Власть...и творчество: к проблеме истоков деградации институтаНазад
Власть...и творчество: к проблеме истоков деградации института
7 мая 2012 г. в Москве состоится инаугурация нового президента Российской Федерации.1 Важнейшее для будущего России событие состоится в период политического и экономического кризиса мировой системы, перешедшего в хроническую фазу. Превращение планеты в "горячую точку" на фоне целенаправленного углубления социального расслоения - все это свидетельствует о продолжении деградации института власти. Власть превратилась в основную проблему человечества, непозволительную в условиях вызовов III тысячелетия, что определяет особую ответственность будущего президента России перед Отечеством и международным сообществом, настоятельно требующих перемен.
В чем же причины деградации института власти?
Обратимся к истории.
Минойская цивилизация
"Исключительное явление - ничего греческого...>>,2
- это заявление А. Эванса о результатах знаменитых раскопок на Крите произвел на научный мир того времени эффект даже не сенсации, а бомбы. Тем не менее, самым поразительным оказался не этот факт, обостривший ощущение "подвешенности" культуры древних эллинов, истоки которой ранее связывались с минойской цивилизацией. С этим разочарованием ученые смирились по причине абсолютной доказанности. Общим остается сохранение недоумения по поводу отсутствия во дворцах Кносса, Феста и Закроса запечатленных в искусстве древнейшей цивилизации образов царей, поразившего и Ю.В. Андреева: "Но, что особенно важно, что до нас не дошло ни одного надежно идентифицированного изображения "царствующей особы".. Конечно, трудно смириться с мыслью, что цари Крита были настолько слабы, ничтожны, что даже их придворные художники совершенно ими не интересовались и не пожелали запечатлеть для потомков их облик".3
"Исключительное явление - ничего царского...>>
- такое заключение в манере, предложенной А.Эвансом, действительно отражает результаты исследований, но звучит абсолютно парадоксально по отношению к цивилизации, названной в честь мифического царя Миноса.
Истинной причиной этого недоумения является не факт отсутствия изображений "царствующих особ", но порочная склонность рассматривать события и явления прошлого сквозь призму современных исследователю стереотипов. Серьезным заблуждением, не способствующим обеспечению объективности исторических изысканий, является и снисходительность к "младости" человечества4, тем более странная как на фоне поразительных достижений той же критской цивилизации, так и на фоне "достижений" последних столетий, поставивших человечество и планету перед угрозой реальной перспективы уничтожения. Особенно интересны подобные исследования на материале различных культур, которые позволили бы проследить и закономерности, и особенности эволюции ценностной матрицы, определившей судьбы человечества.
Проведенные специалистами в области истории Древней Греции исследования позволяют уже сегодня сделать выводы о принципиальном отличии характера власти в ту далекую эпоху, что подтверждается и сохранившимися документами, на которые ссылается в упомянутой статье Ю.В. Андреев: "Едва ли случайно, что в минойских архивных документах так называемый "ванака" почти не выделен среди других функционеров дворцовой администрации...Личность главы государства как будто навсегда исчезает из поля дворцовых художников, перестает привлекать их внимание, что производит достаточно странное впечатление, если вспомнить о кносских царских усыпальницах этого времени. Остается предположить, что, также как дворцы и цитадели, эти величественные сооружения были призваны воплощать не столько личную значимость погребенного в каждой из них ванаки, сколько безличную мощь всего стоящего за ним государства"5. Воспитанный на традиции пиара власти автор не помышляет, что изображения царя не исчезли, а не появлялись.
Тщетные поиски царствующих особ, наконец, привели к выводу, с которым не могли смириться поколения ученых: "В жизни критского общества монархическая идея и соответствующие ей политические институты не играли сколько-либо значительной роли"6. Остается добавить: единственно по причине отсутствия таковых.
" Исключительное явление - ничего индивидуального...>>
- таково очередное открытие в результате отмеченной принципиальной особенности: "Здесь, как вообще принято в минойском искусстве, различаются только большие группы лиц, но не сами эти лица"7. Следует признать, что отсутствие признаков комплекса индивидуальности, которым так гордится современная эпоха, заботит специалистов не меньше, нежели признаков властных амбиций. Наличие общинной, родовой и прочих организаций, подтверждающих всеобщим выбором их оптимальность для обеспечения выживания, тем не менее, оказались особенно оскорбительными для современных идеологов индивидуализма. Отсюда презрительные аналогии со стадом, толпой и безликой массой. Но именно "без л и к а я" минойская культура, с ее неповторимой индивидуальностью оставила потомкам достаточно материальных свидетельств возможностей цивилизации, не обремененной привычными ныне весьма сомнительными достоинствами, и не оставившей среди выше названных и подтверждений социальных конфликтов.
