Что с нами происходит? Что происходит с нашими детьми? Смотрю очередную телевизионную передачу о наших детях. Ученик поджидает свою учительницу и наносит ей десяток ударов ножом, который находился у него в этот момент в кармане. И в голове не укладывается, КАК ТАКОЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ?
Не буду рассуждать по поводу причин конфликта сторон. Об этом подробно в передаче рассказано. Я задаюсь себе вопросом - Почему в руках подростка был нож? А ведь мог быть и пистолет, если бы вдруг оказалась возможность его найти. Мне могут возразить - ГДЕ НАЙДЕШЬ? А ведь при желании и это возможно....
С расстояния прожитых лет, своим жизненным опытом, я усвоил простую истину, старую как мир - любое оружие, при бездумном обращении с ним, может принести беду...
В далекие шестидесятые годы, мы, босоногие мальчишки, были предоставлены сами себе. Нашим родителям некогда было следить за нами. Они работали на государственной работе, они работали на строительстве собственных домов, в огородах. А мы, по мере своей сообразительности, и возможностей искали себе занятия. И не всегда невинные.
После войны, окончившейся полтора десятка лет назад, тема оружия, стрельбы, боеприпасов была среди нас обычной. Среди населения постоянно ходила информация о мальчишках, подорвавшихся на боеприпасах, получивших увечья от трофейного оружия. А мы, не смотря на жесточайшие предупреждения родителей, ходили на местный аэродром, собирали с земли полные карманы пороха, неразорвавшиеся снаряды с авиационных пушек, потом шли на речку и там, в костре, все это сжигали. Но, как-то хватало у нас соображения, что надо укрываться, чтобы нас не поубивало осколками.
А потом, когда мы стали старше, пришло время и оружия. Мы стали делать оружие сами. Каждый изобретал исходя из своей фантазии и имеющихся материалов. В основном это были "поджиги" в различных вариантах. Снаряжались они серкой, наскобленной со спичек, и фактически имели только пугающий эффект, хотя и от них можно было получить вполне серьезную травму. Кое-кто шел дальше и снаряжал такое оружие уже порохом и подобием пуль.
Надо сказать, что в те времена, боеприпасы, т.е. порох, капсюли, гильзы, готовые снаряженные патроны к гладкоствольному охотничьему ружью можно было свободно купить в магазине "Охотник". А позже стали продавать и малокалиберные винтовки, и патроны к ним. Конечно, покупали взрослые, но доступ ко всему этому был у мальчишек довольно легкий.
И вот я, когда уже учился в 6 или 7 классе, увидел в руках у одного из ребят на улице пистолет, который мог стрелять такими патронами, калибра 4 мм. Сделано было все примитивно и топорно, но в наших глазах хозяин этого "оружия" выглядел, конечно, героем. Такие у нас тогда были понятия. И я загорелся идеей сделать нечто похожее. Уже тогда, разглядывая пистолет, я понял, что могу кое-что сделать лучше и красивее, надежнее. Не откладывая желание на потом, я с энтузиазмом взялся за реализацию задумки. С местом изготовления, инструментом и материалами проблем не было. Отец мой, замечательный человек во всех отношениях, был прекрасным мастером, как в столярном, так и в слесарном, токарном деле. И была у нас дома целая мастерская с большим набором инструмента. Как обращаться с ним, меня к тому времени учить было не надо.
Самым главным, как оказалось, надо было найти подходящую пружину. Небольшую и довольно жестко-упругую, чтобы можно было ее с усилием сжимать одной рукой. Среди всякого отцовского имущества я нашел в ящике какое-то устройство, внутри которого и была заветная пружина. Я до настоящей поры не знаю, что это было. Скорее всего что-то из трофейного, от немцев, после того как их прогнали с Кубани. У меня даже на моем пальто, сшитом руками матери, были тусклые выпуклые алюминиевые, с пупырышками, пуговки от немецкого солдатского мундира.
