В конце 1950-х - начале 1960-х гг. из числа репрессированных в предвоенные годы военных теоретиков у всех на устах было прежде всего имя М. Н. Тухачевского - одного из пяти первых Маршалов Советского Союза, уничтоженного Сталиным в 1937 г. Вслед за ним были уничтожены в 1938 г. также Маршалы Советского Союза В. К. Блюхер и А. И. Егоров. В результате из первой пятерки Маршалов Советского Союза в живых остались два наименее профессиональных - К. Е. Ворошилов и С. М. Буденный (1).

Целый ряд трудов Тухачевского был переиздан в начале 1960-х гг., в период хрущевской "оттепели". При этом они были подвергнуты тщательной селекции, с тем чтобы в число публикаций не попали те работы Тухачевского, которые выставляли бы его с невыгодной стороны. О М. Н. Тухачевском, который действительно был крупным военным деятелем и военным теоретиком (что удавалось совмещать очень немногим), в тот период появилось значительное число публикаций, выставляющих его исключительно в положительном свете [17]. Но по своему уровню как автор трудов по военной стратегии и военной истории бывший поручик Тухачевский явно уступал Свечину, да и ряду других бывших старших офицеров и генералов царской армии.
Свечин, как и многие другие крупные отечественные военные мыслители, несмотря на то что были посмертно реабилитированы примерно в одно время с Тухачевским, в число публиковавшихся и упоминавшихся тогда авторов попал в весьма усеченном виде [18]. На это влияло, конечно, и то, что Тухачевский к моменту своей гибели занимал значительно более высокий пост в иерархии Красной армии, нежели такие теоретики, как А. А. Свечин, А. Е. Снесарев, А. И. Верховский, Е. И. Мартынов, А. К. Маликов, Г. С. Иссерсон и др., и "дело Тухачевского" еще было памятно многим в то время, когда происходила реабилитация жертв сталинских репрессий. К тому же Тухачевский был одним из наиболее яростных "критиков" Свечина, к чему мы еще не раз будем возвращаться. На протяжении десятилетий после реабилитации Тухачевского замалчивались его отличавшиеся жестокостью действия при подавлении Крон- штадтского восстания в 1921 г. и крестьянского восстания во главе с Антоновым на Тамбовщине. (Проявляя себя таким образом, бывший поручик гвардейского Семеновского полка Тухачевский тем самым старался доказать свою сверхлояльность советской власти большевистскому руководству России.)
Как пишет современный отечественный исследователь Е. Киселев, "Тухачевский был посмертно обласкан советским руководством", в силу чего "публикация работы Свечина, четко показывающая ошибки новоявленного любимца партии, была просто невозможна". Так что вместо трудов Свечина в 1964 г. был издан двухтомник избранных работ М. Н. Тухачевского, значительно уступающих по своему научному уровню трудам Свечина [19].
Один из наиболее вдумчивых и последовательных исследователей творчества Свечина Ю. Ф. Думби справедливо обратил внимание на то, что идейно-научные противники Свечина были реабилитированы как бы "вчистую". И их "уничтожающая критика" (конца 1920-х - начала 1930-х гг.), которую все же правильнее было бы называть не критикой, а более адекватным русским словом шельмование, в адрес Свечина "тем самым молчаливо признавалась правильной, а его творческое наследие оставалось в тени" [20].
При этом в упомянутый двухтомник Тухачевского не была включена такая прогремевшая в свое время его книга, как "Война классов" (написана в 1920, издана в 1921 г.), в которой Михаил Николаевич проповедовал "революцию на штыках", что в 1960 г., когда доминировала идея мирного сосуществования, в СССР уже было непопулярной темой. В этом сборнике Тухачевский выступал как один из идеологов силового распространения социалистической революции Советской Россией ("Советская Россия является распространителем социалистической революции для всего мира" [21]). В 1960-е гг. о такого рода установках со стороны тех или иных видных советских политиков, военачальников советское руководство, сделавшее ставку на мирное сосуществование государств с различным социально-политическим строем, старалось не вспоминать.
Надо отметить, что в тот период Тухачевский не был одинок в такого рода воззрениях. Мы находим аналогичные мысли и у Михаила Васильевича Фрунзе, который, впрочем, в последующем не без влияния В. И. Ленина (Ульянова) изменил свое отношение к будущим войнам, в которых пришлось бы участвовать советскому государству [22].
Многие просто завидовали таланту Свечина, многогранным знаниям, плодовитости, авторитету у значительной части высшего командного состава Красной армии, да и за рубежом, где, как свидетельствует большое число источников, профессионалы очень внимательно следили за его трудами.
В той системе власти, которую создал Сталин (Джугашвили), не нужны были Свечины, Снесаревы, Мартыновы - люди, которые старались ради пользы дела ставить и рассматривать вопросы безопасности страны широко и глубоко, не следуя идеологическим догмам и пропагандистским клише. Позднее оказалось, что ему не нужны и М. Н. Тухачевский, и подавляющее большинство высших командиров (командующих) и политработников Красной армии и Красного флота. Больших масштабов достигли репрессии и в отношении многих высших (и не только высших) работников НКВД, который, кстати, до этого (наряду с военной разведкой) снабжал руководство СССР и военное командование ценными разведданными и оценками.
Яркие, умные, сильные люди остро понадобились и для Вооруженных сил, и для оборонной промышлен- ности в годы серьезнейших испытаний (Г. К. Жуков, Б. Л. Ванников, А. И. Антонов, А. М. Василевский, К. К. Рокоссовский Д. Ф. Устинов, В. А. Малышев, А. С. Яковлев, Н. Г. Кузнецов и др.). Они сыграли огромную роль в спасении Отечества, в достижении победы в Великой Отечественной войне. Но им очерчивалась, как правило, строго определенная сфера деятельности, за пределы которой - они знали по опыту тех, кто исчез накануне войны, - им не стоит выходить.
