Только что исполнилось 250 лет первому изданию, братьями Крамерами, в 1762 г., в Женеве, чрезвычайно скандально, в свое время, нашумевшей поэмы выдающегося французского философа и писателя Вольтера, "Орлеанская девственница".
От замысловатых эротических сюжетов этого произведения была в восторге Екатерина II (Великая) и это нам вполне, по человечески, понятно, но это далеко не самое главное, к сожалению, мало кто сегодня уже обращает внимание на более серьезные вещи непосредственно связанные с данным великим литературно-философским творением: на то, что этот шедевр был одним из немногих и пожалуй самых любимых у Александра Сергеевича Пушкина.
Величайший гений русской мысли и словесности, взявшись даже за ее перевод с французского, воспринимал смысловое содержание "Орлеанской девственницы" как яркое отражение и почти точное повторение реальной российской политической действительности своего времени и наполнил сюжетами Вольтера некоторые свои произведения.
Да и сейчас, внимательно его перечитав и попытавшись ощутить, так же как и Александр Сергеевич, мы непроизвольно как-то начинаем в образе героев "Орлеанской девственницы" ощущать некое подобие многих политических сюжетов и персонажей из новейшей российской истории.
Вот, к примеру, Карл VII становится очень "похожим" на Бориса Николаевича, а его месяцами затягивающиеся уже до полного неприличия "уединения и утехи" с Агнесой Сорель (чем-то отдаленно напоминающую С2Н5..), в то время когда англичане фактически оккупировали всю Францию, вполне сопоставимы с печально известной "работой с документами"...
И далее, под определением: "Король избрал советника Бонно, чью верность испытал уже давно...>> вполне можно представить и Егора Тимуровича, и Анатолия Борисовича, и Александра Васильевича, и Сергея Владимировича и еще очень многих других, а о некоторых из них сегодня не то что написать, а даже и подумать-то страшно, дабы не попасть с горяча под какую нибудь "статью о клевете, экстремизме и т.п."...
К образу "сошедшего с небес", на "помощь" к защитникам Орлеана, святого Дениса, который предложил "спасать безвыходное положение" с помощью "девственницы", которую воины из-за невероятно большой проблематичности в решении данного "непростого вопроса" отказались даже и искать, вполне подходит Владимир Вольфович...
Григорий Алексеевич, ну просто вылетая "девственница Иоанна", которая вместе со святым Денисом (Владимиром Вольфовичем), верхом на осле, сразу, по первому зову, "помчались" на "выручку" Карлу VII (Борису Николаевичу), но по "пути" обворовали пьяных британцев, в том числе украли штаны у их "славного" командира Жана Шандоса...
Похотливый колдун из замка Гермафродита, который "целует" Иоанну (Григория Алексеевича) и сразу получает в ответ яростную подзатрещину, это уже реальная сцена вполне сопоставимая с многочисленными попытками "политического объединения" российских либералов...
К образу "архиепископа", дяди Доротеи (СПС), который "проведав племянницу" стал ее "домогаться", потом, в ответ на яростное сопротивление, ударил ее по "лицу" и воскликнул: "Пусть инквизиция их судит строго...>> вполне может подойти Михаил Прохоров.
Бес, вселившийся в душу жены французского Президента Луве, влюбленную в английского командира Тальбота и внушивший ей с наступлением ночи впустить вражеское войско в Орлеан, чем-то напоминает не только Бориса Абрамовича, но и целую дюжину известных всем политиков перестроечного и последующего за ним исторического отрезка времени.
В поэме есть еще очень много и других интересных переплетений прошлого с настоящим и вполне вероятно и с политическим будущим государства. Но на то ведь они и гении чтобы все предвидеть на века. Почитайте "Орлеанскую девственницу" Вольтера и Вы нисколько не пожалеете о потраченном на это времени...
