В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
Никаких элитных частей у нас нет. Что касается Таманской и Кантемировской дивизий, то это абсолютно рядовые дивизии, такие же, как и все Назад
Никаких элитных частей у нас нет. Что касается Таманской и Кантемировской дивизий, то это абсолютно рядовые дивизии, такие же, как и все
Каково ваше мнение относительно реформы, которую проводит Министерство обороны в российской армии? Как военные относятся к замене, например, системы полков и дивизий на бригады?

Реформы в армии начались в 92-м году, продолжаются уже 16 лет, им нет ни начала, ни конца. Я служил в Главкомате сухопутных войск, с 91-го по 2001 год, почти десять лет, захватил эти времена, особенно с 91-го по 2000 год, тогда происходила очень частая смена руководства, в том числе министров обороны. Я пережил четыре министра и шесть начальников Генерального штаба. Каждое новое пришедшее должностное лицо старалось внести какой-то свой взгляд в проводимую реформу. Я считаю, что любая реформа должна реформировать и выводить структуру на новый, более высокий качественный уровень. А этого не происходило, шло банальное сокращение. То есть эти реформы не выводят наши вооруженные силы на новый, более высокий качественный уровень - по оснащению техникой и вооружением, по совершенствованию системы управления, по выучке личного состава, по мобилизационной готовности, мы ничего не достигли. Но, к сожалению, сократили достаточно значительно свои вооруженные силы.

Что касается последних решений по поводу реформирования: под знаком реформирования руководство Министерства обороны убеждает нас, что все-таки будет коренным образом изменена система комплектования наших вооруженных сил, изменятся организационно-штатные структуры. Якобы за счет сокращения высвободятся большие материальные средства, и эти средства будут направлены на улучшение уровня жизни офицерского состава, солдат, сержантов и так далее. Но это мы слышали уже, начиная с 92-го года. Наша беда в том, что общество получает абсолютно отрывочные, не связанные между собой данные, информацию о том, что же будет в конечном итоге происходить с нашими вооруженными силами. В нашей стране вы не найдете никогда книги, которая бы давала представление обычному обывателю о том, каким образом реформа в вооруженных силах скажется на их состоянии и как они будут выглядеть. Хотя в других странах такие книги издаются ежегодно, где-то она называется "Белой книгой", где-то просто "Вооруженные силы", допустим, той или иной страны. В этих изданиях в популярной форме, не затрагивая больших государственных секретов, раскрываются перед обществом цели, задачи реформирования, поэтапно, что от какого этапа следует ожидать. Мы же сейчас абсолютно запутались в этой реформе, и к чему она приведет. Но сейчас, получая данные из средств массовой информации, некоторые высказывания руководства Министерства обороны, я для себя выяснил: наши вооруженные силы в ближайшие четыре года будут сокращены до численности 1 млн. человек. При этом численность офицерского состава доведут до 15%, то есть в структуре Вооруженных сил будет примерно 150 тысяч офицеров. И опять уверяют о том, что в самое ближайшее время будут предприняты все меры для того, чтобы усовершенствовать технику вооружения, будут закупаться новые системы, а главное, системы управления и системы разведки.