Реализация мечты Возрождения?
Проблемы взаимодополняющих разностей для гуманистов европейского Возрождения стала одной из центральных в условиях обоснования отказа от социальной теории средневековья. Минойскому обществу удалось достичь столь поразительных результатов именно благодаря естественности для ментальности той эпохи стремления и способности к полной реализации индивидуальностей через целостное общее и общественное. Фанатам индивидуализма не выносима естественность ощущения неразрывности с общим, не оскорбительной для собственной неповторимости, ценность которой подтверждалась через признание социумом ее важности и необходимости. Не вызывает сомнения, что непременным условием столь поразительной социальной гармонии, засвидетельствованной на Крите памятниками культуры, является обеспечение возможности раскрытия, развития и реализации творческих способностей минойцев. Пока нет исследований, озабоченных тем, как далекие предки решали эту проблему. Однако едва ли известны более яркие примеры возможности не просто отсутствия противоречия между ответственностью и креативностью. В случае с минойской культурой создается впечатление, что главным стимулом творчества была ответственность перед обществом, независимо от того, как оно называлось - семьей, родом или государством. И это не было исключительной привилегией отдельной культуры, но необходимым условием выживания человечества. Достойного выживания.
В а н а к а - царь или бог?
Подтверждением неспособности современников понять возможности отсутствия противоречия между, казалось, извечными антагонистами - творчеством и ответственностью, является известная концепция "взаимной эксплуатации". В названном контексте следует обратить внимание на выделение среди служителей главного, получившего титул wa-na-ka, в переводе С.Я. Лурье - "божественный царь". 8 Ученый подчеркивал: "Надписей, в которых упоминается "царь", очень мало". 9 А В.В. Иванов заметил, что "в значительном числе этот термин предполагает перевод не царь, а бог".10 Не менее важной видится лишенность искусства древних традиционных мужских тем войны и даже охоты. Все это позволяет сделать вывод об отсутствии у власти микенского общества не только привычных из опыта последующих эпох признаков склонностей к самолюбованию и самовозвеличиванию, но и, казалось бы, не менее обязательных - воинственности и агрессии.
Однако сложности и противоречия перевода титула свидетельствуют о безусловном признании общественной значимости ванаки, ставшей причиной постепенного признания его божественного происхождения, подтверждаемого и упомянутыми фактами погребений. Весьма любопытным для понимания характера древнейшего института власти, об эффективности которого слишком очевидно свидетельствуют достижения, по сей день вызывающие восхищение самых взыскательных ценителей, является сохранившееся культурное наследие: "В минойской настенной и вазовой живописи природа обращена к зрителю исключительно своим благостным ликом и ликом великого женского божества, матери всех живых существ".11 Констатация этого факта показалась недостаточной автору этих строк. Он посчитал необходимым в качестве заключительного пассажа добавить то, что более привычно взору и мировосприятию современного человека: "Другой образ той же богини, конечно же, хорошо известный минойцам образ вызывающей ужас владычицы преисподней или не менее грозной хозяйки диких, необжитых гор и лесов - был здесь тщательно скрыт и замаскирован".12 Однако до трагедии на Тире у минойцев, возможно, не было повода для создания этого образа.
"Золотой век" человечества?
Уничтоженная извержением вулкана цивилизация остается главной претенденткой на роль мифической Атлантиды. Возникает ощущение, что минойская живопись создавалась как иллюстрация к знаменитому мифу о пяти поколениях Гесиода, а точнее к мифу о первом поколении, ассоциировавшимся у мыслителя с "золотым веком" в представленной им картине постепенной деградации человечества:
Жили те люди, как боги, со спокойной и ясной душою,
Горя не зная, не зная трудов,
И печальная старость к ним приближаться не смела,
В пирах они жизнь проводили,
А умирали, как будто объятые сном.
