... марксизм и либерализм дали в нашей стране сходный результат,
если иметь в виду тип власти и тип общества[1]
И. Харичев, генеральный директор журнала "Знание - сила"
... именно идеология формулирует тот политический идеал..,
достижения которого становится самоцелью (самоценностью).
...Политический идеал есть синтез соответствующих ценностей...[2]
М. Хрусталёв, профессор МГИМО(У)
Идеология, как "система взглядов, выражающих коренные интересы больших общественных групп"[3], применительно к вопросам безопасности означает систему взглядов элит на международную безопасность. В XX и XXI веке было немало попыток пересмотреть классическое отношение к военной силе и международной безопасности. Сложился парадокс: с одной стороны, глобализация, ядерное оружие, наконец, наступление эпохи "фазового перехода" требовали отказа от классического отношения к власти и военной силы (по меткому наблюдению О. Бальзака, "власть есть непрерывный заговор", а война как проекция власти и продолжение политики иными средствами есть непрерывная и скрытая по своей сути борьба всеми возможными средствами и в любое время)[4], а с другой - именно XXI век стал наивысшим подтверждением на практике этой истины.
Идеологически и политически мир в XXI веке стал опаснее, чем в XX, более жестоким, чем в столетии, когда произошли две мировые войны. Войны и террор стали атрибутом жизни всех стран, включая самые стабильные и благополучные.
Попытки отдельных государств создать "объективно" миролюбивую систему международной безопасности привели пока что к признанию простого факта: самым спокойным и мирным периодом были десятилетия холодной войны, когда два блока - ОВД и НАТО - противостояли друг другу по всему миру, т.е. идеология холодной войны была самой эффективной с точки зрения сохранения мира.
Идеология таким образом играет ключевую, даже самую важную роль в определении правящей элитой политики национальной и международной безопасности, которые можно рассматривать как совокупность официально принятых взглядов на государственную стратегию в области обеспечения безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, техногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся ресурсов и возможностей.
Такая широкая трактовка на практике включает самый широкий круг (идеологических систем) взглядов даже внутри правящей элиты. На мой взгляд, проблема заключается именно в этом: у российской правящей элиты до сих пор не сложилось единой системы, как, например, у правящих элит США, Франции, Великобритании, Германии.
В России реализовывается модель экстенсивного развития, основанная на идее сохранения макроэкономической стабильности и адаптации России к внешним условиям, в том числе к условиям безопасности. В то же время все настойчивее сложатся голоса о переходе на интенсивную модель развития, в т.ч. активизации внешней политики и политики безопасности. Безопасность России от глобальных кризисов должна быть не армия бедняков, ... а развитие ее экономики на основе мощного интеллектуального подъема"[5].
Мы слышим, с одной стороны, что инновационное развитие основывается на принципах демократии, а, с другой - инновационное развитие должно обеспечить опережающее развитие России. И не суть важно, насколько окажутся стерильными методы.
Таким образом, идеология российской правящей элиты, в т.ч. та ее часть, которая относится к вопросам безопасности, - весьма противоречива, что, естественно, отражается и на внешней политике страны. Которая, к сожалению, нередко бывает не только непоследовательной, но и излишне зависимой от внешних условий. И причины здесь коренятся в недалёком прошлом.
В начале XXI века в России сохранилось заблуждение относительно значения идеологии, сформировавшееся еще в 80-е годы прошлого века. "Деидеологизация", "прагматизм" и прочие изыски, на самом деле, во многом виноваты в том, что у элиты России до сих пор не сформировалась относительно устойчивая идеологическая система взглядов, в том числе на вопросы международной безопасности. Спектр таких взглядов чрезвычайно широк: от полного игнорирования национальных интересов России в области безопасности до абсолютизации национальных интересов, их отрыва от международных реалий. Что и проявляется в повседневной российской политической практике.
Между тем политическая идеология представляет собой прежде всего определенную доктрину, оправдывающую претензии той или иной группы лиц на власть. Иными словами, политическая идеология - это разновидность корпоративного сознания, отражающая групповую точку зрения на ход политического и социального развития общества и потому отличающаяся определенной предвзятостью оценок.
