Честно признаюсь, что "Звезда Поволжья" - единственная газета, каждый номер которой я читаю от корки до корки... (Вообще-то выписываю более десяти местных и московских газет-журналов...)
Прочитав в N6 "ЗП" статью Владимира Лавришко под названием "Смерть под псевдонимом", изрядно взволновался, вспомнил свои встречи с главным героем данной публикации...
Статья начинается так: "Поэт Михаил Давидович Львов, несмотря на вполне по-еврейски звучащее имя, отчество и фамилию, был татарином. Может быть, он был крещеным татарином, а может, просто взял такой псевдоним, что принимая во внимание сложности московской, да и не только московской литературной жизни, тоже нельзя полностью исключить".
По возможности постараюсь изложить свое мнение по данному вопросу. И есть что сказать...
Начнем с того, что узнав от своего земляка-однокурсника госуниверситета (затем ставшего крупным исследователем татарской литературы) Гайнанова Рашата о том, что Михаил Давидович Львов - наш коренной земляк, немедленно написал ему письмо по адресу Союза писателей СССР. Ответ последовал быстро. Часть письма была такой. "Дорогой Махмут Рахимович! Ваше письмо глубоко взволновало меня. У меня нет слов, чтобы передать те чувства, которые я испытал, прочтя ваше письмо. Я созвонюсь и спишусь с Рашитом, и мы летом сделаем все, что в наших силах, для могилы, для памяти матери. Стыдно и горько, но большая часть жизни у меня была посвящена ничтожнейшей борьбе за существование... Разрешите послать вам одно из моих стихотворений о матери и книгу, в которой тоже есть стихотворение о матери. С сердечным приветом ваш М. Львов. 25.11.1964 г.".
К этому письму хочу добавить часть стихотворения М. Львова о матери (в скобках скажу: Рашит - старший брат поэта...)
Не успел я родиться - она умерла.
Ты меня, жизнь, беспощадно ограбила...
И ни разу в жизни к груди не прижал
Эту голову добрую-добрую,
И ни разу я в жизни домой не бежал,
К ней прижать свою голову гордую.
Дальше пойдет история о том, каким образом М. Львов является нашим земляком...
Село Hacибаш, что на отрогах Южного Урала (ныне Салаватский район Башкортостана) было основано татарами в марте 1759 года. Короче, 11 татарских семей (служивые люди), не желая креститься, добрались до Южного Урала (места бесконечно красивые. Отсюда начинается тайга. Перед глазами - бесконечные поля. Десятки рек, озер - тоже наши...)
Купили у башкир землю и построили у реки Нисе. Среди татар были три старшины, мулла и др. Итак, местные башкиры татарам продали часть своей земли, о чем зафиксировано в купчей, подписанной вице-губернатором и землемером Уфимской губeрнии.
Очень интересный по содержанию документ (приложена карта купленных земель), но нет возможности изложить все это из-за объема нашей записи.
Государство татарам ежемесячно платило жалованье - I рубль. Из него 75 копеек уходило башкирам...
Если судить по купчей, башкиры разрешали татарам построить не более 20 дворов, мельницу, собрать хмель, но запрещали охотиться за соколами, "ибо они принадлежат только башкирам".
У природы, у жизни свои законы - к началу XX века Насибаш так вырос, что стал волостным центром Златоустовского уезда Уфимской губернии. И земство, например, его члены помещики Кропачинский (узловая cтанция Южно-Уральской ж/д недаром носит имя Кропачинского - Кропачево), Мрашов на свои деньги в Насибаше открыли четырехклассную земскую школу (которую в свое время с моим отцом в одном классе окончил будущий классик татарской литератypы Наки Исанбет. Его отец Сиражетдин-мулла нисколько не побоялся, что сын станет "урусом").
По рассказам отца и мамы учителями земской шкоды работали Давлетша Габитов (уроженец села Кугеш Зеленодольского района современного Татарстана) и его жена Гульжихан-апа (уроженка седа Верхние Киги, ныне райцентр Кигинского района Башкортстана) - дочь сельского лекаря... Оба окончили 3латоустовскую гимназию. Сельчане от души полюбили этих педагогов и официально обращались к ним: "учитель абый, апа".
