В давние шестидесятые годы мне, тогда еще девятикласснику, пришлось принять участие в туристическом походе. Турпоход был организован в школе, где я учился, под руководством учителя физкультуры Скворцова Николая Ивановича. Поход был несложный, рассчитан на пять дней, но для нас, школьников, это было событием незаурядным. Маршрут начинался в предгорьях Кавказского хребта, в городе Горячий Ключ, проходил через перевал Шабановский и заканчивался в маленьком приморском курортном поселке, под названием Архипо - Осиповка, на побережье Черного моря между городами Туапсе и Геленджиком. Нет необходимости рассказывать, как проходил поход. Было все, что бывает в таких случаях, и развертывание палаток перед грозой, и костры, и звезды, такие яркие и крупные в прозрачном горном воздухе, и промокшие ноги после многократного пересечения небольшой, но необычайно извилистой горной речки Вулан, вдоль русла которой мы спустились к поселку.
Отдыхали мы два дня километрах в полутора от поселка, в красивой пихтовой роще. После завтрака в лагере оставалась пара человек дежурных. А остальные уходили в поселок, к морю. Главной достопримечательностью поселка был памятник русскому солдату Архипу Осипову, совершившему героический подвиг во время войны с горскими племенами на Кавказе. Он взорвал пороховые склады крепости, когда не стало возможности отбиться от врагов. В память об этом и был назван его именем поселок. Может быть, этот факт остался одним из рядовых в моей памяти, если бы не некоторые обстоятельства моей жизни много лет спустя.
Уже после окончания военного училища, имея за спиной несколько лет офицерской службы, я приехал в отпуск домой. Перебирая всякие мелочи в выдвижном ящике буфета, я наткнулся на листки из общей тетради. Было их ровным счетом десять, пожелтевших, с потрепанными краями, из разных тетрадей. Да и почерк на них значительно различался. На большинстве листков почерк был ровный, с нажимом и завитушками, большими, тщательно выведенными заглавными буквами. Лишь две - три странички были написаны криво, без той былой старательности и прилежания. Да и само содержание страничек говорило о том, что были они написаны в разное время, с разрывом, самое малое, в десяток лет.
Я спросил отца, что это за листки, и он ответил мне, что это странички дневниковых записей, которые вел мой дед, Дмитрий Федотович, будучи еще на царской службе. Оказалось, что таких записей у деда раньше было целых две толстых тетради! Я стал перебирать листки. Текст был написан с использованием старой грамматики письма, с твердыми знаками на согласных окончаниях слов, с вышедшей из употребления буквой "и", которая писалась одним крючком с точкой наверху. Это были переписанные стихи А.Н. Некрасова, М.Ю. Лермонтова, других поэтов, песни популярные в те времена. Некоторые записи, относящиеся к периоду службы деда, были датированы 1896 годом! Но несколько листочков заинтересовали меня особенно. Это были стихи под названием "Песня про гибель Михайловского укрепления и подвиг самоотверженный рядового Архипа Осипова". Мне сразу вспомнились мой давний турпоход, маленький поселок на берегу моря, крест на гранитном основании над обрывом, с памятным текстом...
Я с жадностью стал вчитываться в текст этих стихов. Читалось с трудом, я постоянно "спотыкался" на твердых знаках, старых оборотах речи, но то, что я прочитал, потрясло меня. Это была живая История, не в голых фактах и цифрах, а в именах людей, в их поступках, в их переживаниях в самый трагический момент их жизни! И эта История пришла ко мне не в учебниках, а в рукописях моего деда, который служил именно на Кавказе, для которого события войны с горцами были не только историческими документальными, но и реальными, передаваемыми в устной форме, в песнях и стихах. Полагая, что это интересно не только лично для меня, я привожу полностью текст.
Песня
Про гибель Михайловского укрепления и подвиг самоотверженный
рядового Архипа Осипова.
С шумом, грохотом стремиться
В море Черное Вулан;
За волной волна вслед мчится,
С гор несет Кавказа дань.
Ты видала, речка, диво,
Как наш Осипов Архип,
Сделал взрыв и сам во взрыве
С неприятелем погиб.
Расскажи же, чтоб все знали
Про судьбу богатыря.
Расскажи, как умирали
За Россию, за Царя.
И подробно рассказала
Быстра реченька о том,
Как Михайловское пало
В прах в году сороковом!
Под начальством главным Лико
Гарнизон в пятьсот штыков,
Окружен толпою дикой,
Стал считать - не счел врагов.
Но начальник тот бывалый,
Не смутившись, говорил:
Вы, ефрейторы, капралы,
Не считайте вражьих сил!
За Аргуном, за Лабою,
В Дагестане за хребтом,
Там их силу больше вдвое
Разбивали мы, как гром.
На защиту укрепленья
Убеждал так, ободрял,
И не видя, он спасенья,
Погребем врага! - сказал.
И той волюшкой удалой
Гарнизон стал бодр, силен,
И три раза отбивал он
Штурм на главный бастион.
И ту волю в исполненье
Храбрый Осипов привел:
Взрыв разрушил укрепленье,
На валы лишь враг взошел.
Он свой подвиг славный смело
И умеючи свершил,
И его лишь помнить дело
Он товарищей просил.
И завет его узнали
Чрез оставшихся в живых,
И приказ о нем отдали
Для частей всех строевых.
И в приказе рассказали,
Как при штурме полегли
Рядовые и капралы,
Офицеры как легли.
