Зара Абдуллаева
Давно не видела такой рациональной конструкции, заточенной, однако, под азиатский жанровый экстрим. Но расчисленной, само собой, на нашей почве, из которой торчат приметы так называемого поэтического кино и символятины. С другой стороны, такой фильм вполне соответствует стереотипам фестивального эстеблишмента. Фестивалей ведь много, а "странных" фильмов не хватает. И вот еще что: поздние фильмы Кар вая, которые наверняка вызывают эйфорию у Вырыпаева, - это мелодрамы, а не притчи, озвученные надрывным саундтреком. Но прославился Кар вай своими ранними шедеврами, а не стилизацией маньеристского гламура.
Катерина Тарханова
Еще Фассбиндер говорил, что не бывает фильмов про любовь - бывают только фильмы с любовью, с кровью, с цветами. Придя из литературы и театра, Иван Вырыпаев хотел снять именно фильм. Другое дело, что без любви и крови он был бы инвалидом. А поскольку для новичка кино - как целина непаханная, то, чтобы не промахнуться, естественно обращение к библейской манере сказания. Все впервые и всего много - цвета, музыки, воздуха, огня и воды.
Но подлинное желание снять фильм не может быть умозрительным, оно спровоцировано здесь и сейчас. Поэтому "Эйфория" - также донская степь, мат, машины и мотоциклы, больницы и пьяницы и в целом абсолютно современная действительность. Мало кем понятый мужик на мотоцикле - лишь символ всемогущества, которое в наши дни опять же естественно чувствовать молодым людям. А то, что он "закольцован" на начало и конец, выдает полное спокойствие, с которым снимал "Эйфорию" 30-летний Вырыпаев.
Алена Солнцева
"Эйфория" Ивана Вырыпаева - самый драйвовый и самый нахальный фильм из того, что снято в России за последнее время. Некоторым зрителям фестиваля "Кинотавр", где фильм был показан впервые, он понравился до нервной дрожи, другие были возмущены им до глубины души. Эмоции были сильными и там и тут.
Вырыпаев, впервые взявшись снимать игровое кино, нарушил все возможные табу и использовал все самые расхожие штампы. В его картине ребенку с хрустом отрезают палец, в живую корову стреляют упорно и в упор, тупым ножом бьют в живот, а женскими трусами отмахиваются от мух... В ней же героиня ходит в красном платье, а все вокруг голубое и зеленое, перед смертью герои переодеваются в белое, объяснение в любви происходит на краю оврага, причем влюбленные, понятно, стоят по разные стороны... В сущности все это не важно. Агрессивно и напористо Вырыпаев вскрывает нежное тело кинематографа, действуя как бы неумело и грубо, а кинематограф сладострастно замирает и охает. В этой картине все чересчур - музыка, цвет, изображение, все эти лодки, окна, пожары и дороги назойливы, красота - криклива, а поступки героев противоестественны и абсурдны. Тем не менее "Эйфория" впечатывается в память намертво. Этот буйный дебют многое обещает, но обманет - недорого возьмет.
Елена Плахова
Стихия - понятие, редко соотносимое с новым российским кинематографом, как правило, искусственно выводимым в пробирке. Фильм Ивана Вырыпаева удивляет тем, что в нем
бушует настоящая стихия - водная, степная, народная, языковая, любовная. Она перехлестывает за рамки экрана, и тогда режиссер направляет ее в специально вырытое
эстетическое русло, но даже в нем она не застывает целиком, как только что извергшаяся лава. Это фильм диких, первобытных эмоций за социальными и моральными рамками, за пределами добра и зла. Поэтому меня не удивило, когда эту картину, в которой важную роль играет образ реки, кто-то назвал современным "Тихим Доном". Стихия гражданской войны, где запросто рушатся "устои", продолжает бушевать в душах этих людей, которые (здесь уже цитируем Окуджаву) "не ведают, что творят". Это фильм диких, первобытных эмоций за социальными и моральными рамками, за пределами добра и зла.
Евгения Леонова
"Греческая трагедия", оргиастический экстаз, детерминированные мировоззрением инфантильного мужчины, зависимого от собственных комплексов и, видимо не осознанных, но прочно всосавшихся христианских клише. Экзальтированное безумие восхитительно живого динамического пространства со всего маха налетает на самый что ни наесть материализовавшийся грех (собака отгрызает палец маленькой девочке, когда ее мать мысленно лелеет идею прелюбодеяния) и далее ползет калекой, у которого перебиты обе ноги и с рефлексией не все в порядке. Христианская модель греха-наказания не получит развития, смерть матери будет выглядеть еще большим ее грехом. Дионисийская всеоправдывающая экзальтация сделается невозможной. Ведь автор, как Сократ, "изгонит музыку из трагедии", ибо протранслирует инфантильное заблуждение, что у женщины любовь к детям - понятие рассудочное и стало быть мешающее подлинному экстазу.
Дмитрий Савельев
"Эйфория" интересна и богата замахом, намерением, видами на жизнь. Поверить русскую жизнь античной трагедией, выкорчевать из чернозема разветвленнную корневую систему психологизма и забросить ее за соседский забор - это сильный вариант. Но пустоты, которые образовались на месте изъятия, слишком велики, чтобы можно было закачать их вполсилу. А даже если Иван Вырыпаев и в полную силу качал - ее не хватило, как мне кажется. С другой стороны, он ведь только начинает эти работы - чего под руку говорить?
Сеанс, N 29-30, 2006
http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=15&e_dept_id=1&e_person_id=9127
Док. 627765
Перв. публик.: 03.06.06
Последн. ред.: 03.06.10
Число обращений: 0
Абдуллаева Зара КемаловнаВырыпаев Иван Александрович
|