Благодаря Тухачевскому и целому ряду других "критиков" Свечина не раз шельмовали, передергивали, искажали, обвиняли во всяких "измах" и т. п. Продолжая линию М. Н. Тухачевского и иже с ним, полковник Г. Мещеряков в своей публикации 1959 г. обвинял Свечина и ряд других его коллег из числа бывших офицеров царской армии в том, что они-де говорили о некой "вечной и всеобщей воинской теории" (а не о теории для Красной армии) [23]. Этот же автор подверг критике выступления А. А. Свечина (наряду с С. Лукирским, В. Арховым и С. Кваниным) на заседании Военно-научного общества Военной академии Генерального штаба (в мае 1922 г.) за то, что Свечин и ряд его коллег ограничивали предмет военной науки "узкими специальными вопросами". Тут же Свечину досталось за то, что его представления "о марксистском методе были весьма смутные" [24].
***
Ю. Ф. Думби в своем диссертационном исследовании [41] выявил, что первым автором после войны, который написал о Свечине, был В. В. Ларионов. Отрадно было то, что Свечин в 1960-е - 1970-е гг. стал упоминаться в энциклопедических изданиях [25] и в отдельных статьях. А.Голубев (2)например, писал в 1965 г. о том, что "Стратегия" Свечина "по обилию включенного в нее фактического материала, по широте постановки вопросов о связи военной стратегии с вопросами экономики и политики и сегодня является уникальным произведением по сравнению со всеми предшествующими трудами по вопросам стратегии в старой русской армии и за рубежом" [26]. К сожалению, при этом в такого рода публикациях о Свечине присутствовали и досадные ошибки (на что, в частности, обратил внимание один из пионеров свечинской темы А. Хорев, критикуя авторов биографической справки о Свечине в 7-м томе Советской военной энциклопедии (издания 1979 г.) [27].
Возвращение творчества Свечина в полном масштабе отечественной аудитории затянулось на долгие годы - несмотря на усилия отдельных энтузиастов, прежде всего из "Красной Звезды" и "Военно-исторического журнала" [28]. Как справедливо писал А. Хорев, реабилитация А. А. Свечина, состоявшаяся в 1956 г., - это был "акт по преимуществу формально-бумажный", ибо "до реального восстановления не только имени, но и вклада в то дело, которому оклеветанный посвятил свою жизнь, - дистанция огромного размера" [29].
Только в 1998 г. (через 60 лет после его гибели и 42 года после его реабилитации) по специальной директиве руководства Минобороны РФ в Военной академии Генерального штаба (ВАГШ) Вооруженных сил РФ была проведена большая научно-практическая конференция, посвященная 120-летию со дня рождения А. А. Свечина, с основным докладом на которой выступил первый заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ генерал-полковник В. Л. Манилов [30]. В возрождение наследия Свечина свой вклад внесла и "Независимая газета" в лице "Независимого военного обозрения", которое в начале 1998 г. совместно с "Российским военным сборником" начало акцию "Памятный год", посвященную увековечению памяти Свечина, со дня рождения которого 29 августа 1998 г. исполнялось 120 лет, а 29 июля - 60 лет со дня гибели. Зал заседания Ученого совета ВАГШ стал заслуженно именоваться именем этого выдающегося ученого.
В затянувшейся интеллектуальной реабилитации Свечина, возможно, сыграли свою роль и другие факторы, и прежде всего, если можно так выразиться, высокая степень социологичности и историчности публикаций Свечина. Они делали Свечина трудным для прочтения и правильного восприятия как для многих военачальников 1960-х гг. (да и более поздних периодов), так и для работников партаппарата, не обладавших необходимыми базовыми знаниями в области общественных наук. Без этих знаний усвоение и осмысление наследия Свечина весьма затруднено - тем более, что сам Свечин подчеркивал постоянно, что его труды - это прежде всего основа для самостоятельной интеллектуальной работы командного состава наших Вооруженных сил.
Творчеству Свечина, к сожалению, совсем немного было посвящено места в солидном, сохраняющем и по сей день свою значимость, серьезном труде полковника И. А. Короткова "История советской военной мысли", вышедшем в издательстве "Наука" в 1980 г. Коротков обратил внимание лишь на вклад Свечина (прежде всего за счет его труда "Стратегия") в дискуссию между сторонниками стратегии измора и стратегии сокрушения применительно к будущей войне. Это, безусловно, резко сужало смысл творчества Свечина, его значение для развития отечественной военной мысли в целом, особенно мысли военно- стратегической и мысли политико-военной.
Коротков при этом писал о том, что оппоненты Свечина (еще до того, как его "школа" была подвергнута тотальному шельмованию, а он сам был в первый раз репрессирован) приписывали ему "отказ от решительных действий вообще" [31], намекая на то, что это не соответствовало действительности.