Что касается численности. Откуда берется цифра один миллион человек, кто это определил? Например, если мы ориентируемся на какие-то западные государства и, в частности, на Соединенные Штаты Америки, то совершенно несопоставимы эти данные. Потому что у американцев только сухопутные войска по численности составляют 1 млн. 200 тысяч человек. У них примерно 450 тысяч регулярных войск, около 400 тысяч Национальная гвардия и около 350, может быть, около 400 тысяч - это организованный резерв - это в сухопутных только войсках, и это составляет 1 млн. 200 тысяч. А если сюда добавить флот и военно-воздушные силы, то в пределах 2 миллионов точно мы насчитаем. Если мы на них ориентируемся, то, конечно, мы выглядим в два раза слабее по численности и по представительству офицеров в них. Если ориентироваться на коалицию стран, то есть на натовский блок, то мы еще хуже выглядим, потому что коалиционный состав значительно превышает один миллион. Вообще численность армии определяется исходя из потребности государства в своей обороне и сохранении национальной независимости. Поэтому политическое руководство должно определиться в конечном итоге и записать в военной доктрине, что они ожидают, какую войну в будущем ожидают, и какую армию необходимо иметь для того, чтобы ее предотвратить, извлечь уроки Второй Мировой войны, для нас - Великой Отечественной войны. Такого документа нет. Существующая военная доктрина очень расплывчато трактует эти вещи. Там упор делается на то, чтобы мы имели возможность отразить или погасить региональные конфликты и в то же время были готовы к крупномасштабной войне, отразить блоковые какие-то вопросы, если вдруг из регионального и локального, местного масштаба война перерастет в крупномасштабную войну. То есть, мы должны быть готовы ко всему. А если не готовы, тогда нужно брать соотношение сил и средств существующих государств, которые представляют потенциальную угрозу. И здесь пока ничем не обосновывается численность в 1 млн. человек. Что касается численности офицерского состава - 15%, она тоже взята под влиянием западных представлений. Они ссылаются на то, что количество генералов, и количество офицеров у американцев значительно меньше, чем у нас. Но у них существует другая система: помимо офицерского состава, если взять мотострелковый батальон, то при наличии 20-30 офицеров, у них около 50-60 человек сержантов, которые являются непосредственными помощниками офицерского состава в вопросах проведения занятий по боевой подготовке. Они занимаются воспитанием, поддержанием основного порядка, и так далее. А у нас, в отличие от армии Соединенных Штатов Америки, всё ложится на плечи офицерского состава. Напрямую с солдатом работает командир взвода, это самое низшее офицерское звено. Сержанты находятся на уровне командира отделения, заместителя командира взвода, они не представляют никакой ценности в вопросах воспитания и поддержания основного порядка. Это те же солдаты, только с другими знаками отличия. Их нигде не учат, их не учат педагогике, методике, у них нет служебного роста, они ограничены в службе, два-три года - и уволился. Сейчас делается попытка, чтобы перевести сержантский состав на контрактную основу. Действительно, если это будет сделано, это неплохо. Тогда контрактники получат возможность служебного роста и будут так же, как и офицерский состав, проходить службу на различных должностях, приобретать опыт. Но перевод контрактников на службу сержантами у нас предполагается только в двух звеньях - командир отделения и заместитель командира взвода, и дальше эта цепочка обрывается. У американцев сержанты проходят службу точно так же, как и офицеры. То есть во всех управленческих звеньях существует сержант: допустим, сержант взвода, сержант роты, сержант батальона, сержант полка - и так до сержанта вида вооруженных сил и в целом вооруженных сил. И они параллельно вместе с офицерским составом решают задачи воспитательного характера, боевой подготовкой и так далее. То есть опять-таки, мы берем и разрываем эту цепочку: выхватываем какой-то эпизод из структуры, допустим, вооруженных сил западных стран и пытаемся его перенести на наш опыт - и опять ничего не получается в конечном итоге.

Теперь что касается перевода с дивизионного на бригадный состав армии. В Министерстве обороны говорят, что убирается лишнее промежуточное звено в управлении. Раньше существовала четырехзвенная система управления, это округ, армия, дивизия и полк, а теперь будет трехзвенная: сразу округ, оперативное командование, и теперь не дивизия, а сразу бригада. Это якобы упрощает и повышает возможности, а сам перевод на бригадный состав сделает наши войска мобильными. Все это от лукавого. Мобильность в сухопутных войсках все равно связана с переброской войск или по железной дороге, поскольку они имеют на вооружении тяжелую технику и вооружение, или они идут своим ходом. В любом случае, если мы будем иметь в сухопутных подразделениях тяжелую технику и вооружение, мы никогда их не перебросим по воздуху. И говорить о какой-то мобильности не приходится, потому что всегда она будет ограничиваться возможностями техники по переброске, другого пути нет. Мобильность может трактоваться только в том случае, если в соединении, в части, в бригаде достигнута высокая степень готовности. Что если им, допустим, сейчас подать сигнал, то через три-четыре часа они будут готовы действовать, вот в этом смысле мобильность - это другое дело. Но даже перевод на части постоянной готовности, бригады, я сомневаюсь, что это даст такую степень готовности. Потому что все наши соединения и части по-настоящему и активно заняты хозяйственными вопросами, хозяйственными делами. Если в вооруженных силах европейских стран, Соединенных Штатов Америки воинские части и соединения полностью освобождены от хозяйственных работ, они ничем не связаны с пунктами постоянной дислокации, они только занимаются боевой подготовкой. И для того, чтобы, допустим, выполнить ту или иную задачу, достаточно подать сигнал - они в своей боевой экипировке заскочили на свои танки, боевые машины пехоты и прочее, все бросили и уехали. У нас никогда этого не будет, потому что мы просто привязаны к месту дислокации. Все запасные части, все запасы вооружения, техники - всё это, к большому сожалению, не обеспечено и не загружено на подвижные средства управления, да и сами подвижные средства управления находятся в ужасном состоянии, поскольку всей технике и вооружению уже по тридцать лет.

