6. Проблема изменения климата в качестве локомотива смены технологической парадигмы и формирования новой модели роста (на примере ЕС)Назад
6. Проблема изменения климата в качестве локомотива смены технологической парадигмы и формирования новой модели роста (на примере ЕС)
Сейчас стало очевидно, что необходимо перейти
к новой модели развития - социоэкоразвитию[1]
М. Маслов
Представляется, что развитые страны мира взяли курс на ликвидацию последнего элемента, который существенным образом связывает их постиндустриальную экономику и общество с индустриальной эпохой в лице невозобновляемых источников энергии. В сущности, зависимость наиболее развитых государств от стран второго и третьего мира на сегодняшний день является критической только в вопросах невозобновляемых энергоносителей, прежде всего нефти.
Полная смена энергетической технологической парадигмы сделает сообщество наиболее развитых стран полностью автономным в геополитическом плане и существенно усилит его влияние на принятие ключевых решений для будущего всего человечества. К числу наиболее развитых стран мира относятся, прежде всего, страны Запада, Европейско-североамериканской цивилизации, включая США и ЕС, а также азиатские союзники США - Япония и с некоторыми оговорками - Южная Корея и Тайвань. Различия в позициях по выработке климатической политике на глобальном уровне в рамках этого сообщества государств, например между США и ЕС, не следует переоценивать. Представляется, что США, которые по-прежнему остаются наиболее влиятельной на глобальном уровне страной мира, стремятся сохранить за собой максимальную свободу маневра и в этих вопросах.
Подобное развитие событий напрямую касается нашей страны с учетом того, что экспорт невозобновляемых топливно-энергетических ресурсов (ТЭР) обеспечивает на сегодняшний день более половины бюджетных поступлений. Значительная часть российского экспорта энергоносителей, прежде всего нефти и газа приходится на ЕС, который пока остается главным потребителем наших (ТЭР). В то же время важно осознавать, что зависимость ЕС от поставок энергоносителей из нашей страны, составляющая не менее одной трети от нынешних потребностей Евросоюза, в принципе не является критической и в условиях форсированного развития ВИЭ, в том числе альтернативной энергетики может быть существенным образом снижена. При этом переориентация наших поставок невозобновляемых ТЭР на Китай не будет оптимальным решением проблемы, поскольку КНР на сегодняшний день не является источником наиболее передовых технологий будущего, в отличие от Запада, в том числе ЕС, а также Японии.
На уровне Евросоюза уже принят целый комплекс нормативно-правовых актов, которые направлены на активное внедрение новых энергоэффективных технологий на основе возобновляемых источников энергии (ВИЭ), в том числе альтернативных. Там же в наибольшей степени разработаны и правовые механизмы, например, экологической ответственности[2].
Наблюдается постоянный рост доли ВИЭ в перспективном энергетическом балансе. Так, согласно Электрической директиве ЕС, возобновляемые источники энергии до 2020 г. должны были составить 12,5% всего выработанного электричества. Одна только энергия на основе биомассы должна составить до 2020 года около 5,75%.
В марте 2007 г. лидеры стран ЕС в рамках конференции по климату и энергетике утвердили решение, согласно которому до 2020 г. 18% всей энергии должно быть выработано с использованием ВИЭ[3].
25 июня 2009 г. вместе с климатическим и энергетическим пакетом вступила в силу директива ЕС, направленная на содействие развитию ВИЭ. Она предусматривает уже 20% участия ВИЭ в процессе производства энергии в ЕС. Это первый акт, положения которого обязательны для выполнения всеми членами ЕС, регулирующий три сектора ВИЭ: ток, тепло/холод, транспорт. Директива содержит ясно заданные величины, чтобы создать одинаковые подходящие условия для внедрения возобновляемых источников энергии во всех секторах.
До 30 июня 2010 г. все государства ЕС должны представить специальной комиссии планы действий и будущих мероприятий (т.н. дорожную карту).
Лидер новой энергетической политики ЕС, которая является продолжением климатической политики, - Германия. Именно в этот период Европейский Союз принял решение об увеличении доли использования возобновляемых источников энергии (ВИЭ) всеми членами ЕС до 20% от общего объема энергопотребления. Последовавшая за этим решением новая редакция немецкого Закона о возобновляемых источниках энергии 2008 г. имеет цель увеличить доли ветра, воды, солнечной и геотермальных видов энергии в производстве электроэнергии в ФРГ минимум до 12,5% до конца 2010 г. (в 2020 до 30%). До 2020 г. на эти нужды потребуется более 200 млрд евроинвестиций[4].
Конкретные шаги, которые Евросоюз и ведущие, члены "Группы восьми" предпринимают по формированию новой технологической парадигмы, свидетельствуют в пользу того, что данный процесс в неразрывной взаимосвязи с намерением сократить собственные выбросы парниковых газов на 80% к 2050 г.
Представляется, что руководство наиболее развитых стран мира, прежде всего ЕС и его ведущих государств, увидело в "энергетической революции" новый источник роста собственной экономики и занятости своего населения. Этот источник роста в развитых странах должен прийти на смену военно-промышленному комплексу времен "холодной войны", который сыграл выдающуюся роль в появлении большинства наиболее передовых современных постиндустриальных технологий, включая информационные и биотехнологии, в рамках разработок двойного назначения. Однако в условиях глобализации этот источник технологического развития утратил значительную долю своей целесообразности и общественной легитимности.
Попытка разгонки мировой экономики через инвестиции и перенос производства крупнейшими мировыми ТНК, связанными с наиболее развитыми странами, в Юго-Восточную Азию, прежде всего в Китай, экономическое освоение Восточной Европы, явно натолкнулась на свои пределы - глобальные диспропорции социального развития, а соответственно и потребительского спроса, что со всей очевидностью вновь продемонстрировал текущей мировой финансово-экономический кризис.
Представляется справедливым замечание экономиста М. Делягина, что развитый мир и прежде всего ЕС принял стратегическое решение нерыночного характера, позволяющее, тем не менее, легитимировать и осуществить масштабные бюджетные вливания в науку, промышленный сектор и экономику в целом[5]. Проблема заключается в том, что в условиях ограниченности наших финансовых ресурсов, архаичности технологической базы, сырьевой зависимости бюджета, массового выезда ученых за рубеж и инерции неолиберальных подходов в управлении экономикой очень трудно принять подобные, если не более смелые и нестандартные решения на государственном уровне, обеспечивающие технологический и социально-экономический рывок.
Таким образом, нам необходимо настойчиво искать новую формулу во взаимоотношениях с сообществом наиболее развитых стран, что позволило бы и России на выгодных условиях вписаться в этот цивилизационный контекст будущего. С другой стороны, думается, что у нас есть в запасе не более 15-20 лет для того, чтобы слезть с "сырьевой иглы", поскольку в подобной временной перспективе мы можем столкнуться с резким падением значения невозобновляемых ТЭР в принципе, особенно если будет сделан дешевый автомобильный двигатель не на бензиновой основе.
_____________
[1] Маслов М.А. Публичная политика крупных корпораций США в сфере экологии. М.: МГИМО(У), 2002. С. 17.
[2] Абалкина И.Л. Экологическая ответственность: правовые и экономические механизмы. М.: ИСК РАН, 2002. С. 35.
[3] Europa und erneuerbare Energien / Эл. ресурс / http://www.bee-ev.de/Energiepolitik/Europa/index.php
[4] Ibidem.
[5] М.Г. Делягин о финансовом кризисе. Выступление перед студентами МГИМО(У) МИД России, 20 мая 2010 г. Видеозапись. / Эл. ресурс / www.youtube.com