Важные оценки деятельности Свечина присутствовали в книге такого авторитетного автора, как бывший начальник Генерального штаба Вооруженных сил СССР Маршал Советского Союза М. В. Захаров (3) в его работе "Генеральный штаб в предвоенные годы". Эта книга, написанная Захаровым в 1969 г. (когда он находился в должности начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР), увидела свет только в период "перестройки" благодаря усилиям начальника Генштаба СССР генерала армии Михаила Алексеевича Моисеева, который прилагал значительные усилия для интеллектуализации Генерального штаба ВС СССР, всех Вооруженных сил. Захаров представил смешанную оценку Свечина. Он, в частности, отмечал: "Профессор А. А. Свечин, читавший курс лекций по стратегии в Военной академии РККА, давал полезный материал по вопросам ведения вооруженной борьбы на фронтах, но, как только он приступал к рассуждениям о подготовке и ведении войны в целом, впадал в схоластику" [32]. Далее Захаров, следуя логике "критики" творчества Свечина со стороны Тухачевского и подобранной Тухачевским группы военных и гражданских авторов - противников Свечина, писал: "Являясь последователем известного немецкого историка Ганса Дельбрюка, сторонника преимуществ "стратегии измора", А. А. Свечин не смог идти дальше обобщений опыта последних войн и стратегических теорий своих предшественников, не смог понять новых явлений в нашей общественной жизни, строительстве советского государства и его вооруженных сил, не видел их перспектив, a следова- тельно, и возможных путей развития военного искусства. Он пытался дать общую абстрагированную стратегию, пригодную для любой страны" [33].
Можно с высокой степенью вероятности предположить, что сам Захаров в период подготовки своего безусловно важного труда не знакомился с критикуемыми им работами Свечина (явно имея в виду главный свечинский труд - "Стратегию"). Это привело к тому, что, по Захарову, мысли и высказывания Свечина, "подчас оригинальные, по своему духу были консервативными". Но тут же Захаров опять не может не воздать должное Свечину: "Между тем книга А. А. Свечина, по существу, была тогда единственной открытой работой по стратегии, она оказала положительное влияние на развитие военной теории хотя бы тем, что давала большой материал для размышлений и дискуссий, порой очень острых и длительных, в процессе которых вырабатывалось и оформлялось правильное, марксистское понимание и толкование подлинной сущности и задач воен- ного искусства" [34].
К творчеству Свечина автору удалось в 1992-1997 гг. (находясь в должности первого заместителя мини- стра обороны,) привлечь внимание таких видных отечественных военачальников, как В. П. Дубынин (4), М. П. Колесников (5), В. М. Барынькин, Ю. Н. Балуевский, А.В.Квашнин, В.И.Миронов (6) и др. С начальником Генерального штаба ВС РФ М. П. Колесниковым автор не раз обсуждал творчество Свечина в тот период, когда мы оба находились на постах первых заместителей министра обороны. Колесников Свечину предпочитал А. Е. Снесарева, одного из ближайших соратников Свечина, который высоко ценил всю научно-преподавательскую деятельность Александра Андреевича.
Забегая несколько вперед, можно констатировать, что акции, подобные разгрому "школы Свечина" и его единомышленников, объективно работали на противника. И иногда действительно возникает впечатление, что они были не только продуктом внутреннего соперничества в военно-научной элите РККА, идеологической идиосинкразии псевдомарксистских политработников и т. п., но и чем-то иным.
В 1991 г. Н. Павленко писал: "В середине 20-х годов вышел в свет классический труд профессора А. А. Све- чина "Стратегия". По богатству содержания и глубине исследования ни одна работа в мировой военно- теоретической и исторической литературе в то время, а пожалуй, даже и в наши дни не может сравниться с этой книгой. В числе прочих чрезвычайно ценными были мысли ученого по вопросам обороны. Однако военно-политическое руководство не обратило на них никакого внимания, а некоторые "критики" заклеймили Свечина как "можайского стратега", который, дескать, по примеру Кутузова хочет допустить врага к Москве. Это, кстати, и послужило впоследствии одной из причин его ареста и гибели" [36].
И. В. Цыбульский в своей статье в "Военной мысли" "Военные классики о взаимосвязи политики и стратегии" (1993) значительное место уделил творчеству Свечина по этой проблематике. Цыбульский обратил внимание на такие положения свечинского учения, как то, что война - это борьба не только на военном, но и на экономическом и политическом фронтах. Этот современный автор подчеркнул важность обращения Свечина к такой теме, как ответственность политики (и политиков) в использовании военной стратегии, военной силы. Цыбульский рассматривал идеи Свечина по вопросам соотношения политики и военной стратегии в одном ряду с такими зарубежными и отечественными деятелями, как А. Бюлов, Г. Жомини, Х. Мольтке-старший, К. Клаузевиц, Н. П. Михневич, А. А. Незнамов, М. В. Фрунзе и Б. М. Шапошников. Наряду с рядом других авторов Цыбульский писал о том, что многие идеи А. А. Свечина разделял М. В. Фрунзе [37]. Отталкивался Цыбульский при этом от выпущенного А. А. Свечиным в 1923-1924 гг. сборника "Стратегия в трудах военных классиков" (к сожалению, ссылка на данный сборник при этом дается Цыбульским как на труд самого Свечина).
Одним из важных событий по возвращению А. А. Свечина отечественной аудитории была публикация обширного сборника его трудов коллективом полковника А. Е. Савинкина, который уже целый ряд лет плодотворно трудился над возрождением отечественного военно-теоретического наследия [38]. Эта публикация была осуществлена в сложнейших экономических условиях 1990-х гг., что делает ее особенно ценной. (Нельзя не отметить и целый ряд других исключительно важных публикаций по отечественной военной мысли, осуществленных А. Е. Савинкиным и его "командой").
Автору этого труда выпала честь написать предисловие к данному сборнику. В качестве автора введения выступил А. Е. Савинкин. На высоком научном уровне в этой книге была представлена биография А. А. Свечина с приложением уникальных, ранее не публиковавшихся документов, в том числе из дела Свечина, по которому он незаконно приговорен к расстрелу в 1938 г. Ее автором был видный отечественный военный историк А. Г. Кавторадзе - один из наиболее авторитетных и серьезных отечественных ученых, работающих над соответствующей проблематикой.