Краусгольд там, подпоручик,
Бравый ротный командир,
Первый лег у царских пушек,
В новенький одет мундир.
И легли , в руках с булатом,
Верно долг исполнив свой,
И начальник храбрый с братом,
И Гаевский молодой.
Защищаясь молодецки,
Вслед легли там у валов
И подпрапорщик Корецкий,
И фельдфебель с ним, Камнев.
И тела их все остались
На разрушенных валах.
Зверю, коршуну достались,
Разнесло их ветром прах.
Так погиб по божьей воле
Гарнизон наш из трех рот;
В двадцать раз сил вражьих боле
Там напало на пятьсот.
И погибло укрепленье
Так врагам Руси на страх,
И великое смятенье
Было в горских племенах.
Но, погибнув, сохранился
В сердце русском тот оплот,
Чтоб вовеки им гордился
Православный весь народ,
Чтоб солдаты молодые,
Время их когда придет,
Вспомнив подвиги былые,
Воскресили храбрых род!
Когда я дочитал последние строки, меня охватило непередаваемое чувство! Мне показалось, что в мой дом незримо вошли реальные люди с их поступками, волей, чувствами.И это их воля, их дух, их самоотверженность, их любовь к России ожили в солдатской песне.
Мне не было удивительно то, что такая песня оказалась в записях деда. Как в наше время, так и тогда, солдаты всегда писали что-то для себя, свое, сокровенное, личное. И текст этой песни тоже мог быть популярным среди солдат в те времена. Меня поразил тот факт, что память детства вернулась ко мне в записях деда. Произошло невероятное, на мой взгляд, событие, вероятность свершения которого должна быть мизерна. И второй раз подобное случиться уже не могло никак. Но, как показало время, я оказался в своих выводах не прав.
Уже работая несколько лет над материалами по роду Беляковых, в 2008 году я случайно услышал в передаче местной радиостанции "Русский край" рассказ о подвиге Архипа Осипова и последовавших после этого других исторических событиях Кавказской войны. Я обратился в редакцию радиостанции, и мне любезно предоставили те материалы, которые были озвучены в передаче. Я считаю, что они заслуживают того, чтобы я также включил их в свой рассказ.
"На одной из стен зала Победы Центрального музея Вооруженных сил золотом выбиты фамилии героев Великой Отечественной, навечно зачисленных в списки частей. Свыше 350 человек удостоены этой чести. Славная воинская традиция родилась осенью 1840 года. У истоков ее стояли император Николай I, военный министр граф Александр Чернышев и военачальники сражавшегося с горцами Отдельного Кавказского корпуса. Первым навечно зачисленным в списки части был рядовой Тенгинского полка Архип Осипов, взорвавший себя вместе с пороховым погребом укрепления Михайловское.
... Для увековечения памяти о достохвальном подвиге рядового Архипа Осипова... Его Императорское Величество Высочайше повелеть соизволил сохранить навсегда его имя в списках 1 гренадерской роты Тенгинского полка, считая его первым рядовым, и на всех перекличках, при спросе этого имени, первому за ним рядовому отвечать: "Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении".
С проплывающих кораблей хорошо виден высящийся на черноморском берегу между Геленджиком и Туапсе чугунный крест. Сооруженный в 1876 году он и сегодня напоминает о героических событиях Кавказской войны. Надпись на кресте гласит: "77-го пехотного Тенгинского Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Александровича полка рядовому Архипу Осипову, погибшему во славу русского оружия 22 марта 1840 года в укреплении Михайловском, на месте которого сооружен сей памятник".
Вот это и был тот второй случай, о невозможности которого я говорил раньше. Кто мог бы подумать, что через 43 года после моего пребывания возле памятника Архипу Осипову в поселке, через 20 лет после ознакомления с записями деда Дмитрия Федотовича, выяснится, что дед служил в том самом 77 Тенгинском пехотном полку, в списки которого был навечно занесен рядовой Архип Осипов.Вот таким замысловатым сплетением времен и фактов объединил меня, деда и его однополчанина Архипа Осипова Виток Истории.
Для меня дедовские записи стали самой дорогой реликвией. Дед был призван на службу в 1892 году, и то, о чем он записал в своей солдатской тетради, было для них тогда не далекой историей, а недавними событиями Кавказской войны 1817 - 1864 года. Деда отделяло от них всего полстолетия, как сейчас нас отделяет такое же время от Великой Отечественной войны 1941-45 года.
И становиться понятным, что именно эта песня была записана в дневниках деда.Он сам пел эту песню, потому что наверняка она была строевой, и исполнялась только в движении. Он сам лично ежедневно на вечерней поверке слышал торжественные слова
"Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении".
В Советской Военной Энциклопедии я нашел карту военных действий Кавказской войны. Укрепление Михайловское было в линии укреплений по побережью Черного моря. А одна из ранее созданных линий укреплений проходила вдоль реки Белой, через ту станицу Белореченскую, а позднее город, где жили мой дед, мой отец, где я родился столетием позже описываемых в песне событий. Воистину, там каждый камень памятью дышит!
Эта "Песня" стала связующей нитью между прошлым и настоящим. Это было обращением к нам, ныне живущим, к нашим чувствам, к нашей совести и долгу. Незримая нить прошла через несколько поколений, соединяя их единым великим чувством долга перед Родиной, возрождая к жизни чувство личной сопричастности к Истории.
Viperson
Док. 644411
Перв. публик.: 14.11.11
Последн. ред.: 21.11.11
Число обращений: 0
Беляков Алексей Андреевич
|
