Александр Михайлов: `Затяжной полет в никуда`Назад
Александр Михайлов: `Затяжной полет в никуда`
"Все, кто способствует уменьшению уровня коррупции, их деятельность будет приветствоваться. Однако, если это будет инструмент борьбы, если за коррупцию выдается все что угодно, только бы накачать свой политический вес, - наверное, это не очень хорошо. Это уже не борьба с коррупцией, а борьба за власть", - подчеркнул В. Путин.
В нашем далеком социалистическом "далеке" был известен анекдот: "Что общего между министром и мухой? И того, и другого можно прихлопнуть газетой". Газеты и телевидение имели огромную разрушительную силу, когда речь заходила о несправедливости, стяжательстве, личной нескромности, проявляемой большим или маленьким чиновником. Не было страшнее зверя, чем газета "Правда" и журнал "Крокодил" для нечистых на руку служащих. Появление упоминания их имени в фельетоне и критической статье означало приговор и партийной, и служебной карьере. Печать как оружие пролетариата в борьбе с коррупцией выполняла свою не только пропагандистскую и организаторскую, но и санитарную функцию.
История советской печати - это история борьбы за чистоту рядов партии и власти. Безусловно, процессы, протекавшие в то время, были управляемы, а потому о независимости прессы говорить было нельзя. Партийная пресса была декоративным и карманным партийным инструментом. Более того, "праведный гнев" журналистов нередко санкционировался из-за стен Кремля, но, тем не менее, реакция на критику в печати всегда была стремительной и неотвратимой. Справедливости ради отметим, что в безбрежном океане серой и невзрачной публицистики и в те годы существовали оазисы свежих мыслей, нестандартного и в известном смысле независимого восприятия действительности: "Литературная газета", "Известия", "Комсомольская правда", "Новый мир". Близость к власти главного редактора давала изданию иллюзию свободы, возможность хоть и осторожно, но все-таки критиковать. А раз так, то их публикации были очень действенны. Головы чиновников и бюрократов слетали регулярно после упоминания их в негативном ключе. Безусловно, речь идет лишь об определенном слое номенклатуры, но мы говорим не об уровне, а о реакции. Но, несмотря на все это, нельзя отрицать того, что пресса была влиятельным инструментом и политики, и права. Особенно стала повышаться планка дозволенности и открытости после прихода на пост Генерального секретаря ЦК КПСС Ю. В. Андропова. Человек, знающий систему изнутри, понимал, что "так жить нельзя". Но для этого одних карательных мер было недостаточно. Было необходимо разбудить общество, доказать ему, что неприкасаемых фигур нет и не может быть, какую бы должность преступник ни занимал.
Увы, этот период был короток. Но, несмотря на это, надо признать, что именно тогда осознанно, без компанейщины и политического заказа страна стала входить в правовое поле. И каждый лиходей понимал, что, сколько веревочке ни виться - конец будет. Коррупционные схемы демонтировались с использованием всей строгости советских законов и открытости. Некоторые даже не успевали запуститься... Публикации того периода взрывали общество, выполняя важную профилактическую задачу.
По мере развития гласности, открытости прессы и последовавшим за этим обвальным ростом новых изданий (подчас сомнительного характера) голос журналистов становился все глуше. Поставив перед собой задачу стать четвертой властью, журналисты перешли на другую сторону баррикад, избрав власть предметом своей критики и "уничтожения". Власть же стала жить по принципу "если критикует враг - значит мы правы". Повальная критика всего и вся, выливавшаяся с экранов телевидения и газет, фактически свела на нет желание власти на нее реагировать. В отдельных случаях СМИ становились инструментом политической борьбы в интересах третьей силы, а нередко и превращались в теневое коммерческое лобби, живущее по принципу "дайте поручение, а особым мы его сделаем".
Сформированное в советские времена, отношение к СМИ в настоящее время претерпело существенную деформацию. И если раньше говорили "Об этом писали в газете!" - вкладывая в эту фразу высшую степень уважения и объективности, то сегодня... Сегодня редкая критическая статья не воспринимается как проплаченная и заказная. "Эти и не такое напишут!.."
А потому степень доверия ко многим изданиям крайне низка. Увы, борясь с коррупцией вовне, многие издания и каналы не борются с коррупцией внутри себя, а потому и претензии на честь называться четвертой властью выглядит так же, как если бы так себя называл криминал.
