Кто вам сказал, что столица, как и всё прогрессивное человечество, с воодушевлением, единой толпой, встречает Великий праздник Победы! Не верьте этому утверждению, а усаживайтесь в укромный уголок, и начинайте бегать глазками по буквенным строчкам, которые торчат перед носом.
Сразу можно предположить, праздник если и встречают, то далеко не в самом городе. Вероятно, кто богаче, те живут у черта на куличках в закрытых и надёжно охраняемых городках. Кто слабже дружит с финансовой бухгалтерией, так же расползаются по дачным домикам, родительским гнёздышкам в Подмосковье, или подаются к друзьям на периферию. Есть и такие, которые сдают квартирки под жильё гастербайтерам, и так же обустраиваются на жительство за МКАД. Посему их в городе не найдёте. Кто- то должен быть в столице?- спросит читака. Да, отвечаем. Сплошь и рядом вы будете натыкаться на гостей города, которые словно слепые котята, тыкаются у памятника Пушкину на Тверском, вопрашая, как попасть на Красную площадь. И уверяю вас, никто не покажет правильное направление. Потому как сам его не ведает. Итак, движение в сторону праздничного салюта, можно начинать с любой точки. Не мудрствуя лукаво, начнём с главной - пешеходной- Арбата. Полюбовавшись на фундаментальный небоскрёб МИДа, сворачиваем направо и попадаем на улицу, описанную не одним поколением талантливых знатоков этого уголка Москвы.
Конечно, нынешний Арбат, это вам не трущобы Гиляровского. Кто не слыхивал о нём, слава Богу. Потому потихоньку наблюдаем, как воспетая Окуджавой улица, потихоньку превращается, во что- то евр-нижегородское аля-модерновое чудо! Старинная кирпичная лепнина соседствует с безвкусным квадратом стекла и бетона. Может это и впечатляет кого то, потому не будем суетиться и посмотрим на пешеходов. Как и полагается в этот день, вокруг одни гости, которые бесцельно совершают променад, слушают непонятную музыку уличных музыкантов. Молча, останавливаются у Пушкина. И не потому, что это памятник с деревом. Дело в том, что в этот замечательный холодный день, кришнаиты решили устроить танцевальный променад у подножия великому поэту, что и привлекло "Туристо-аморале". Чуть в сторону Арбатской площади, народный певец, обласканный теневой властью, под заунывные звуки поёт о чем- то неведомом самому себе. Слов не понять, но низкочастотный грохот падает точно в темя. То тут, то там коробейники предлагают товар на любой вкус. Матрёшки соседствуют с орденами. Офицерские погоны с иконами от святителей. Тут же, у грузинской харчевни, полупьяные ряженые Ленин и Сталин подсчитывают барыши.
- Владимир Ильич!- подкатываю к вождю,- со змеем воюешь, а ничего не знаешь!- стараюсь придать голосу значимость.
- О чем речь?- Ленин лениво разминает в ладошках сигаретку.
- Не слыхал, сердешный! В мавзолее твои коллеги кастинг проходят. Кто ловчее будет смотреться,- меня понесло,- В гробике теперь денежки начнут зарабатывать. Одна фирма сподобилась тендер выиграть. На показ тело вождя будут возить по городам и весям. А Ленину и харчи бесплатные и утка заморская, пока на вахте службу несёт. Да на лапу каждый день в карман капает.
- Это не про меня,- весело протянул великий вождь.
Чёрт возьми, пьяный, пьяный, а подвох понял с полуслова,- подумалось в башке, однако дальнейшая беседа успокоила.
- Мочевой пузырь у меня ослаб. Больше трех часов не пролежу.- Тяжело вздохнул собеседник.- Да мне и тут не плохо. Мы с товарищем Сталиным правильным курсом идем,- картаво закончил речь Ленин и лихо запрокинул голову для удобства в общении с бутылочным пивом.
Конечно, прошу прощенье, харчевен на Арбате нет. Есть рестораны и закусочные. Названия разные, цены стабильные. Какие, не заостряемся, а вальяжно топаем дальше. Народ суетиться, каблучки цокают, макет коровы приглашает на фотосессию. Наверное, для того, чтобы дома на фото показать себя не как худший вариант создания природы. Отбрасываем все эти размышления и бодро вперёд. А вот и конец улицы, который плавно вливается в Арбатскую площадь.
Тут, на площади, как повезет с подвернувшимися гидами. Одни могут послать направо, и тогда на салют вам придется идти мимо Христа-спасителя. Мощного сооружения, рядом с которым соседствует институт русского языка. Контраст во внешнем облике столь очевиден, сколь и печален, но вернёмся на площадь.