Теперь что касается дивизии и бригады: мы опять слепо копируем запад. Кстати, когда в 92-м году, активно начали в 95-96-м году переходить на структуры, тогда тоже были заявлены такие решения о переходе от дивизионной бригады на бригадную структуру. И мы выступали в качестве оппонентов. Почему? Во-первых, европейские страны по своей территории - небольшие государства. Они действуют в составе коалиции стран, никто из них самостоятельно нам не угрожает. И для них бригадная структура - это очень хорошая, удобная форма организации. Но на нашей территории, с ее громадными просторами и пространствами, расстояниями, граничащей с большим количеством государств, которые в какой-то степени все-таки представляют угрозу, пусть не непосредственную. Видите, как развивались события в той же Грузии: от маленькой локальной войны уже готов был взорваться мир. И тут же американцы начали, и корабли пошли, и авианосцы, и крейсеры, и так далее. И если бы кто-то подлил масла в огонь - все сразу перешло бы в крупномасштабный конфликт. Бригада по своему боевому потенциалу в 2,5, а то и в 3 раза уступает дивизии. Потому что батальонная структура не может нести с собой запасы материальных средств. Батальон может, максимум, вести боевые действия на местности со своими запасами в течение суток-двух, не больше. Они не могут погрузить и забрать собой большое количество боеприпасов к артиллерии, к минометам, к стрелковому вооружению, не могут обеспечить раненых медицинской поддержкой, обеспечением и обслуживанием, они всегда будут нуждаться в поддержке более крупных структур. И потом, умалчивается какой факт: в Соединенных Штатах самостоятельных бригад очень малое количество, они все объединены в дивизионные структуры. Штаб управления дивизии имеет три штаба бригады и просто набор батальонов, у них модульная система. Допустим, в танковой дивизии может быть 7 танковых батальонов и 5 мотопехотных батальонов. В зависимости от той задачи, которую выполняет дивизия, формируются штабы, формируются бригады. Им могут быть даны два и два батальона, три и три батальона и так далее - то есть в зависимости от конкретных задач. А мы хотим создать в масштабе вооруженных сил только бригады, а их возможности очень ограничены, они могут выполнить только ограниченные задачи. Если это будут задачи такие, как в Грузии - да, безусловно, они способны выполнить такую задачу. Или разогнать демонстрации где-нибудь, или еще кто-нибудь поднимет голову, с легким вооружением, стрелковым и так далее, они выполнят эту задачу. Но если против наших бригад будет действовать регулярная армия с тяжелой техникой и вооружением, то грош цена нашим бригадам, они ничего не смогут сделать. Бригада не позволяет эшелонировать силы и средства, строить глубокую оборону на переднем крае или при прикрытии государственной границы, они разобщены по управлению и будут слабо взаимодействовать друг с другом. Потому что батальон, и потом рота и взвод - это слабая сила на переднем крае. Другое дело, когда, допустим, прикрывает государственную границу дивизия в полковом составе. Полк - это такая организационная структура, которая является абсолютно самостоятельной на поле боя. У нее достаточно хорошие запасы материальных средств, роты подвода боеприпасов, роты подвода горючего, продовольствия, у него батальоны, у полка своя артиллерия, свои минометные подразделения, и этот полк вполне может существовать.

Но поскольку все-таки будут возникать локальные конфликты, то в этом случае было бы хорошо, если бы структура вооруженных сил имела смешанный состав. Например, частично состояла бригад, как сейчас есть, около пяти-шести бригад постоянной готовности, которые реагируют на ту или иную обстановку в наших национальных республиках, но все равно для нашей территории, для нашего положения основу должны составлять мотострелковые и танковые дивизии. Главная опасность кроется в том, что собираются переводить всю армию полностью на бригадную структуру, и все части будут находиться в постоянной готовности. И никто ни слова не сказал о том, а как же будет структурироваться состав вооруженных сил.

