Баранов Н.А. Инновационное развитие и социальные проблемы легитимности властиНазад
Баранов Н.А. Инновационное развитие и социальные проблемы легитимности власти
Баранов Н.А. Инновационное развитие и социальные проблемы легитимности власти // Военмех. Вестник Балтийского государственного технического университета. СПб., 2008. N3. С.76-84.
Инновационное развитие и социальные проблемы легитимности власти
Современные тенденции в международной жизни достаточно ясно определили вектор развития, связанный с информационным обществом и передовыми технологиями. Некоторые российские исследователи рассматривают инновационное развитие России в качестве национальной идеи. Например, Эмиль Паин полагает, что жизненной необходимостью обусловлено сбережение населения, сохранение целостности страны и роста ее социального и интеллектуального капитала как основы конкурентоспособности России в мире.[1]
Модернизаторски ориентированная политическая элита не может не откликнуться на определившийся тренд. Так Владимир Путин в выступлении на заседании Государственного совета 8 февраля 2008 г.[2] обозначил новую стратегию развития страны, предполагающую отказ от парадигмы догоняющего развития. Это - стратегия инновационного развития и ставка на реализацию человеческого потенциала, которая не может быть осуществлена без большей открытости власти и общества, без активизации населения, без эффективного управления, без широких прав и свобод граждан. Намеченный курс не может быть реализован без демократической институционализации, что будет предполагать неизбежную смену авторитарных тенденций в политической практике и необходимость освоения российской бюрократией демократических методов управления. Такая стратегия может быть осуществлена только в условиях открытого общества, характеризующегося эффективной конкуренцией, высокой мобильностью, плюрализмом, свободой частной собственности и выбора альтернатив, критическим типом мышления, общественным договором и наличием, по выражению Л.Сморгунова, "открытых к общению людей".[3]
Поиск новых резервов, связанных с переходом на новую, инновационную модель развития, заставил власть обратиться к пока еще мало востребованному потенциалу российского общества.
Данная статья посвящена анализу основных препятствий для инновационного развития страны, связанных с социальными проблемами.
"Сущностным свойством демократии как формы правления является непременная обязанность власти постоянно (пусть и не всегда одинаково) откликаться на требования общества"[4], - заявляет американский ученый Джон Мюллер. Демократизация страны, являющаяся составной частью концепции инновационного развития, невозможна без поддержки со стороны большей части общества. Поэтому для того чтобы политическая власть была успешной, она должна быть легитимной. Власть легитимна в том случае, если "управляемые" признают за ней право управлять. Обязательным условием для успешного проведении преобразований является обратная связь с обществом. Попытка реформировать без такой обратной связи, как образно сравнивает Александр Аузан, - "это попытка сшить костюм на нестандартную фигуру, не встречаясь с заказчиком".[5]
В современной политике неуклонно повышается значимость социальной составляющей, так как существует очевидная связь между легитимностью власти и ее социально-экономической эффективностью, благосостоянием граждан. "Процесс наделения определенными социальными правами был одним из способов, при помощи которых новые элементы политического дискурса были вписаны в социальную жизнь для того, чтобы произвести новые элементы политического порядка"[6], - утверждает Джон Джерард Рагги. Социальная политика направлена на управление социальными процессами, суть которых заключается в согласовании интересов различных социальных групп и общностей, оптимизации процессов социальной дифференциации и интеграции, удовлетворении потребностей общества, социальном развитии. Г.Авцинова акцентирует внимание также на оптимизации жизнедеятельности всех сфер общества "с точки зрения ориентации их функционирования на человеческий потенциал, повышение благосостояния, социального благополучия людей".[7]
Но социальная политика не ограничивается только системой мер по решению социальных проблем, охватывая также взаимоотношения между социальными группами, властью и обществом.
Исследователи чаще всего отмечают две модели социальной политики: рыночную и социально-ориентированную. В первом случае государство является посредником между рынком и населением, поддерживая социальную сферу субсидиями, налоговыми льготами, страхованием, тем самым оказывая целенаправленную помощь социальным группам, которые не могут удовлетворить свои основные жизненные потребности. Во втором случае преобладает регулируемый рынок с мощной системой социальной поддержки. Государство в этой схеме выступает гарантом удовлетворения важнейших социальных потребностей общества, а рынок является дополнительным средством обеспечения возрастающих потребностей граждан. Причем основным субъектом социальной политики в обеих моделях выступает государство, которое является также инструментом баланса в реализации социального, экономического и правового принципов с учетом общественных потребностей.