Итак, пружина у меня была. Для корпуса я отрезал кусок трубки от спинки железной кровати. Были тогда такие, решеточка в которых была из трубок с заглушками и шариками на концах. Трубку нашел в металлоломе. Шарик я отпилил, а в трубке сделал фигурный вырез для затвора. А по диаметру трубка была точно под пружину, как специально сделана. Следующим был ударник. От толстого арматурного прута я отпилил цилиндрик, и на его торце, с краю окружности, спиливая все лишнее, сформировал выступ, высотой в миллиметр. Это выступ должен был наносить удар по капсюлю патрона. В цилиндрике высверлил отверстие и вставил туда опиленный кусочек тонкого прута. Это был рычаг затвора, который скользил по фигурному вырезу при сжимании пружины и опускался в выемку во взведенном положении.
Следующим этапом было закрепить в корпусе ствол. Для ствола у меня (а точнее, в "заначках" у отца) нашлась латунная трубка, с внутренним диаметром как раз под малокалиберный патрон, длиной около двадцати сантиметров. Обрезать ее было жалко, да и знал я уже, что чем длиннее ствол, тем точнее бой. Но вот как ее закрепить в корпусе?
После долгих раздумий я нашел простое, на мой взгляд, решение. В гильзе винтовочного патрона от винтовки Мосина (а такие стреляные гильзы мы часто находили, даже в огородах) я высверлил капсюль и вставил в гильзу ствол. Опять все точно получилось. Ведь я уже умел пользоваться штангельциркулем и подобрал соответствующее по диаметру сверло.
При помощи шайбы, надетой на ствол, я отцентровал ствол относительно корпуса. Гильза тыльной частью плотно заходила в корпус, оттуда закладывался патрон, а передняя, тонкая часть гильзы центровалась шайбой. После сборки всей конструкции, все места наружных соединений я хорошо пропаял.
Теперь надо было сделать ручку. С этим проблем не было, дерева во дворе было с избытком. Когда ручка была готова, заднюю часть корпуса я к ней прикрутил длинным шурупом, через поперечное отверстие в заглушке. А переднюю часть закрепил кольцевым хомутиком из полоски меди. Осталось сделать спусковой крючок. В ручке я просверлил отверстие, в которое вставил кусок толстой алюминиевой проволоки. Один конец изгибался и выводился под палец, а второй конец был подведен под рычаг затвора. При нажатии рычаг затвора выталкивался из выемки в корпусе и под действием пружины ударял по капсюлю. За счет отдачи гильза толкала затвор назад, и он становился на взвод. Вот и вся механика!
Надо ли говорить о том, что все это было сделано не за день? Возился я со своим оружием тогда, когда никто не мог меня видеть, урывками, недели две. И сколько стоило мне трудов все это подогнать по размерам, выпилить и обработать напильником. Но старания мои, мозоли от напильника, сбитые и обожженные пальцы были с избытком вознаграждены восхищением и удивлением мальчишек с улицы, которым я принес показать свое оружие. Покрашенный черным лаком, с длинным стволом, он производил впечатление. Это был не просто пистолет, это был ПАРАБЕЛЛУМ.
Для пробы мы пришли на двор Райпотребсоюза, в котором стояла бывшая конюшня. Двор был просторный, от улицы его надежно закрывали высокие заросли амброзии, а внутренняя часть, с садовыми деревьями, граничила со складами и огородами. Место пустынное, куда из взрослых никогда не заглядывал.
На стенку сарая прицепили листок-мишень. Патронов было несколько штук. По одному на каждого "испытателя-стрелка". Надо сказать, что я особо и не рассчитывал, что из и этого "маузера" можно будет точно попадать во что-то, но результат оказался неожиданно хорошим. Метров с 25-30 мы все попадали в тетрадный листок. Сейчас я понимаю, что вероятней всего, случайно угол уклона ствола при креплении в корпусе, оказался именно таким, какой нужен был при той длине ствола.
....Тем испытанием стрельба из моего оружия и закончилась. Больше мы патронов не нашли. А вскоре отец нашел его дома (уж не знаю, как он смог, на то и отец) и устроил мне хорошую взбучку. Вечером, когда я прибежал с улицы, он позвал меня в мастерскую. По его голосу я уже понял, что будет разговор серьезный. Он достал мой пистолет из инструментального ящика и спросил:
- Ты делал?