К издателям этой книги обратился писатель А. И. Солженицын, у которого в его многотомном романе "Красное колесо" А. А. Свечин фигурировал в качестве одного из героев (офицер Ставки, часто общавшийся с депутатом Госдумы Гучковым, позднее некоторое время занимавшим пост военного министра Временного правительства (в 1917 г.)). А. И. Солженицын, в частности, писал директору издательства "Русский путь", в котором издавался данный сборник трудов Свечина: "Я с восхищением познакомился с присланным от "Российского военного сборника" макетом книги "Постижение военного искусства. Идейное наследие А. А. Свечина". Передайте мою глубокую благодарность Александру Евгеньевичу Савинкину, Андрею Афанасьевичу Кокошину и другим составителям этого превосходного сборника... Нечего и говорить о моих собственных теплых почтительных чувствах к покойному генералу А. А. Свечину... Эта книга - из важнейших, какие сегодня можно издать" [39].
В презентации этой книги издательством "Русский путь" приняли участие бывший начальник Генерального штаба Вооруженных сил СССР генерал армии В. Н. Лобов, начальник Генерального штаба ВС РФ - первый заместитель министра обороны РФ генерал армии А. В. Квашнин, первый заместитель министра обороны РФ Н. В. Михайлов и автор этих строк (занимавший в 1992-1997 гг. пост первого заместителя министра обороны РФ). В этом мероприятии участвовали также члены германского "Общества Клаузевица" и общества "Наука и практика", которые отмечали исключительно высокий авторитет А. А. Свечина как теоретика и историка среди профессионалов в Германии.
Незадолго до этого книга Свечина "Клаузевиц" была издана в Германии на немецком языке, и автор, будучи в должности секретаря Совета обороны РФ, участвовал в ее презентации в январе 1998 г. в Бонне [40].
В целом Свечин обращал большое внимание на германскую стратегию и военную мысль, на германское военное искусство, но без какого-либо излишнего пиетета. Восхищением германской военной мыслью, германской военной мощью Свечин "переболел" до начала Первой мировой войны.
В первой половине XX в. такого понимания военного дела, духа войны как у немцев, такого культа военной службы, стремления овладеть всеми тонкостями боевой подготовки, тактики оперативного искусства не было ни у кого. В этом немцам уступали все победители Первой мировой войны.
Многие командующие и командиры РККА демонстрировали свое восхищение немецкой военной машиной. Яркий пример тому - М. В. Фрунзе. Свечин весьма критически относился к германскому Генеральному штабу Первой мировой войны Людендорфа- Гинденбурга. У него присутствует и вполне оправданная критика А. фон Шлиффена и ряда его идей. Хотя правы и те авторы, которые пишут, что в Первую мировую войну потерпел крах не "план Шлиффена", а его воплощение Мольтке-младшим, преемником "великого Мольтке". Собственный анализ, проведенный автором, говорит в пользу того, что при определенных условиях "план Шлиффена" вполне был бы реализован, причем без потери Восточной Пруссии для Германии, - при должном, неукоснительном исполнении "плана Шлиффена" летом 1914 г. германская армия в борьбе против Франции могла бы добиться такого же успеха, что в 1870 г. в ходе франко-прусской войны, когда германо-прусской армией руководил Хельмут Мольтке-старший.
К этой теме автор еще будет возвращаться в последующих разделах будущей книги, продвигая идею работы над альтернативными вариантами истории - как прошлой, так и настоящей.
В 1999 г. увидела свет небольшая, но весьма профессиональная работа подполковника Ю. Ф. Думби "Александр Андреевич Свечин (1878-1938). Этапы пути и жизненного творчества" (под редакцией И. С. Даниленко). В развитие работ Кавторадзе и Думби биография А. А. Свечина весьма удачно отображена в предисловии И. С. Даниленко к свечинской "Эволюции военного искусства", переизданной в 2003 г. Крупным событием в научном исследовании жизни и творчества Свечина стала кандидатская диссертация Ю. Ф. Думби, защищенная в 1999 г. [41].
Отдал должное А. А. Свечину и один из крупнейших отечественных военных теоретиков и историков генерал армии М. А. Гареев, на протяжении ряда лет плодотворно возглавляющий Российскую академию военных наук [42]. Говоря о значении наследия Свечина применительно к такой теме, как политика и военная стратегия, М. А. Гареев в том числе справедливо отмечал ответственность государственных руководителей, политиков за военное дело, за политическую подготовку к войне. Гареев говорит о том, что "на протяжении последних 150 лет политическое руководство страны не раз ставило армию к началу войны в крайне неблагоприятные, сложные условия". При этом "именно армия потом во всем оказывалась виновной. Вспомним хотя бы Крымскую, Русско-японскую, Первую мировую войны; не являются исключениями 1941 год, Афганистан и Чечня" [43].
Далее Гареев полностью обоснованно пишет: "В последнее время превозносится победа американцев и их союзников в войне в зоне Персидского залива в 1991 г. Свою роль там сыграла новейшая технология, но главное состояло в том, что в политико-дипломатическом, информационно-дезинформационном плане все было так подготовлено и обставлено, что армии мало что пришлось делать" [44]. Гареев абсолютно прав, когда, апеллируя к анализу Свечина, пишет: "Вопреки всему историческому опыту в прессе настойчиво проповедуется тезис о том, что политики должны заниматься политикой, а военные - только военным делом. При всем желании в реальной жизни такое резкое разграничение невозможно. Естественно, решающее слово принадлежит политическому руководству, но поскольку экономические, социально-политические и оборонные проблемы переплетаются, их нужно рассматривать в тесной взаимосвязи. При подготовке государственных решений требуется совместная работа политиков, экономистов, военных и других специалистов" [45]. Гареев заключает: "Особенно важно это в наше время, когда угрозы национальной безопасности России приобрели новый характер. Они осуществляются коварными и изощренными средствами и способами, главным образом политико-дипломатическими, экономическими, информационными и другими невоенными. Им трудно противопоставить даже силу ядерного оружия" [46]. Действительно, ядерное оружие - это самый последний аргумент, и полагаться исключительно на него в реализации военной составляющей политики национальной безопасности России было бы неверно.
