С.А. Кимельман: Механизмы приватизации в природно-ресурсной средеНазад
С.А. Кимельман: Механизмы приватизации в природно-ресурсной среде
В России вот уже 20 лет продолжается узкочастное присвоение бывшей советской собственности. Очень точно об этом сказал недавно скончавшийся великий британский историк Эрик Хобсбаум: "То, что произошло в России, это даже не преступление, это противоестественная глупость. Общенародную собственность на недра земли отдали горстке проходимцев - это небывалая в истории катастрофа. Или небывалая в истории дурь". ("Российская газета", 03.10.2012).
Новая волна приватизации, объявленная Президентом и Правительством РФ, всколыхнула российское общество и вызвала больше вопросов, чем надежд. Главный, на мой взгляд, вопрос - что же, какую собственность, мы приватизируем.
Любая экономика как в зеркале отражается в отношениях собственности - это непреложный закон экономики. Равно как и то, что с развитием отношений собственности напрямую связано развитие экономики страны. И не только. Отношения собственности определяют уровень демократии в стране. Эти отношения должны являться гарантом демократического развития, давать человеку ощущение стабильности, уверенности в завтрашнем дне, желание иметь большую семью, стремление приумножать имеющуюся собственность.
В СССР более 70 лет главенствовала одна лишь государственная (общенародная) форма собственности. Само понятие собственности было искажено до неузнаваемости. Граждане утратили чувство собственности. В сознание советского народа был заложен идеологизм: всё вокруг народное, всё вокруг моё. Это привело к утрате чувства собственности.
В зарождающейся рыночной России понятие собственности было также искажено, особенно в части её сохранности. Личная и частная собственность граждан (я не говорю сейчас об олигархах) не была обеспечена реальной защитой государства. Но это - полдела. Главное, сами граждане не умели ни ценить собственность, ни защищать ее, ни приумножать, ни нести за нее ответственность. Во многом итоги чековой приватизации обусловлены именно этой неподготовленностью граждан к наделению их какой-либо собственностью. Лучше уж получить бутылку водки сейчас, чем что-то делать с этим непонятным ваучером, который потом еще и отнимут. Так поступили многие. И были правы! Более продвинутые граждане снесли свои ваучеры в инвестиционные фонды - там-де лучше знают, что с этой собственностью делать. "Там", действительно, знали лучше...
А что у нас сейчас с государственной собственностью? Тут-то всё должно быть ясно-понятно. Казалось бы, за 20 лет можно было бы навести порядок. Но не тут-то было. Вот, например, компания "Роснефтегаз". Её называют стопроцентно государственной компанией. В то же время по организационно-правовой форме - это открытое акционерное общество! Это же экономическая абракадабра: "стопроцентная государственная компания ОАО "Роснефтегаз"".
Другой пример. Государство у нас по Конституции является собственником недр. Кажется, все понятно. Но при этом оказывается, что добытыми полезными ископаемыми распоряжаются недропользователи, считая их своей собственностью. Хотя это противоестественно, но имеет место быть. Государство получает от недропользователя только платежи и налоги, которые в сумме составляют от нефтедобычи не более 40% рентных доходов, а при добыче других полезных ископаемых от нуля до 15-20% от суммы горной ренты. Подобная, якобы, государственная собственность на недра иллюзорна.
В действующей системе недропользования основными налогами и платежами являются налог на добычу полезных ископаемых (это изъятие абсолютной ренты), разовые платежи при выдаче лицензий на право пользования участками недр и экспортные пошлины (частичное изъятие ценовой ренты). Особо подчеркну, что действующая налоговая система не предусматривает взимания в пользу государства дифференциальной ренты. Чтобы показать, о каких объемах идет речь, приведем рассчитанные нами объемы дифференциальной горной ренты, полученной по углеводородному сырью за последние годы (табл. 1).