Государство, не поддерживающее надлежащим образом науку, образование, здравоохранение, не решающее своевременно демографические и социальные проблемы, не может называться демократическим. Активная социальная политика является обязательным условием успешного развития государства. Как отмечает В.Коваленко, "в современную эпоху демо-кратия не может восприниматься вне своих социальных измерений, равно как и вне контекста экономической эффективности, обуслов-ленной параметрами соответствующих политических режимов".[8] Поэтому представляется важным введение такой характеристики демократии, которую Чарльз Тилли называет потенциалом государства или способностью государства проводить политические решения в жизнь. Потенциал государства, полагает американский ученый, определяет, в какой степени вмешательство государственных агентов в существующие негосударственные ресурсы, деятельность и межличностные связи изменяет их распределение, а также соотношение таких распределений.[9]
Опыт российских реформ-контрреформ и российской модернизации учит, что односторонняя либерализация без сильной социальной политики государства, без поддержки малообеспеченных слоев ведет к поляризации и расколу российского общества, за которыми следуют достаточно тяжелые и не слишком продуктивные контрреформы. Чтобы смягчить неизбежные колебания, грозящие серьезными внутренними и внешними конфликтами, необходимо выравнивать перекосы стихийно развивающихся рыночных отношений, осуществлять многоплановую и сбалансированную модернизацию общества.
И.К.Пантин утверждает, что "нищета - такой же серьезный враг социального прогресса и демократии, как и привилегированное богатство, что глубокое чувство самостоятельности и ответственности можно воспитать только у свободных людей, которые, в свою очередь, единственно в состоянии обеспечить развитие современной экономики и современной политической системы".[10] Специфика России заключается в том, что люди могут жить в бедности и поддерживать политическую элиту, если у них сохраняется вера в дееспособность власти, в повышение уровня жизни общества. По выражению Д.Сартори, в данном случае речь идет о "позитивной политике", которой противостоит "негативная" или "негодная" политика, приводящая к всевозможным лишениям.[11]
Однако, пассивность и терпение любой группы населения не беспредельны, что может привести к различным формам социального протеста, как ответной реакции на не оправдавшиеся ожидания народа. Россия проходит именно такой период, когда политическая элита экзаменуется народом на способность эффективно управлять обществом. От способности власти проводить позитивную политику в значительной степени зависит будущее инновационного развития в современной России. Ошибки, допущенные российскими реформаторами в 1990-х гг., связанные с уходом государства из экономики и социальной сферы, образно охарактеризовал американский политолог Стивен Холмс, который сравнил российское общество со сломанными песочными часами: "верхи не эксплуатируют и не угнетают низы, даже не управляют ими - они их просто игнорируют".[12]
Вполне естественными на данном фоне являются требования граждан о возвращении государства в те сферы, которые всегда были его прерогативой. Поэтому тот политик, который смог вписаться в свойственную гражданам страны модель восприятия государства, стал популярным и востребованным обществом. С Владимиром Путиным связывается процесс усиления государства, повышение заботы о гражданах - то есть те ценности, которые исторически были характерны для российского народа. Поэтому легитимность президентской власти в начале XXI века достигла колоссальной величины, что позволяет В.Путину, а также избранному при его поддержке Д.Медведеву действовать более энергично по решению как политических, так и социальных проблем.
Высокое доверие к политическому лидеру необходимо конвертировать в реализацию социально ориентированного курса, предполагающего развитие человеческого потенциала, качества жизни людей. В данном контексте можно согласиться с Б.Межуевым в том, что легитимной властью в России может быть только успешная власть.[13] Именно у такой успешной власти имеются реальные рычаги влияния на процесс демократизации в стране, который связан как со становлением демократических институтов, так и трансформацией социальной сферы.
В общественном сознании россиян преобладает социальная составляющая демократии. Однако, социальным государство сможет стать, только решив политические проблемы демократии. Поэтому социальная и политическая составляющая взаимозависимы и социально обусловлены. Решение о необходимости расширения социальной поддержки принимается государственной властью с учетом ее политической зависимости от общества. Такую зависимость власть приобретает лишь в условиях демократии. Анализируя современную российскую демократию, Владимир Петухов отмечает, что, по мнению населения, главная проблема российской демократии лежит в социально-экономической сфере, в трудностях для многих реализовать свои социальные и экономические права и интересы.[14]
Решение социально значимых проблем остается приоритетным для общества в современных условиях. Реализация национальных социальных проектов играет важную политическую роль в развитии демократии, так как помогает каждому человеку определяться с жизненной стратегией и расширяет его возможности.
