Сумеет ли государство пустить под откос локомотив российского экстремизма или же, как водится, пострадают лишь стрелочники?
В самое ближайшее время в России создадут очередной "кремлевский штаб" - межведомственную комиссию по противодействию экстремизму. Новый орган сформируют по образу и подобию Национального антитеррористического комитета, а ключевые позиции в нем займут сотрудники департамента по противодействию экстремизму МВД России, представители Следственного комитета, администрации президента, некоторых общественных объединений и движений. Сам Дмитрий Медведев заявил, что надо использовать все законные полномочия, дабы пресечь любые проявления экстремизма. Что так напугало руководство страны? Кого у нас запишут в экстремисты?
В закрытом режиме
Идея была озвучена в мае, когда Дмитрий Медведев посетил офис главного управления МВД по Москве, чтобы провести там совещание по вопросам противодействия экстремизму. Согласно докладу министра внутренних дел Рашида Нургалиева в последние годы - с 2004 по 2010-й - число преступлений, отнесенных МВД к разряду экстремистских, увеличилось в 5 раз - со 130 до 656. Особое впечатление на президента, как рассказывают, произвели фотографии, иллюстрировавшие доклад силовиков. На одних детишки пяти - семи лет застыли со вскинутой в нацистском приветствии рукой. На других некие граждане в масках с пистолетами расстреливают здание администрации города Химки. А вот размытые фигуры бегущих куда-то боевиков в камуфляже с автоматами Калашникова наперевес. Из другой папки была извлечена толстая подборка фотографий с Кавказа: бородатые моджахеды позируют в обнимку с гранатометами. На этой эмоциональной волне необходимость создания межведомственной комиссии по противодействию экстремизму стала более чем очевидной.
Собственно, большого секрета в том, откуда взялись те, кого принято относить к экстремистам, нет. Формирование "маргинально ориентированных групп" началось сразу же после развала СССР. Первыми были футбольные фанаты, за ними появились скинхеды, неофашисты, панки трансформировались в анархистов, и пошло-поехало. Запас разрушительной энергии стал выплескиваться через край, когда на заре 2000-х в Россию хлынул поток мигрантов из Азии и переселенцев с Северного Кавказа. Тогда-то и начались расправы на этнической почве, погромы рынков и массовые драки. Правоохранители опомнились лишь к середине 2000-х, но к этому времени подполье перешло от одиночных акций к бомбовому террору. В качестве основного врага ультраправые уже обозначили не мигранта с улицы, а государство. Сегодня экстремизм подрос, окреп и четко определился в ориентации. Как рассказали "Итогам" сотрудники МВД, в нем можно условно выделить три направления: радикально-исламистский, правый и левый. У каждого сформировались свои цели, идеологическое кредо и определились "точки роста". Вот с этой-то "триадой" и будет разбираться президентская комиссия.
Вниз по течению
Радикально-исламистское течение традиционно считается самым опасным. Это и в самом деле так, однако в России ситуация в этом плане неоднозначная.
Скажем, директор информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский считает, что исламская угроза несколько преувеличена: "Аллах акбар" орать - это еще не исламизм, это орется обычно через запятую с "Кавказ - сила", надо же что-то орать. А что касается пресловутой лезгинки, так это скорее этнонационалистические акции, а не исламски мотивированные выступления. Не стоит их смешивать! По моему мнению, радикальный исламизм за пределами Кавказа - это мелкие, хотя и умножающиеся группки, а не движения, готовые выйти на улицу". Но это, оговариваются эксперты, вопрос времени. Пока удобрений в точке роста недостаточно. А они, к сожалению, производятся во все большем масштабе. Только один пример из, казалось бы, мирной жизни: прямое математическое несоответствие - исповедующих ислам становится все больше, а количество мечетей не увеличивается. Попытка построить мечеть на юго-востоке Москвы закончилась тем, что местные жители купили на рынке несколько свиных туш и закопали их на выделенной для постройки территории - теперь она будет считаться нечистой. Реакцию москвичей эксперты легко объясняют. "Сто тысяч человек у соборной мечети столицы в день последнего праздника Курбан-байрам рассматриваются многими местными жителями как демонстрация силы исламистов, - говорит "Итогам" известный израильский политолог Авигдор Эскин. - Думаю, горожане понимают, что большинство мусульман, собравшихся в тот день у мечети, - люди трудолюбивые и порядочные, добросердечные и лояльные по отношению к России. Однако присутствие меньшинства, активно ратующего за полную исламизацию России и подкрепляющего серьезность своих намерений терактами, создает реальную угрозу в сознании многих россиян. А поскольку они еще следят за новостями с Северного Кавказа, то тревога обретает в высшей степени реалистичный характер. Добавьте к этому открытые заявления некоторых мусульманских лидеров о том, что в скором будущем официальной религией России будет ислам. Если власти продолжат игнорировать фактор противостояния поборников ислама и местных жителей, лет через пять в Москве начнутся этнические бунты".
