|
|
Профессор МГИМО Алексей Подберезкин: Модернизация стала новой прагматической идеологией российской правящей элиты в конце первого десятилетия нового века...
Назад
|
Профессор МГИМО Алексей Подберезкин: Модернизация стала новой прагматической идеологией российской правящей элиты в конце первого десятилетия нового века...
|
Новый подход к безопасности через модернизацию
Россия сегодня не участвует в глобальной дискуссии
о мировой повестке дня, о текущем состоянии и путях
будущего развития человечества[1].
И. Федюкин
... нам в ряде случаев нужно находить в себе силы
Отрешаться от стереотипов ...[2].
Д. Медведев
Модернизация стала новой прагматической идеологией российской правящей элиты в конце первого десятилетия нового века, заменив собой не только идеологию вообще, но и идеологию прагматизма нулевых. К концу 2011 года в правящей элите России вызрело понимание того, что безопасность не может быть обеспечена только внешнеполитическими и военно-политическими средствами. В послании Президента России 30 ноября 2010 года им по-прежнему уделялось немало внимания, но, как и в ряде, предыдущих документах, был сделан акцент на обеспечении безопасности через международное сотрудничество и модернизацию. И связано это было непосредственно с "идеологией" модернизации. К сожалению, без существенного результата. Так, экспертами, разрабатывавшими обновленный вариант "Стратегии-2020" и федерального бюджета, было предложено до 2020 года увеличить средства на здравоохранение и образование на 4% ВВП страны, сократив на 2% ВВП расходы на оборону. В бюджете же на 2012 год произошло прямо противоположное - до 2014 года запланирование сокращение расходов на образование и рост военных расходов[3].
Из этого колебания в течение одного года (!) видна непоследовательность не только модернизационной и экономической политики, но и политики безопасности. Во всяком случае в начале 2012 года прослеживается тенденция перераспределения расходов в пользу расходов на оборону за счет все той же нефтяной ренты. И у этой политики есть экономическое основание, сочетаемое с модернизационными усилиями за счет роста госрасходов на оборонные нужды.
Руководство страны исходит из того, что у России есть резервы, а ее экономическая ситуация лучше, чем в развитых странах: "государственный долг. Он составляет 13% ВВП против 100% у США и 200% у Японии. Суммарный долг России, включающий все виды частных и государственных заимствований, - примерно 60% против 200% у США и 300% у злополучной Греции. На прилагаемом к этой статье графике, представленном в отчете Всемирного экономического форума 2010 года, сравнивается суммарный уровень задолженности (в процентах) с конкурентоспособностью страны. Легко видеть, что задолженность России много ниже, чем у стран равной конкурентоспособности. Если к большим золотовалютным запасам и возможностям для России брать деньги в долг и печатать новые рубли прибавить еще большие перспективы доходов от приватизации (до 500-600 млрд. долл.), то видно, что Россия в силах выдержать и не такие аппетиты радетелей за народное счастье"[4].
Аналогичная ситуация сложилась и с курсом на "разновекторную политику". Хотя в 2009-2010 годах Д. Медведев и В. Путин значительно, я бы даже сказал радикально, расширили географию своих поездок - от Туркмении, Кореи и Вьетнама до Китая, Индии и Украины - акцент на сотрудничестве делался прежде всего со странами Евросоюза.
Это не случайно. Многие в России и прежде всего В. Путин и Д. Медведев определились "для себя" с моделью модернизации страны через технологические заимствования. Заимствования технологий, идей и институтов у развитых стран Западной Европы.
Произошло это во многом, на мой взгляд, потому, что собственные попытки модернизации, предпринятые в 2007-2011 годах, оказались неудачными. Риторика, в том числе и на самом высшем уровне, было много, а конкретных результатов - практически нет. Россия стремительно теряла остатки советской промышленной мощи, а период стабилизации не привел ни к существенному росту промышленности, ни НЧП. Ежегодно из страны по-прежнему уезжало 65-79 тыс человек, преимущественно в США, а уровень ВВП 1990 года В. Путин в декабре 2010 года обещал достигнуть в 2012 году.
К сожалению, тенденции игнорирования приоритетного развития НЧП сохраняются. Во всяком случае в бюджетных проектировках на 2012-2014 годы. Как видно из таблицы, расходы на образование, культуру и здравоохранение относительно общих расходов планируется существенно сократить[5]. Как, впрочем, и на ЖКХ и национальную экономику.