Спрос на социальные гарантии в последние годы быстро растет, о чем свидетельствует и ностальгия по советским временам, и смещение политических симпатий "влево", и социальная риторика политических лидеров. Ссылаясь на социологические исследования, Г.Кертман утверждает, что основным критерием, используемым большинством россиян при оценке власти является "интенсивность и эффективность государственного патернализма".[15] Причем люди готовы пойти на ограничение своих прав в обмен на проведение патерналистской политики.
В то же время характерной чертой посткоммунистического реформирования России стало высвобождение частного и индивидуального после засилья гипертрофированного общего. Вполне очевидно, что данным потребностям отвечала либеральная политика, которая в свою очередь разрушила соотношение общего и частного по причине абсолютизации свободы индивида. С точки зрения Ю.А.Красина, великие идеи свободы и достоинства личности "не работают", потому что оторваны от российской реальности, и заработают лишь в совокупности с другими не менее значимыми ценностями - социальной справедливости, равенства и солидарности.[16]
Вполне очевидно, что современное государство может быть сильным, только развивая рыночную экономику, поэтому можно согласиться с Ю.Коргунюком в том, что "левое общество - это расслабленное общество. Оно не способно ни на что, кроме как плыть по течению и проедать накопленные запасы".[17] Однако в современных условиях наблюдается не противостояние либеральных и социалистических тенденций, а их сближение, свидетельствующее о недостаточности традиционных либеральных представлений о правах и свободах человека и гражданина для эффективной защиты интересов людей. "Без торжества либеральных идей, - отмечает председатель Конституционного Суда России В.Зорькин - не было бы государства и социального, и правового одновременно, т.е. государства, где социальные права граждан принадлежат им от рождения, а не даруются им сверху, и их перечень не зависит от монаршей воли...".[18]
Современная социальная политика в России обогащается либеральными компонентами. Так происходит развитие не только государственного, но и негосударственного медицинского, социального, пенсионного страхования, осуществляется монетизация льгот. В стране функционируют коммерческие и благотворительные организации, дифференцируются источники финансирования социальных расходов, диверсифицируются виды и направления социальной политики, развивается плюрализм в социальной сфере, что предполагает свободу выбора. Однако, по мнению некоторых исследователей, неолиберализация социальной политики воспринимается большей часть общества негативно, так как не соответствует представлениям общества о социальной справедливости.[19]
Практически все слои российского общества сегодня беспокоит чрезмерная социальная дифференциация, являющаяся угрозой российской демократии, причем эта обеспокоенность только растет (2004 г. - 30%, 2006 г. - 45%).[20] Современные исследователи утверждают, что существует корреляция между уровнем социального неравенства и политическим режимом. Так при высоком уровне социального неравенства возникает потребность в авторитарных тенденциях, а при низком - проявляется потребность в демократии.
Ю.А.Красин называет три основных фактора влияния социального неравенства на политическую сферу: поляризация общества, в котором на одном полюсе концентрируется апатия и пассивность, а на другом - стремление монополизировать сферу принятия политических решений; маргинализация общества, что создает базу для политического экстремизма; культивирование в обществе атмосферы, подрывающей устои социальной справедливости и разрушающей нравственные основы демократии. Вывод, который делает российский ученый: нелимитированный рост социального неравенства противоречит демократии и способствует развитию авторитарных тенденций.[21] Поэтому в демократических обществах осуществляется регулирование социального неравенства, удерживающее его в допустимых пределах и амортизирующих его негативные последствия.
С этой целью научным сообществом разрабатываются различные модели, вводятся понятия, позволяющие анализировать и эффективно решать социальные проблемы. Так английский социолог Энтони Гидденс ввел понятие социальной исключенности, под которой понимается недоступность для людей не только материальных, но и культурных благ, а также социальных услуг. Практически человек является исключенным из социальной среды по причине невозможности пользоваться благами, предоставляемыми обществом. Такая ситуация приводит к радикализации общества и имеет серьезные политические последствия.