Автор два десятилетия был связан с продвижением в СМИ информации о преступлениях чиновников, злоупотреблении властью и должностным положением. Начинал эту работу еще в 1989 году. И опыт показывает, что освещение таких тем с течением времени переводит сенсации в разряд обыденности. И не только по причине вала. Часто на этой ниве пасутся бездарные графоманы, которые убожеством мысли просто дискредитируют саму тему. Им все равно, про что писать и про что снимать: главное - выбить для себя грант. Хоть на проблему наркотиков, хоть на проблему коррупции. Даже в случаях, где коррупция - всего лишь коробка конфет врачу провинциального городка.
Более того, нередко под влиянием таких публикаций, телепередач формируется убеждение, что коррупция и произвол являются если не нормой, то закономерностью в наше время. Неотвратимой силой обстоятельств.
Много лет назад в уже упомянутой "Литературной газете" появились две статьи двух молодых людей - журналиста Юрия Щекочихина и сотрудника МВД Александра Гурова "Лев готовится к прыжку" и "Лев прыгнул" (1987-1988 гг.). Впервые на страницах советской прессы прозвучало понятие "организованная преступность", мафия. Характеризуя это явление, полковник милиции А. Гуров - основатель 6-го Главного управления МВД (предшественник известного главка по борьбе с организованной преступностью) - отмечал: "Преступное сообщество становится мафией лишь в условиях коррупции: оно должно быть связано с представителями государственного аппарата, которые состоят на службе у преступников. Если это прокурор, то он спасет от наказания, если работник милиции, то передаст наисекретнейшую информацию, если это ответственный работник, то сделает вовремя нужный звонок".
В те годы это была сенсация, взорвавшая не только общество, в котором "кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет", но и профессиональную сферу борьбы с криминалом. Но даже в годы перестройки, мы продолжали жить по принципу "в СССР коррупции быть не может, потому что не может быть никогда". Именно тогда, на фоне эрозии сознания потерявших ориентацию чиновников, закладывался фундамент нового криминального мышления: "что не запрещено, то разрешено!"
Лев прыгнул!
Более двадцати лет эта тема не уходит из зоны нашего внимания. Но, по традициям нашей страны, чем больше говорят, тем больше усугубляется проблема. Доктрины, программы, концепции и стратегии, посвященные тем или иным темам, не решают их, а лишь усугубляют. С принятой "Продовольственной программой" в СССР исчезло продовольствие, программа "Жилье-2000" привела к недоступности жилья простым труженикам. Стратегия борьбы с наркоманией в России, подписанная Президентом Медведевым в прошлом году, сегодня привела к произволу непрофессиональных чиновников, которые бросились ее исполнять, парализуя своими действиями усилия людей, которые занимаются реальным делом. И если еще год назад наркоманов можно было спасать путем лечения и реабилитации, то сегодня они просто не доживают до дверей больницы.
Усилия же по обузданию коррупции взвинтили аппетиты самих коррупционеров, и средние суммы взяток в разных регионах возросли десятикратно.
Средства массовой информации, систематически освещая эту тему, безусловно, выполняют важную социальную функцию. Честь им и хвала! Но при этом косвенно формируют ощущение "нормальности" этого явления и невозможности его обуздать. Вал публикаций по этой теме привел к полной апатии среди подавляющей части общества, окончательно смирившейся с произволом и лихоимством чинуш.
Коррозия разъедала даже высшие надзорные органы. В 1995 году разгорелся скандал вокруг персоны и. о. Генерального прокурора России А. Ильюшенко. Органы безопасности получили достоверные данные о причастности прокурора к ряду коррупционных схем. Исходя из действующего законодательства, Генеральный прокурор - лицо неприкосновенное, а потому решить его судьбу мог только Президент России. Однако Борис Ельцин настолько верил этому человеку, трижды внося его кандидатуру для утверждения Советом Федерации, что выходить к нему с этими материалами было равно самоубийству. Тем более, что директор ФСБ РФ М. Барсуков рассматривал любые попытки разбираться с криминальным окружением Ельцина как подрыв авторитета президента страны. Только благодаря СМИ удалось убрать эту персону из кресла Генерального прокурора.