Одновременно увеличиваются расходы на оборону, т.е. на военно-технический компонент внешней политики.
Нынешнее положение России в мире, как и ее экономика, определяется экстенсивными факторами и ресурсами, которые не могут иметь долгосрочного значения. За исключением территории, эта внешнеполитические ресурсы не определяют сегодня реальное место государства в мире, а именно:
- ядерное оружие стремительно девальвируется по мере появления у других стран ядерных потенциалов и высококачественных обычных вооружений;
- демографический потенциал России сокращается и деградирует. За последние годы ИРЧП постоянно сокращался;
- природные ресурсы, которые являются пока что основой российской экономики, стремительно истощаются и не могут гарантировать в будущем того влияния нашей стране, которое они обеспечивали в последние годы. Это видно по двум главным статьям российского экспорта - сырой нефти и газа.
Как видно известные запасы нефти в России не так уж и велики. Строить внешнеполитическую стратегию и безопасность на "нефтяных песках" - заблуждение. Даже если и предположить, что правящая элита ни на что другое не способна.
Запасы, производство и потребление
природного газа в мире, млрд м3.[6]
Модернизация и сотрудничество, как синонимы безопасности, стала главной внешнеполитической идеей 2009-2010 годов. Причем вполне конкретно ориентированной на развитие отношений прежде всего с развитыми странами Евросоюза.
Общее понимание выразила исследователь этой проблемы И. Селихова, которое в целом сводится к внешне простой мысли о необходимости сотрудничества: "Важность сотрудничества России и НАТО очевидна. Более двенадцати лет, начиная с 1997 года, они говорят об объединении своих усилий по обеспечению европейской и глобальной безопасности в рамках Основополагающего акта. Сегодня отношения строятся на новой, более прагматичной основе с целью придания им стабильного характера. Этому способствует общее понимание того, что:
- "вечная мерзлота" в отношениях НАТО и России - непродуктивна;
- Россия и НАТО - слишком крупные "игроки" на поле европейской и глобальной политики, чтобы бесконечно игнорировать интересы друг друга;
- уровень сотрудничества между Россией и НАТО во многом определяет способность европейского сообщества обеспечить мир и стабильность как в Европе, так и в глобальном масштабе;
- без участия России европейская безопасность не может быть эффективной.
Если альянс действительно желает безопасной и стабильной ситуации в Европе, то он должен непременно учитывать российские интересы. Россия сегодня имеет четкую стратегию на европейском направлении. Она базируется на развитии всестороннего сотрудничества, открытости, конструктивизма, решении всех спорных вопросов политическими средствами, расширении доверия[7].
Однако возникает вопрос, почему так трудно продвигается это сотрудничество?
При этом остается открытым вопрос о возможности воздействия невоенными средствами внешней политики на Россию, использование которых однако, может привести к военному конфликту. В этом ключе - военная опасность отнюдь не перестала быть реальностью.
Идеологическим обоснованием использования военной силы против других государств (или организаций) выступает идея "гуманитарных интервенций"[8], которая направлена не на обеспечение интересов нападающего государства, что было бы явным нарушением международного права, а на защиту прав человека. Либо "защиту" иных гуманитарных ценностей, например, экологии, свободы торговли и т.д. Список, как говорится, не закрыт.
"Таким образом, - справедливо отмечает Ю.Я. Колотий, - и преступления против наций и народов, борющихся за свою независимость, и преступления против окружающей среды, и международный терроризм могут быть квалифицированы как международные преступления. И они должны получать не только соответствующую правовую, но и политическую оценку.
По мнению Р.В. Орешкина, с окончанием "холодной войны" произошло кардинальное изменение расстановки сил на международной арене. Соединенные Штаты стали единоличным лидером демократического мира, единственной мировой сверхдержавой. Вслед за этим последовало расширение зоны американских "жизненно важных" национальных интересов. Америка стала воспринимать как внутригосударственные конфликты, так и факты массовых нарушений прав человека в каком-либо государстве в качестве угрозы не только международной безопасности, но и непосредственно своим национальным интересам. Данный подход ограничивает возможность компромисса с другими участниками международных отношений, поскольку уступки в пользу их достижения и определения общего подхода к какому-либо конфликту и варианту его разрешения означают для США ущемление собственных национальных интересов. Деятельность в рамках Совета Безопасности ООН, основанная на принципе консенсуса, достигаемого путем взаимных уступок, представляется для государственного департамента США далеко не всегда целесообразной.