Поворачиваем налево и вливаемся в Никитский бульвар. Ухоженные деревца, молодая травка, чистые дорожки. Тихо, без суеты, одинокие странники с хмурыми лицами, молча, обозревают действительность. Не спеша совершают променад. Ни о каком веселии не может идти и речи. Нигде вы не услышите гармошку или просто, какое либо пение "весёлых" людей. Скука, так и хочется что- то сглупить. А вот и случай. На пересечение Тверского бульвара с Б. Никитской, возвышается знаменитое здание "ТАСС". Рядом девчонки суетятся, лет 12-13.
- Девушки, а это что за заведение?- и тыкаю пальцем в огромные буквы.- Ресторан, что ли?
- Ты дядя, читать не умеешь? Написано- атас!
- А где первая буква?- глупеть, так уж до конца.
- Где, где, в ....
Дальше идёт название места, которое всяк россиянин знает. По русски еще умеют говаривать в Московии! С тем вышагиваем дальше.
Галька и мелкие камушки шуршат под ногами и не успел, опомниться, как уже лит- институт. А тут новые впечатления. Фильму снимают. Как и положено, с мордобоем. По улице девица тащится, к ней ребятишки приставать начинают. Защитник из кустов выныривает и начинается потасовка. Игрушечная. Один вроде в лицо бьет. Кулак еще в воздухе, а кому он предназначался, уже на асфальте корчится. Тут же кинокамера мельтешит, зеваки комедию с удовольствием рассматривают. Наконец, ребятишки притомились, рядышком на скамеечке присели.
- Мужики,- делаешь глуповатые глаза и в рот заглядываешь,- о чем фильм?
- Тебе не понять,- наверное, старший группы ответствует.
- Слушай, к первому подключается второй горемыка клоунады.- Может мужик бомжа сыграет?- В мою сторону вопрос полетел.
- А что я должен делать?- интрига закружила голову, в артисты потянуло.
- Вася, наведи камеру на дядю. А ты, мужик должен после удара по морде упасть с лавки.- Тут же перед носом промелькнуло что- то похожее на кулак.- Падай.
- Прямо так, сразу?- смех запрятал в носки.- А где кастинг? Фотосессия?
- Да брось ты этого урода. Не видишь, издевается ветеран войны с бабой Шурой.- Ласкает хозяин кинокамеры, и лавры сексуального символа переходят к потрепанному молодцу, который лихо, по команде режиссера, кидался в объятия с мостовой.
Выходим не Тверскую улицу, где всё как в сказке. Направо пойдешь, к власти попадешь. Мимо Юрия Долгорукого прямо в объятия Государственной думы. А перед ней, да на Манежной, величавый Жуков Г.К. строго следит за подземной барахолкой.
Налево пойдешь, по всей Тверской прогуляешься, на магазины дорогие посмотришь, да на молодцев скучающих возле них полюбуешься. В витринах цены лайковые, да товары не для кумушек тамбовских.
Потому шагаем прямо, через переход, где и попадаем на Никитский бульвар. Позади Пушкин и кинотеатр Россия. Дальнейшая прогулка мало чем отличается от остальной части Москвы. Скучают надписи улиц и улочек. В нищенской походке толкутся странники, иногда можно увидеть собаку, которая вывела на прогулку хозяина. Единственно, если попадете на Петровку, обязательно наткнётесь на замечательный уголок Церетели. Воочию можно посмотреть и пощупать фигурки знаменитостей, которые тут же забудутся, как только вы покинете это местечко. Еще немого терпения, и на Лубянской площади.
Только здесь понятно, власть сидит не далеко. Уже есть милиция, и ограждение. В этот ранний вечерний час её уже достаточно для того, чтобы бдеть.
Вход на Никольскую улицу на замке и лишь люк открывает доступ для дальнейшей экскурсии на победный салют.
Сама площадь мало напоминает праздничную обстановку, если не считать сбоку внушительную эстраду, сдобренную мощными колонками. По помосту в гордом одиночестве прыгает будущая примадонна и как бы разговаривает сама с собой. Потому как вокруг неё никого нет. Она не обращает на это внимание, игриво объявляет новую песенку и под веселые аккорды, прыжки становятся откровеннее, ужимистее. О чем поётся, не понятно, потому как слова сливаются в общий шум под ритмичную низкочастотность.
А вот и Красная Площадь! Символ государства, чего- то ещё значимого! Но и тут какая- то неестественность российскому менталитету. Холодность и отсутствие духа праздничного дня. Так же, как и на Лубянке, закрывая ГУМ, растопырилась эстрадная площадка. Вся в огнях и обвешанная праздничными словечками, на которые никто не обращает никакого внимания. Так же в гордом одиночестве что- то выкрикивает певица, проглотив микрофон. Пытается петь песни итальянских мачо, или что- то в этом роде. Мавзолеюшко, как и гостевые лавки, строго обнесены не колючей проволокой, нет. Ограждением. Чтобы, значит, кто не додумался впарить свой зад в минуту отдыха на табуретку. Но ограждения выдуманы так, что каждый столбик ограды имеет свою тумбочку. Вот на ней и можно перевести дух. И если кто присел на тумбу, рядышком обязательно кто -то мается, в ожидании очереди. Или прогуливается рядышком, наблюдовывая, когда освободится место.
