Баранов Н.А. О роли демократии в формировании многополярного мираНазад
Баранов Н.А. О роли демократии в формировании многополярного мира
Баранов Н.А. О роли демократии в формировании многополярного мира // Многополярный мир и безопасность: равенство, лидерство, гегемония: материалы Всероссийской научной конференции с международным участием. Санкт-Петербург, 27-28 мая 2010 г. В 2-х т. СПб.: Балт. гос. техн. ун-т, 2010. Т.1 С.111-117.
О роли демократии в формировании многополярного мира
Надежды на панацею в решении международных проблем в начале 2000-х гг. оказались тщетными. Столь значимое для многих людей событие как переход в новое тысячелетие, к сожалению, не стало катализатором в расширении горизонтов бесконфликтного мира, развитие которого осуществляется по неведомым человечеству законам. Академическое сообщество может лишь прогнозировать, зачастую с невысокой долей вероятности, вектор развития человечества, выделяя наиболее характерные тенденции и приоритеты. Актуальным остается вопрос достижения международной стабильности не посредством применения силы, а другими, менее затратными методами.
Следует отметить две взаимосвязанные тенденции в современном мире. Первая тенденция связана с масштабным распространением западного образа жизни, политических институтов и практик и неоднозначной реакцией в связи с глобальной демократизацией во многих странах на происходящие процессы. Вполне обоснованную тревогу вызывает агрессивное распространение западными странами демократии в тех политических системах, где никогда в истории не было демократических практик, что подвергает сомнению истинность заявленных намерений.
С другой стороны, в большинстве стран мира повышается роль волеизъявления народа, его влияние на социально-политические процессы в государствах. Сегодня более ста стран претендуют на статус демократических, причем некоторые без достаточных на то оснований. В 1999 г. государственным секретарем США М.Олбрайт была озвучена идея сообщества демократий, учредительная конференция которого состоялась в июне 2000 г. в Варшаве, собравшая представителей 106 государств. Главной задачей данной организации является выработка кодекса правил, который позволил бы сформировать Сообщество демократических государств в рамках ООН.
Поэтому роль и значение демократии в конструировании современного мира обоснованно вызывает научные споры среди ученых, политиков, государственных и общественных деятелей. Убедительно о значимости демократии в современном мироустройстве написал Алексей Салмин: "Вообще демократия - самая, вероятно, влиятельная политическая идея XIX века, ставшая к началу века ХХ политической реальностью, к его середине реальностью геополитической, а к концу - универсальной, хотя и далеко не всеми принимаемой парадигмой политического устроения, вольно или невольно подразумеваемой точкой отсчета политических систем"[1].
В современном мире стала достаточно распространенной тенденция, связанная с переносом демократических практик и институтов с государственного уровня на межгосударственный. В данном контексте Владислав Иноземцев видит два варианта расширения сферы применения демократических институтов: их внедрение "со стороны" и включение менее демократических стран в организованное сообщество более демократических[2].
Следует отметить, что под прикрытием борьбы за демократию в последнее десятилетие начинались войны, насильственное продвижение и внедрение западных демократических ценностей в страны иной, незападной цивилизации. Такой поворот стал возможен в результате геополитических изменений, произошедших в конце 1980-х - начале 1990-х гг., в результате которых западные государства, объединенные в блок НАТО, предложили миру критерии урегулирования международных политических отношений на основе собственных идеологических стандартов и приоритетов. Как писал американский политолог Джеффри Стаут, "когда пал международный коммунизм, ученые мужи самодовольно заявили о всемирной победе демократии"[3]. Только демократию в международном плане они понимали по-своему, исходя из собственных представлений о народном правлении.
Выступая от лица мирового сообщества, ведущие западные страны оформили свои притязания в концепции транснационализма, предусматривающей и оправдывающей их вмешательство в дела суверенных государств не только в случае проведения ими экспансионистской политики, но и нарушения норм и принципов прав человека, применения вооруженной силы против мирного населения внутри страны.
Несмотря на стремление выдвинуть в качестве правовых оснований международной политики более гуманистические требования, способные остановить наиболее разрушительные для человека действия государств как на международной арене, так и по отношению к собственным народам, такие действия, тем не менее, встретили решительное противодействие со стороны целой группы государств. Многие страны были не согласны не столько с содержательной стороной политико-правовых требований, сколько с тем, что право на соответствующие оценки государственной политики было явочным порядком присвоено совершенно определенной группой стран, проигнорировавших тем самым сложившиеся международные институты, способные более взвешенно проводить подобную политику, что в конечном итоге привело к слому сложившейся системы международного права.