"1 августа 1995 года старший следователь прокуратуры РФ Борис Уваров, отправленный в принудительный отпуск, высказал предположение, что он отстранен от дела, потому что знает о причастности жены А. Ильюшенко к аферам нефтяных фирм" (интервью программе "Версии"). В результате развития этого скандала Ильюшенко был в октябре 1995 уволен со своего поста. 15 февраля 1996 года он был арестован по обвинению в коррупции. Постановление на арест Ильюшенко было подписано генеральным прокурором Юрием Скуратовым. Однако уже в феврале 2001 в интервью "Известиям" начальник Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Владимир Лысейко сказал, что "обстоятельства получения Ильюшенко и его родственниками автомобилей от коммерческой фирмы расследованы досконально. Для признания его виновным в получении взятки и злоупотреблении служебным положением доказательств недостаточно". (Известия, 21 февраля 2001)
Для людей сведущих исход этой истории был предсказуем, очевидны и мотивы принятия окончательного решения в отношения А. Ильюшенко. Это решение - иллюстрация того, что правосудие и справедливость в нашей стране, когда речь идет о больших начальниках, - понятия относительные... Особенно - когда на кону честь корпоративного сообщества. Бессилие честных офицеров, которые в силу возможности решают свои задачи, честно и профессионально, порождает апатию, разочарование и перерождение.
Один из руководителей МВД, пришедший туда в команде Б. Грызлова, откровенно заявлял, что пришел не работать, а "зарабатывать". Этот же принцип подспудно исповедуют и те, кто идет на государственную службу на грошовые оклады, заплатив при этом мзду за "прием на работу". Особенно ярко это выражено в силовом блоке. Многие реформы в МВД, как бы это ни отрицали его руководители, впрямую были связаны с коррупционно емкой процедурой "согласования и утверждения". На разных уровнях отдельные персонажи, от которых зависела процедура согласования, становились за срок самой реформы, мягко говоря, очень богатыми людьми. Крышевание и социальная диффузия преступного мира и правоохранителей стала нормой. Разоблачение "оборотней в погонах" (опасный и оскорбительный термин) в ГУВД Москвы и МЧС России в начале века сенсацией так и не стало. Такие явления были неожиданными только для самого руководства МВД. Низовое звено милиции только недоуменно пожало плечами: а что тут такого?
Причина отнюдь не в изначальной непорядочности людей, которые носят погоны, а в том, что для разрушения основ права надо подправить известную формулу Гегеля "мораль-закон-нравственность". Чуть поправил мораль, и она детонирует по всей цепочке, превращая порок в благодетель.
Процесс пошел так глубоко, что сегодня предметом крупных, в том числе и международных скандалов, стали подмосковные прокуратуры, сами превратившиеся в организованные преступные сообщества. О коррупции сегодня известно все. Или почти все. Но рассматривая этот феномен человеческой алчности мы, как правило, говорим о нечестности, продажности, алчности людей. В какой бы стране не происходили коррупционные процессы везде они имеют одну и ту же основу, одни и те же подходы и принципы.
Российская коррупция, как следствие разрушительных процессов в сознании российских людей, вызванных следствиями двадцатилетней неразберихи - явление особое. И даже вспоминая Карамзина, говорившего о новостях в России одним словом "Воруют!", мы понимаем, что новые времена, новые нравы.
По сути, в коррупцию вовлечено почти все новое население России. Разность только в том, что одни дают на лапу инспектору ГИБДД, другие на лапу инспектору таможни, третьи министру.
Вроде бы причины разные - одни пытаются избежать наказания и выиграть время, которое, само по себе "деньги", вторые, реально отдав часть, получить большую прибыль.
Мы живем не в изолированном обществе, а потому и рецепты носят "забугорный" характер: типа в США, Швеции и Китае - так. При этом чужой опыт рассматривается как панацея. Мы так любим обезьянничать, что напрочь не способны подумать о том, что никакой опыт для нас не подходит. Общие принципы - да, детали - нет.
Россия это страна особая, а люди со своими специфическими характерами и традициями, не говоря о том, что вряд ли где, в какой стране, мы найдем такое число наций и народностей, каждая из которых имеет свои отличительные, прежде всего психологические отличия. Не говоря уже о истории.
И утверждение "умом Россию не понять" характерно и для наших дней.
Для всех ясно, что многие движущие силы в коррупции носят не только материальный но и психологический характер.
На чем базируется наша бытовая национальная психология?
1.Мы хотим жить хорошо, комфортно, сытно питаться, удовлетворять свои эстетические и физиологические запросы.
2.Мы не хотим отличаться от своего окружения в худшую сторону.
3.Мы хотим жить лучше, чем жили раньше, хотим жить лучше нашего окружения.
4.Мы хотим, чтобы наши дети получили достойное (лучше заграничное) образование.
5.Мы не хотим тратить время на решение бытовых проблем - сбор справок, получение прав, прохождение техосмотра, оформление загранпаспорта.
Это было всегда.