Как средство идейного обеспечения групповых интересов политическая идеология является по преимуществу инструментом элитарных слоев, которые с ее помощью консолидируют групповые объединения граждан, обеспечивают связь с низами, выстраивают последовательность действий в политическом пространстве. Именно от компетентности элит зависит степень идейного оформления тех или иных групповых интересов. И здесь-то как раз у российской элиты возникают проблемы: идеология упрощает, даже вульгаризирует и огрубляет действительность. Нередко, в зависимости от адекватности элиты, даже искажает ее.
Важно, однако, что такая систематизация и даже формализация, - обязательны. Без них не может быть выработана официальная (доктринальная) система взглядов. Поэтому, когда в России в первом десятилетии XXI века стали появляться концепции и доктрины, они во многом оказались вне широкого контекста взглядов элиты, не стали производными от них, а оказались как бы искусственно созданным продуктом Совбеза.
С помощью идеологий политические цели элиты символизируются и получают индивидуальные значения, а политические действия приобретают конкретную направленность. В результате снижается стихийность восприятия политики и хаотичность политического взаимодействия в группе.
Это же имеет колоссальное значение для использования внешнеполитических инструментов, которые во все большей степени зависят от идеологического обеспечения. "Естественно, что мягкая власть не может быть накоплена в виде некоего материального ресурса, а потому ее поддержание и укрепление - это постоянный процесс. Для его описания некоторые американские политологи используют термин "борьба за умы и сердца". Эта борьба ведется на различных уровнях:
- на государственном уровне, при помощи "публичной дипломатии";
- на уровне гражданского общества, "гражданской" или общественной дипломатии (citizen diplomacy), делающей упор на развитие прямых контактов между народами (face-to-face contacts).
Все это осуществляется при помощи неправительственных организаций, СМИ, различных образовательных фондов, индустрии развлечений, культурных фондов и корпораций, которые развивают ценности и идеи, ассоциирующиеся с образом данной страны и способствующие росту его влияния"[6].
Огромное, даже чрезмерно огромное значение в создании эффективной системы европейской безопасности имеют идеологические аспекты, которые во многом предопределяют внешнюю политику и позицию стран Евросоюза. Эти аспекты традиционно играли большую роль в отношениях между Западом и Востоком в Европе, начиная с раннего Средневековья, заложив определенную традицию негативного отношения друг к другу.
Причем во многом эта традиция, на мой взгляд, имеет субъективный характер: как только возникала общая для Европы реальная угроза, будь то наполеоновская Франция или гитлеровская Германия, сразу становилось очевидным, что идеологические противоречия легко преодолимы, а у России и остальной Европы больше общих интересов, чем противоречий. Может быть, и сегодня опасения тех кто в российской элите полагает, что "идеологический конфликт РФ с восточными европейцами, где у России безусловно справедливая позиция, будет перенесена на весь комплекс отношений ЕС-РФ"[7], - напрасны?
Это особенно наглядно видно из истории Второй мировой войны, когда очевидная угроза порабощения остальной Европы гитлеровской Германией стала катализатором в развитии отношений СССР и с другими европейскими государствами. Так, уже через месяц с небольшим после нападения Германии было подписано "Соглашение между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в борьбе против Германии", которое положило начало формированию антигитлеровской коалиции. "Хотя как отмечают российские критики, - во время переговоров и не были ликвидированы расхождения между СССР и Англией по ряду вопросов, но принятое соглашение имело важное значение в образовании будущего союза государств...>>[8].
Представляется целесообразным более подробно остановиться на всем наборе аргументов, высказанных противниками инициативы российского президента, а также на позиции представителей разных частей российской элиты по этому поводу, которые в целом выступили достаточно консолидировано, поддержав Д. Медведева.
