История жертвы Доминика Стросс-Кана началась в Гвинее
Приближается начало суда над Домиником Стросс-Каном (ДСК). Газеты и таблоиды полны сочными подробностями амурных похождений бывшего главы Международного валютного фонда и без пяти минут президента Франции. Медиа пишут, захлебываясь, и о его гламурной супруге, мультимиллионерше, наследнице дилера Пикассо, Матисса и других гениев кисти и резца. Как все это захватывает, завлекает, волнует! Всем хочется заглянуть в заветную замочную скважину и хоть мельком увидеть кусочек сладкой жизни. Однако законы жанра, его геометрия, так сказать, требуют наличия еще одной составной этого далеко не любовного треугольника - жертвы.
Доминик Стросс-Кан ждет решения своей судьбы.
Но жертва подкачала. Ее роль пришлась на долю простой уборщицы нью-йоркского отеля "Софитель", пахнущей не духами и туманами, а дезодорантами для чистки туалетов. К тому же еще она иммигрантка из африканской глубинки. Совсем неподходящий материал для высокой драмы! Но она есть, она жертва, она тоже главное действующее лицо и посему тоже заслуживает нашего внимания. Она (имя ее по американским законам не разглашается до суда, но в европейской прессе ее называют Нафиссату Диалло) родилась в глинобитной хижине в отдаленном поселке с труднопроизносимым названием Тиакоулле, что в Гвинее.
Адвокаты ДСК наняли частных детективов, приказали перевернуть вверх дном всю Африку и всю Америку, чтобы найти улики, компрометирующие жертву. Давайте и мы покопаемся в "темном" прошлом жертвы. Те, кто ее знает, говорят, что эта 32-летняя женщина отличается трудолюбием и скромностью. "Это простая деревенская девушка, которая не посещала школу, не учила английский или греческий. Она знала лишь Коран. Трудно даже представить себе, что она сейчас переживает. Я даже не знаю, где она находится", - говорит ее старший брат.
У ее матери было пятеро детей. Она была самой младшей. Воспитывалась она в глубоко религиозной семье. Ее старшие братья Мамоуду и Мамаду до сих пор живут в родном поселке Тиакоулле. Гвинея, которая находится в Западной Африке, - мусульманская страна. Многих мужчин называют здесь разными вариантами имени Мамаду, что на местном наречии фула означает Мухаммед. Отец семейства жертвы был всеми уважаемым местным имамом. Дети его учились дома на традиционных деревянных дощечках с высказываниями из Корана. Она была застенчивой и замкнутой девочкой и отличалась послушанием старших. "Многие даже не помнят, чтобы она повышала голос в свою защиту или вступала с кем-нибудь в спор, - вспоминает Мамаду. - Даже будучи голодной, она никому не напоминала о себе".
Нафиссату Диалло.
Хижина девушки была обставлена по-спартански. На стене висела фотография отца, ныне усопшего. Все свое детство она провела в этой хижине. Затем переехала в столицу - Конакри, находящуюся в 13 часах езды по горным дорогам от ее деревни. Но через два месяца отец потребовал ее возвращения. Он нашел ей жениха - дальнего кузена. Девушка подчинилась воле отца. Молодожены перебрались в соседнюю деревню. У них родилась дочь. Вскоре муж заболел и умер, и она с дочерью вновь перебралась в Конакри, где жил один из ее старших братьев. К тому времени сестра вдовы Хассанату вместе со своим мужем эмигрировала в США, в Нью-Йорк, как делали многие гвинейцы, задавленные нищетой и политической нестабильностью. В 2002 году она тоже решила покинуть Гвинею, хотя совсем не знала английского языка.
На сегодня нет данных о том, как вдова с дочерью попали в Соединенные Штаты. Известно только, что за 2002 год, до сентября, иммиграционные власти США выдали 4410 виз гвинейцам. Но это были в основном туристические и бизнес-визы. Пока неизвестно, есть ли среди них визы на имя вдовы и ее дочери. Но зато известно, что к 2008 году, когда она поступила на работу в "Софитель", она имела законный статус пребывания в стране и разрешение на работу. Жила она в Бронксе, где обосновались многие гвинейцы и выходцы из других стран Западной Африки. В то время гвинейская диаспора только-только приходила в себя от убийства Амаду Диалло, соседа вдовы, который был застрелен полицейскими Нью-Йорка. Полицейские были оправданы. Видите ли, им померещилось, что Диалло схватился за пистолет, которого у него не было. Оправдательный приговор вызвал возмущение гвинейской общины.