Таким образом, демократия стала прикрытием для ряда стран в разрешении международных и геополитических проблем явно не в демократическом контексте. К тому же выяснилось, что демократичность государства не дает никаких гарантий того, что оно внутренне не готово к войне. Более справедливо утверждение о миролюбивом характере стран, приверженных идеалам свободы, ибо они готовы уважать чужие права - идея, которую излагал Иммануил Кант. Кантовская идея демократического мира исходит из того, что в условиях демократии решения принимает тот, кто расплачивается за войны, то есть народ. Поэтому демократические режимы более миролюбивы, чем недемократические, что снижает, но не исключает военных притязаний.
Некоторые западные политологи подвергают сомнению необходимость насаждения демократии западного типа в незападных обществах, подчеркивая, что преждевременный переход к демократии способен привести к серьезным экономическим трудностям и политической неустойчивости и как следствие - породить авторитарные и тоталитарные режимы. Тем не менее, не взирая на такие предупреждения, США в 1990-х - начале 2000-х гг. стремились расширить зону демократии, не обращая внимания на последствия экспансионистской политики. Как отмечает Фарид Закария, "само по себе упование на демократию не является решением проблем. Должен существовать способ заставить демократическую систему работать таким образом, чтобы она не приводила к печальным результатам"[4]. Для демократизирующихся стран, полагает американский политолог, либеральная автократия предпочтительнее нелиберальной демократии, так как вероятность построения подлинной либеральной демократии оказывается гораздо выше там, где ей предшествовал либеральный авторитаризм, а не там, где укреплялась нелиберальная демократия. К такому выводу исследователь приходит в результате анализа демократических и либеральных практик в ряде азиатских, африканских и латиноамериканских государств.
В то же время, по мнению Даниэла Белла, нельзя на пустом месте построить демократический режим или импортировать его: все, на что следует рассчитывать, - это возможность использовать складывающуюся ситуацию и помогать демократическим силам[5]. Приоритетным же фактором для распространения демократических ценностей и идеалов является потребность в свободе, которая должна произрастать снизу, постепенно либерализуя политическое пространство.
Проблемы с развитием и распространением западной демократии А.Салмин соотносил с экономически отсталым "третьим миром", с культурной неоднородностью ислама, а также с экономикой Запада, "наиболее эффективный сектор которой действует, исходя из принципов, совершенно чуждых собственно демократическим"[6].
Одной из актуальных современных тенденций является регионализация мира. Наиболее успешный пример демонстрирует Европейский Союз, интеграционные процессы проходят также в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. С меньшей эффективностью и с разной степенью успешности осуществляется интеграционная деятельность на постсоветском пространстве. Центром притяжения в таких региональных симбиозах являются страны, экономически наиболее успешные и политически стабильные. Решение о присоединении к таким региональным структурам принимают сами государства без нажима извне, что свидетельствует о суверенности выбора.
По мнению ряда ученых, проблемы, возникающие в международном сообществе, не могут быть разрешены демократическим образом. Как считает Д.Белл, их можно решить только путем переговоров, направленных на поиск компромисса и формулирование кодекса правил, следить за выполнением которых призваны международные организации[7]. Здесь тоже существует ряд проблем, которые дали о себе знать в последнее десятилетие. Так, деятельность Европейского Союза свидетельствует о том, что практика вето нуждается в доработке и переосмыслении. Возможность одной отдельно взятой страны влиять на политику всего Союза является демократичной практикой, но далеко не самой эффективной, так как может быть основана на принципе эгоистичности в ущерб остальным. Поэтому Лиссабонские соглашения ограничили такое влияние малых стран, что, с одной стороны, снижает степень демократичности данного межгосударственного объединения, с другой - повышает его эффективность.
Таким образом, в международном аспекте решающее значение приобретает субьектность демократии. В идеале все суверенные государства должны быть равны в решении международных проблем. Однако в действительности принятие решений в решающей степени определяется влиятельностью стран, исходя из их экономического, политического и военного потенциала, что отодвигает демократические принципы на второй план. Израильский историк Мартин ван Кревельд утверждает, что мировая система движется от собрания отдельных, территориальных целостных, суверенных, юридически равных государств к более иерархичным и во многих отношениях более сложным структурам[8].
Основными субъектами становятся межгосударственные объединения, в которых политика определяется наиболее могущественными державами. В самой крупной из них - Организации Объединенных наций - воспроизведены два уровня власти: Генеральная Ассамблея, объединяющая все страны - члены ООН, наделенная полномочиями давать им рекомендации, и Совет Безопасности в составе 15 стран, решения которого обязательны для всех государств и где тон задают великие державы, пять из которых имеют право вето на принятие решений.
