|
|
Светлый человек // О том, что помню.
Назад
|
Светлый человек // О том, что помню.
|
Если правильно по-русски можно было бы сказать: великолепно добрый, великолепно скромный, великолепно честный, великолепно одаренный, я все это сказала бы о Евгении Иосифовиче Габриловиче.
Я познакомилась с ним, когда я еще была Лелечкой, а он Женечкой. Мы были безобразно молоды. Я его помнила еще со времен театра Мейерхольда. Он произвел на меня неизгладимое впечатление. Кроме того, что он был там кем-то вроде драматурга, редактора - уж не знаю кем, - он был иногда еще и тапером. Эту фигуру за роялем я не забуду никогда. Он был великолепным музыкантом и к тому же удивительным актером. Я запомнила, как, соприкасаясь с его руками и телом, вещи - стул и рояль - оживали. Они обретали душу и странность.
Из всего того, что я видела на сцене, у меня в голове остался легкий сумбур, а вот Габрилович вклеился в мою память. Если б я умела рисовать, я безошибочно нарисовала бы его даже сейчас.
Всю свою последующую жизнь мы провели вместе. Не рядом. Нет. А вместе шагали по одной дорожке. Вместе работали над некоторыми фильмами. Я дружила с его женой. Ну, не совсем дружила, а вроде бы и так можно это назвать. Мы с ней были на разных полюсах. Нина была удивительно красивой и, я бы сказала, шальной женщиной. Шумная, темпераментная, властная, не терпящая возражений и до исступления любящая жизнь. Жить рядом с ней было нелегко. Я думаю, что у веселого человека, Жени Габриловича, от этого были всегда очень грустные глаза. Женя так любил свою красавицу, что при ней он стушевывался. Он подчинялся ей во всем. Иногда только говорил своим странным голосом:
- Ну, Нина, не надо... - и тут же замолкал.
Когда Нины не было, он оказывался веселым, разговорчивым, остроумным человеком. А главное, смешливым. Очень смешливым.
И вот я столкнулась с ним как с драматургом во время съемок "Мечты".
Вернувшись в Москву с Западной Украины, Ромм с Габриловичем сразу сели за сценарий. Трудно было Ромму. Уж не знаю почему, министр назначил Ромма своим заместителем по художественной кинематографии. Ромм от изумления пожимал плечами, но приказ есть приказ. Все утра и дни проводил он в министерстве, разбираясь в клубке перепутанных дел, взаимоотношений между людьми. Пытался уладить неулаженное. Привести в порядок беспорядочное. У Ромма, как у всякого кинорежиссера, сильна была деловая сметка. Умение расставить людей. Налаживать отношения, давно до смешного испорченные. Вероятно, именно режиссерская хватка помогала ему.
Не знаю, что ему удалось, но уставал он до обморока. Приползал домой и сваливался в глубоком сне. Вероятно, ему помогала молодость, но он вставал через час бодрый, полный сил и звонил Габриловичу. Женя приезжал, и они, запершись в кабинете, обсуждали задуманный сценарий. Даже в те вечера, когда Евгений Иосифович не приходил, Ромм запирался у себя и работал.
Сценарий написали они быстро. Отличный вышел сценарий.
Работали дружно. Ромм, как и Женя, был человеком смешливым. Из-за двери все время доносился веселый, безудержный смех. Когда, страдая от любопытства, я рвалась к ним, Ромм вежливо меня выставлял. Он так влюбился в Габриловича, что, как ревнивая женщина, не хотел ни с кем делиться тем временем, которое Женя просиживал у него.
КУЗЬМИНА Е. Светлый человек // О том, что помню. М., 1989.
http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=15&e_dept_id=1&e_person_id=1158
Док. 628081
Перв. публик.: 07.06.89
Последн. ред.: 07.06.10
Число обращений: 0
Габрилович Евгений Иосифович
|
|
|
|
|