По рассказам мамы, вечерами Гульжихан-апа давала уроки тем девочкам, родители которых очень хотели этого. Все шло хорошо - сельчане очень были благодарны Габитовым. Ухаживали за детьми Габитовых. Но когда старшему сыну Рашиту было 2 с половиной года, а младшему Рифкату - 8 месяцев, произошло абсолютно невероятное: проболев менее суток, умерла мать мальчиков Гульжихан-апа. Дело было так: Давлетша-учитель в городе, скорее в Златоусте, купил своей любимой жене соболиную шкуру - меховой воротник. Проносив его несколько часов, Гульжихан-апа почувствовала себя очень плохо, и вскоре ее не стало - в шкуре были микробы сибирской язвы... Плакало все село... Мама говорила, что Гульжихан-апа лежала как живая, только лицо было покрыто красными пятнами...
Говорят, несчастье ходит друг за другом. Вскоре Давлетшу-учителя забрала полиция "за распространение запрещенной революционной литературы". Дети остались одни с няней. Они "ходили" по рукам. Однажды их забрала бабушка из Верхних Кигов. Но вскоре она и сама заболела, и дети оказались у разных людей. Вспоминая все это, поэт позже писал:
0, милые деревенские женщины,
Спасибо вам, накормили нас досыта:
Меня и Рашита.
Не окажу, что часто встречался с Рашитом и Рифкатом, но встречи были. Например, после Насибаша мы ездили в деревню Вакир Кигинского района, где похоронен их отец Давлетша.
На могиле есть скромный деревенский памятник, фарфоровый снимок с надписью "Заслуженный учитель Республики Башкортостан". Давлетша-учитель всю жизнь учил татарских детей русскому языку... В деревне сделали поминки в честь учителей Габитовых - Давлетши-учителя и Гульжихан. Помню, Рифкат Давлетович всем присутствующим дарил по 10 рублей (для того времени приличная сумма).
Относительно псевдонима. Этот вопрос я поднимал несколько раз. Но ответа не последовало. Даже Рашит промолчал... Намекали, что этот вопрос для них архиболезненный. Остается лишь гадать, делать предположения. Мне кажется, что Рифкать человеческую ласку испытал в семье евреев. Это мое мнение. Среди части татарской интеллигенции бытует неправильное отрицательное мнение о евреях. Эта позиция абсолютно беспочвенна и не уместна.
Может быть, кто-то завидует евреям, которые всегда на виду. "Молодцы, правильно делают", - говорю я. После войны я окончил КГУ. Диссертацию написал и защитил в Москве в системе Академии педнаук СССР. То есть постоянно и непосредственно общался с евреями. И не помню ни одного случая, чтобы еврей "топил" еврея... Есть теория, подтвержденная практикой - без своего государства народ исчезает.
Наверняка так. Однако Израиль, уничтоженный римлянами до нашей эры встал на ноги после Второй мировой войны. Молодцы! Полагаю, что это произошло потому, что у евреев всегда было высокое национальное самосознание, хотя они жили в очень многих странах мира. Хочется по этому поводу вспомнить один из моментов, изложенных в романе Лиона Фейхтвангера (немецкий еврей. После прихода к власти Гитлера эмигрировал в США и похоронен в Лос-Анджелесе).Он описывает случай: после падения Израиля его бывшие руководители - госдеятели, генералы и раввины - тайно собрались на совещание для решения одного-единственного вопроса:как сохранить народ для будущих дней. Писатель цитирует часть решений данного исторического события. Первое, "О, иудей, где бы ты ни был, знай: у тебя есть исконная земля-родина и придет такой день и ты вернешься туда". Второе, О, иудей, где бы ты ни жил, помоги сородичу во всем".
Думается, суть этих решений, обращений впитывалась еврейскими детьми с молоком матери...
