О фильме `Черная роза - эмблема печали, красная роза - эмблема любви`Назад
О фильме `Черная роза - эмблема печали, красная роза - эмблема любви`
Интервью с Сергеем Соловьевым. О фильме "Черная роза - эмблема печали, красная роза - эмблема любви"
- Не кажется ли вам ошибкой снять Татьяну Друбич, актрису, всегда бывшую в ваших фильмах воплощением высокого духовного идеала, в роли пустенькой девицы, предающейся плотским радостям?
- Посмотрев картину, моя теща сказала: "Я вас не узнаю. Когда вы ухаживали за моей дочерью, вы были совсем другим - нежным, поэтичным и фильмы делали возвышенные, классичные". Что тут ответить?
Обе мои трилогии объединяет тема, видимо, глубоко сидящая у меня в подсознании и, видимо, единственно по-настоящему меня интересующая. Только недавно я понял, что все мои фильмы рассказывают одну и ту же историю, которую недавно для себя осознал и сформулировал как блуждание идеального в реальности. В большей части картин эту весьма тяжкую задачу воплощения идеального приняла на себя Таня Друбич. И в моих фильмах, и в моей жизни ей выпала тяжелая, неблагодарная роль хранительницы вневременного идеального начала, которое в разные времена называли по-разному. Александр Александрович Блок, например, вслед за Владимиром Соловьевым, называл это вечной женственностью.
Тема эта от фильма к фильму все больше конкретизировалась. В первой короткометражке, снятой по моему сценарию, воплощением ее была "Мадонна Литта" Леонардо: Человечество перед лицом Красоты, Добра, Истины - все можно писать с большой буквы. Чем дальше в лес, тем больше меня интересовали отдельные деревья, кустарники, травы, их названия, их отличия друг от друга. Так что сегодня блуждание идеального меня интересует в сугубо конкретных исторических и социальных обстоятельствах жизни России последнего двадцатилетия. Все менее отвлеченным и абстрактным становится понятие реальности в моих картинах, наполняясь конкретикой времени, притом что к ее зеркальному отражению я никогда не стремился, предпочитая стихию игры и фантасмагории.
Липков А. Вторая часть забойной трилогии // Советский экран. 1989. N 17.