Отпираться не было смысла.
- Я.
- Зачем?
- У пацана увидел, и себе захотелось сделать.
- А ты понимаешь, что за это бывает, за изготовление и хранение оружия?
Я молчал. Сказать мне было нечего. Все мы понимали, что это дело преступное, но жили в нас тогда мальчишеское безрассудство, надежда на "авось не узнают", и конечно стремление к утверждению. Я в компании других был тогда невзрачный, слабый, часто становился объектом насмешек. И то, что я смог изготовить такую вещь, значительно повысило мой авторитет. Но как было объяснить это отцу?
Но он, по-видимому, как-то понял меня. Ведь я никогда не числился в хулиганах и разгильдяях, был послушным мальчишкой. И он, неожиданно для меня, закончил этот разговор словами:
- То, что ты СУМЕЛ СДЕЛАТЬ такую вещь, это хорошо, не белоручкой вырастешь. А плохо то, что делаешь, не думая о последствиях. Дай слово, что ты никогда не будешь делать оружие.
И я дал такое слово. Я уважал отца, и понял, что он за меня очень переживал в ту пору.
На том наш разговор и закончился. Он даже не тронул меня. Интереса к пистолету у меня уже не было. Главное, что я для себя уяснил - "Я МОГУ сделать такое". Меня удовлетворяло мое тщеславие, и этого мне было достаточно.
Через несколько дней я спросил у отца, куда он дел пистолет.
- В канаву выбросил.
(Возле того двора, где мы проводили "испытания" протекала канава с мазутом с мойки паровозного депо). Нашел я свой пистолет в спальне родителей за большущим фанерным ящиком через год после описываемых событий. Но он мне был абсолютно не интересен. К тому времени я начал ходить в школьные кружки, а там были другие интересы.
А когда я стал курсантом военного училища, это оружие набивало нам синяки на спинах во время строевой подготовки и совсем не хотелось его носить. Но я тогда убедился, что с боевым оружием шутки плохи.
На втором курсе, перед занятиями по тактике, на полевом выходе в летних лагерях, нам выдавали холостые патроны. По 15 штук. Десять в магазин карабина, а пять в подсумок. Так положено. Но вот мой однокашник, Витя Зеленый, десять патронов снарядил в магазин, а одиннадцатый загнал в патронник и поставил карабин на предохранитель. Это значило, что можно было произвести выстрел, только сняв карабин с предохранителя. У нас ведь впереди был учебный бой!
Я, глядя на него, сделал то же самое - дослал затвором одиннадцатый патрон в патронник, и.....СДЕЛАЛ КОНТРОЛЬНЫЙ СПУСК, машинально, как всегда.
Выстрел грохнул так неожиданно, что все вокруг присели. Прибежал командир роты. Приказал сдать патроны, отстранил от боя, и отправил во внеочередной наряд на кухню. Правда на этом все и кончилось.
А будучи уже офицером, стал свидетелем случайного выстрела из пистолета ПМ боевым патроном при заступлении в наряд другого офицера. Причина - нарушение правил обращения с оружием оружия. Никто не пострадал по чистой случайности, пуля ушла в угол.
... К чему я так подробно вспомнил о своем опасном "творчестве"? Наверное, все мы проходим через такой детский период жизни, когда хочется выглядеть самостоятельным, взрослым, "крутым", как сейчас принято говорить. Но, почему-то, у нас всегда хватало здравого смысла понимать границу дозволенного, за которую нельзя переступать. Хотя и подходили к этой границе очень близко. Но в наших мыслях никогда не было желания таскать с собой везде ножи, обрезы, "поджиги" и прочие запретные предметы. А уж применить их против кого-то!
Может, у того школьника, который ударил свою учительницу ножом, не нашлось ТАКОГО ОТЦА, как у меня?
Viperson
Док. 649039
Опублик.: 09.04.12
Число обращений: 0
Беляков Алексей Андреевич
|