Член научного совета Московского центра Карнеги доктор исторических наук Алексей Малашенко бьет тревогу: "До сих пор нет точных данных, сколько исповедующих ислам проживает на территории Москвы. Называют цифры от 425 тысяч до двух миллионов. А точно не знает никто. Как не отслеживаются и явления, которые происходят внутри ислама, что не позволяет нам верно оценивать угрозы". Именно вследствие этой неосведомленности, отсутствия нормального учета и контроля за потоками приезжающих ситуацией легко манипулировать, нагнетая градус межнациональных взаимоотношений. Достаточно вбросить в общество в очередной раз лозунг "Их тьмы и тьмы, они нам угрожают", как температура начинает зашкаливать. Можно вспомнить недавнюю резню на АЗС, где выходцем с Кавказа были убиты двое сотрудников АЗС и еще двое ранены. А ведь это была обычная бытовая ссора!
Другой питательный для радикального исламизма фактор, считает Авигдор Эскин, - попытки властей корректировать информацию о преступлениях, нивелируя фактор национальности преступников: "Почему-то статистика такого рода преступлений весьма тенденциозна. Нападения и убийства приезжих с Кавказа и из Азии в Москве фиксируются как преступления на национальной почве, а аналогичные нападения на русских всегда оказываются обычными бытовыми преступлениями". От этого звереют наци и прочие правые радикалы. В противовес им формируются кавказские боевые группы, действующие по крайне жесткому сценарию, о чем свидетельствуют доказанные факты преступной деятельности "Черных ястребов" - группы уроженцев Кавказа, совершавшей нападения на людей со славянской внешностью. Примечательно, что в нее входили представители сразу нескольких кавказских республик. Это, кстати, происходит все чаще - так кавказцам легче противостоять враждебной для них среде.
Что с этим делать? "Сегодня главная проблема заключается в несоответствии уровня модернизации России и Кавказа, - считает президент фонда "Центр стратегических разработок" Михаил Дмитриев. - У этой проблемы есть три решения. Первое - это политика подавления. То есть расчет на штыки. Подобная тактика чревата неуправляемой эскалацией насилия. Еще один путь - максимально дистанцироваться от Кавказа, использовав израильскую модель локализации проблемной территории. То есть построить стену и предоставить Кавказ самому себе, прекратив его дотирование. Однако в этом случае мы получаем территориальную дезинтеграцию и распад единого экономического пространства, не решая притом задачу стабилизации обстановки на Кавказе. Только третий путь - содействие ускоренной модернизации кавказских республик - поможет решить проблему экстремизма, как он помог ее решить в Великобритании и Северной Ирландии, Испании, Франции и других странах". Пока этого равенства нет, точка роста радикально-исламистского экстремизма не будет законсервирована.
Помеха справа
Пока есть радикальные исламисты, будет существовать и противостоящая им - впрочем, не только им - ультраправая сила. Как таковой выраженной структуры у "ультрас" нет, можно обозначить лишь основные коржи этого слоеного пирога. Безусловно, самыми сплоченными и организованными являются футбольные фанаты, придерживающиеся ультраправых взглядов. Именно они стали, между прочим, основной ударной силой во время декабрьских беспорядков на Манежной площади. В последнее время они все активнее заявляют о своем желании бойкотировать игры с участием команд с Северного Кавказа. Инициатором бойкота стали болельщики ЦСКА, а потом к ним примкнули другие. Лозунгом бойкота, объединившего непримиримых соперников, которыми, например, являются фанаты "Спартака" и армейцев, стали воззвания типа "Хватит кормить Кавказ" и "Они играют за наши деньги". В спартаковские объединения фанатов входит около 3-3,5 тысячи активных членов (из них порядка 250-300 единиц - так называемый хардкор, бойцы, имеющие спортивные разряды и звания по контактным единоборствам), следом идут фанаты ЦСКА - около 3 тысяч человек и 200 подготовленных бойцов, затем "Динамо" - 2,5 тысячи и 150 человек хардкора, в тех же примерно границах держатся "Локомотив" и "Зенит". В случае массовых протестных акций, как это показал случай с Манежной площадью, фанаты способны легко объединиться.