У нас всегда были соединения и части постоянной готовности, которые обязаны в кратчайшие сроки прикрыть государственную границу, кроме того были соединения и части сокращенного состава, которые в это время под прикрытием частей постоянной готовности проводят мобилизационное развертывание и наращивают усилия на нужном направлении. И были еще резервы первой, второй и третьей очереди, которые формируются на основе той техники вооружений, которая будет поступать из промышленности. Еще ни одна страна никогда не завершала войну соединениями и частями постоянной готовности, всегда для этого привлекались резервы глубокие. Когда мы закончили войну в 1945 году, наши вооруженные силы имели численность 10 млн. 743 тысячи человек. Естественно, в мирное время мы не можем содержать такую армию, но для этого она и эшелонируется. Допустим, миллионная армия, которая имеет постоянную готовность, но для этого нужно иметь в составе или среди населения, подготовленные военно-мобилизационные резервы. Они должны или готовиться отдельно, или проходить где-то службу. Если мы перейдем на контрактную службу, если мы перейдем на бригадную структуру, то мы не в состоянии будем готовить мобилизационные резервы. На какой базе, и как развертывать эти резервы, никто еще не сказал и не объяснил. Поэтому нужно, конечно, смотреть на эту проблему в комплексе, и ее можно разрешить, когда будет ясная картина. К сожалению, ни политическое руководство, ни руководство Министерства обороны само не выступает по этому вопросу, вводит в заблуждение общественное мнение, не выходит для обсуждения. И мы имеем то, что имеем, 16 лет - и никакой реформы.



Вчера было объявлено о том, что в первую очередь будут подвержены организации элитные части российской армии.

У нас в армии нет элитных частей, это придумали, их никогда у нас не было нигде и не будет никогда. Какие части вы имеете в виду?



106-я Тульская, 2-я Таманская мотострелковая дивизия, Кантемировская танковая дивизия и так далее. Их будут преобразовывать в бригады.

Я не берусь говорить именно о Тульской дивизии. Но если вы посмотрите историю, нигде, ни в одной стране не найдете выведенных воздушно-десантных войск в отдельную структуру, как у нас. Например, у американцев, в составе сухопутных войск есть десять общевойсковых дивизий, одна десантная дивизия, одна десантно-штурмовая дивизия. Никогда десантники не действуют самостоятельно, они могут действовать только как в тбилисских событиях, например, какую-то демонстрацию разогнать. Потому что у них на вооружении легкое оружие. Они были предназначены только для взаимодействия с сухопутными войсками. Допустим, проводится какая-то наступательная операция, в целях обеспечения б?льших успехов на каком-то направлении могут высаживаться тактические или оперативно-тактические воздушные десанты. И они действуют из тыла во взаимодействии с сухопутными войсками, которые наступают с фронта. И в результате таких совместных действий достигается большой успех. У десантников очень легкое вооружение. Против демонстрантов они очень хорошо вооружены и подготовлены, против тяжелого вооружения никакая десантная дивизия, ни десантный полк ничего не сделают, они будут разбиты в пух и прах моментально. Поэтому говорить о какой-то элитности не приходится. К тому же они слабо подготовлены. Почему-то традиционно сложилось, что когда готовят десантные войска, все заканчивается высадкой из самолета. Вот выпрыгнули, парашют смотали - и считай, что делу конец, сделано. А на самом деле это только начало, и об этом даже никто не должен говорить. Их задача - прибыть в район назначения, высадиться, собраться, и потом выполнять боевую задачу. И здесь возникает много проблем. Во-первых, необходимо огневое взаимодействие, взаимодействие с ударной авиацией, в том числе, штурмовой, чтобы их свои же не побили. Десантники должны уметь выстраивать боевые порядки, эшелонировать боевые порядки, точно и вовремя выходить на рубежи, организовывать встречу со своими войсками. Это целый пласт проблем, которые нужно решать. Поэтому никаких элитных частей у нас нет. Что касается Таманской и Кантемировской дивизий, то это абсолютно рядовые дивизии, такие же, как и все. Что вы возьмете в Забайкалье танковую дивизию, что наша Кантемировская - она ничем не отличаются, только размещена в Подмосковье, и туда возят различные иностранные делегации. А по уровню подготовки, по оснащению техникой и вооружением, по степени боевой готовности - абсолютно одинаковые.