Безусловно, у каждого своя шкала. У одних она имеет исключительно прагматические категории, как у Адамыча из пьесы "Старый новый год" - "у меня есть все что мне нужно. А нужно то, что есть". У других - выходящие за рамки здравого смысла запросы, в том числе на "черный день" вилла на Мальдивах.
И тем и другим нужны средства. Естественно - одним меньше, другим, в силу их амбиций, почти неограниченные.
Первый тезис - коррупция порождение такого греха как - гордыня. Конечно, с православной точки зрения грех надо бы лечить духовным лицам... Но показная роскошь их быта, вызывает сомнение в том, от этой напасти они могут кого-нибудь вылечить. Значит опухоль запущена окончательно.
Добывание средств осуществляется двумя способами: систематический и часто тяжелый труд, с преодолением себя, концентрацией физических и моральных сил. Чем выше позитивная цель, тем больше препятствий.
Либо быстрое обогащение, за счет мошеннических схем, коррупционных связей, криминальной деятельности. Но если первое относится к категории разумного потребления, то второе к вызывающе развращающему животному инстинкту стяжательства.
Коррупция удивительно прозрачное явление. Для выявления коррупционера не нужны сложные умозаключения. Стремительность обогащения склонных к мздоимству персон видна невооруженным глазом. Жил в хибарке построил особняк. Ездил на "копейке" - пересел на "Лексус". Носил часы Первого часового завода - одел Брегет. А вроде бы и жалованье не увеличивалось... Что тут искать, чего доказывать? Только слепой не видит деформацию личности? Сегодня для выявления коррупционера не нужен Холмс, достаточно психотерапевта. Он сразу выявит заболевание.
И начинает оно проявляться не только на бытовом уровне.
Коррупция начинается тогда, когда формируется каста, команды, клан людей, потерявших ориентацию, завышающих собственные оценки, роль и место в истории. Внутри касты свои стандарты жизни, свой дресс-код. Нарушить его значит выпасть из обоймы. При этом помимо стандартов, в ней провозглашаются принципы. Они - как неписанный закон, о котором не говорят вслух, но внутри этой группы соблюдают все. И соблюдая его, стремятся внедрить в сознание окружения.
Сегодня разрушено понятие личная скромность. Но если в быту скромность это просто отсутствие денег, то на службе... Когда я пришел служить в КГБ, то меня ознакомили с нормами положенности - того на что я имею право: стол, стул сейф, графин 2 стакана с подносом, портрет. Пусть никому не покажется это анекдотом - за свои слова отвечаю. Мне было запрещено на службе иметь то, что не входило в этот перечень. Зачем? Для работы этого достаточно.
Сегодня любой мало-мальски значимый "прыщ" (по выражению Лужкова) начинает свою деятельность с ремонта в кабинете, замены мебели и ковров. Транспорт и связь тема особая: телефон "Айфон" или "Верту", машина - БМВ, Лексус или Мерседес. Зайдя на сайт госзакупок, можно реально осознать аппетиты чиновников государственных структур. Джакузи, позолоченные кровати (когда им на работе мыться и спать?), многомиллионные навороченные иномарки. Мигалки - тема особая...
Какое это отношение имеет к коррупции? Прямое. Если свои дворцы они строят на деньги частных лиц взяткодателей, то на работе пользуются деньгами налогоплательщиков. Неразбериха по части своего и государственного кармана - первый шаг к коррупции.
Выход (для начала) - Правительство должно умерить аппетиты любого государственного служащего определив его табель положенности, независимо от того - федеральный или региональный чиновник! Для каждой категории! При этом должны быть определены ценовые рамки для приобретения не только машин, но и мебели и техники. И определить это должен Минфин, а контролировать Счетная палата с Прокуратурой. Любые подарки для "ведомства" должны рассматриваться как подкуп! Уверен, наведение порядка в этой сфере позволить высвободить значительные средства, которые избавят ведомство от брешей в бюджете, а потому и "оказание материальной помощи" из вне бюджетных источников не подадобится.
Я бывал в кабинетах многих руководителей регионов и скажу, что меня поразил кабинет губернатора Белгородской Области Евгения Савченко. Это был кабинет секретаря обкома партии конца 80 годов. Без евроремнота и номенклатурной помпезности. Скромно и достаточно.
В комнате отдыха другого губернатора я обнаружил и джакузи, и прочие излишества. Но самое интересно, что перед унитазом стоял бархатный пуфик с дорогущим в кожаном перелете с золотым обрезом фолиантом "История государства российского" Н.Карамзина.
Личная скромность первого руководителя это камертон для всего офисного планктона региона.
