О концептуальной модели системной экономической трансформацииНазад
О концептуальной модели системной экономической трансформации
Аннотация. Статья посвящена вопросам формирования обновленной концепции трансформации экономической системы и ее реалистичного моделирования. Автор приходит к выводу о предпочтительности синтеза ряда моделей структурных сдвигов в процессе исследования трансформации экономической системы.
В настоящих реалиях в большинстве стран мира на первый план выходят проблемы развития национальной экономики на всю обозримую перспективу первой четверти 21 века. Главным объектом изучения призвано стать долговременное экономическое развитие страны, а не его отдельные "особые" переходные или кризисные периоды. Как следствие, объективно усиливается потребность в разработке новых исследовательских подходов в рамках проблематики экономического развития.
По нашему мнению, заслуживает обсуждения операционный модельный подход, основанный на обновленной концепции системной экономической трансформации. Попробуем представить основные аргументы в пользу этого подхода.
1. Уместно констатировать исчерпание неоклассической теории экономического роста в ее традиционном понимании. По существу она не учитывает сложность реальных взаимодействий многообразных процессов, присущих современному экономическому развитию. В работах неоклассиков принимаются слишком упрощающие допущения ради алгебраических выкладок, приводящих к эффектным и, главное, хорошо интерпретируемым результатам.
Сказанное, в частности, касается самой значимой за последние десятилетия по широко распространенному мнению работы неоклассического направления Роберта Лукаса, посвященной анализу механизма экономического развития`1`. Затраты на технологические инновации отнюдь не производны от затрат на человеческий капитал. Между ними, как свидетельствуют многочисленные исследования, нет однозначной зависимости по разным секторам национальной экономики.
2. Можно утверждать без всякого преувеличения, что относительно признанные теории современного экономического развития характеризуются явной структурной доминантой. По сути дела их объектом исследования выступают сложные структурные динамические ряды, фиксирующие изменения технологий, институтов, организаций и самих многообразных ресурсных переменных. По этой причине вполне логичным представляется рассмотрение феномена экономического развития через призму взаимосвязанных трансформационных процессов, представляющих собой долгосрочные изменения в экономических структурах в пространстве и времени. Такой целостный охват технологических, ресурсных, организационно-поведенческих и институциональных сдвигов позволяет подойти к исследованию феномена экономической трансформации как трансформации структуры экономической системы.
Если закономерности функционирования отдельных рынков относительно хорошо изучены на основе всей мировой практики, то проблема взаимодействия различных экономических секторов в их широком понимании, далеко за границами реальной сферы, остается исследовательским "белым пятном"; во всяком случае, в рамках превалирующих экономических концепций. Обращение к обновленной концепции системной экономической трансформации позволяет восполнить данный пробел. Именно изменения состояния различных секторов экономической системы, характеризуемых специфическими технологическими, институциональными, ресурсными и организационными структурами, в их взаимодействии друг с другом становятся главным объектом изучения.
Нельзя не отметить, что в соответствии с таким концептуальным пониманием экономической трансформации исследование структурных взаимодействий призвано осуществляться на всех уровнях экономической деятельности, а не только на макро уровне. В частности, это касается структурных взаимодействий в рамках региональных и других кластеров, где достигаются наивысшие конкурентные преимущества на большинстве современных рынков.
3. Наиболее распространенное возражение в отношении представляемой концепции экономической трансформации заключается в том, что структурные сдвиги представляют собой средство, а не результат экономического развития. Это определенно ошибочное мнение. Отличающиеся свойством дуальности экономические структуры опосредуют процессы трансформационных сдвигов и одновременно являются их результатами. Для обоснования сформулированного утверждения достаточно обратиться к общесоциологической теории структурации Энтони Гидденса`2`.
Следуя хрестоматийной модели Василия Леонтьева, результирующие - "выходные" - траектории трансформации экономической системы наиболее адекватно отражают количественно выраженные изменения ресурсной структуры конечного продукта`3`. Тогда становится возможным позиционирование фактических траекторий экономической трансформации как системного процесса, вбирающего в себя основные качественные и количественные структурные сдвиги, в реальных пространственно-временных координатах. При этом в полном соответствии с современной институциональной теорией`4`, о степени позитивности трансформации ресурсной структуры экономики правомерно судить по уровню использования эффективных технологий, а также эффективности функционирования реально действующих институциональных механизмов с их организационными структурами.