В год 120-летия А. А. Свечина ему посвятил свою статью генерал-полковник В. М. Барынькин, на протяжении ряда лет плодотворно руководивший Главным оперативным управлением Генерального штаба Вооруженных сил России. (Позднее на протяжении ряда лет В. М. Барынькин весьма успешно работал над вопросами стратегии и оперативного искусства в качестве первого заместителя начальника Военной академии Генерального штаба ВС РФ.) Барынькин сделал следующее заключение о результатах творчества Свечина: "Взгляды Свечина на характер будущей войны, влияние на ее ход и исход всей совокупности политических, экономических и военно-технических возможностей противоборствующих сторон, многовариантность планирования стратегических действий, их характер с началом войны и т. д. в целом оказались правильными и в значительной мере подтвердились в годы Второй мировой войны" [47]. Статья Барынькина о Свечине была озаглавлена "Русский Клаузевиц". До Барынькина не только в нашей стране, но и в таких странах, как США, Германия, Великобритания и др., специалисты не раз называли Свечина "Клаузевицем XX века" (в том числе, как упоминалось выше, В. В. Ларионов). Более молодые коллеги автора В. А. Веселов и А. В. Лисс предпочитают именовать А. А. Свечина не "Клаузевицем XX века", а "Сунь Цзы XX века", ставя этого древнего китайского военного мыслителя выше Клаузевица и находя больше сходства между Сунь Цзы и Свечиным, нежели между Клаузевицем и Свечиным.
Из сравнительно недавних работ, посвященных творчеству А. А. Свечина, можно обратить внимание на статью Н. И. Никифорова "Свечин - Тухачевский: к истории противостояния", опубликованную в журнале "Новый часовой" в 2000 г. [48].
В этой статье Никифоров разбирает истоки и причины острейшего конфликта между этими двумя военачальниками и военными теоретиками; он убедительно показывает правоту Свечина и ошибочность установок Тухачевского, громившего школу Свечина с использованием самых недостойных методов.
Никифоров полностью обоснованно пишет о том, что "и до сегодняшнего дня А. А. Свечин остается ученым и человеком, которому задолжала отечественная история" [49].
Автор данной книги рассматривает свою работу как свой вклад в возвращение нашего долга этому выдающемуся ученому, гражданину, военному профессионалу.
Признанием роли А. А. Свечина как выдающегося военного теоретика, ученого отмечен весьма полезный труд А. А. Мелия о мобилизационной подготовке народного хозяйства СССР за двадцать предвоенных лет [50].
На творчество Свечина в последние 12-15 лет не раз обращали внимание зарубежные авторы - как в Западной Европе, так и в США. Но в целом, к сожалению, и сегодня наследие Свечина далеко не в полной мере возвращено к отечественной интеллектуальной жизни, несмотря на большие усилия целого ряда отмеченных выше наших ученых.
***
Как анализ основных трудов Свечина изначально замышлялась автором та книга, которая в процессе работы над ней превратилась в монографию "Армия и политика". Но Свечину в ней идейно принадлежит центральное место. Этот труд увидел свет бла-одаря жесткой, но ценнейшей критике профессора полковника В. М. Кулиша, терпеливой редакторской работе настоящего русского военного интеллигента генерал-майора Гелия Викторовича Батенина (имевшего, как и А. А. Свечин, опыт и оперативно-стратегического планирования, и разведывательной работы), ценным советам В. А. Золотарева, В. В. Ларионова, профессора Военной академии Генштаба генерал-майора М. М. Касенкова. Большую роль в том, что "Армия и политика" тогда вообще увидела свет, сыграл главный редактор издательства "Международные отношения" (ИМО) Борис Петрович Лихачев. После издания книги "Армия и политика" в России в 1997 г. она была издана Гарвардским университетом США на английском языке.

Среди отечественных трудов по военной стратегии, появившихся после Свечина, можно отметить упомянутый выше коллективный труд под редакцией Маршала Советского Союза В. Д. Соколовского "Военная стратегия". Далее следует ряд трудов В. А. Золотарева и его коллег по Институту военной истории Минобороны РФ. Это прежде всего коллективный труд "История военной стратегии России" [51]. Последний крупный труд по этим проблемам - работа С. Н. Михалева "Военная стратегия. Подготовка и ведение войн Нового и Новейшего времени", увидевшая свет в 2003 г.
К творческому наследию Свечина автор не раз обращался в других своих работах, в том числе в книге "Стратегическое управление: (теория, исторический опыт, сравнительный анализ, задачи для России)", вышедшей в 2003 г. (в 2005 г. она была официально с согласия автора опубликована в КНР на китайском языке пекинским Институтом международных стратегических исследований, на протяжении ряда лет возглавлявшимся видным китайским военачальником и военным теоретиком, заместителем начальника Генерального штаба НОАК генералом Сюн Гуанкаем). К многим идеям и формулам Свечина автор обратился в 2006 г. в монографии "Социология и политология военной стратегии".