Исключительно благоприятные климатические условия, в которых развивалась цивилизация, подтверждают следующие строки:
Недостаток был им ни в чем не известен,
Большой урожай и обильный сами давали собой хлебодарные земли,
Они же сколько могли трудились, спокойно сбирали богатства 13
Б е з ликая (?) власть
Обращает внимание фрагмент: "Большой урожай и обильный сами давали собой хлебодарные земли",- который, казалось бы, легко объясним не только благоприятностью природных условий, но исключительной спецификой поэтического жанра с извинительной для него любой степенью преувеличений. Однако на планете и поныне достаточно благодатных мест, население которых, тем не менее, влачит жалкое, нищенское существование и в ХХI в., подтверждая, что хороший климат и прочие природные блага отнюдь не являются гарантом хорошей власти.
Поэтому интересен этот фрагмент и в контексте очередного подтверждения эффективности "безликой" власти, свидетельствуя, что на ее долю приходилось основное бремя, не достаточно оцененного потомками, интеллектуального труда, предполагающего наиболее полное развитие и реализацию творческих способностей.14 Статус ванаки позволяет предположить, что именно на него возлагалась ответственность за накопление, сохранение и передачу знания об опыте выживания, определившего содержание фонда морально-этических норм человечества.
Древнейшая "бухгалтерия" и книга "Страшного суда":
к проблеме истоков коррупции
Обращает внимание следующая интерпретация практики власти более поздней эпохи, предложенная лингвистами: "Уже само употребление письменности для регулярного ведения хозяйственного учета и наличие дворцовых архивов свидетельствуют, как показывают хорошо известные классические примеры из всеобщей истории, о существовании у греков XV - XIII вв. до н.э. классового общества и государства".15 Однако древность опыта использования письменности в целях учета хозяйственной деятельности засвидетельствована минойской цивилизацией, оставившей образец "прозрачности" доходов членов общества. Думается, дело не в использовании письменности, а в цели. Из категории "классических" примеров, на которые ссылаются ученые, вспоминается печально знаменитая из британской истории книга "Страшного суда", инициированная, как известно, Вильгельмом Завоевателем после вступления на английский престол с единственной целью - получения полной информации об имущественном состоянии населения, необходимой для определения размера налога, взимаемого властью. Отличие минойской системы предполагалось отличием характера власти, ведущей учет для определения размера дохода, соответствующего размеру пользы, принесенной обществу. Предельная "прозрачность" системы позволяет сделать вывод, что древнейшей цивилизации не была ведома проблема коррупции.
Ванака - бог или царь?
Отмеченное лингвистами смещение акцентирования при переводе wa-na-ka с "царя" на "бога" имеет принципиальное значение, свидетельствуя о постепенно возрастающей дистанции, плавно переходящей из плоскости горизонтали в наметившуюся вертикаль, определяющей оформление начал социальной иерархии и место в ней интеллектуальной элиты, честно выполнявшей и функции управления в том числе. Доказательством тому и "строгая" бухгалтерия, сохраненная благодаря обжигу вулканом записей учета на глиняных табличках, и собственно достижения той эпохи. Среди них не только памятники письменности, искусства и материальной культуры, но и мощный пласт поражающих скрупулезностью эмпирических наблюдений за явлениями природы, обусловленных полной зависимостью от ее произвола. Накопленный материал подготовил базу, необходимую для перехода на уровень теоретических обобщений. Неотвратимо растущая со временем пропасть интеллектуальных уровней представителей различных ремесел стала причиной придания статусу ванаки ореола высшего существа, вызывающих чувство восхищения и оправданное заслугами преклонение.
Знание-вера-мнение
Исследования различных областей древнейшей истории позволяют воссоздать картину закономерно возрастающего непонимания, ставшего причиной перехода знания в область веры, подготовившей благодатную почву для мнения. Эта закономерность определялась упорно игнорируемой сложившейся и единственно возможной в тех условиях системой передачи знания, входящей ныне в ведение системы образования, а в то время - семьи, способной обеспечить непрерывность и преемственность передачи знания и опыта, необходимого для совершенствования родового ремесла.
В названном контексте весьма любопытно выглядит отмеченное Ю.В. Андреевым присутствие в настенной живописи больших групп, что может быть подтверждением начала социального расслоения, но пока по профессиональной принадлежности, ставшей в результате растянувшегося на тысячелетия программирования сословных ограничений интеллектуальных способностей причиной утраты человечеством единого интереса.
Катастрофа на Тире - катастрофа власти?
