Опубликование проекта новой конституции, кажется, исключило возможность дальнейших споров по вопросу, который после октябрьских событий в Москве на некоторое время оказался в центре всеобщего внимания: я имею в виду проблему досрочных перевыборов президента России.
Собственно, "проблемой" это стало лишь благодаря известным разноречивым высказываниям на сей счет самого Б.Н.Ельцина, а также некоторых влиятельных лиц из его окружения. Потому что, вообще-то говоря, вопроса тут не было никакого.
Выступая 21 сентября с телевизионным обращением к народу, Б.Н.Ельцин во всеуслышание объявил, что, когда будет избран новый парламент, состоятся и досрочные президентские выборы. И в правовом, и в моральном плане такое решение было не просто правильным, но единственно возможным: самочинный, вопреки конституции, роспуск Съезда и Верховного Совета получал оправдание лишь при условии, если судьба обеих ветвей власти тут же передавалась непосредственно в руки народа.
Тем не менее, пошли странные разговоры. Дескать, сколько же раз можно переизбирать одного президента в течение срока его полномочий! Мол, на апрельском референдуме мы его и так фактически переизбрали и еще раз как бы переизбрали, поддержав в октябрьские дни...
Надо ли оспаривать подобные суждения, которые все - сплошное лукавство? Надо ли доказывать, что референдум о доверии и выборы - вещи совершенно разные? Что одно дело - в критической ситуации помочь президенту, каков бы он ни был, и совсем другое - нормальная избирательная кампания.
Впрочем, какие бы чудеса изобретательности ни проявляли люди, жаждущие во что бы то ни стало остаться в кремлевских покоях, новая конституция, ими же самими и с той же самой целью придуманная, наделяет президента России таким объемом власти, что неизбежность новых президентских выборов уже одним этим оказывается полностью предопределена.
Вопрос стоит так: или-или. Если у Бориса Николаевича, как он недавно признался, "не лежит душа" к досрочным перевыборам, то ему не следовало соглашаться на какое-либо (не говоря уже о столь разительном) расширение президентских полномочий в проекте новой конституции или на ее принятие до окончания срока его президентства. Ну а уж если принимается конституция, в которой президент наделен властью, неизмеримо большей по сравнению с той, под которую Ельцин избирался в июне 1991 года, то это значит, что уже на следующий день после утверждения конституционного проекта он становится самозванцем и должен быть переизбран немедленно. Конечно, ничто не мешает ему снова попытать счастья на выборах, но лишь на равных основаниях с другими кандидатами.
Так что ситуация, в сущности, очень проста: чтобы удостовериться в абсолютной обязательности президентских выборов, достаточно даже беглого взгляда на проект, за который нам предложено проголосовать 12 декабря.
Легко заметить, что по этому проекту президент России - не просто глава государства, но такой глава государства, который выведен за рамки действия принципа разделения властей (того самого, о котором так много трубили в Кремле всего несколько месяцев назад).
Он стоит над всеми ветвями и все их воплощает в себе самом. И законодательную - поскольку издает указы, которые не ниже законов. И исполнительную - ибо правительство у него в кармане. И судебную - потому что высшие должностные лица всех федеральных судов и прокуратуры - его назначенцы или выдвиженцы, да к тому же именно он, а не суд "является гарантом Конституции Российской Федерации, прав и свобод человека и гражданина" (ст.80. 2).
Как Бог Саваоф, он "обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти" (там же).
Сменить правительство и парламент для него ненамного труднее, чем сменить пару носков. "Президент Российской Федерации может принять решение об отставке правительства Российской Федерации" (ст. 117. 2). Условия такого решения никак не оговорены - может, когда захочет. Правда, и "Государственная Дума может выразить недоверие правительству Российской Федерации", но президенту она и в этом деле не ровня. "После выражения Государственной Думой недоверия правительству Российской Федерации президент Российской Федерации вправе объявить об отставке правительства Российской Федерации либо (либо? -Ю.Б.) не согласиться с решением Государственной Думы". То есть, не утруждая себя никакими объяснениями с господами депутатами, просто повернуться к ним спиной. Ну а если они не успокоятся и по-прежнему будут жужжать у него над ухом? "В случае если Государственная Дума в течение трех месяцев повторно выразит недоверие правительству Российской Федерации, президент Российской Федерации объявляет об отставке правительства либо (либо?? - Ю.Б.) распускает Государственную Думу" (ст. 117. 3). И поделом ей: не надоедай.