Сразу подчеркну, что, в отличие от начала 90-х годов, когда позиции различных идеологических течений и элит резко, иногда даже радикально отличались друг от друга, отношение к инициативе президента России в целом у российской элиты положительное. Так, если либералы начала 90-х годов просто принимали позицию США и НАТО без всяких оговорок, а коммунисты и националисты - также безоговорочно отрицали, то в первое десятилетия XXI века можно говорить о вполне консолидированной внешнеполитической позиции российской элиты по вопросам международной и особенно европейской безопасности. Эта позиция выражается в стремлении не просто наладить конструктивное сотрудничество с Евросоюзом, но и стать частью системы общеевропейской безопасности. Конечно, в России не могут не видеть, что после выступления в силу Лиссабонского договора Евросоюз фактически превратился не только в экономический союз, даже конфедерацию, но и в военно-политическую коалицию. Вот почему часть российской элиты с тревогой, даже опасением, следит за этой эволюцией Евросоюза. Как пишется в одной из статей "Фонда стратегической культуры", "На Западе немало пишут сейчас о том, что Лиссабонский договор усиливает антидемократический и антисоциальный характер Евросоюза, передавая почти все права национальных государств, включая право на объявление войны, органам ЕС и регламентируя чуть ли не все сферы жизни европейцев. В России не слышно даже отголосков этой дискуссии, хотя изменения в Европе не в последнюю очередь касаются как раз России. Достаточно заглянуть в документы рабочих групп, занимавшихся шлифовкой Лиссабонского договора, чтобы понять это окончательно.
Наиболее частая аргументация "еврооптимистов" - необходимость единой политики перед лицом внешних вызовов, которыми называют нарастающий потенциал России и Китая"[9].
Тех, кого в российской элите не настораживают такие моменты, все равно вынуждены признать, что "вступление в силу Лиссабонского договора откроет перед ЕС принципиально новые возможности в усилении внешней политики и внешнеэкономической деятельности силовым компонентом. Создание европейской армии он, правда, не предусматривает, но формировать на его базе современные мобильные военные формирования, прекрасно подготовленные и оснащенные военной техникой, для использования в любых регионах планеты станет намного проще. К тому же у государств-членов появится возможность продвигать в рамках ЕС структурированное сотрудничество. Это означает, что те из них, которые могут и желают идти по пути военной интеграции гораздо дальше, чем сейчас, смогут это делать беспрепятственно"[10].
Пока что констатируем, что в целом реакция на эти инициативы Д. Медведева на Западе была отрицательной, хотя и в разной степени. И аргументы эти были сплошь и рядом идеологизированы. Складывается впечатление, что у Запада в отношении инициативы Д. Медведева идеология заменила политику.
_______________
[1] Харичев И.А. О культурных заимствованиях России // Мир перемен. 2010. N 3. С. 184.
[2] Современная мировая политика: Прикладной анализ / отв. ред. А.Д. Богатуров. М.: Аспект Пресс, 2009. С. 26.
[3] Ядов В.А. Идеология / Энциклопедический социологический словарь / под общ. ред. Г.В. Осипова. М. 1995. С. 207.
[4] Цит. по: Снесарев А.Е. Философия войны. М.: Финансовый контроль, 2003. С. 275.
[5] Черный В. Интеллектуальная революция и Россия // Стратегия России. 2009. Июль. N 7 (67). С. 29.
[6] Панова Е.П. Высшее образование как потенциал мягкой власти государства // Вестник МГИМО(У). 2011. N 2. С. 157-158.
[7] Шевцов Ю. Европа угрожает России / РБК daily / http://www.rbcdaily.ru/ 2007/12/14
[8] Пархитько Н.П. Битва за Москву. Создание антифашистской коалиции. В кн.: Великая Отечественная война: происхождение, основные события, исход: документальные очерки / сост. А.А. Ахтамзян. МГИМО(У), 2010. С. 326.
[9] Фонд стратегической культуры / http://www.fondsk.ru/article/2010/03/02/
[10] Энтин М.Л. Европейский Союз как один из ведущих международных игроков // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2009. N 2(24). С. 46.