Варианты перевода титула "wa-na-ka" подтверждают признание эпохой исключительной общественной важности и ответственности института власти. Однако представляются явно преувеличенными утверждения, что события на Санторине около XVII в. до н.э. могли определить не только судьбу минойской цивилизации, но всего человечества. Речь может идти о катализаторе, ускорившим процессы и приблизившим закономерный исход. Мощь катастрофы засвидетельствована и в текстах Библии, и в философии Платона. Извержение вулкана для верующего сознания - наглядное доказательство гнева верховного божества, возможно, именно тогда подтвердившего репутацию "громовержца". Власть, ответственная за сохранение мира земного и мира небесного, стала именно тем институтом, в котором минойцы видели главного виновника этого гнева: чем больше вина, тем больше гнев. Степень разрушений определила степень вины власти.
В названном контексте совершенно иначе видится проблема хаоса в древнегреческом эпосе. Катастрофа, лишив минойцев веры в своих богов, лишило и элиты, и уверенности в завтрашнем дне буквально накануне прихода воинственных греческих племен, ускорив смену и основополагающих ценностей, и концепции власти.
Выводы
Думается, проблематичность установления "первопричины" или "первотолчка", определившего вступление человечества на путь творчества достойна и романтических рассуждений, и высокого пафоса по поводу принятия за таковые непреодолимого стремления к радости и наслаждению от процесса самосовершенствования, присущего homo sapiens.16 За пределами романтики способность к творчеству вполне объяснима естественными различиями состава "инструментария" в механизмах самосохранения и выживания вида. Об этом свидетельствует и оформление института власти, ставшего результатом длительной эволюции, уходящей истоками к власти родителей и старших по возрасту - носителей знания и опыта. Именно эта изначальная функция власти - хранителя знания об апробированном поколениями опыте выживания - определяют ее родовую связь с творчеством и ответственностью. Превращение властных функций в родовое ремесло определило следующие основные этапы эволюции института власти: власть знания - власть веры - власть мнения.
Опыт минойской цивилизации позволяет сделать вывод, что к XVII в. до н.э. процесс общественного разделения труда достиг той стадии, когда наследная узкая специализация, казалось бы, оптимальная для достижения совершенства в отдельном ремесле, ограничивая м и р о в о з з р е н и е превратилась в препятствие для развития творческих способностей человека и основу социального расслоения. Таким образом, именно установка на узкую специализацию находится и у истоков деградации института власти, ставшего полноправным заложником этого процесса, и выбора человечеством пути развития, поставившего цивилизацию перед фактом равно стремительно приближающихся катастроф - социальной и природной.
1. ЦИК озвучил окончательные итоги президентских выборов:http://top. rbc.ru/ politics/07/03/2012/640931/; http://teonews.com/post/kogda-budet-inauguratsiya-putina-2012/28/3/12/
2. Evans J. Time and chance// The story of Arthur Evans and his Forebears. L., 1943. P. 380.
3. Андреев Ю.В. Между Евразией и Европой ( к вопросу об исторической специфике микенской цивилизации // Вестник древней истории. 1995. N 2. С.107.
4. См. подробнее: Брестовицкая Н.М. О гордыне современности в современном философствовании (к проблеме открытия исторического и социокультурного контекста политических исследований) / Гуманитарий, Саранск. 2001.
5. Андреев Ю.В. В ожидании "греческого чуда" (духовный мир микенского общества //
Вестник древней истории. 1993. N 4. С.29.
6. Андреев Ю.В. Между Евразией и Европой ( к вопросу об исторической специфике микенской цивилизации // Вестник древней истории. 1995. N 2. c.107
7. Там же. C.106
8. Лурье С.Я. Язык и культура микенской Греции. М., 1957.С.11.
9. Там же. С. 215.
10. Иванов В.В. Микенское греческое wa-na-ka и его индоевропейские соответствия // Балканский лингвистический сборник. М., 1977. С. 165.
11. Андреев Ю.В. Между Евразией и Европой ( к вопросу об исторической специфике микенской цивилизации // Вестник древней истории. 1995. N 2. С.101.
12. Там же. С. 101-102.
13. Гесиод. Работы и дни: Земледельческая поэма /пер. В. Вересаева. М., 1927. 112-119.
14. См.; Брестовицкая Н.М. К проблеме взаимообусловленности концепций социальности, образования и эпистемологической традиции: Труды научного семинара "Философия-образование-общество"// Под ред.В.А. Лекторского. М., 2008.
15. Молчанов А.А. Памятники древнейшей греческой письменности: Введение в микенологию // А.А. Молчанов, В.П. Нерознак, С.Я. Шарыпкин. М., 1988. С.38.
16. См. например: Творчество как принцип антропогенеза. М., 2006.
