Но съемками дело не ограничилось. Как только кон чил киношник, к Ялкину подошел длинноволосый с чемоданчиком, "Я с радио", - представился он, заставил брата остановить машину и, наладив записывающее устройство, поднес к лицу Ялкина какойто предмет, прикрепленный ко всему устройству проводом; потомто я только узнал, как называются все эти хитрые вещи - магнитофон, микрофон; тогда же все было в диковинку, и мы кишлачная ребятня, затаив дыхание, следили за всеми этими манипуляциями сначала одного, потом другого служителя муз.
- Мы были еще детьми, когда отец ушел на фронт и погиб, защищая Ро
дину. Ремеслк хлопкороба я научился у своей матери. Моя мать Шарофат, дочь Хасана, передовая сборщица, зa двадцать два года она насобирала сто тонн хлопка Это героизм, поверьте мне. Но я теперь сел на хлопкоуборочную машину, чтобы облегчить труд нашим матерям, вот они все тут слушают меня... Моя цель - за один сезон собрать те сто тонн, которые моя мать собирала двадцать с лишним лет своей жизни. Я обещаю это перед своими земляками, перед своей матерью. Я надеюсь, что председатель колхоза "Пахтакор", где я работаю, поможет мне в этом, если помощь потребуется...
- .Создадим все необходимые условия... - Раис по тянулся ртом к микрофону, словно пытаясь проглотить его, но тут же, чуть отодвинув, выразительно добавил, повышая голос: - Мы безусловно выполним обещание, данное родной партии и правительству. - Минуту по молчав, высокопарно добавил: - Жемчужины белого зо лота соберем на голубом корабле!
Закончив свою речь, раис пригласил кинооператора и корреспондента к себе в машину. Оглянувшись и найдя глазами кого искал, значительно произнес:
- И вы, товарищ Ташбеков, вы тоже с нами, угостим тестей в саду пиалой хорошего чая!
o Поняв, что угощение в саду обещает не ограничиться этой пиалой чая, Джабир быстренько забрался в машину. Раис, отозвав в сторону Фармана, чтото сказал ему, погрозив при этом пальцем," и тоже пошел к машине.
Не успела "Победа" с председателем и гостями скрыться из виду, как бригадир Фарман, подбежав вплотную к машине Ялкина, заорал:
1. Останови немедленно! Машина неисправна! Испоганил весь хлопок!
2. Да нет же, - пытался вставить слово Ялкин, она в порядке, председатель только что сам видел!
- Эх, ты, председателю то было неудобно говорить при этих, при корреспондентах. А перед уходом он сказал мне: пусть, мол, вызовет механика из МТС. Пока, сказал, не наладят, не пускайте в поле. Понятно?
1. Понятно... Это и называется создать условия для работы?
2. Сынок, - пытаясь както смягчить удары, обршившиеся на Ялкина заговорила мать. - Сынок! твоя машина сбила очень много хлопка. Посмотри, что там у нее неладно, может, сам все и сделаешь, без механика обойдешься?
Ялкин вздохнул глубоко, ничего не ответив матери, стал внимательно осматривать свою машину, почистил щеткой шпиндели, принес воды в ведре, промыл их. Снова завел мотор. Фарман неотступно сначала стоял рядом, следя за всем этим, потом так же неотступно пошел следом. И, увидев, что ничего не изменилось, что машина снова мнет нераскрытые коробочки, уже просто заголосил:
- Останови! Останови, кому говорю!..
Ялкин гневно рванул машину, будто собирался переехать бригадира, но тотчас, нажав на тормоз, спрыгнул вниз.
1. Что еще? - спросил, еле сдерживая себя. - Я же, кажется, ясно сказал: ответственность беру на себя!
2. Знаем, знаем... Сбежишь в свою МТС, ищи потом ветра в поле. А если что случится? Отвечать кто бу дет? Я?
3. Это ведь земля моего звена, Фарманака, - попы талась было снова заступиться мать.
4. Ну и что, что твоего звена! Оно разве отдельно от моей бригады существует? Отделяйся, если хочешь! Вы здесь все с ума посходили с этой машиной! Отделяйся, говорю, и поступай потом как знаешь!