Наряду с социальной исключенностью в западной политической мысли используется понятие "политическая бедность", под которой понимается неспособность определенных групп граждан влиять на демократический процесс, в результате чего ни общество, ни государство не слышат их голос и не решают их проблемы. Пассивное поведение таких групп воспринимается как согласие с проводимой властью политикой. Как считает американский политолог Джеймс Бохман, порог "политической бедности" проходит по линии способности/неспособности той или иной общественной группы инициировать обсуждение проблем, затрагивающих ее интересы.[22]
Оба эти понятия актуальны для России, так как не все слои населения могут жить полноценной жизнью и участвовать в политическом процессе, что приводит к концентрации власти у политической элиты, а также у социально и политически привилегированных групп в ущерб остальным группам населения. Один из самых авторитетных социальных мыслителей и исследователей современного мира Мануэль Кастельс предположил, что "социальная сегментация и социальная исключенность, скрыто присутствующие в логике глобальной экономики, могут развиваться в России и дальше, не встречая отпора".[23]
Такие тенденции формируют авторитарный запрос у общества. Высокий уровень социального неравенства приводит к преобладанию авторитарных требований, когда люди, разочаровавшись в навязываемых демократических ценностях, стремятся переложить ответственность на других, особенно на власть, что в конечном итоге заканчивается потребностью в подчинении.
Авторитарным тенденциям способствует и характер социального контракта, заключаемого гражданами с избираемой властью. Под социальным контрактом обычно понимается некий договор между властью и обществом в отношении перспектив дальнейшего развития страны и той политики, которую власть намерена проводить. Актуальность обращения к концепции общественного договора в современных условиях экономического и социального развития обусловлена тем значением, которое эти концепции имеют для понимания смысла и роли таких фундаментальных социально-политических категорий, как права человека, гражданское общество, социальная справедливость, собственность, рациональный выбор и другие.
Одна из типологий социального контракта различает два основных вида: вертикальный (по Т.Гоббсу) и горизонтальный (по Дж.Локку). Горизонтальный вариант контракта оказался более предпочтительным для стран Западной Европы, которая выстрадала его в условиях активного противостояния власти и общества и борьбы граждан за свои права. В России, особенно в начале 2000-х гг. наметился уверенный курс на заключение вертикального контракта, суть которого заключается в согласии населения отказаться от части своих прав, нежелании самим решать свою судьбу, а вручить ее государству. Такое происходит не впервые в российской истории, и мы возвращаемся к нашему опыту. Переход к локковскому контракту возможен лишь при активизации гражданского общества, переходе от состояния подданных к состоянию граждан. Здесь встают новые проблемы, связанные с доверием, толерантностью, гражданственностью и т.д. В условиях приоритета силы государства возникает вертикальный договор, в случае приоритета гражданского общества заключается горизонтальный договор, как навязывание своих условий сильного слабому. Поэтому переход в России к горизонтальному варианту возможен лишь при развитии гражданского общества.
Пока же государство определяет, какие права предоставить населению: избирать или не избирать губернаторов, какой численности должны быть политические партии, какой должен быть проходной барьер в Государственную думу, какой должен быть прожиточный минимум и т.д. В обмен на предоставление тех прав, которые посчитает нужным государство, оно предоставляет обществу решить наиболее злободневные социальные проблемы посредством реализации национальных проектов. Общество к такой ситуации относится в большинстве своем положительно, подтверждая свое согласие на вертикальный (гоббсовский) вариант социального контракта.
Как полагает А.Аузан, вертикальный контракт в России возникает по причине неверия человека в возможность разрешения проблемы через действия самих людей без обращения к власти. "Когда вы считаете, что без письма министру внутренних дел и обращения к президенту Российской Федерации невозможно починить канализацию в доме, у вас в стране будет вертикальный контракт",[24] - резюмирует известный общественный деятель.
Договор, заключаемый российской властью и обществом, имеет в своей основе различные ценностные установки. Если в 1990-е гг. превалировали ценности свободы, в начале 2000-х гг. - стабильности, то для современного договора общества с властью на первый план выходит социальная справедливость, которая в системе национальных ценностей всегда занимала одно из приоритетных мест.