В числе современных угроз особо выделяются молодежные течения и группировки, исповедующие и пропагандирующие националистические или фашистские идеи. Прежде всего это некие мутировавшие наци-скинхеды, ориентированные не просто на борьбу с инородцами и иноверцами, а на свержение государственного строя. Их пока немного - меньше тысячи человек в Московском регионе. Однако, несмотря на малочисленность, именно они склонны к насильственным действиям. В частности, наци-скинхеды из группы "Норд-Ист 88", задержанные в марте этого года в Москве и Подмосковье, по данным следствия, причастны как минимум к шести вооруженным нападениям на приезжих из Азии и Закавказья.
Следом идут национал-социалисты, ратующие за идеологию так называемого русского рейха. Их в Московском регионе, по данным источников в МВД России, насчитывается тоже немного - около тысячи человек. Именно к национал-социалистам относились разгромленные спецслужбами группировки "Шульц-88", "Кровь и честь", "Комбат 18" и "Формат 18". Последнюю создал и возглавлял знаменитый Тесак, прославившийся тем, что по сути первым открыто заявил о приверженности к наци-идеологии. За это он был арестован, осужден, успел отбыть срок, вышел на свободу и продолжает свое дело.
К числу "ультрас" можно отнести и военизированные группы новых ура-патриотов, большинство из которых являются офицерами запаса, имеющими опыт боевых действий в горячих точках. Открыто высказывающие недовольство властью, они едва ли не ежедневно тренируются, совершенствуя диверсионные навыки и вынашивая мысли о крупных акциях типа захвата воинских частей или даже городов. Активных ура-патриотов с учетом региональных отделений - 3,5-4 тысячи человек. Но, пожалуй, самыми опасными являются так называемые автономы. Это четко ориентированные на террор и убийства небольшие вооруженные группы, которые собираются вместе исключительно для совершения преступлений, причем иногда приезжают для этого в другой город или регион.
Откуда идет финансовая подпитка этих формирований? Тайны в финансировании нет - основные средства поступают в виде добровольных пожертвований на интернет-кошельки, открытые частными лицами. По примерным подсчетам, в месяц на один счет может упасть от 30 до 80 тысяч рублей. Но таких счетов сотни, и получается довольно солидная сумма. Кстати, едва ли не на каждом сайте футбольных болельщиков тоже есть интернет-кошельки, через которые, например, под лозунгом "Русский, помоги русскому" опять же собираются деньги на помощь убийцам Тихонову и Хасис и другим "узникам совести". Сегодня правые ведут активные интернет-баталии, правда, в Сети все громче звучат призывы "выйти в реал". Все перечисленные правые течения пока разрозненны, но единственное, что не позволяет правым выступить объединенным широком фронтом, - это отсутствие внятных харизматичных лидеров, устраивающих все ответвления этого очень многогранного явления. Впрочем, лидеры, как показала Манежная площадь, непременно появляются из толпы, а на момент открытого уличного противостояния большего и не надо.
Кто там шагает левой?
