[...] Когда началась война, наш театр гастролировал по Союзу. Мы не были никуда эвакуированы, а выполняли план гастролей, согласованный с Министерством культуры. Война продлила поездки нашего театра. Когда же, наконец, закончив все, мы возвращались, еще не доехав до Москвы, то в Куйбышеве встретились со всеми москвичами и актерами театров столицы, выехавшими оттуда 16 октября. [...]
Разместили нас в Куйбышеве с большим трудом: наехало много народу. Есть тоже было негде.
Встретились на улице с Сергеем Владимировичем Образцовым и его женой Ольгой Александровной. Они тоже ехали с гастролей. Выяснили, в городе есть одна столовая, куда пускают только иностранцев. И мы с Сергеем Владимировичем решили пройти туда, изображая иностранцев. Так и сделали. Громко разговаривая по-английски, направились к двери и беспрепятственно прошли мимо милиционеров. Я услышала, как один милиционер сказал другому:
- Смотри, Рина Зеленая с Образцовым обедать пошли! [...]
[...] вот что удивительно - все говорили: "Рина! Рина!", а снимали других актрис. Наверное, тогда надо было выйти замуж за какого-нибудь кинорежиссера. Но мне это прямо не приходило в голову. Да и им, наверное, тоже. А все были друзья: Козинцев и Юткевич, Барнет и Пудовкин, и Кашеверова, и Михалковы - отец и сыновья.
Иногда при встрече со мною режиссеры и сценаристы, всплескивая руками, кричат:
- Ах, батюшки мои! Как же про вас забыли? Был чудесный эпизод! Вы бы так прекрасно это сыграли!
Никита Михалков, например, однажды упал на колени посреди улицы перед Домом кино и закричал:
- Рина! Ты моя любимая, лучшая актриса!
Я сказала:
- Так дай мне роль какую-нибудь, самую плохую.
Он встал с колен, смеясь, обнял меня, поцеловал и поклялся в вечной любви.
И так всю жизнь... [...]
[...] как только я написала свою жалобу, что мне не дают ролей в кино, и закончила эту главу, сразу раздался телефонный звонок из Ленинграда. Мне предложили принять участие в новой картине. Я, конечно, вместо того, чтобы подумать или сделать вид, что мне это предложение безразлично, начала немедленно соглашаться на все. А это значит: ездить в Ленинград по требованию, быть связанной с партнерами, работающими, занятыми в театре. Те есть, например, съемка назначена на 12-ое число, вы берете билет и, прервав все дела в Москве, 11-го готовы к отъезду. Поезд - 23 часа 55 минут. Но в этот же день, в два часа, раздается звонок из Ленинграда, и вам сообщают, что съемка отменяется: кто-то заболел.
Надо срочно сдать билет. Это невозможно. Но секретаря у меня нет. Надо самой произвести эту операцию. Потом надо возобновить все московские дела, отмененные три дня назад. Едва вы успеваете это сделать, утром на другой день звонок из Ленинграда: надо быть на "Ленфильме" 16-го. Значит, выезжать 15-го. Значит, надо купить билет и ехать скорее, отменив московские дела, даже самые необходимые. Наконец, все это отменено, билет есть, и вы приезжаете в Ленинград 15-го, в восемь часов утра.
Тут вы узнаете, что ваша сцена не будет сниматься сегодня, что актера, с которым вы играете в этой сцене, заняли в Москве, в спектакле (это вполне часто бывает - замена спектакля), что здесь, в Ленинграде, вы свободны.
Я так долго и длинно об этом рассказываю, но это такое ординарное дело. Так бывает. Это почти неизбежно. Однако такие перепады действуют на психику, хотя это неправильно: психику надо приспособить к своей работе. И я это сделаю. И если я от этого не помру, то еще напишу, как я снималась в новой картине. [...]
Меня привлекла идея автора сделать фильма о Шерлоке Холмсе. Просто удивила мысль, что после всех сименонов, "знатоков" и современных детективов можно вернуться к Конан Дойлу. Неужели автор угадал? Неужели зритель захочет увидеть наивность детективов, без садизма, секса и гангстеров?
Мы снимаемся в доме, построенном внутри павильона. Здесь улица, мостовая (отлитые из резины выпуклые булыжники, по которым едут лошади и фиакры). Я живу в доме 221б на Беккер-стрит. Внутри интерьеры начала века - столовая, спальня, деревянные лестницы с балюстрадами. Здесь комнаты мистера Холмса и мистера Ватсона, буфетная. Уют английского быта начала века.
[...] Я - квартирная хозяйка и экономка Шерлока Холмса. Меня затягивают в корсет в восемь часов утра, так что дышать уже почти нельзя. Но это ерунда, все можно, и будешь дышать всю смену как миленькая. На мне длинное платье по моде того времени, широкий кожаный пояс с кошелечком на нем и связкой ключей. Парикмахер Люся сделала мне очаровательную прическу. Волосы когда-то блондинки, а теперь седой дамы, легкие и пушистые, уложены просто и замысловато. [...]
Моя роль - это отдельные реплики по всей картине. Мое присутствие тут также необходимо, как часы в столовой или фигурные подсвечники. И я сама ощущаю себя не персонажем, а предметом, неотъемлемой частью этой обстановки. [...]
ЗЕЛЕНАЯ Р. Разрозненные страницы. М., 1987.
http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=15&e_dept_id=1&e_person_id=341
Док. 626604
Перв. публик.: 20.05.87
Последн. ред.: 20.05.10
Число обращений: 0
Зеленая Рина (Екатерина) Васильевна
|