Как свидетельствует политическая практика, признание ценности вовсе не означает ее освоения индивидом как образца для действий или поведения. Так в России возник феномен ценностного выбора в пользу демократии и рынка без практических последствий. С.Патрушев и А.Хлопин считают, что скептицизм россиян по отношению к новым ценностям и образцам поведения, предполагающим реализацию предоставленных прав и свобод, зачастую влечет их замену проверенными на опыте правилами и привычными способами действия, подкрепляя сомнение в пользу в правомерности и пригодности гражданских прав и свобод для утверждения макропорядка, усиливая недоверие к новым институтам.[25]
Потребность в социальной справедливости возникла из-за неравенства условий в политической, экономической и социально-культурной областях жизни общества, которые дополняются ошибочно просчитанными социальными последствиями принятых законов, оторванностью их от реальной социально-экономической ситуации в обществе, несогласованностью с общественным мнением, культурными традициями, что привело к высокому социальному неравенству в обществе.
Одной из причин глубокого социального неравенства в современной России является большой разрыв в обеспеченности ресурсами у различных слоев населения. Особенно низкий уровень доступа к ресурсам характерен для молодежи, что связано с ограничениями в образовательной и профессиональной сферах. По мнению Н.Тихоновой и Н.Давыдовой, если эта задача не будет осознана как решающая предпосылка борьбы с чрезмерным социальным неравенством, Россия не сможет предотвратить угрозы формирования застойной бедности многих поколений и массовой социальной эксклюзии.[26]
"Представление о бедности не столько как о недостатке денег, сколько как о недостатке определенного рода возможностей - очень важная установка",[27] - отмечает член Общественной палаты А.Чадаев. Принципы социального государства предполагают создание равных возможностей для всех членов общества, проведение социальной политики, признающей за каждым членом право на уровень жизни, необходимый для поддержания здоровья и благосостояния человека и его семьи не только, когда он работает, но также в случаях безработицы, болезни, старости, инвалидности.
Несмотря на объявленную властью войну бедности в современной России значительная часть граждан живет за чертой бедности, причем большая часть из них имеет постоянную работу. Исследователи оценивают сегодняшнее состояние России как формального социального государства на уровне первой половины 1920-х гг.[28] К началу XXI века в России произошло накопление, по выражению В.Н.Якимца, критической массы "несправедливых неравенств", что дало толчок развитию социалистической идее, в значительной степени эгалитарно решающей проблему неравенства.
Социальные проблемы не могут оставаться вне поля зрения наиболее активных субъектов современной России. Так православная церковь, объединяющая значительную часть общества, заявила о своей позиции проведением XI Всемирного русского народного собора в марте 2007 г. "Богатство и бедность: исторические вызовы России".
Проблему бедности Собор предлагает решать конкретными политико-экономическими средствами с учетом краеугольных ценностей, присущих нашей национальной традиции. Большинству предпринимателей предлагается критически переосмыслить свой образ жизни и свое отношение к народу, вернуть себе авторитет через заботу о простых людях - не только тружениках, но и тех, кто не в состоянии себя обеспечить.
По мнению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, для искоренения бедности нам необходимо построить этически ориентированную экономику и отладить систему социальной ответственности. При этом "все мы - Церковь, государство, предприниматели, общество в целом, - должны позаботиться о том, чтобы среди нас было как можно меньше бедных, униженных, отчаявшихся людей".[29] Возрождение предпринимательской свободы, восстановление права человека на собственность он не отделяет от системы нравственных ценностей, в которой богатство - это результат созидательного труда, а труд - это долг перед Богом и людьми. Только при этом условии естественное стремление к материальному достатку уравновешивается влиянием духовно-нравственных принципов.
Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл считает, что у России нет альтернативы модернизации, которая может решить скопившиеся социальные и экономические проблемы общества. Однако история свидетельствует, что только тогда положение реформаторов обретало устойчивость, когда происходило приспособление реформ к российской специфике. Тысячелетняя история России сформировала мощный духовно-культурный код нашего народа, который направляет образ жизни отдельного человека и всего общества. Когда игнорируются традиционные ценности и тем более, когда пытаются заменить их на другие, то происходит отчуждение народа от политики, которая проводит подобный курс. Поэтому, делает вывод священнослужитель, реформы в нашей стране не должны посягать на культурный код России, что означает поиск при проведении модернизации страны ценностных оснований в собственной духовно-культурной традиции.[30]
Решению социальных проблем современного общества призваны различные модели, являющиеся развитием концепции социальной ответственности бизнеса. Это, прежде всего концепции корпоративного гражданства и социального гражданства. Суть первой концепции заключается в ориентации корпорации не только на ее работников, но и на местные сообщества, организации гражданского общества, муниципальные власти, кто различным образом включен в орбиту деятельности данной корпорации, с которыми корпорация налаживает конструктивные отношения и учитывает их интересы в своей деятельности. В результате возникает взаимосвязь корпораций и гражданского общества, способствующая сближению бизнеса с обществом.