Отделиться от бригады для мамы, наверное, показалось очень страшным делом, все равно что отделиться от людей, от родного кишлака, и она, испугавшись собственных слов, взмолилась:
- Ялкинджан, да позови ты этого своего механика, пусть поглядит, сыночек! Только пусть хлопок не про падает зря...
Пока Ялкин из конторы дозвонился до МТС, пока отыскал механика, наступил вечер. Механик пришел только утром и, осмотрев машину, авторитетно заявил: машина в порядке. Земля неровная, и хлопок засеян неравномерно: там, где хлопок разросся очень густо, шпиндель не успевает все собрать, потому мнет и отбрасывает коробочки.
Конечно, и сама машина была в то время первой ласточкой, и у нее были свои несовершенства. Но для тех, кто как огня боялся новой техники и горой стоял за старые, вековые, но испытанные, по их словам, методы обработки хлопкового поля, вот им механик и Ялкин стремились изо всех сил показать достоинства, преимущества этой машины. Ялкин приспосабливался к ее капризам: там, где был густой хлопчатник, он вел машину медленно, осторожно, чтобы не помять лишнюю коробочку, не сбить лишнего куста.
Через несколько дней в обеденный перерыв сборщики услышали на полевом стане голос Ялкина по радио. Подумать только, каким оперативным оказался наш корреспондент: выступление брата сегодня в полдень уже слушала вся республика!
- А председатель тоже говорил?-спросил Ялкин у сборщиков, слышавших его выступление.
- Говорил. Сказал - создадим условия. Ялкин взглянул на бригадира:
- Ну, а теперь что будем делать? Еще раз высту пить по радио и заявить, что председатель и бригадир этих условий не создают? Так?
Фарман закусил толстые губы, сузил глаза и, обращаясь к матери, грубо пригрозил ей:
- Смотри, вся ответственность теперь на твоей шее, запомни это! Если хоть на грамм дашь меньше тридцати центнеров, я с тобой тогда поговорю подругому.
o- Ладно, пусть все беды падут на мою голову, Фарманака. Но теперь вы не вмешивайтесь! - твердо заключила мать.
Ради Ялкина мама готова была перенести и не такие горести и испытания. С тех пор как пришла на поля машина старшего сына и избавила от самой тяжелой работы женщин нашего кишлака, лицо матери помолодело, да и она сама стала чувствовать себя намного лучше.
Шарофатапа, вы хорошо выглядите, сразу видно, работа стала полегче, - замечала при встрече то одна, то другая соседка.
- И не говорите, - радовалась мать, - ведь пояс нице каждый год ни согнуться, ни разогнуться, пока со берешь свои четырепять тонн хлопка. По нескольку месяцев, бывало, в себя прийти не можешь. А теперь сын эти тонны в один день собирает, ну не чудо ли это...- Но ведь, говорят, Шарофат`а`па, машина собирает не оченьто чисто... И хлопок этот вроде не идет первым сортом? Значит, вы, наверное, прогадаете в деньгах...
- Почему прогадаю? Нет, ведь хлопок, собранный машиной, обходится вдесятеро дешевле.
Дотошная соседка не отставала:
1. Да, но, говорят, много хлопка пропадает зря, те ряется...
2. Что вы все - говорят да говорят... Людям только дай поговорить... Мой покойный муж, царство ему не бесное, когда сел первый раз на трактор, тоже разгово` ров ой сколько было: мол, трактор землю поганит, сжи гает, убивает дух урожая... Все оказалось пустое! Вспом ните машину, которая очищает коробочки хлопка. Рань ше мы, не щадя рук своих, всю зиму их чистили, да так, что без ногтей нередко оставались. Что уж тут вспоми нать, до весны работы хватало... А теперь не успеешь ог лянуться, а уж целый хирман готов.. Вот такто, дорогая соседушка...
3. А как ваш собственный хирман, Шарофатапа, в этом году?
4. Да не жалуюсь, после первого сбора уже и план выполнили, теперь осталось обязательство, но скоро и его выполним.