Пишут о том, что многие дивизии недоукомплектованы солдатами, а эти укомплектованы полностью.

Нет, они тоже не полностью укомплектованы. Кстати, в Московском округе только 3-я дивизия, которая стоит в Нижнем Новгороде, полностью укомплектована и является дивизией постоянной готовности. В Таманской дивизии укомплектованы два полка из шести, в Кантемировской - тоже один-два полка развернутых, и их нельзя считать дивизиями постоянной готовности. Дивизия постоянной готовности или бригада постоянной готовности - это та, которая способна в течение суток приступить к выполнению задачи, от момента подачи команды в течение суток она должна быть готова выступить и вести боевые действия.



58-я армия, которая участвовала в военных действиях в Южной Осетии, как вы оцениваете ее действия?

Северокавказский военный округ и в целом регион, и соединения и части, которые находятся в составе структуры, приобрели хороший опыт ведения локальных войн, в том числе в Чечне, в тех конфликтах, которые сейчас возникают. И что касается их действий в Южной Осетии, действий солдат и сержантов, тут не возникает никаких вопросов. Наши люди, и солдаты, и офицеры, делают чудеса, они совершают мужественные поступки. Но дело упирается в систему. Почему, когда группировались войска противника, никто об этом ничего не знал, никто не информировал? Наша разведка находится в глубочайшем кризисе. Почему она находится в таком кризисе? Потому что мы остались по средствам разведки на уровне 50-х годов, когда за всем наблюдали в бинокль, визуально. А если говорить о разведке более высокого уровня, радиотехническая разведка особого назначения, которая прослушивает разговоры, переговоры, находится в очень плохом состоянии. Самые современные средства разведки - это разведка из космоса и разведка беспилотными летательными аппаратами. Все это у нас в загоне. Потому что не создано глобальной навигационной системы, вот в чем дело. И мы не можем пока оснастить беспилотные летательные аппараты техникой и вооружением, которая бы просматривала местность и тут же определяла координаты целей и передавала бы их на пункты управления и на средства вооружения. Этого у нас нет, и мы дальше двух-трех километров, за складками местности до 500 метров ничего не видим и ничего не знаем. Наша разведка нуждается сейчас просто в скорой помощи, нужно ей помогать. Та система ГЛОНАС, о которой говорит все время бывший министр обороны Иванов, была создана еще в 74-м году, орбитальная группировка, а до сих пор никак не можем сделать и оснастить войска наземной аппаратурой. А если бы заранее войскам сообщить о том, что там группируются с какой-то целью войска противника, что нужно быть в готовности, если бы иметь время на подготовку, конечно, можно было бы более организованно выступить и с меньшими потерями решить эту боевую задачу. А так, как всегда, наспех подняли людей, они не готовы, задач не знают, выдвижение не обеспечено, техника вся старая. Колонны растянулись, связь потеряна, связь уровня 50-х годов, ничего нового не появилось. Потому что нет электронной базы своей, отечественной, на базе которой можно было бы создавать современные средства связи. Потеря управления, потом начали обходиться подручными средствами, все это создавало неразбериху. А что касается того, что они выполнили задачу, это молодцы. Я вам скажу, что эти батальоны, мотострелковые, артиллерийские дивизии настолько хорошую практику получили в действиях на Кавказе, что они выходили на какое-то направление, им ставилась общая задача, и они самостоятельно разбирались на своем направлении и самостоятельно решали задачи. И в целом была выполнена боевая задача. А реально, если смотреть с военной точки зрения, там было очень много недостатков, и их нужно решать.

http://www.liberty.ru/groups/Voennye-eksperty/Nikakih-elitnyh-chastej-u-nas-net.-CHto-kasaetsya-Tamanskoj-i-Kantemirovskoj-divizij-to-eto-absolyutno-ryadovye-divizii-takie-zhe-kak-i-vse

Док. 650441
Перв. публик.: 30.10.08
Последн. ред.: 18.05.12
Число обращений: 0

  • Букреев Юрий Дмитриевич

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``