Отражением этого факта стала расширившаяся практика военных интервенций Соединенных Штатов.
Такую же точку зрения разделяет американский политолог М. Мандельбаум: "... с окончанием холодной войны родилась новая американская политика: гуманитарная интервенция"[9].
Безопасность как модернизация - эти процессы оказались запараллелены в 2008-2010 годы. Не только в сознании, но и политической практике. Как отмечали американские исследователи, "...Предвыборная программа Президента Медведева называлась "4 И: инновации, институты, инфраструктура и инвестиции" и была основана на широко известном тезисе о необходимости модернизации экономики России. Первоначально молодой лидер страны сосредоточился на координации проводимой государственной политики, устранении дублирования усилий и противоречий между созданными ранее институтами, выделив пять приоритетных направлений развития инновационной экономики:
- биотехнологии и медицина;
- альтернативная энергетика и энергосбережение;
- стратегические информационные технологии и создание суперкомпьютеров;
- космические и телекоммуникационные технологии;
- ядерные технологии.
Эти пять приоритетных направлений представляют собой сочетание традиционно сильных в России секторов, например космических и ядерных технологий, слабых, таких как разработка экологически чистых источников энергии, и секторов, развитие которых Россия считает необходимым условием сохранения национальной конкурентоспособности, таких как биотехнологии и суперкомпьютеры.
Насколько успешной окажется реализация заявленной повестки дня, будет зависеть от того, удастся ли России создать национальную инновационную экосистему. Внедрение элементов этой системы осуществляется посредством заимствования инновационных мер и институтов, апробированных в других странах, и их переосмысления в российском институциональном и историческом контекстах. Перечисление и анализ существующих в мире элементов инновационных экосистем через призму российского опыта чрезвычайно важны для предоставления каких бы то ни было рекомендаций"[10].
В 2010 году наметился новый подход российской элиты к вопросам международной безопасности, который был озвучен Д. Медведевым на регулярной встрече с российскими послами в июле 2010 года в МИДе. Главную, даже "единственную цель" внешней политики, которая прежде в том или ином виде сводилась к защите национальных интересов, Д. Медведев сформулировал предельно четко: "Внешняя политика нашей страны при всей сложности и многомерности этой политики преследует главную, но, может быть, если хотите, единственную цель, цель достаточно простую - всячески способствовать росту материального благосостояния наших граждан и их культурному развитию, развитию нашей страны, защите здоровья наших граждан и их человеческого достоинства в тех случаях, когда это необходимо, созданию условий для их безопасной и свободной деятельности во всех сферах современной общественной жизни. Поэтому приоритеты внутренней политики самым тесным образом влияют на выбор наших стратегий в международных отношениях. Так было всегда в истории Российского государства"[11].
По мнению Президента РФ, эта цель конкретизируется в трех основных задачах:
Первая: "модернизация нашей экономики и прежде всего модернизации производства, создание элементов инновационной экономики";
Вторая: "укрепление институтов российской демократии и гражданского общества, "способствовать гуманизации социальных систем повсюду в мире ...>>, не поступаясь при этом нашими национальными интересами".
Как справедливо заметил российской представитель в НАТО Д. Рогозин, "На Западе популярен термин "умное могущество" (smart power), и или "мягкая сила" (soft power) - способность добиваться желаемого на основе добровольного участия союзников, а не с помощью принуждения. Сегодня "умная мощь" НАТО вооружена новейшими средствами коммуникации и технологиями работы с общественным мнением. Без преувеличения можно сказать, что пропаганда и самореклама - это важнейший приоритет деятельности НАТО, на который выделяются огромные бюджеты, привлекаются пиарщики и технические специалисты из коммерческих структур, где эта работа поставлена очень эффективно.
Фактически вся работа военно-гражданской бюрократической машины блока подчинена принципам и целям этого ключевого направления - ни одно серьезное решение не может быть принято без учета возможного общественного резонанса.