И вправду, хлопковые дела у мамы шли даже лучше, чем она сама ожидала. Двадцать гектаров посевов было на счету ее звена, брат собрал с этой площади шестьдесят тонн, остальное члены звена подобрали руками. Но все помнили обещание Ялкина, данное по радио, люди такое не забывают, и, чтобы выполнить его, он должен был собрать своей машиной еще сорок тонн. Но оказалось, трудно, просто невозможно было найти бригадира или звеньевого, который бы согласился отдать свое поле машине, - слишком памятен был тот, первый день ее работы и слишком устойчиво жило в людях сопротивление всему новому, а значит, непонятному и неизведанному: по старинке, хоть и руки до крови, было понятнее, а главное -так было всегда. Вот и наш раис, для которого сбор урожая вручную был привычен, всех людей кишлака вывел в поле. И из города, как всегда, прибыли помощники.
4
Помню, я учился в тот год в третьем классе Школа` не работала: в ней жили приехавшие из города служащие. Старшеклассники наравне со взрослыми до поздней ночи собирали хлопок, оставаясь ночевать на полевом стане. Там же, на полевом стане, и ясли и детский сад. Нам же, младшеклассникам, отдано для занятий здание детсада. Вообщето, по закону, мы, младшие, не должны работать в поле. Но наш раис, придя однажды в школу на педсовет, посоветовал учителям:
- Должна же быть местная инициатива? Хоть по килограмму наберут - и то дело... По капле и озеро набегает. Не тяните уроки, выводите, в поле, там и пообедают...
Вот так и получалось: часа два с утра позанимаемся-и на работу. Портфели е тетрадками и учебниками оставляем в классе: дома все на запоре, никого нет. Раздаст наш учитель фартуки, до поля .идем дружно вместе, а потом врассыпную по рядкам. Правда, чаще всего мы работали там, где уже прошел первый сбор и где хлопок заметно поредел. Но и здесь были шансы выйти в передовые (а этого очень хотелось, хотелось быть похожим на брата Ялкина, чтобы и обо мне тоже говорили как о передовом!): тех, кто соберет больше других, и учителя похваливают, и бригадир.
В этом постоянном стремлении собрать больше я однажды, зажав под мышкой большой мешок, пошел искать ряд, где хлопок раскрылся получше. Один участок обошел, другой, третий... Солнце, высоко поднявшись, палило нещадно, хотя на дворе уже стояла осень. Пот лил с меня градом, пока я набрал один фартук. Высыпав его в мешок и взвалив на плечи, я перешел на следующий участок, где хлопка оказалось значительно больше. В этот день я собрал, наверное, не меньше пяти фартуков, мешок был полон. И разве могло прийти мне в голову, что, потратив столько сил на сбор хлопка, я не смогу потом поднять этот злополучный мешок - вдвое тяжелее меня самого?! Одна лишь мысль не давала мне покоя: похвалит сегодня меня учитель или нет. Подумаешь, мешок, хлопокто легче легкого, в нем и весуто всего ничего... Но когда я поднял плетеный мешок на плечи, у меня чуть сердце не оборвалось, задрожали подогнувшиеся коленки. Ну, ничего ничего, уговаривал я сам себя, тяжестьто эта мягкая, какнибудь доташу.. . И действительно, я двинулся тихонечко с места и пошел. Но при каждом следующем шаге голова моя склонялась все ниже и ниже. Скрючившись так, что волосы мои доставали чуть не до земли, я еле добрался до головного арыка; дыхание сдавило, идти дальше не было сил, и мешок словно камнями набит. А идти еще столько!.. Я сбросил свою ношу, решил передохнуть немного, вытер рукавом рубашки пот, заливавший мне глаза. Немного придя в себя, я снова взвалил свой груз на плечи. Впереди меня ждало тяжелое препятствие - пересохший арык, через который предстояло перебираться. Едва я наступил на его дно, как тут же зацепился ногой за какуюто корягу и поскользнулся; мешок через голову, опередив меня, упал на землю, я-на него. Поднявшись, хотел вытащить его из арыка, но сил не хватило. Еще усилие, еще - и вот я уже почти совсем выбрался, но у самого края тяжесть мешка, кажется, удвоилась. Мешок, вырвавшись, упал на самое дноарыка... Не помня себя я заплакал навзрыд от собственного бессилия и стал колотить руками и ногами ни в чем не повинный мешок, приговаривая: "Вот тебе, вот тебе!.."
