Тема патриотизма часто становится разменной монетой в политических играх - используется со знаком "плюс" или "минус". В Ленинградской области вдруг запретили фольклорный фестиваль - потому что маленькая группа любителей исторической реконструкции непатриотично назвала себя "Тевтонским орденом". Между тем в обществе растет обеспокоенность по поводу многочисленных столкновений на национальной почве, и это уже не ролевые игры. Проводятся митинги под лозунгом введения визового режима с республиками Южного Кавказа и Средней Азии. Похоже, есть прямая связь между этими явлениями и кризисом идей мультикультурализма в мире. Россия становится все более открытой страной, подверженной, хотя и в меньшей степени, негативным следствиям совместного проживания представителей разных национальных культур. Эксперты видят решение проблемы в создании институтов, противостоящих таким тенденциям. И в повышении политической культуры общества.
Формально все обстоит прекрасно. Из 64 партий, зарегистрированных Минюстом, 10 открыто провозглашают себя - в названиях и манифестах - генераторами патриотизма. Нормальная пропорция для цивилизованного общества. Однако при ближайшем рассмотрении между этими политструктурами и настроениями граждан обнаруживается стена.
Слишком горячая тема
Какую программу ни возьми - везде осторожные, обтекаемые слова, ничего не говорящие человеку, желающему к этой партии присоединиться. Одна из самых свежих структур, партия "великое Отечество", требует гарантий "для свободного развития всех наций", "возвращения России в число ведущих и сильнейших держав мира" и, конечно же, "сокращения разрыва в уровне доходов между богатыми и бедными".
Самая решительная среди партий-"патриотов" - возродившаяся из пепла долгого союза со "Справедливой Россией" "Родина": правопреемница знаменитой одноименной структуры Дмитрия Рогозина. В своем манифесте новые родинцы откровенно признают: "В России вновь поднимает голову этнический сепаратизм. Раздающиеся все чаще призывы к отделению тех или иных территорий компактного проживания людей определенных национальностей - прямая угроза безопасности граждан, экономическому развитию страны и самому существованию нашей цивилизации". Однако дальше этого - ни шагу. Все остальное - очень осторожное, благоразумное и беззубое.
В Кремле осознают важность проблемы. Предвыборная статья Владимира Путина "Россия: национальный вопрос" ("НГ" от 23.01.12) поднимает ряд важных проблем. Ответов на которые нет и сегодня, год спустя. В администрации президента, в управлении внутренней политики, создан профильный департамент, призванный насаждать патриотизм в стране всеми доступными средствами.
Между тем ситуация обостряется. В феврале 2013 года прокурор Москвы Сергей Куденеев заявил, что при снижении общей численности преступлений, совершенных иностранцами, выросла доля тяжких и особо тяжких преступлений в этой среде. "Мигрантами в Москве совершаются каждое пятое убийство, каждое второе изнасилование и каждый третий грабеж и разбой", - рассказал прокурор.
"На земле"
В обществе существует запрос на патриотизм, это показывают все 2000-е годы, - еще с образования "Родины". Идея этой партии была поддержана народом. Еще раньше, с 1993 года, элементы патриотической, националистической идеологии были присущи риторике лидера ЛДПР Владимира Жириновского. С тех пор он остался "носителем" 7-8% идей патриотизма и национализма "а-ля Жириновский". Они востребованы обществом, по мнению социологов, на уровне 10% населения.
В последние два года все заговорили о так называемом кризисе мультикультурализма. Этот термин в современную эпоху фактически означает то, что раньше называли интернационализмом. По мнению министра культуры Владимира Мединского, "эта концепция работает не очень хорошо. Нехорошо, потому что не происходит взаимного проникновения и взаимного слияния разных групп, разных культур, культур разных народов. Сегодня нам - и России и Европе - нужны новые культурные проекты, которые обеспечат включение граждан в общее дело. Будь это творчество, будь это волонтерство, то, что позволит вместе сотрудничать и уважать представителям разных наций и разных культур".
Первыми тревогу начали бить немцы. Немецкое общество устами канцлера Ангелы Меркель признало, что модель мультикультурализма провалилась. Адаптации иностранцев не произошло. Они жили и сейчас живут в своих этнических землячествах и не хотят ассимилироваться с германской культурой и традициями. Мы видим, что даже такое общество, как немецкое - с сильными традициями, сильными институтами, четким порядком, - оказалось не в состоянии совладать с притоком мигрантов, приносящих в страну свой уклад. И когда в Германии, во Франции и Великобритании заговорили о кризисе мультикультурализма и крахе этой модели, возникли вопросы - что за этим стоит и как решать проблему?
