Используя эту формальную логику, мы неизбежно должны сделать важный вывод: создавать и развивать надо идеологию в следующей последовательности:

- описание и анализ проблем, их приоритетности, значимости и масштабности;

- выбор максимально эффективных способов их решения;

- объединение их в систему, стратегию;

- и лишь затем - описание системы ценностей, приоритетов и идей, объединенных в понятие "идеология".

Важно отметить, во-первых, последовательность действий, а именно: первично описание "проблем", угроз, вызовов национальной безопасности"; затем - методы и способы их решения и только потом можно переходить собственно к идеологии и философии.

Во-вторых, неизбежно следует вывод о прикладном характере идеологии, даже её прагматизме, а не о некой отвлеченной субстанции, "мешающей жить" серьезным государственным мужам.

Правильная постановка проблемы, таким образом, становится ключем ("эффективным алгоритмом") к успеху, а неправильная - обречена на провал. Приведу пример. В 2009-2010 годах Д.Медведев неоднократно и много говорил об инновациях и технологиях, формулируя проблему их скорейшего внедрения в экономику России. При этом в качестве главного средства (алгоритма), как правило, выступали организационно-финансовые решения. Типичный пример - мартовская (2010 г.) инициатива по созданию в Сколково "Силиконовой долины" - строительство центра, формирование инфраструктуры и т.д. Между тем, алгоритм решения этой проблемы иной, а именно: главный способ решения этой задачи - создание атмосферы и возможностей (в т.ч. материальных) для российских научных школ и ученых. Как справедливо отметил политолог Н.Злобин, "Создание правильной творческой атмосферы является главной задачей российской технологической революции. Конечно, важны научные города, нужны ученые из-за границы и т.д., но без свободной творческой атмосферы все это будет только имитацией инновационного развития, в лучшем случае способного, как это было в свое время в Японии, доводить до совершенства чужие купленные разработки и идеи. Это совсем не то, о чем говорит Медведев. Для формирования такой атмосферы России важнее не привоз ученых из-за рубежа или новые стройки, а, скажем, создание гарантий надежной правовой защиты интеллектуального продукта, прав на изобретения и инновации, а также возможностей для ученых хорошо заработать на результатах своего труда.

Так, практически у каждой исследовательской группы в Америке есть в соседнем помещении своя частная компания, работающая по модели "стартапа", задача которой в случае успеха исследовательского этапа немедленно капитализовать его и начать приносить доход. То есть преобразовать науку в бизнес. Там нет государственных чиновников, но работают юристы, защищающие права ученых, а также эксперты, тщательно отслеживающие ситуацию на рынке инвестиций. Там находятся компании, которые моментально из своих денег готовы обеспечить любые лаборатории и экспериментальные площадки, любые материалы и приборы для ученых. Кого там точно нет - это бюрократов. Там нет откатов и взяток, людей с печатями и машин с мигалками"[7].

Другая сторона спорного алгоритма, предложенного Д.Медведевым, - назначение крупного финансиста В.Вексельберга куратором этого проекта, - также представляется сомнительной. Уже говорилось, что "менеджерский" подход для государства (а тем более науки) себя не оправдал: нужны ученые-организаторы, такие как К.Курчатов, С.Королев, многочисленные советские конструкторы самолетов, танков, судов и т.п., а не бизнесмены. Научные достижения делаются учеными, а не финансистами, впрочем, как и спортивные.

Итак, необходимо изначально обратиться, во-первых к проблемам, стоящим перед нацией (вызовам, угрозам), определить их приоритетность, во-вторых, а, в-третьих, их значение для существования нации и государства. Попробую их сформулировать, но предварительно следует сделать очень важную, принципиальную оговорку. Идеология - субъективна с точки зрения отражения интересов тех или иных социальных групп граждан, а значит субъективными будут и представления о характере существующих перед нацией проблем.

В этом смысле классовый подход марксистов правилен (хотя К.Маркс и не любил сам термин "идеология", ставший марксистской наукой при советской власти). Так, для неолибералов и "оффорной аристократии" угроза распространения НАТО на восток, потеря национального суверенитета, сырьевой характер экономики и др. - угрозы и проблемы не видятся критичными, либо вообще не существуют, но для нации это - приоритетные проблемы.

Вот почему принципиально важно изначально определить позицию, угол зрения. Под которым мы смотрим на анализ существующих и потенциальных проблем. На мой взгляд, мы должны анализировать их исходя из интересов наиболее передового класса современности - национальных творческих социальных групп населения нашей Родины, составляющих более 10% от всего числа граждан страны, или, как считает Р.Флорида, 15 млн. человек. Именно эти группы являются за рубежом той силой, благодаря которой создается более 90% ВВП и новейших достижений. Именно они - наиболее активны в общественной и политической жизни страны. И именно они отражают в достаточно полной мере интересы других социальных групп. Кроме того, именно эта социальная группа развивается наиболее динамично, а её численность и влияние (что очень важно с точки зрения стратегической перспективы) стремительно растет. В отличие от партийных программ их интересы четко обозначены.