Стратегические коммуникации и публичная дипломатия - важнейшая часть единого гражданско-военного политического планирования и исполнительной деятельности НАТО. В эту работу встроены все публичные мероприятия: поездки и встречи генерального секретаря и высших военных и политических фигур НАТО, министерские саммиты и переговоры глав государств и правительств, регулярные и экстренные пресс-конференции и публичные выступления, статьи и интервью в прессе и Интернете, военные учения, миротворческие операции и боевые действия - абсолютно любой информационный повод используется для того, чтобы напомнить о себе"[12].
Третья: борьба с организованной преступностью.
В рамках решения первой задачи Д. Медведев определил "специальные модернизационные альянсы с нашими основными международными партнерами - Германией, Францией, Италией, с Евросоюзом в целом, с Соединенными Штатами Америки.
Таким образом основная цель внешней политики России, приоритетные задачи, главное средство - модернизация - стали восприниматься в Кремле в июле 2010 года через призму модернизации и сотрудничества с "основными партнерами" - странами Евросоюза и США, что можно выразить в следующим дереве целей.
Понятие, что при таком восприятии целей и задач внешней политики, а, главное, средств их решения, вопросы национальной безопасности становятся во многом в зависимость от сотрудничества, которое может обеспечить модернизацию экономики, производства и гражданского общества. Вопрос только до какой степени интереса национальной безопасности и национальная система ценностей будут зависеть от желания и действий наших партнеров из Евросоюза и США? Не секрет, что у них есть своя система ценностей и свои интересы безопасности, в которые до настоящего времени Россия не вписывалась.
"В настоящее время российское государство не справляется со своими прямыми обязанностями - это обеспечением закона. Неэффективное российское государство не может справиться с монополизмом и, как следствие, с инфляцией. Не способно оно справиться и с нелегальной продукцией теневых производств, контрабандой, контрафактом и фальсификатом товаров.
В России в настоящее время из 196 мини-нефтеперерабатывающих заводов 116 не зарегистрированы, но при этом исправно отгружают свою продукцию на экспорт. По этому поводу 12 февраля текущего года на совещании в Омске, президент страны Дмитрий Медведев, возмущенный криминальностью нефтяной отрасли, потребовал: "Я не знаю, куда эти деньги идут, а может быть, на поддержку терроризма? Разберитесь"!
Безусловно, разобраться надо. Вместе с тем до тех пор, пока государство не обеспечит соблюдение закона всеми субъектами экономических отношений - не создаст условия ответственности власти, бизнеса и граждан - всегда будут существовать возможности теневых отношений.
Между тем теневое производство налажено не только в нефтяной отрасли. Так, нелегальная продукция по легкой промышленности составляет сегодня 40%, а по программному обеспечению - 68%. Оборот фальсифицированной и контрафактной продукции в России составляет, в зависимости от конкретной отрасли, от 30 до 90%. Это в 10-20 раз превышает аналогичный показатель в развитых странах Западной Европы и США.
Российское государство не в состоянии успешно противодействовать коррупции, справиться с рейдерскими захватами частной собственности, обеспечить свободу деятельности малого и среднего бизнеса, равные права конкуренции - главной движущей силы рыночной экономики. Все это препятствует формированию и развитию полноценной рыночной экономики, обеспечивающей высокие социальные стандарты жизни, успешно конкурирующей на мировых рынках[13].
Такой новой внешней политике должна соответствовать и новая система международной безопасности, которая несколько раньше была названа Д. Медведевым новой архитектурой международной безопасности, предназначением которой является обеспечение благоприятных условий для модернизации.
Не только Евросоюз, который видится сегодня главным партнером России в модернизации, но и другие регионы, становятся взаимосвязаны с новой концепцией безопасности. Это можно выразить в формуле, имеющей глобальное значение для российской внешней политики:
Из этой формулы нельзя вычленить какой-либо отдельный регион, ибо тогда безопасность будет неизбежно формироваться по геополитическим приоритетам - в Европе, на Дальнем Востоке, на Юге и в Арктике, - что, конечно же, не верю. Так, "Азиатско-Тихоокеанский регион представляет собой наиболее динамично развивающийся регион мира. В этом районе, и, прежде всего, в Северо-Восточной Азии формируется новый центр мировой экономики и политики, который по своим масштабам производства, объемам финансовых, производственных, сырьевых, энергетических и информационных ресурсов заметно опережает, к примеру, Европейский Союз (ЕС). В этом регионе действуют и сталкиваются интересы крупнейших мировых держав - США, Китая, России, Японии, а также стран АСЕАН.