_________________________________________________________________________________
1. Целый ряд ветеранов РККА - Вооруженных сил СССР в беседах с автором отмечали, что у С. М. Буденного в годы Гражданской войны был безупречный тактический глазомер и личная храбрость, высокое мастерство рубки, за что его очень ценили многие бойцы и командиры. Но в оперативном, а тем более в стратегическом отношении его знания были явно весьма ограниченными, если не нулевыми. Здесь за него работали "военспецы". Полная неспособность Семена Михайловича руководить объединениями (и соединениями) полностью проявилась в первые же недели Великой Отечественной войны, что очень дорого стоило РККА, нашей стране в целом.
Столь же провальным было и руководство направленного Сталиным на фронт К. Е. Ворошилова. Удивляет то, что такие назначения Клемента Ефремовича были сделаны Сталиным после полного фиаско того в стратегическом руководстве в ходе советско-финской войны 1939-1940 гг., в результате чего Ворошилов был освобожден от должности наркома обороны СССР (но не выведен из состава высшего политического руководства страны в силу его особой лояльности к Сталину).
2. Александр Васильевич Голубев родился в 1890 г., участник Гражданской войны. До Великой Отечественной войны - начальник кафедры оперативного искусства Академии Генштаба ВС СССР. После войны - старший преподаватель Военной академии им. М. В. Фрунзе, доцент, полковник. Научные труды: "Основы армейской наступательной операции" (М., 1939); "Основы фронтовой наступательной операции" (М., 1940).
3. Матвей Васильевич Захаров родился в 1898 г. Окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе (в 1928 г. - факультет снабжения, в 1933 г. - оперативный факультет), в 1937 г. окончил Академию Генштаба (выпущен, как и многие его сокурсники, досрочно в силу острейшей нехватки кадров). В ходе Великой Отечественной войны под руководством Захарова были в целом успешно разработаны планы более 20 фронтовых операций. С ноября 1964 по сентябрь 1971 г. Захаров находился на посту начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР - первого заместителя министра обороны СССР (см.: Военный энциклопедический словарь / Ред. колл. А. П. Горкин, В. А. Золотарев, В. Л. Манилов, В. И. Милованов. М.: Изд-во БРЭ; Рипол Классик, 2002. С. 591).
4. Виктор Петрович Дубынин (1943-1992) - первый начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ, образовавшихся после распада СССР. Военный профессионал высочайшего класса. Генерал армии. Герой Российской Федерации. Похоронен на Новодевичьем кладбище. (Подробнее см. [35].)
5. Михаил Петрович Колесников (1939-2007) - генерал армии, видный отечественный военачальник. С 1992 по 1996 г. возглавлял Генеральный штаб ВС РФ. В 1996 г. два месяца исполнял обязанности министра обороны РФ. Внес большой вклад в сохранение и развитие стратегических ядерных сил России, ядерных средств тактического и оперативно-тактического назначения, в обеспечение надежного функционирования системы боевого управления стратегических ядерных сил (СЯС). Совместно с А. А. Кокошиным разработал и утвердил у Президента РФ важнейшие документы по политике ядерного сдерживания силами и средствами Вооруженных сил РФ. В 1998-2000 гг. возглавлял Государственную техническую комиссию при Президенте РФ. Был исключительно трезвым и здравомыслящим военачальником, это давало возможность принимать многие важные решения в интересах обеспечения обороноспособности страны. В войсках прошел путь от командира взвода до первого заместителя командующего военным округом (Сибирского). В том числе командовал танковым полком и танковой дивизией (17-я Гвардейская танковая дивизия Киевского военного округа), армейским корпусом (31-й корпус Закавказского военного округа), затем 7-й Гвардейской армией (Закавказского военного округа).
6. Валерий Иванович Миронов (1943-2006) - видный отечественный военачальник, генерал-полковник. В 1995-1998 гг. работал в качестве советника председателя Правительства РФ по вопросам обороны. Сыграл большую роль в подготовке решений Правительства РФ по сохранению наиболее важных компонентов отечественного оборонно-промышленного комплекса, в подгтовке документов Совета обороны и Совета безопасности РФ, в том числе по проблемам обеспечения российского потенциала ядерного сдерживания. Прекрасно разбирался в вопросах современной стратегии, оперативного искусства. В. И. Миронов был одним из настоящих российских военных интеллигентов в лучшем смысле этого слова. Неплохо знал английский язык. В войсках прошел путь от командира стрелкового взвода до командующего войсками Прибалтийского военного округа, затем - командующего Северо-Западной группой войск. В 1992-1995 гг. - заместитель министра обороны РФ. Командовал (1979-1982) 108-й мотострелковой дивизией (так называемой Кабульской дивизией) Туркестанского военного округа; известен проведением ряда успешных операций против душманов в Афганистане, в том числе в Пандшерской долине. В 1988-1989 гг. командовал 2 Гвардейской танковой армией Группы советских войск в Германии - одним из наиболее боеготовых и наиболее оснащенных соединений Сухопутных войск ВС СССР.

Примечания

1. См.:Кулиш В.М.Корнипобедыипоражения.Выступление на "круглом столе" Советский Союз в 30-е годы // Вопросы истории. 1988. No 12. С. 28.
2. Цит.по: Даниленко И.С.Трагическая судьба героя и мыслителя // Свечин А. А. Эволюция военного искусства. М.: Академический проект; Жуковский: Кучково поле, 2002. С. 21.