Вроде несколько отвлеклись от главной темы. Но так только кажется. Я убежден: Михаил Давидович получил хорошее воспитание в еврейской семье, был очень мягким, доброжелательным, жизнерадостным человеком с огромным научным потенциалом...
Москвичи-фронтовики пригласили Львова жить и творить в столице страны. Он внял этим советам. Слов нет: послевоенные трудности многократно касались человека, у которого не было ни кола, ни двора в Москве. Все это он пережил, в свое время рабатая заместителем главного редактора журнала "Новый мир". 0б этом периоде жизни пишет и Владимир Лавришко (огромное спасибо ему за эту статью!). Почти во всем его взгляды совпадают с моими...
Перед войной Рифкат имел высшее образование и занимал определенную нишу в литературном мире города Челябинска, работал на радио и имел бpoнь. Однако когда челябинцы на свои средства построили уральский танковый корпус, он отказывается от брони и едет на фронт. Там в основном работает в фронтовых редакциях и создает свои патриотические стихи... Я о тех временах задавал ему вопросы. Однако он не любил вспоминать о труднейших боях, когда погибали его земляки...
До войны М. Львов не имел связи с Казанью. Может быть, даже не знал, что отец был выходцем из-под Казани. Скорее так, ибо долгие годы он не имел связи с отцом... Но он никогда не забывал, что он татарин. Уже будучи известным поэтом страны, встречался с татарскими писателями. В основном в Москве.
Перед тем как провести татарстанскую декаду литературы и искусства в Москве, Союз писателей СССР создал бригаду из писателей, которая должна была перевести произведения татарских писателей на русский язык. Руководителем бригады был назначен Михаил Львов. Тогда он был в Казани довольно-таки долго и встречался с местными писателями много раз... На эту наболевшую тему разговаривал с ним я и раньше. Это о поедании татарами друг друга, о самом отвратительном качестве татарского народа. Естественно, это его очень печалило... И привел один московский пример: Илья Эренбург, крупнейший писатель и общественный деятель СССР (национальности, естественно, еврей), узнав, что Львов по делам едет в Казань, обратился к нему с просьбой: "Миша, я слышал, что в качестве руководителя переводчиков едешь в Казань. У меня к тебе просьба: там в газете "Советская Татария" литcотрудником работает Ян Борисович Винецкий, участник войны в Испании, об этом он выступал в печати. Помоги ему издать книгу. Я буду твоим должником". Разумеется, Михаил Давидович просьбу маститого писателя уважил, хотя рассказы были среднего уровня, все они вошли в книгу писателя. "Ну и молодцы евреи!" - добавил мой земляк...
В свое время правление Союза писателей СССР одну из книг М.Д. Львова представило к Ленинской премии. Однако недруги (особенно Я. Смеляков, М. Юдин) встали грудью против этого. Например, Юдин (вскоре он спился и умер!) в "Крокодиле" сравнивал поэзию М. Львова с пением сверчка за печкой. Я. Смеляков написал стихотворение о том, что "татарский язык смололи в русской мельнице", намекая, что Львов - татарин.
И они добились своего... Однако и правление не хотело сдаваться и выдвинуло творение М. Львова на Госпремию СССР. Однако те же ортодоксы и этот раз добились желаемого. Они никак не хотели простить М. Львову такие откровенные строки: "Ноги у нас кривые потому, что мы всю жизнь были на коне, глаза у нaс узкокосые потому, что часто зорко стреляли во врага".
И последнее. Труднейшее детство, послевоенные невзгоды, наконец "деяния" недругов-завистников, естественно, сказались на здоровье поэта - Михаил Львов скончался, не справив даже своего семидесятилетия... И даже это не успокоило врагов таланта поэта - они все рукописи, которые сохранились в его квартире в Переделкине, выбросили на улицу. Об этом по первой программе телевидения выступил один из друзей и почитателей творчества М. Львова. Глупейшее мщение. Народ любит стихи (в общей сложности более тридцати книг) поэта М. Львова. Самое примечательное и главное - в этом...
Махмут АХМЕТЗЯНОВ, писатель
http://tatpolit.ru/category/zvezda/2007-04-01/238