Главными локомотивами экономической жизни АТР являются экономики таких стран, как США, Япония, Китай, Республика Корея, велика роль транснациональных корпораций перечисленных стран. На АТР приходится свыше 60% мирового ВВП, такая же доля мирового экспорта, а размер ВВП на душу населения на 40% выше среднемирового уровня.
Интересы России как евразийской державы в АТР стратегически существенны и весьма разнообразны. Как показывает беспристрастный анализ, главные из них связаны с возможностью использования экономических связей со странами региона, его огромных инвестиционных ресурсов и емкого рынка для ускорения экономического развития не только Сибири и Дальнего Востока, но и всей страны в целом. Как показывают материалы СОПС и ВсеГинГео им. А. Карпинского, но своему минерально-сырьевому потенциалу Дальневосточный федеральный округ является наиболее перспективным. Из 26872 объектов геолого-экономического районирования по минерально-сырьевым ресурсам в целом по России на ДВФО приходится 11927 объектов. Однако для разработки месторождений полезных ископаемых, доходы от экспорта которых составляют весомую долю российского бюджета, доля расходов в государственном бюджете не превышает 0,2%. Для освоения дальневосточных территорий необходимо в разы увеличить финансирование, связанное как с разработкой месторождений полезных ископаемых, так и с развитием инфраструктуры на российском Дальнем Востоке. Эти интересы могут быть реализованы только путем усиления взаимодействия России со странами АТР и его региональными межгосударственными организациями, причем как в экономической, так и в политической сфере"[14].
____________________
[1] Федюкин И. Вернуться на карту мира // Ведомости. 2010. 17 сентября. С. 4.
[2] Ермолаев Д. Послы России критично отнеслись к речи Дмитрия Медведева на совещании в МИД. 19.07.2010 / http://www.regnum.ru/news/1305717.
[3] Цветкова Р., Самарина А. В круге не первом и не последнем // Независимая газета. НГ-политика. 2011. 15 ноября. С. 7.
[4] Цирель С.В. Россия в эпоху мирового кризиса // Независимая газета. 2011. 2 декабря. С. 6.
[5] Куликов С. После выборов жизни нет // Независимая газета. 2011. 16 ноября. С. 4.
[6] Россия и мир: 2010. Ежегодный прогноз, ИМЭМО РАН, 2009. С. 50.
[7] Селихова И. Россия и НАТО: политические взаимоотношения // Мир и политика. 2010. Июнь. N 6 (45). С. 122-123.
[8] Гуманитарная интервенция - зд. применение силы или угрозы силы государством за пределами своих границ без согласия страны, на территории которой применяется сила. Считается, что такая интервенция направлена на пресечение грубых нарушений прав человека.
[9] Колотий Ю.Я. Постсоветское пространство в прицеле "гуманитарной интервенции // Мир и политика. 2010. Июнь. N 6 (45). С. 110.
[10] Ярославский план 10-15-20: 10 лет пути, 15 шагов, 20 предостережений. Доклад нью-йоркской академии наук // The New York Academy of Science, August 20, 2010. P. 94.
[11] Цит. по: Ермалаев Д. Послы России критично отнеслись к речи Дмитрия Медведева на совещании в МИД. 2010. 19 июля / http://www.regnum.ru/news/1305717
[12] Рогозин Д. Россия перед вызовом "публичной дипломатии" Запада // Международная жизнь. 2010.N 8. С. 85.
[13] Аринин А.Н. Модернизация России - необходимость эффективного развития Дальнего Востока // Мир и политика. 2010. Июнь. N 6 (45). С. 59.
[14] Островский А.В. Дальневосточный регион в социально-экономическом пространстве России: проблемы и пути их решения // Мир и политика. 2010. N 6 (45). С. 76.
Алексей Подберезкин - профессор МГИМО
21.02.2012
www.allrus.info
Док. 647226
Перв. публик.: 21.02.12
Последн. ред.: 22.02.12
Число обращений: 0
Рогозин Дмитрий ОлеговичПодберезкин Алексей ИвановичФедюкин Игорь ИгоревичЦирель Сергей Вадимович
|
|
|