Говоря о крахе мультикультурализма, наблюдатели признают: значительные массы местного населения не считают модель такого сожительства успешной. Они не хотят открытого обмена мигрантами, не хотят давать равные права тем, кто не адаптируется к местным традициям и институтам. Тем, кто разрушает местный уклад, угрожает безопасности, образу жизни местного населения.
Что уж говорить о России, в которой нет таких сильных традиций, потому что царские разрушены, да и от советских отказались. Начались постсоветские традиции - непонятно какие. Одни у Ельцина, другие у Путина... Мигранты в России чувствуют себя очень уверенно еще и потому, что они приносят с собой свои собственные традиции. У них есть вера - они ходят молиться по пятницам, соблюдают национальные обряды. В то время как у русских уже почти нет традиций - и они не являются для мигрантов моральным авторитетом. Мигрантам, оказывается, просто не к чему адаптироваться.
Процесс приводит к нарастанию недовольства существующей моделью миграции, к русским маршам, дням русского гнева и т.д.
Ценность признания остроты ситуации
С другой стороны, в народе все чаще проявляется спрос на того, кто скажет обо всем этом открыто. Если какой-нибудь политический деятель, будь то Дмитрий Рогозин или Алексей Навальный (с его элементами националистической риторики), произносит фразу "Хватит кормить Кавказ", он автоматически становится патриотом. Эту тему не бросает и Жириновский. Рогозину не дали уйти в политику - отвлекли на военное строительство. А Навального на Западе считают не только оппозиционером и разоблачителем, но и русским националистом, постоянно это подчеркивая.
В нормальном обществе, уверен замдиректора Центра политических технологий Борис Макаренко, запрос на патриотизм, безусловно, есть всегда и везде: "Любая серьезная политическая сила патриотична. Поскольку свою программу формулирует именно в интересах своего общества. Для любой сильной партии обоснованный упрек в том, что она непатриотична, - смерти подобен".
Глава Левада-Центра Лев Гудков, признавая, что национализм в России часто воспринимается как нечто маргинальное, отмечает: "В то же время патриотические настроения распространены в продвинутой либеральной городской среде, где они воспринимаются как сами собой разумеющиеся вещи, не требующие пропаганды, воспитания и прочего. Эти идеи включают естественную любовь к своей стране - и, естественно, стыд за то состояние, в котором она находится". Патриотическими настроениями такого рода проникнуты, получается, и выступления декабря 2011 года на Болотной площади. То есть люди, тогда заполнившие улицы Москвы, не революционеры. Они патриоты. Националисты. "Они вышли на Болотную площадь с желанием включиться, повлиять на политику своей страны, изменить ее", - говорит Борис Макаренко.
Почему же патриотические идеи сегодня не ассоциируются с программами либералов, реформаторов, демократов? Почему они ассоциируются либо с каким-то диким национализмом, либо с откровенным консерватизмом? "Граждане считают, что патриотизм - прерогатива власти, - ссылается на результаты соцопросов Лев Гудков. - Потому что власть навязывает им совершенно определенную версию патриотизма. И люди от нее дистанцируются, не вступая в конфликт с официальной версией. Но при этом все-таки придерживаются своего, гораздо более скромного и естественного понимания патриотизма".
Патриотизм в России сейчас куется не в борьбе с немецкими оккупантами, а в рамках противостояния экспансии мигрантов. Насколько это опасно для страны? Какая политическая партия возьмет ситуацию под контроль - и что это означает для России: тенденцию к закрытию, тенденцию к усилению националистических настроений? Какого типа национализм может возникнуть в такой мультинациональной стране, как Россия, - русского типа, или татарского, или чеченского? Ведь можно быть патриотом Чечни, к примеру, - и всех оттуда выдавливать...
Нерешенность этих проблем проистекает из очевидного факта - в России отсутствуют институты и традиции, к которым надо адаптироваться мигрантам. Россия оказалась в этом плане институционально и культурно слаба. И чем скорее эти институты возникнут, тем в большей безопасности будут ощущать себя граждане.
Качество предложения в патриотическом, националистическом сегменте не соответствует политическому запросу общества на такие идеи. Низкое качество чаще всего ведет к вульгарной ксенофобии и этнической нетерпимости. Что почти смертельно для целостности и будущего России.