Результаты трансформационных перемен во всем их видовом многообразии в полной мере отражают изменение состояния экономической системы, традиционно измеряемого индексами потребительского благосостояния и потенциала будущего развития (ВВП и др.). Более того, долговременные экономические трансформационные сдвиги проявляются в изменении состояния в целом социальной системы, вбирающей в себя экономику как подсистему. Поэтому об успешности трансформации экономической системы конкретной страны следует судить, в конечном счете, исходя в значительной степени из неэкономических ценностных критериев, в частности, изменения качества жизни и геополитического положения страны.
4. Целевые ориентиры экономического развития и, тем более, социального развития всегда относительны и точно не "просчитываются" во времени, их неправомерно абсолютизировать. Не менее важно то, насколько эффективными средствами достигаются те или иные цели. Как известно, именно императив всеобъемлющей эффективности выдвигается во главу угла в настоящий период становления новой экономики 21 века, одновременно инновационной и социально ориентированной. О степени предпочтительности траектории трансформации экономической системы правомерно судить, исходя как из целевых индикаторов, так и индикаторов эффективности. И эти две группы индикаторов призваны взаимно дополнять друг друга.
В конкретных пространственно-временных границах о степени позитивности траекторий трансформации экономической системы за длительный период времени правомерно судить по изменению эффективности как действующих институтов и организаций, так и используемых технологий и ресурсов. В расчет призваны приниматься все многообразные эффекты, выступающие результатами взаимодействий между структурными (секторными) переменными.
Очевидным примером проявления эффекта структурных (секторных) взаимодействий выступают технологические сдвиги в обрабатывающих отраслях, обусловленные изменением ресурсосберегающих технологий в добывающих отраслях. Также убедительным примером является эффект взаимодействия сугубо венчурных институтов и обще рыночных институтов, исследуемый с помощью методов кластерного анализа. Наряду с этим ключевое значение имеют эффекты взаимодействия между структурными переменными разных видов, в том числе технологическими и ресурсными, институциональными и ресурсными.
Но как оценить сами эффекты многообразных структурных взаимодействий в процессе трансформации экономической системы?
Обращаясь к существующим экономическим теориям, можно заключить, что универсального критерия для оценки этих эффектов не существует. Так, однозначно эффекты структурных взаимодействий не могут быть оценены, исходя из неоклассического критерия Парето-оптимальности. Главная причина, очевидно, заключается в идеальных, а точнее просто нереальных допущениях, при которых в соответствии с неоклассической теорией выполняется эффективная аллокация (распределение) ресурсов.
Не существует универсального критерия и для оценки сугубо институциональной эффективности. Так называемый критерий полного контракта, гипотетически учитывающего все договорные обязательства сторон, имеет заведомо ограниченное применение в основном в рамках микро хозяйственной среды. Вопреки представлениям сторонников неолиберальной доктрины, при любых обстоятельствах эффекты институциональных взаимодействий в рамках многоуровневой экономической системы очень существенно зависят от факторов, обусловливающих неравенство действующих экономических агентов с точки зрения капиталов, доходов и самого положения на рынке (рынках).
Тем не менее, на наш взгляд, выход из положения все-таки существует. Он заключается в оценке эффектов взаимодействий структурных переменных путем выявления объективных каузальных связей между ними. Для этого правомерно, пользуясь методологией общей теории систем, разделение, хотя и весьма условное, всех структурных переменных, отражающих процесс системной экономической трансформации, на "входные" и "выходные". К первым относятся переменные, выступающие с точки зрения исследователя исходными причинами структурных преобразований, ко вторым - переменные, выражающие последствия этих преобразований.
Эффекты взаимодействия выходных и входных трансформационных переменных всегда проявляются в изменении ресурсных выпусков и ресурсных затрат по различным секторам и, в конечном счете, агрегированных индикаторов (благосостояния, ВВП и др.) в рамках всей экономической системы. Тем самым исследование эффекта системных трансформационных преобразований оказывается реальным на основе сопоставления результатов и затрат в их ресурсном измерении по всем цепочкам структурных (секторных) взаимодействий, притом с учетом целевых индикаторов развития экономической системы.