Зато самого президента, что бы он ни вытворял и какую бы степень профессиональной непригодности ни обнаружил, отрешить от должности и досрочно переизбрать практически невозможно. Истинно говорю вам: легче верблюду пролезть в игольное ушко (см. ст. 93). Невозможен и просто какой-нибудь контроль за его деятельностью как со стороны парламента, так и со стороны всего населения страны (правом назначать референдум располагает, по этой конституции, опять-таки только сам президент - и никто другой).
Словом, это почти что царь, только выбранный, да с неким малозначащим парламентом у подножия его трона. Ну, и без права престолонаследия, конечно. Впрочем, Борис Николаевич уже как-то заводил разговор о преемнике, которого он намерен для нас воспитать...
Ну ладно, царь так царь. Правда, я лично против царя и полагаю, что ничего хорошего от такой формы правления нам ждать не следует: ведь и Сталин был у нас царем, только назывался немного по-другому. Но если бы в условиях свободного волеизъявления (а не так, как теперь, когда Ельцин, Шумейко и Рябов без обиняков и без стеснения запрещают критиковать конституционный проект по телевидению) большинство российского народа сказало, что хочет именно президента-царя, этому пришлось бы подчиниться: воля народа свята. Однако какое отношение имеет все это к Б.Н.Ельцину? Ведь его-то мы царем не выбирали - ни в 91-м году, ни позднее. Значит, по логике вещей принятие новой конституции должно было бы означать обязанность парламента безотлагательно назначить новые президентские выборы.
Ничего подобного, тем не менее, не планируется. Задумано совсем иное. В "заключительные и переходные положения" проекта, который предложен нам на молчаливое - без обсуждения - одобрение, вписан следующий замечательный пункт: "президент Российской Федерации, избранный в соответствии с Конституцией (Основным Законом) Российской Федерации - России, со дня вступления в силу настоящей Конституции осуществляет установленные ею полномочия до истечения срока, на который он был избран".
То есть если все пройдет как задумано, то избранный "просто" президентом Б.Н.Ельцин еще целых два с половиной года - изрядный срок, на полгода больше, чем отмерено избираемому ныне парламенту, - просидит в Кремле уже, по сути дела, в совершенно новой должности, на которую его никто не избирал (да, полагаю, в современных условиях и не стал бы избирать).
Скажите, пожалуйста, как это называется? По-моему, здесь не может быть двух мнений:
- поскольку проект конституции исходит от президента;
- поскольку на референдум он вынесен без всякого предварительного обсуждения его населением, с явным расчетом на то, что большинство людей проголосует формально, не вникая в суть дела (последнему должно способствовать соединение референдума с выборами, на которые переключено все внимание, хотя он по своим последствиям гораздо важнее);
- поскольку, наконец, сама процедура референдума такова, что высказать различное отношение к разным частям проекта избиратель не сможет,- то по всем этим причинам операция с конституцией и достигаемое таким способом резкое расширение власти президента и его окружения есть с его стороны не что иное, как узурпация власти. По-русски - самозахват.
То, что люди, которые среди бела дня творят этот самозахват, когда-то были и до сих пор называют себя демократами, не должно затемнять для нас существа дела. То, что делается это при нашем собственном пассивном участии, также ровным счетом ничего не меняет: это лишь свидетельство (и циничная эксплуатация) нашей доверчивости и политической незрелости. Расплачиваться за нее - нам самим, и никто сегодня не знает, сколь тяжела будет эта расплата.