По лицу моему градом катились слезы, смешиваясь с потом, я рыдал все сильнее, не в силах остановиться, как вдруг услышал обращенный, наверное, ко мне - больше рядом никого не было - вопрос:
- Эй, мальчик, что с тобой, почему ты плачешь?
Голос этот привел меня в чувство, я быстро стал тереть кулаками глаза и лицо, чтобы уничтожить следы слез, мне стало стыдно! Голос, окликнувший меня, принадлежал очень миловидной, тоненькой девушке в какомто, как мне показалось, прямотаки воздушном светлом платье, в туфельках на высоких каблучках, с сумкой на длинном ремешке, перекинутой через плечо. Все это я мгновенно увидел, перестав хлюпать носом, и от смущения просто не знал, что ей ответить, однако, чтобы занять чемто руки и не стоять истуканом, я попробовал поднять мешок, затолкнув в него рассыпавшийся хлопок. Девушка наблюдала за этими моими манипуляциями с доброй улыбкой.
- А мешокто тяжелый? - и спрыгнула с этими сло вами ко мне в арык. Не боясь запачкать свое красивое платье, она подняла двумя руками мешок, правда ста раясь держать его немного подальше от себя, и легко вытащила из арыка. Я так же молча выбрался за ней следом. Она, глянув на меня, не могла удержаться от восклицания:
- Господи, да кто же заставил тебя, такого малень кого, тащить такую тяжесть?
Смутившись окончательно, я не смел поднять на нее глаза, так как чувствовал, что лицо мое в подтеках слез, смешанных с пылью, представляет зрелище более чем комичное, и еле слышно пробормотал:
1. Я сам...
2. Ты учишься в школе? В каком классе? - не переставала тем временем задавать вопросы незна комка.
Я автоматически отвечал, думая лишь о том, как же мне всетаки донести мешок, - не будет же она в самом деле тащить его всю дорогу.
Пока мы медленно передвигались по тропинке вдоль арыка и я довольно односложно отвечал на ее вопросы, навстречу нам, увидели мы, шел человек в комбинезоне. Вглядевшись попристальнее, я узнал Ялкина.
- Брат! Браааат! - обрадовался я.
Он подошел ближе, держа в руках промасленную брезентовую сумку с запчастями, поздоровался с незнакомой девушкой, взглянул на меня удивленно, очевидно, не сообразив сразу, о чем спросить.
1. Ну что, Турсун?..
2. Вот хлопок, - показал я глазами на мешок.
- Неужели один собрал? Я утвердительно кивнул.
- Да ты молодец, брат! - рассмеялся Ялкин. - Как муравей, поднял груз больше себя!
Девушка не поддержала его веселья по этому поводу и, нахмурив тонкие брови, сказала недовольным голосом:
- Разве это дело - маленького ребенка так безжа лостно эксплуатировать? Он же может после этого в инвалида превратиться!
Ялкин благодарно, как мне показалось тогда, взглянул на нее. Наверное, девушка ему понравилась, понравились и справедливые слова, в которые она вложила столько непритворного, искреннего чувства. Голос брата
смягчился, на лице появилась незнакомая доселе мне нежная улыбка.
1. Так это вы помогли моему Турсуну тащить такую тяжесть?. Спасибо вам. Я и не знал, что он собирает хлопок...
2. Таких маленьких ведь не полагается заставлять собирать хлопок, - тем же недовольным тоном продол жала девушка.
3. Что поделаешь, учителя вместе с учениками сами проявили инициативу. Так ведь, Турсун?
Не поднимая головы, я кивнул в знак согласия. А девушка, услыша это, будто вовсе перестала сердиться на тех, кто заставил нас выйти в поле, и уже другим, веселым голосом, забавно пересказывала брату, как я неистово колотил мешок. Хотя у меня лицо еще пылало от стыда - женщина увидела меня плачущим - я тоже невольно рассмеялся, будто говорила она вовсе не про меня и хохотали .они оба тоже не надо мной.
Ялкин легко взял у меня мешок, переложил себе на плечо и полюбопытствовал:
1. Далеко ли держите путь?