Неизвестно каким ветром, но занесло в междурядье кресел юного лейтенанта милиции. Шапка на ушах, еще приставить пса и перед вами герой Никулина в раннем его фильме. Одним словом, "гайстритик", славянского изделия.
- Господин лейтенант,- любит Тамбовский или Рязанский потомок такое обращение. Глазки добреют, и в них мелькает что- то человеческое.
- Нельзя пустить гостей столицы в ожидании салюта отдохнуть на скамейках. Погляди, сколько вокруг пожилых людей.
- Не положено,- сухо следует ответ и видно, парень сочувствует, но. Кинокамеры уехали, почетные гости разошлись. Балкон закрыт, погасли свечи. Это по нашему, и неча слюнявиться.
Вдруг откуда- то со стороны, от лобного места, сперва еле- еле понятно, потом всё отчетливее послышалась знакомая мелодия. Прислушался, точно, поют про землянку, в которой тепло. Направляемся на звук и вот он, живой уголок. Три девчушки, под баян хорошо поставленными голосами поют песни времен войны. И самое замечательное, вокруг столпились люди. Живые, с радостным блеском в глазах. Девушки начинают новую песню и без всякой подготовки сначала одну, потом другую. Наконец все присутствующие, подхватывают слова песен. Сзади в ухо правильным баритоном солидный мужичок точно выводит вторую партию. Песня набирает обороты и уже плывет над площадью. Не стесняясь западной попсы, которой потчует девица с эстрады.
Наконец подходит время "Х", когда и должен начинаться салют. Народ потихоньку по чьей- то наводке стекается на мост. Что на Васильевском спуске и под порывами ветерка, с нетерпением, ждёт чуда. Чудо на этот раз пришло совсем не с той стороны. Ветерок вдруг окреп настолько, что громадные щиты Победы, которые закрывали площадку развороченной гостиницы, крякнули, да так звучно, казалось, полетят на юг. Доселе если ветер и был, то ни на столько, чтобы наряжаться в теплую одежду. А тут и дождь посетил собравшихся. Если меньшинство постаралось укрыться под зонтиками, то большая масса ринулась под спасительные навесы Гостиного двора. Как ни странно, господа милиционеры. Тут же обрядились в плащи с капюшонами и бдению капризы природы не помешали.
А под навесом послышались радостные голоса, сетования на природу и благодушные замечания в адрес небесной канцелярии, которая ослушалась мэра города, и не обратила внимание на люстру Чижевского.
А время подходит, вот оно уже. Ветер задувает, дождь срывается. И, кажется, что вероятнее всего, салют отменят. Скептики приуныли, остальные потянул на мост. И, вот, наконец, в небе, под дуновение холодного ветра, вспыхнул один букет, другой. Третий рассыпался гирляндой тысяч красок. Фиолетово озарились стены древнего Кремля. И вдруг, откуда- то сверху, повеяло таким нежным теплом, что от удивления челюсть отвисла, глаза расширились, в горле замаячил вопрос: Откуда сие? Тепло от Салюта? Огней, которые за сотню метров гаснут в ночном небе? И пришел абсурдный ответ: наверное, это погибшие той войны, посылают нам, живущим, своё неиспользованное родительское тепло. Согревают наши души. Заставляют нас помнить, что мы наследники той победы. Что в мире наша нынешняя суета, не что иное, как мелкое и не всегда правильное действо. Не знаю, может, кто- то так же подумал, но со смотровой площадки после завершения праздничной иллюминации, уходить не хотелось.
Собравшиеся с восторгом наблюдали, Как возрождались и умирали огни. Они со всех сторон моста возникали в хаотичной последовательности. Мешая друг другу, налезая один цветок на другой. Зрелище было незабываемым. И стоило посмотреть воочию на праздник огней. Только после этого зрелища, появилась какая- то радость присутствия в Москве в этот праздничный день. На задний план ушли все причуды Лужбата, который много навредил облику столицы. Слишком многообразная речь, когда ловишь себя на мысли, а не в азиатской ли ты столице? Хмурые и озабоченные лица прохожих, у которых на лбу написан только один вопрос: как выжить? Да вихляющихся девиц на каждой трассе, торгующих и зарабатывающих конечно не у станка.
Наверное, и создаётся этот праздник для русской души. Хоть этим побаловать Россиян, у которого в этот день поубавится злости на окружающий мир до следующей точки кипения. А нам много и не надо!
О. Круг.
Viperson.ru
Док. 640257
Перв. публик.: 23.06.11
Последн. ред.: 01.08.11
Число обращений: 0
Круглов Олег Александрович
|