В то же время нельзя игнорировать значимость неправительственных международных организаций, роль которых в мировой политике неуклонно повышается. Международные объединения, созданные на основе совместной деятельности для защиты общих интересов и достижения уставных целей в гражданских, политических, культурных, социальных и экономических сферах, членами которых являются организации из разных стран, становятся реальными субъектами мирового политического процесса. Выбор такой формы деятельности - когда организация зарегистрирована в одной стране, а действует в других странах, позволяет международной общественной организации сохранить свою правосубъектность даже в случае возможного конфликта с национальными властями того или иного государства. Возникает глобальное гражданское общество, которое ограничивает аппетиты государств, игнорирующих общественные интересы. Изменения институтов и практик гражданского общества свидетельствуют об усилении тенденций все более сложного и всеохватывающего их соединения, выражающееся в усложняющейся гражданской самоорганизации.
Глобальное гражданское общество представляет собой естественное продолжение тенденции разрастания гражданского общества в пределах одной страны. По данным на 2010 год было зарегистрировано более 5000 межнациональных неправительственных организаций. Как отмечает заместитель начальника отдела мировой политики в Фонде Карнеги в Нью-Йорке Томас Каротерс, формированию глобального гражданского общества способствует "совокупность факторов: ослабление политических барьеров с окончанием холодной войны, новые информационные и коммуникационные технологии, снижение транспортных издержек, распространение демократии, - все это явилось плодородной почвой для расширения сферы деятельности неправительственных организаций и создания ими сетей, коалиций и ассоциаций на мировом уровне"[9].
Межнациональное гражданское общество способствует демократизации межгосударственных отношений, но в то же время повторяет в себе сильные и слабые стороны внутристранового, поэтому не стоит недооценивать его силы или идеализировать его цели.
Как на государственном уровне, так и в международных отношениях условием демократии выступает равенство не только мнений, но и свободы их высказывать. Трибуной для таких высказываний могут стать различные международные форумы, а также средства массовой информации, роль которых с переходом в информационную эпоху неуклонно повышается.
В международной практике становится актуальной возможность демократической дискуссии, проходящей над границами этнических, расовых и религиозных разногласий. Для ее организации необходим консенсус в отношении легитимности конституционной демократии как внедрения практического обязательства со стороны государств быть взаимно ответственными за достигнутые политические соглашения.
В то же время проблемой для демократии в международных отношениях остается персонализация власти и гипертрофированное влияние лидера на внешнюю политику. Джеффри Стаут указывает на опасность оправдания необходимостью, что побуждает политиков к созданию ощущения чрезвычайности у граждан, приводит к порочному кругу, пагубному для демократии и проявляющемуся в таких различных контекстах, как финальная фаза войны с Японией, политика ядерного сдерживания во время холодной войны, Балканы в 1990-х, палестино-израильский конфликт и глобальная борьба с терроризмом. "Политики, ссылающиеся на крайнюю необходимость, - утверждает американский ученый, - обычно враги демократии. Доверять им нельзя"[10].
Существуют и другие проблемы, которые современная демократическая практика не может разрешить - демократии нежизнеспособны в условиях яростно отстаиваемых этнических и конфессиональных предпочтений. Как образно выражается Ф.Закария, "фанатичный национализм слишком часто превосходит просвещенный интернационализм"[11].
Несмотря на то, что демократия в современном мире стала определяющей тенденцией мирового развития, существующие попытки перенесения ее институтов и практик на международный уровень сталкиваются с различными проблемами как системного, так и процессуального свойства. Однако возникающие препятствия не означают неприемлемости демократических практик в мировой политике, а свидетельствуют лишь о том, что еще не найдены соответствующие механизмы, которые смогли бы реализовать потенциальные возможности демократии.
[1] Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления и развития. М., 2009. С.17.
[2] Белл Д., Иноземцев В.Л. Эпоха разобщенности: Размышления о мире XXI века. М., 2007. С.148.
[3] Стаут Джеффри. Демократия и традиция. М., 2009. С.308.
[4] Закария Ф. Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. М., 2004. С.279.
[5] Белл Д., Иноземцев В.Л. Эпоха разобщенности: Размышления о мире XXI века. М., 2007. С.164.
[6] Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления и развития. М., 2009. С.354.
[7] Белл Д., Иноземцев В.Л. Эпоха разобщенности: Размышления о мире XXI века. М., 2007. С.131.
[8] Кревельд Мартин ван. Расцвет и упадок государства. М., 2006. С.9.
[9] Каротерс Т. Критический взгляд на гражданское общество [электронный ресурс]. URL: http://academy-go.ru/Site/GrObsh/Publications/Karoters.shtml (дата обращения: 12.04.2010)
[10] Стаут Джеффри. Демократия и традиция. М., 2009. С.258.
[11] Закария Ф. Постамериканский мир. М., 2009. С.20-21.
http://nicbar.narod.ru/statia72.htm