С.П.Перегудов полагает, что "наша бизнес-элита и бизнес в целом открыты для социально ответственного поведения, готовы содействовать решению не только проблемы бедности, но и других социальных проблем, порождающих и усугубляющих ее".[31] Для создания такой атмосферы необходимы законодательные меры, которые способствовали бы перераспределению доходов и богатств в пользу беднейших слоев населения. Эти меры должны сочетаться с созданием такого взаимодействия бизнеса, власти и общества, которые помогут сделать бизнес более цивилизованным и способным на высокую общественную отдачу. Другие российские исследователи акцентируют внимание на том, что накопление человеческого капитала невозможно без колоссального развития нерыночной сферы. Так Г.Авцинова отмечает важность не только институциональной, но и духовной легитимации предпринимательства, которая во многом зависит от социальной сферы ответственности бизнеса.[32]
Суть такого подхода можно выразить следующим резюме: разницу в доходах между богатыми и бедными нельзя сокращать за счет одной из сторон. Для эффективного решения данной проблемы необходимо улучшать положение бедных, не снижая доходов богатых, так как в противном случае в значительной степени будут лишены стимулов средний и крупный бизнес.
Концепция социального гражданства исходит из необходимости урегулирования уровня социального неравенства в обществе, что создает экономическую и социальную основу для устойчивой гражданской солидарности. Эта концепция основывается на социально ориентированной политике демократического государства, которое не допускает противостояния граждан в результате неконтролируемого роста социального неравенства.
Основываясь на исследованиях ИКСИ РАН нормальной для россиян "чертой бедности" и "чертой богатства", определяемый уровнем доходов составляет 12-13 раз.[33] Министр здравоохранения и социального развития России Татьяна Голикова в мае 2008 г. сообщила, что разрыв между наиболее бедными и наиболее обеспеченными группами населения составляет 22 раза.[34] Цифры, которые привел митрополит Кирилл в своем выступлении на Соборе сопоставимы с информацией министра - с учетом реальных доходов состоятельных граждан децильный коэффициент в России составляет 20-25, в Швеции - 4, в среднем по Европе эта цифра не превышает 6-7, в США - 9.[35]
Несмотря на такую высокую степень дифференциации общества, все большее значение в современной России приобретает тенденция к социальному партнерству, способствующему преодолению неприязни между богатыми и бедными и призванному сменить систему государственного патернализма. Суть социального партнерства состоит в том, что усилия предпринимателей сосредотачиваются на создании эффективных рабочих мест и расширении на этой основе массовой покупательной способности населения, в результате чего растет жизненный уровень всех слоев населения. По достижениям на этом поприще формируется общественная оценка предпринимателя, определяется мера его жизненного успеха. Не менее важна и обратная связь - возросшая покупательная способность населения формирует, в свою очередь, условия для расширения производства и соответствующего роста предпринимательской активности.
Система социального партнерства предполагает также открытость элит, создание условий для вертикальной мобильности. Способной молодежи из разных слоев населения должен быть предоставлен шанс на хорошее образование и продвижение по социальной лестнице. Общество, в свою очередь, заинтересовано в том, чтобы элита не была закрытой кастой, а постоянно обновлялась за счет талантливых представителей всех слоев населения. Высокая эффективность предпринимательской и трудовой активности позволяет обеспечить достойный уровень жизни людей, которые без их собственной вины (старость, болезни, увечья, сиротство и т. д.) не могут принимать активного участия в процессе общественного производства.
Снизить высокие издержки социального неравенства, призваны институты гражданского общества, которые должны иметь возможность контролировать реализацию социальной политики. Политические институты не в состоянии эффективно управлять без опоры на различные слои общества и организации, их представляющие. У современных политиков такое понимание есть. Так в марте 2008 г. при открытии Института современного развития Д.Медведев заявил, что "власть нуждается в открытом, полноценном, публичном обсуждении всех тех проблем, которые копятся в обществе, которые есть в социальной сфере, в экономике".[36]
Свободное общество может быть построено только в том случае, если в этом заинтересовано большинство. Обязанность государства - в создании условий для того, чтобы от свободы выиграло максимально возможное число граждан. Право на свободу имеют не только богатые и сильные, но также бедные и слабые. Последние должны иметь шанс ее получить. Такой подход разделяется большинством современных политических сил, которые ориентируются на проведение реформ в интересах всех без исключения граждан России, а не только преуспевающего меньшинства. Цивилизованное распределение национального дохода должно быть таким же приоритетом государственной политики, как и его рост.