2. Я шла в школу, но вот... это происшествие...
3. В школу? - переспросил брат.
4. Да, я приехала сегодня по распределению учи тельствовать в вашей школе...
5. Если так, - обрадовался Ялкин, - добро пожа ловать!
6. Спасибо! - от души вырвалось у девушки,.
7. Вы и раньше бывали в наших местах?
8. Нет, я впервые здесь...
Лицо брата стало еще более приветливым, и будто лишь сейчас увидел я, какой он красивый парень - большие черные глаза, ослепительная улыбка.
1. Тогда давайте знакомиться, Атаджанов. Представилась и девушка:
2. Мунира Сабирова.
Я увидел, как весело, радостно взглянули они в глаза друг другу, будто давно ходили здесь, по полям, и, нечаянно встретившись, чрезвычайно обрадовались этому событию.
- Школа на замке, - информировал гостью Ял кин, - учителя все в поле, идемте, Мунира, я вас познакомлю, такая уж пора у нас теперь, все от мала до велика тут...
Девушка еще раз както пристально взглянула на брата, будто припоминая чтото.
1. Знаете, Ялкин, я вас гдето видела...
2. Не в Ташкенте ли? Вы учились в Ташкенте?
3. Да, я там кончала педагогический институт.
4. Или, может быть, на совещании хлопкоробов? Или гденибудь на заводе Сельмаш?
5. Вы работали там, на Сельмаше?
6. Нет, я получал там хлопкоуборочную машину и ехал на ней прямо с завода.
7. Погодите, погодите! Да, я вас видела на машине... Видела, как вы собирали хлопок... В киножурнале... Вот где!
8. Правда? Когда? - изумился Ялкин.
9. Да вчера, в Андижане.
10. Смотритека, только неделю назад снимали, и уже готово, показывают...
11. Честное слово, Ялкин, прекрасно получилось, уве ряю вас!.. Я до эгого никогда не видела, как машина убирает хлопок, поэтому смотрела с интересом. Теперь и на коле увижу, наверное. Вы здесь работаете?
12. Кажется, уже не работаю, - невесело, пошутил брат. - МТС хочет перевести меня в другой колхоз.
13. Почему же, Ялкин, здесь что - хлопок кончился?
14. Да нет, конечно. Просто по старинке еще страх перед новой машиной не прошел, и собирают руками в надежде получить на пять-десять килограммов больше. А представьте, начнутся дожди, все сэкономленное обер нется такими убытками...
15. Конечно, я понимаю. Да не только это - а школь ники, а городские - разве вместо них не могла бы ма шина собирать?
16. Могла, безусловно могла! - заверил ее Ялкин. - Здесь всюду работают небольшими звеньями, а там - огромная МТС с большим хозяйством, э, да что там...- горестно махнул брат рукой.
17. А как же разговоры, что технику из МТС переда дут колхозам? - проявила и в этом вопросе свою осве домленность Мунира
Мне все нравилось в ней с первого взгляда. Нравилось, как она непринужденно держится, как говорит без тени смущения, не то наши кишлачные девушки.
С ней и Ялкин посмелел откуда и слова брались, и уверенность в разговоре? !
- Мунирахон, вы в курсе всех наших хлопковых дел, а что вы будете преподавать в школе?
- Я окончила историкогеографический факультет... Мы перешли мост через большой арык, сквозь кусты
тутовника показалось широкое поле, на нем было много людей. Я сразу отыскал глазами своих.
- Наша школа здесь, - сказал я. - Теперь я свой
мешок понесу сам.
Брат чуть заметно поколебался, и мне показалось, что ему не хотелось расставаться с Мунирой.
- Иди к своим, тебе будет тяжело, я донесу до весов и сдам за тебя. Хорошо?
Мунира согласно кивнула за меня и снова повернулась к брату.
- А что, теперь своей машиной будете собирать в
другом колхозе?
Наверное, она хотела, как и я, чтобы брат работал где нибудь поблизости. Будто почувствовав это ее желание и чрезвычайно довольный этим, Ялкин твердо пообещал:
Док. 634991
Перв. публик.: 27.12.00
Последн. ред.: 27.12.10
Число обращений: 0
Наследие
|