Так называемый левый фронт составляют молодежные группировки, сцементированные анархистскими и антифашистскими идеями. Несмотря на декларируемую борьбу с националистами, российские леваки сами превратились в фактор дестабилизации. Причем едва ли не больший, чем сами ультраправые. Налет на администрацию города Химки, вооруженные акции на концертах популярных у правой молодежи рок-групп, нападения на лидеров неофашистов - вот лишь некоторые приемы из арсенала российских антифа. Современные анархисты, по данным антиэкстремистского подразделения МВД, также являются приверженцами крайне радикальных акций прямого действия. На самом популярном их ресурсе, который называется "Черный блог", выложено все, что нужно для анархо-революции - от идеологических материалов до инструкций по изготовлению взрывных устройств и пособий по уличному террору. В качестве лозунга на этой интернет-страничке значится: "Любые радикальные действия обречены на безрезультатность, если не станут практикой широких слоев угнетенных". Этот нехитрый тезис смело можно называть идеей фикс анархистов, если само слово "идея", конечно, приемлемо в отношении тех, кто отрицает все, кроме террора. На счету анархистов несколько взрывов в Москве и Санкт-Петербурге, а также уличные акции. И они продолжают уверенно двигаться курсом на радикализацию. В начале июня у поста ДПС в районе 22-го километра МКАД прогремел взрыв. Ответственность за него взяли на себя анархисты, заявив на своем сайте, что "террор в отношении псов системы будет продолжен". Буквально на следующую ночь те же анархисты устроили поджоги машин на стоянке у дома премиум-класса на Ленинском проспекте, а совсем недавно попытались поджечь автосалон на Рублевке. То есть все развивается в полном соответствии с канонами революционного жанра. Цели уже определены - это "буржуи", живущие в элитных кварталах и передвигающиеся на дорогих авто, а также "система и ее псы". Подлинный масштаб левого движения эксперты оценить пока затрудняются в силу того, что оно заявило о себе как об экстремистском только после вооруженного нападения на администрацию Химок.
Тонкая красная линия
Примечательно, что у всех этих угроз есть нечто, объединяющее все экстремистские течения в огромную и хорошо сплоченную армию. Это правовой нигилизм, неприятие институтов власти и желание во что бы то ни стало их разрушить. Значит ли это, что бунт на Манежной может масштабироваться до размера глобальной угрозы?
Этого не происходит лишь потому, что основная масса граждан абсолютно аполитична и инертна. Именно поэтому экстремисты резко наращивают активность в Интернете, выискивая союзников. Альянсы уже начинают очерчиваться. Так, например, ЛДПР активно заигрывает с запрещенным ДПНИ, лидер Движения в защиту Химкинского леса Евгения Чирикова сотрудничает с антифа и радикальными экологами, придерживающимися анархистских взглядов. Футбольные фанаты сливаются с ультраправыми.
Сможет ли создаваемая комиссия разрулить ситуацию? Судя по всему, ставка будет сделана не на профилактические, а на карательные меры. Уже готовится законопроект, который условно называют "законом о болельщиках", основанный на зарубежном опыте, в частности Англии и Италии. По всей видимости, он будет предусматривать и уголовную ответственность за хулиганство на трибунах. Всерьез возьмутся и за Интернет. В начале июня Дмитрий Медведев подписал перечень поручений по итогам встречи с представителями интернет-сообщества, состоявшейся 29 апреля в Москве. В их числе - до 1 августа "подготовить предложения о внесении изменений в законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации, устанавливающих пределы ответственности редакций средств массовой информации, распространяемых в сети Интернет, за размещение комментариев читателей и высказываний третьих лиц, нарушающих законодательство Российской Федерации, в том числе законодательство о противодействии экстремистской деятельности".
Михаил Дмитриев уверен, что проблема крайне серьезна: "Экстремизм, вне всякого сомнения, один из самых серьезных вызовов для России, с которым она будет сталкиваться ближайшие пять лет". И, стало быть, к ее решению надо подходить системно, отыскивая те противоядия, которые не позволят расти протестным настроениям радикального толка.
Но протестные настроения возникают не только в маргинальной среде. Ведущий сотрудник информационно-аналитической группы "Согласие" социолог Петр Турченков поясняет: "В стране вследствие снижения уровня жизни сложилась напряженная ситуация. Поскольку власти разного уровня, вопреки своим заявлениям, так и не смогли сформировать реальную эффективно работающую вертикаль, возникли протесты населения, пока локализованные отдельными разрозненными группами, зачастую маргинального толка. Очевидным сдерживающим фактором является то, что доверия у народа к нынешней оппозиции не больше, чем к властям, то есть оппозиция неспособна не только инициировать, но даже просто возглавить стихийные протестные движения граждан".
Проблема в том, что если есть запрос общества на иную точку зрения, рано или поздно появится и предложение. Как тогда государство будет квалифицировать поведение граждан, несогласных с действиями самого государства? Ибо велик соблазн записать в экстремисты всех, имеющих гражданскую позицию. Так что главная задача президентской комиссии - определиться в терминах и провести "тонкую красную линию" между этой беспокойной частью общества и теми, кто себя с обществом уже не идентифицирует