Гражданское общество - это общество равных возможностей, основанное на принципах социальной справедливости и социальной солидарности сильных и слабых. Это означает, что важнейшим условием существования свободного общества в России является не только раскрепощение частной инициативы, но и развитая система социальной поддержки. Развитие в данном направлении, по мнению российского ученого С.Перегудова, зависит от двух игроков - "государства и бизнеса, которые в российских условиях, по сути, предопределяют и пути развития гражданского общества, и модели его политического участия".[37] На современном этапе оба игрока заявляют о своей заинтересованности в развитии гражданского общества.
Социально-экономическое развитие способствует увеличению числа активных образованных граждан, пополняющих ряды гражданского общества, критично воспринимающего издержки власти. Формирующиеся институты становятся симбиозом уже укоренившихся в стране западных демократических ценностей, с одной стороны, и традиционного отношения к политической жизни - с другой.
Демократические институты, уже сложившиеся в России, оставляют шанс на снижение авторитарной составляющей в политическом режиме. По мнению В.Петухова, при всем своем несовершенстве демократические институты в России "выступают противовесом окончательной узурпации власти олигархами и бюрократией".[38] Прежде всего, в стране созданы институты гражданского общества - политические партии, общественные объединения, основанные на самоорганизации людей. И пусть эти институты еще слабы и нуждаются в укреплении, но они уже сейчас оказывают свое влияние на власть, которая не может не считаться с их мнением, что является как основой дальнейшей демократизации общества, так и легитимации власти.
В современной России создаются переговорные институты, основанные на трехсторонних переговорах государства, организаций гражданского общества, отстаивающих интересы наемных работников, и бизнеса. Эти неокорпоративные институты являются действенными при усилении организаций гражданского общества и не допускают излишней политизации переговорного процесса.
В стране функционируют институты информации, которые уже не могут быть полностью монополизированы властью, так как современные средства коммуникации невозможно полностью проконтролировать и цензурировать.
Сформировался и показал свою состоятельность институт выборов, являющийся как формой контроля за действиями политической элиты, так и школой гражданской ответственности, формирования культуры гражданственности.
Выбор в пользу демократии, считает И.К.Пантин, означает в России не только изменения во властных структурах, "но и самоизменение общества, принятие народными массами иного типа социокультурного развития. Именно иного типа культуры, а не просто рыночной экономики или новых политических институтов".[39]
Именно такое развитие предполагает переход на инновационный путь. Инновационное развитие не может не сочетаться с социальным государством, так как в основе своей связано с развитием человека. "Сбережение народа" является основным тезисом социального государства, которое возможно лишь при демократии. В противном случае оно превращается в патерналистское.
[1] Паин Э. "Устойчивое развитие России может гарантировать только ее народ, овладевший государством и превративший его в орудие реализации общественных интересов" // URL: http://liberal-1.hosting.parking.ru/sitan.asp?Num=625
[2] Выступление Президента Российской Федерации на расширенном заседании Государственного совета "О стратегии развития России до 2020 года", 8 февраля 2008 г. // URL: http://www.kremlin.ru/appears/2008/02/08/1542_type63374type63378type82634_159528.shtml
[3] Сморгунов Л.В. Философия и политика. Очерки современной политической философии и российская ситуация. М., 2007. С.73.
[4] Мюллер Дж. Капитализм, демократия и удобная бакалейная лавка Ральфа. М., 2006. С.209.
[5] Аузан А.А. Договор-2008. М., 2007. С.38.
[6] Рагги Дж. Территориальная структура в конце тысячелетия // URL: http://wpp.philos.msu.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=75
[7] Авцинова Г.И. Анализ проблем социальной политики России // Новые направления политической науки: Гендерная политология. Институциональная политология. Политическая экономия. Социальная политика. М., 2007. С.59.
[8] Коваленко В.И. Проблемы трансформирующейся демократии в условиях новых вызовов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 2007. N2. С.10.