3. Важную роль в осмыслении проблем соотношения обороны и наступления в отечественной стратегии перед началом Великой Отечественной войны и в ходе этой войны сыграл в свое время труд генерал-полковника М. А. Гареева (возглавлявшего в то время военно-научное управления Генштаба ВС РФ) "М. В. Фрунзе как военный теоретик", опубликованный в 1985 г. В нем Гареев в том числе рассмотрел взгляды на соотношение обороны и наступления в стратегическом масштабе В. И. Ленина, М. В. Фрунзе, А. А. Свечина, А. И. Верховского, Н. Какурина и ряда других советских политических и военных ученых 1920-х - 1930-х гг. (см.: Гареев М. А. М. В. Фрунзе как военный теоретик. М.: Воениздат, 1985. С. 170-176). Эта тема получила свое развитие в фундаментальном труде С. Н. Михалева - одного из сотрудников Института военной истории МО, долгое время плодотворно работавшего вместе с директором этого института генерал-майором В. А. Золотаревым (Михалев С. Н. Военная стратегия. Подготовка и ведение войн нового и новейшего времени / Вступ. ст. и ред. В. А. Золотарева. Жуковский: Кучково поле, 2003). Данные авторы уделили значительное внимание тому, что вопросы стратегической обороны (вопреки рекомендациям Свечина и ряда других отечественных ученых конца 1920-х - первой половины 1930-х гг. - А. К.) ни в теоретическом, ни в практическом плане не рассматривались применительно к действиям СССР накануне Великой Отечественной войны.
4. См. подробнее о взаимоотношениях в "треугольнике" идеология - политика - военная стратегия в кн.: Кокошин А. А. Стратегическое управление: Теория, исторический опыт, сравнительный анализ, задачи для России. М.: изд-во МГИМО, РОССПЭН, 2003. С. 31-58. Автор считает, что эта тема нуждается в дальнейшей, более углубленной проработке.
5. См.: Хакен Г. Синергетика /Пер. с англ. В. И. Емельянова. Под ред. проф. Ю. Л. Климонтовича, д. ф.-м. н. С. М. Осовца. М.: Мир, 1980; Пригожин И. От существующего к возникающему /Пер. с англ. Ю. А. Данилова. Под ред. Ю. Л. Климонтовича. М.: КомКнига/URSS, 2006.
6. Свечин А. А. Стратегия. М.: Военный вестник, 1927. С. 179-180.
7. См.: Красных Ю. Г. Л. Д. Троцкий и военное строительство 1920-1924 гг. // Вопросы истории. 2009. No 8. С. 101-102.
8. Павленко Н. Лето 1941-го. Военно-политические причины катастрофы. Заметки военного историка // Коммунист. Июнь 1991. No 9 (1379). С. 14.
9. Чельцов Б. Ф., Замалтопов И. Ш., Волков С. А. Борьба за информацию на основе информации // Военно-космическая оборона. 2009. No 3 (46). С. 86.
10. Научно-технический прогресс и революция в военном деле / Под ред. Н. А. Ломова. М.: Воениздат, 1973.
11. Там же. С. 5.
12. Там же. С. 7.
13. Кокошин А. А., Ларионов В. В. Курская битва в свете современной оборонительной доктрины // Мировая экономика и международные отношения. 1987. No 8.
14. См.: Кокошин А. А. А. А. Свечин о войне и политике // Международная жизнь. 1988. No 10. С. 133-142.
15. Кокошин А.А., Лобов В.Н. Предвидение (генералСвечин об эволюции военного искусства) // Знамя. 1990. No 2. С. 170-182.
16. Кокошин А. А., Ларионов В. В. Предотвращение войны. Доктрины, концепции, перспективы. М.: Прогресс, 1990. С. 110-115, 122-124.
17. См.,напр.: Маршал Тухачевский. Воспоминания друзей и соратников. М.: Воениздат, 1963; Тодорский А. И. Маршал Тухачевский. М.: Воениздат, 1963; Никулин Л. Тухачевский. Биографический очерк. М.: Воениздат, 1964.
18. См.: Свечин А. А. Кратк. биографич. сведения // Вопросы стратегии и оперативного искусства в советских военных трудах (1917-1940 гг.) / Предисл. М. В. Захарова. М.: Воениздат, 1965. С. 218.
19. См.: Киселев Е. Один из многих или "наше все"? Исследователи наследия Александра Свечина расходятся в оценках // Военно-промышленный курьер. 03.10.2008. No 39. http://www.vpk-news.ru/article.asp?pr sign= archive.2008.255.articles.army 02
20. Думби Ю. Ф. Александр Андреевич Свечин. 1878-1938: Этапы жизненного пути и творчества. М.: Антология отечественной военной мысли, 1999. С. 5-6.
21. См.: Кокошин А. А. Армия и политика. Советская военно-политическая и военно-стратегическая мысль. 1918- 1991 гг. М.: Международные отношения, 1995.
22. См. подробнее: Там же. С. 77-83.
23. Мещеряков Г. Зарождение советской военной науки (1918-192 гг.) // Военно-исторический журнал. 1959. No 11. С. 76.
24. Там же. С. 78.
25. Ростунов И. И. Свечин Александр Андреевич //Советская историческая энциклопедия. Т. 12. М.: Изд-во "Советская энциклопедия", 1969. С. 601-602; Агеев А. М. Свечин Александр Андреевич //Большая советская энциклопедия. 3-е издание. Т. 23. М., 1976. С. 75; Свечин Александр Андреевич // Советская военная энциклопедия. Т. 7. М.: Воениздат, 1979. С. 264.
26. Голубев А.А. Обращена ли была в прошлое наша военная теория //Военно-исторический журнал. 1965. No 10. С. 35-47.
27. Хорев А. П. Комдив Свечин //Армия. 1993. No 7. С. 52.
