сражения главнокомандующий Русской армии Михаил Кутузов намеревался дать французам решительный бой на ближних подступах к Москве. Найти лучшую позицию он послал генерала Беннигсена. Осмотрев подмосковную местность, генерал предложил расквартировать армейские подразделения между деревнями Фили и Воробьёво. Для оценки боевых позиций и принятия окончательного решения Кутузов и Багратион приехали в Воробьёво, и, зайдя в церковь Живоначальной Троицы, долго и усердно молились. Вечером того же дня собрался военный совет в Филях. Выслушав мнение членов совета и оценив реальную обстановку и силы своей армии, Михаил Кутузов отказался от прежнего намерения вступать здесь в бой с французами. "С потерей Москвы не потеряна вся Россия", - заявил он.
- Пострадала ли эта церковь во время той войны? - спросил Сергей Корнеевич. - Ведь многие храмы в Москве были сожжены, осквернены и ограблены.
- Эту церковь французы не тронули, и она полностью сохранилась. Бог миловал её: в документах 1812 года она не значится в числе повреждённых; иконостас, святые иконы и вся её внутреннее убранство полностью сохранились, и служба в ней продолжалась и во время войны.
- Какова же судьба этого Троицкого храма при безбожной советской власти, когда разрушались церкви, расстреливались, сажались в тюрьмы и ссылались священнослужители и их многодетные семьи?
- В советское, смутное время Троицкая церковь, удалённая от центра города, не только чудом спаслась от варварского большевицкого разрушения, но и никогда не закрывалась. Поэтому полностью сохранился её великолепный, старинный интерьер.
- Когда я учился в университете, - вспоминал Сергей Корнеевич, - живя в об-щежитии на одиннадцатом этаже с чудесным видом на Москву, иногда я слы-шал, как через открытое окно доносился колокольный звон от Троицкого храма, который хорошо просматривался на ближнем плане широкой панорамы Москвы. Ведь это были шестидесятые годы, когда гонения на церковь после непродолжительного затишья опять усиливались. Неужели самые высокие партийные чиновники были не только скудоумными и не дальнозоркими, но и глухими, чтобы не слышать колокольный звон, проезжая в своих зашторенных, бронированных лимузинах мимо храма к своим дачам за высокой каменной стеной?
- Конечно же, они слышали. Однако, несмотря на большевицкий запрет коло-кольного звона во всей Москве, здесь в Троицкой церкви продолжали звонить колокола. И многие православные москвичи приезжали сюда послушать благостный звон на этом чудом уцелевшем заповедном островке старой Москвы.
Время было позднее, и коллеги решили продолжить беседу о Воробьёвых кручах в следующий раз, встретившись на том же месте.
Док. 660447
Перв. публик.: 23.04.13
Последн. ред.: 30.04.13
Число обращений: 0
Карпенков Степан Харланович
|