[9] Тилли Ч. Демократия. М., 2007. С.32.
[10] Пантин И.К. Драма противостояния демократия/либерализм в старой и новой России // Полис. 1994. N3. С.85.
[11] Сартори Д. Размышления о демократии: негодное государство и негодная политика // Международный журнал социальных наук. 1991. N 2. С.13.
[12] Холмс С. Чему Россия учит нас теперь? Как слабость государства угрожает свободе // Pro et contra. 1997. N4. С.140.
[13] Межуев Б. "Российское государство может быть лишь сочетанием идеократии и демократии" // URL: http://liberal-1.hosting.parking.ru/sitan.asp?Num=604
[14] Петухов В.В. Демократия участия и политическая трансформация России. М., 2007. С.31.
[15] Кертман Г.Л. Государственный патернализм как мера власти и политики // Институциональная политология: Современный институционализм и политическая трансформация России. М., 2006. С.126.
[16] Красин Ю.А. Публичная политика: либеральная и коммунитарная составляющие // Дифференциация российского общества в зеркале публичной политики. Под ред. Ю.А.Красина. М., 2004. С.13.
[17] Коргунюк Ю.Г. Бесконечно долгий левый дрейф. Российская партийная система зимой 2006/2007 г. // Полития. Зима 2006-2007. N4 (43). С.160.
[18] Зорькин В. Стандарт справедливости // Российская газета. 2007. 8 июня. С.13.
[19] Сересова У.И. Социальная политика: социальная справедливость vs легитимация политической власти // Новые направления политической науки: Гендерная политология. Институциональная политология. Политическая экономия. Социальная политика. М., 2007. С.337.
[20] Петухов В.В. Демократия участия и политическая трансформация России. М., 2007. С.126.
[21] Красин Ю.А. Неравенство в политическом измерении // Социальное неравенство в России: вызовы обществу и публичной политике. М., 2005. С.39-40.
[22] Цит. по: Красин Ю.А. Неравенство в политическом измерении // Социальное неравенство в России: вызовы обществу и публичной политике. М., 2005. С.41.
[23] Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура // URL: http://www.2084.ru/content/publications/castels_inform.zip
[24] Аузан А.А. Три публичные лекции о гражданском обществе. М., 2006. С.158-159.
[25] Патрушев С.В., Хлопин А.Д. Власть и народ в России: обновление повседневных практик и варианты универсализации институционального порядка // Институциональная политология: Современный институционализм и политическая трансформация России. М., 2006. С.100.
[26] Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М. Социальное неравенство в России: субъективный аспект // Социальное неравенство в России: вызовы обществу и публичной политике. М., 2005. С.100.
[27] Чадаев А. Путин. Его идеология. М., 2006. С.96.
[28] Зорькин В. Стандарт справедливости // Российская газета. 2007. 8 июня. С.13.
[29] Слово Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II при открытии XI Всемирного Русского Народного Собора // URL: http://www.vrns.ru/11_vrns/11_vrns_patriarh.htm
[30] Выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на XI Всемирном русском народном соборе // URL: http://www.vrns.ru/11_vrns/11_vrns_mitr_kirill_otkr.htm
[31] Перегудов С.П. Социальная исключенность и "ответственный" бизнес // Социальное неравенство в России: вызовы обществу и публичной политике. М., 2005. С.37.
[32] Авцинова Г.И. Анализ проблем социальной политики России // Новые направления политической науки: Гендерная политология. Институциональная политология. Политическая экономия. Социальная политика. М., 2007. С.67.
[33] Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М. Социальное неравенство в России: субъективный аспект // Социальное неравенство в России: вызовы обществу и публичной политике. М., 2005. С.86.
[34] Факты - упрямая вещь // Аргументы и факты. 2008. N18. С.5.
[35] Выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на XI Всемирном русском народном соборе // URL: http://www.vrns.ru/11_vrns/11_vrns_mitr_kirill_otkr.htm
[36] Медведев Д. Власть сегодня не нуждается в комплиментах // URL: http://www.annews.ru/news/detail.php?ID=157623
[37] Перегудов С.П. Гражданское общество как субъект публичной политики // Полис. 2006. N2. С.146.
[38] Петухов В.В. Демократия участия и политическая трансформация России. М., 2007. С.144.
[39] Пантин И.К. Судьбы демократии в России. М., 2004. С.187.
http://nicbar.narod.ru/statia64.htm