28. См.: Свечин Александр Андреевич. Характеристика на главного руководителя кафедры истории военного искусства Военной академии РККА, мая 1924 г. // Военно-исторический журнал. 1966. No 9. С. 117-118; Хорев А. П. Возвращение Свечина (О вкладе советского военного историка А. А. Свечина (1878-1938) в развитие отечественной военной науки //Красная Звезда. 1992. No 278-279.
29. Хорев А. П. Комдив Свечин //Армия. 1993. No 7. С. 56.
30. См.:Кедров И. Армия возвращается к истокам: наследие военного теоретика Свечина, погибшего 60 лет назад, актуально и сегодня //Независимая газета. 1998. 1 октября. No 182.
31. КоротковИ.А.История советской военной мысли. Краткий очерк. 1917 - июнь 1941. М.: Наука, 1970. С. 122-123.
32. Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: Воениздат, 1989. С. 82.
33. Там же.
34. Там же.
35. В 1986-1987 гг. В. П. Дубынин командовал 40-й армией в Афганистане. Известен тем, что, проводя успешные операции против душманов, всегда заботился о сбережении жизней подчиненных. В характеристике Дубынина как первого заместителя командующего армией отмечалось: "В боевой обстановке спокоен, вдумчив. Способен всесторонне оценить обстановку и принять наиболее оптимальное решение. В претворении своих решений настойчив, решителен, смел". В 1992 г. полностью поддержал предложения первого заместителя министра обороны РФ А. А. Кокошина и начальника вооружения Вооруженных сил РФ генерал-полковника В. П. Миронова по целому ряду важнейших программ технического оснащения Вооруженных сил РФ, в том числе по созданию межконтинентальной баллистической ракеты "Тополь-М", ракетного комплекса "Искандер", фронтового бомбардировщика Су-34 (Су-27ИБ), по достройке ТАРКР "Петр Великий", серии многоцелевых атомных подводных лодок и др. Без такой поддержки В. П. Дубынина крайне сложно было бы добиться внутри Минобороны решений по финансированию таких программ в условиях острейшего дефицита средств, когда постоянно возникали острые проблемы с денежным довольствием для военнослужащих, не говоря уже о других насущных потребностях каждодневной жизни Вооруженных сил РФ.
36. Павленко Н. Лето 1941-го. Военно-политические причины катастрофы. Заметки военного историка //Коммунист. Июнь 1991. No 9 (1379). С. 54-55.
37. См.: Цыбульский И. В. Военные классики о взаимосвязи политики и стратегии // Военная мысль. 1993. No 9. С. 74-76.
38. См.: Постижение военного искусства. Идейное наследие А. Свечина /Составители А. Е. Савинкин, Р. Г. Кавторадзе, Ю. Г. Белов, И. В. Домини. М.: Военный университет; Русский путь, 1999.
39. См.:Постижение военного искусства.М.:Русский путь, 1999. С. 690.
40. См.: Swetshin, Alexander. Clausewitz. Die Klassische Bioghaphie aus Russland. Bonn, Du?mlersverlag, 1997. Эта книга была в торжественной обстановке вручена автору в Бонне во время нахождения там в рабочей поездке в качестве секретаря Совета обороны Российской Федерации в феврале 1998 г. на встрече с группой германских историков и военных, входящих в Общество российско-германской дружбы. При вручении книги отмечалось, что Клаузевиц несколько лет провел на русской службе, борясь в одном строю с русскими офицерами против общего в то время для России и Пруссии врага - наполеоновской Франции.
41. Думби Ю. Ф. Военная и научная деятельность Александра Андреевича Свечина: Дисс. ... канд. ист. наук. М.: Московская государственная академия приборостроения и информатики, 1999.
42. См.: Гареев М.А.УрокиА.А.Свечина для наших дней// Военная мысль. 1998. No 4 (июль-август). С. 28-39.
43. Там же.
44. Там же. С. 34.
45. Там же.
46. Там же. С. 35.
47. Барынькин В. Русский Клаузевиц // Армейский сборник. 1998. No 9. С. 81.
48. Никифоров Н. И. Свечин - Тухачевский: К истории противостояния // Новый часовой. 2000. No 10. С. 110-122.
49. Там же. С. 111.
50. См.: Мелия А. Мобилизационная подготовка народного хозяйства СССР (1921-1941 гг.). М.: Альпина БизнесБукс, 2004. С. 12-17.
51. См.: История военной стратегии России / Под ред. В. А. Золотарева; Авт. колл. В. О. Дайнес, А. А. Данилевич (рук.), В. А. Пронько (зам. рук.), О. В. Саксонов, Г. Г. Чекмарев. М.: Кучково поле; Полиграфресурсы, 2000. 592 с.


Заглавное фото: Титульный лист книги А. А. Свечина "История военного искусства", изданной в 1922 г. в Москве

Обложка первого тома сборника "Стратегия в трудах военных классиков", подготовленного А. А. Свечиным

Титульный лист главного труда А. А. Свечина "Стратегия" (второе издание), изданного в 1927 г. в Москве

Титульный лист сборника "Против реакционных теорий на военно- научном фронте", опубликованного после организованного М. Н. Тухачевским разгрома "школы Свечина" в 1931 г.

Обложка книги А. А. Свечина "Клаузевиц", опубликованной в 1935 г. в СССР в серии "Жизнь замечательных людей"

Копия обложки следственного дела No 1657 А. А. Свечина из архива ФСБ

Фотографии А. А. Свечина, сделанные во время его заключения в тюрьме в 1938 г.

Титульный лист книги А. А. Свечина "Клаузевиц", опубликованной в переводе на немецкий язык в Германии в 1998 г.

Док. 653536
Опублик.: 22.08.12
Число обращений: 0