Недавно "Директор ФСБ РФ Александр Бортников подписал приказ, согласно которому военнослужащие и гражданский персонал органов федеральной службы безопасности должны до 1 декабря 2012 года избавиться от имущества, право собственности на которое зарегистрировано за пределами России, если это имущество не предназначено для решения задач оперативно-служебной деятельности (РИА Вести)".
Что это за спецслужба, сотрудники которой без зазрения совести и, самое главное, без элементарного чувства самосохранения (компрометация, вербовка на материальной основе, да и просто разоблачение) регистрировали за бугром собственность? На фига они нужны стране?
Для выпускника Гарварда, который неделю служит в ЦРУ, это просто находка. Бери, вербуй - не хочу. Поводов - вагон и маленькая тележка!
Во-первых, откуда деньги? Источники типа "жена", "теща", "зять", "долг" - для дураков! А значит сотрудник, как торгаш, скрывающий левый доход от налогов, становится легкой добычей "рэкетиров" (сотрудников спецслужб). Вербовочное предложение и все! Он в мохнатых лапах ЦРУ, Моссада, МИ-6.
Во-вторых, собственность сотрудников ФСБ за рубежом - это предмет журналистских расследований западных корреспондентов с целью компрометации России: типа "вот как живут чекисты".
В-третьих, помещение (дом, вилла, хижина или вигвам) - это просто база для проведения технических мероприятий наших противников. Элементарно, Ватсон! Ставь технику, слушай, что за столом говорят товарищи чекисты. С женой, а еще лучше - с любовницей (я имел ввиду мужчин, похожих на полковников ФСБ). Это же оперативное счастье! Даже без вербовки, зная широкий русский характер после стаканчика с огурцом. Когда душа раскрывается... можно не вербовать... Чего зря время и деньги тратить: слушай, записывай, анализируй. А можно любовницу и завербовать... Куда она денется? Ну не буду раскрывать все карты возможных вариантов.
Я убежден, что собственность наверняка приобреталась у моря, в нейтральных странах: в Испании, на Кипре, в Болгарии, на Мальдивах, в Италии, где спецслужбы просто сплелись в сплошной рой. Там резидентур, как собак...
Короче, если наши опера, как герой "Калины красной", приехали посеять разврат, то приказ очень своевременный. Хоть и запоздалый.
Но для чистоты эксперимента после реализации собственности рыцарями плаща и кинжала за границей всех надо уволить! Всех! Включая их жен и детей, если они также работают в органах! Ничего личного: просто в интересах безопасности страны им придется поработать в народном хозяйстве. А недвижимость покупать этак лет через 10, когда ограничения будут сняты... Она еще может подешеветь.
Возможно, кому-то покажется, что я пишу прописные истины. Но в наших условиях они и потому истины: они есть, но ими никто не руководствуется.
А потому, для решения проблемы коррупции нужны не законы и постановления, а Август Янович Пельше - бывший Председатель партийного контроля. Уверен, что он бы начал с фолианта в туалете... И все бы поняли.
Сегодня озвучена информация о том, что в Думу вносится закон о контроле за расходами чиновников, соотнесении их с реальным заработком. Однако речь идет об ограниченном круге лиц. Опять полумера. Ведь основные коррупционные схемы формируются значительно ниже, там, где реально выделяются квоты и лицензируется деятельность. Как бы мы ни относились к министру, мы должны понимать, что он во многом - политическая и декоративная фигура. В редком ведомстве министр знает, что происходит на нижних этажах его конторы. И часто удивляется, какая коррупция процветает там.
Автор много лет служил на высоких постах в силовых структурах. Получал столько денег, сколько давало государство. Но никогда не мог понять: как коллеги, которые получают даже меньше, могут построить дом, купить дорогую машину, квартиру? Негоже заглядывать в чужой карман, но без этого "непонятка" не проходит. И только потому, что никто никого не спрашивал о расходах.
Никто не сводил концы с концами: дебет-кредит. И по-прежнему мы не спрашиваем: откуда взял деньги на свои приобретения? И Дума до сих пор упирается четырьмя копытами против этого вопроса, который уже давно должен быть вписан в наше антикоррупционное законодательство.
В 1990-м году автор впервые увидел своими глазами взятку в миллион рублей. По тем временам сумма запредельная (нынешние - не в счет). Деньги лежали в коробке из-под вина у ног сидящего в трусах префекта одного из московских районов. На запястьях у него были наручники. Событие было знаковое! Какую акулу отловили!
А эта акула-то развилась из малька всего за год!