В операционном плане такое сопоставление предполагает применение частных критериев эффективности, исходя из специфики отдельных секторов (рынков) как составляющих экономической системы. Несомненно, среди них заглавную роль играет общеизвестный критерий чистой приведенной стоимости и его многочисленные модификации.
Обозначенный подход, отметим особо, применим и в отношении оценки эффектов сугубо институциональных преобразований. Для этого представляется правомерным сопоставление в конкретном пространственно-временном измерении рыночных результатов и трансакционных затрат на создание и обеспечение потребных институциональных условий, в том числе в рамках сугубо двусторонних контрактов.
В конечном счете, в соответствии с обновленной трансформационной концепцией требуется квантификация соотношения результатов и затрат при исследовании конкретных структурных (секторных) взаимодействий в их естественной последовательности, определяемой структурой экономической системы. Таким путем, идя шаг за шагом, становится возможной, по крайней мере, качественная оценка кумулятивных эффектов разнообразных факторов трансформационных сдвигов в экономической системе.
5. Представляется бесспорным фундаментальное сходство представляемой исследовательской концепции со всем известной леонтьевской моделью экономической системы. В первую очередь как модели, непосредственно ориентированной на исследование производственной (ресурсной) эффективности в виде соотношения секторного выпуска и затрат факторов, обусловливающих этот выпуск.
В то же время отличия также принципиально существенны. Межсекторные (межотраслевые) взаимодействия в их обозначенном широком понимании в русле обновленной трансформационной концепции проявляются не только через потоки производственных ресурсов в виде промежуточного продукта, но и через многообразные трансакционные потоки за границами реальной сферы. Тем самым в расчет принимается не только производственная эффективность, но и торговая и финансовая эффективности.
Неадекватным с сегодняшних позиций выглядит и принятое в леонтьевской модели допущение о неизменности производственных технологических способов даже в рамках краткосрочного периода времени. Источники технологических перемен выступают имманентными внутренними факторами системной экономической трансформации. Соответственно, эти факторы должны непосредственно учитываться при оценке эффектов структурных (секторных) взаимодействий.
6. Процесс применения новых технологий выступает результатом собственно трансформации технологического пространства. В наибольшей мере он проявляется в изменении технологических способов производства и потребления материальных продуктов и нематериальных услуг и самого человеческого капитала как важнейшего фактора экономического развития`5`.
Технологическое (инновационно-технологическое) поле является относительно автономным от основных институциональных полей социальных действий (экономического, политического и др.), поскольку деятельность по созданию и распространению новых технологий принципиально отличается от обычных социальных практик`6`. Вместе с тем технологические перемены инициируют структурные сдвиги других типов - ресурсные, организационно-поведенческие и, главное, институциональные. Тем самым составной частью трансформации экономической системы выступает технологическая модернизация, выражающаяся в определенных институциональных, ресурсных и организационных сдвигах. Этот процесс правомерно трактовать как отображение технологической трансформации на экономическое поле деятельности`7`.
7. Исходными импульсами долговременных трансформационных сдвигов на экономическом пространстве, в соответствии с современными обществоведческими представлениями, выступают институциональные изменения наряду с технологическими и изначально не институционализированными переменами (демографическими, климатическими и др.). При этом трансформационный процесс на экономическом поле происходит в значительной мере в результате отображения на него как институциональных, так и не институциональных трансформаций на других полях социальных действий.
В то же время в реалистичной трансформационной модели призван быть учтен феномен инерционного экономического развития, происходящего при неизменных институциональных условиях. Именно этот феномен, в первую очередь, связанный с действием механизма потребительского мультипликатора, описывают хрестоматийные эконометрические макро модели, вполне укладывающиеся в русло неоклассической теории.
8. Институциональные новации и технологические инновации не являются непосредственно измеримыми, квантифицируемыми факторами. Огромное число институциональных и технологических новаций прямым образом не проявляются через рыночные сделки. Измерению поддаются только затраты, непосредственно связанные с осуществлением соответствующих институциональных реформ в самом широком их понимании и инновационных проектов.
Мартынов А.В.
Д-р экон. наук, зам. директора Международного научно-исследовательского
института социального развития
(e-mail: amartynov09@rambler.ru)
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ В ПРИЛОЖЕНИИ