Наша "героиня" как бы растворилась в массе своих соотечественников. Ее мало кто знал, замечал, помнил. Да и жизнь самой гвинейской общины была малопримечательной. Люди посещали мечети, затем заходили в свои национальные забегаловки, где лакомились листьями кассави и мясной похлебкой и запивали трапезу самодельным напитком из цветов гибискуса, смотрели по телевизору африканские и спортивные новости.
Гвинея - бывшая французская колония, и поэтому гвинейцы интересуются событиями во Франции. Образованные гвинейцы знали, кто такой ДСК, еще до скандала в люксе "Софителя". Более того, в Гвинее имя ДСК было более известно, чем в Соединенных Штатах! Однако не имеется никаких данных насчет того, что уборщица знала, кем был насильник. В Нью-Йорке она сначала работала в течение нескольких лет в гвинейском ресторане "Мэривей". По словам ее владельца Бахоре Джаби и его жены Фатимы, она работала в тяжелые вечерние смены, помогала им на кухне и обслуживала три столика. Иногда к ним заглядывала и ее дочь. Как говорит владелец ресторана, выходец из Гамбии (тоже в Западной Африке), их служащая мало рассказывала о своей личной жизни, но была хорошей работницей. За это время она оформила свои бумаги.
В один прекрасный день служащая заявила, что нашла более оплачиваемую работу в "Софителе", и попрощалась с хозяевами ресторана. Для нее началась новая жизнь - золотые пологи, обитые дорогим деревом номера, холеные обитатели и постояльцы. Администрация отеля дает ей положительную характеристику. В телефонных разговорах с родственниками, оставшимися в Гвинее, она рассказывала о дочери и никогда о своей жизни. Общалась она в основном со своими соотечественниками, жившими в Бронксе на Вилер-авеню, где как раз и был убит Диалло, о чем напоминают памятная настенная плита и уличный знак. Среди них была и семья ее дальних родственников. "Светская жизнь" уборщицы ограничивалась редкими посещениями "Кафе 2115" на бульваре Фредерик Дуглас в Гарлеме, куда любили захаживать таксисты. Посетители смотрели по широкому телеэкрану новости из Франции. Дома она смотрела по DVD нигерийские комедии. Иногда целыми днями, говорит одна из ее подружек.
После инцидента 14 мая жизнь этой незаметной женщины перевернулась вверх дном. Ее стали добиваться журналисты, юристы и, разумеется, полиция и следственные органы. Она стала знаменитостью против своей воли. Ее имя, которое не раскрывается, начали сопрягать с именами высшего парижского и вашингтонского света. Сама того не подозревая, она дала старт поискам нового главы МВФ и интригам вокруг международной борьбы за этот пост в мировых столицах. Что касается ее соотечественников, живущих в Бронксе, то они ошарашены и обескуражены. Возродились даже застарелые обиды племени фулани, самого большого, но самого угнетаемого в Гвинее. "И здесь они не оставляют нас в покое. И здесь они сыплют соль на наши старые раны", - говорит Мамаду Маладино Диалло, журналист и член племени фулани. Братья, живущие в Гвинее, говорят, что после инцидента 14 мая не имели связи со своей бедной сестрой. Все их звонки по ее мобильнику остаются без ответа. Братья, естественно, волнуются и нервничают. Но они уверены, что глубоко религиозное воспитание их сестры послужит надежным якорем в буре, в которую она попала. "У нее есть вера. Она тверда и неизменна", - говорят братья.
Якорь, вера... Как трогательно и наивно! И хотя на суде эта женщина из доселе неизвестной западноафриканской деревушки Тиакоулле будет пользоваться защитой могущественной американской юридической машины, кокон, в котором она существовала, безжалостно раздавлен. Она в любом случае останется с глазу на глаз с современной цивилизацией. Ну а насильник? Не исключено, что его, подобно полицейским, убившим негритянского юношу Диалло, оправдают, поскольку, может, и ДСК показалось, что она была согласна на его домогательства, и посему никакого насилия не было. Не исключено и то, что бедняжку могут подкупить. У ДСК и его жены миллионы долларов и евро, а ей надо ставить на ноги 12-летнюю дочь. А что она теряет? При любом исходе процесса ее доброе имя уже опозорено.
Миннеаполис
материал: Мэлор Стуруа
газетная рубрика: СКАНДАЛ
Московский Комсомолец N 25679 от 29 июня 2011 г.
www.mk.ru