Другое важное замечание. Существующая Стратегия национальной безопасности России до 2020 года (утвержденная 12 мая 2009 г.) уже нормативно определила такие ключевые проблемы. В ней, в частности, говорится: "Стратегия ... официально признанная система стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики, определяющих состояние национальной безопасности и уровень устойчивого развития государства на долгосрочную перспективу..."[8]. Поэтому, определяя проблемы и цели, а также алгоритмы их решения, неизбежно и полезно будет их сравнивать с принятой Стратегией, а также другими нормативными документами, власти.

Стратегия развития, (социальная, экономическая, военная, антикризисная и пр.) - прямое следствие идеологии. Она, таким образом, невозможна без идеологического выбора, т.е. выбора базовых ценностей и принципов. Практическую ценность этого вывода, кстати, продемонстрировал Китай, чья успешная стратегия развития является производной от идеологии, а та, в свою очередь, не только формулирует проблемы, но и формирует средства их решения. В настоящее время китайское руководство продолжает разработку и пропаганду политико-идеологической и культурно-цивилизационной доктрины китайской модели развития, которая оставляет за компартией Китая (КПК) все функции руководства и согласования интересов различных слоев общества, а также защиты социально-политической стабильности в стране[9].

При разработке любой модели, любого алгоритма национальной стратегии особое значение уделяется выделению проблем и угроз, национальной безопасности, и их оценке и поиску вариантов их решения. "Чистая идеологическая доктрина не существует (разве что в умах философов и политологов), строго говоря, абстрактные схемы, а тем более алгоритмы, не очень-то и нужны: они могут либо исходить из прикладного анализа предоставляющего изначальный эмпирический материал, либо служит его теоретическим и методологическим обоснованием. Тем более, что оценки проблем, их приоритетность и даже значение, могут быть предметом серьезной политической дискуссии. Как справедливо отметил академик Ан.Торкунов, "Широкое осознание перечисленных ... угроз, вызовов и опасностей не сопровождается до сих пор выработкой единых представлений о порождающих их причинах, способах и стратегиях борьбы с ними"[10].

Действительно, процесс явно затянулся. Еще в 2003-2005 годах я написал о необходимости создания такого алгоритма. В частности, в специальной главе "В поиске эффективного алгоритма развития" книги "Глобализация и Гражданское общество". Я говорил: "Эта книга - обращение к российской элите и экспертному сообществу. Накануне перехода развитых стран-лидеров глобализации от информационно-технологической стадии развития к интеллектуально-духовной стремительно усиливается роль эффективности руководства страной и обществом. Параллельно должны возрастать ответственность, политическая и нравственная, элиты общества за принятие решений, а также профессионализм и способность к стратегическому прогнозу. От того, насколько российская элита сумеет справиться с этим вызовом, зависит будущее нашей страны"[11].

Эффективная социально-экономическая стратегия Китая является производной от долгосрочной идеологической доктрины, которая, следует признать, обладает как бесспорной преемственностью (несмотря на смену четырех поколений лидеров) и гибкостью. Декларируя главную идеологическую цель - "построение гармоничного общества" - китайское руководство основной упор делает на реализацию ведущего принципа китайской модели развития - "человек как основа". Принципа, кстати, вполне универсального, в т.ч. и для западных государств сегодня, однако, с безусловной китайской спецификой. Как в правовом, так и в социально-экономическом отношении.

Начинать надо с оценки ситуации в мире, тех условий в которых находится страна. Россия в 2010 году находится в относительно выгодном положении. Сложилось ситуация, когда нам впервые не грозит большая война, нам не нужно тратить огромные ресурсы на поддержание военно-промышленного комплекса, и мы впервые освободились от обязательств политического характера, наносящих ущерб экономике. И к тому же у нас нет безумных проектов типа поворота северных рек на юг, или строительства авианосных соединений.. Эти "идеологические пирамиды ХХ в." как бы сброшены с плеч российской экономики. Проблема в том, как мы воспользуемся предоставленным шансом для эффективного развития экономики, что можем извлечь из этой ситуации, - пишет Николай Петраков, академик РАН, директор Института рынка РАН.

В этой мысли, по сути, сконцентрирована идеология использования ресурсов при реализации современной стратегии России.

Но это одна оценка внешних условий, существования, один взгляд, один подход к использованию ресурсов нации для реализации поставленных задач. На мой взгляд, излишне оптимистичная, благостная, недооценивающая масштаба возможных угроз. Как показал конфликт с Грузией, подтвердивший известную для специалистов в военно-политической области аксиому, - военно-политическая обстановка может меняться стремительно, в течение месяцев, недель, иногда дней и часов, а стратегия, материальная база военной силы - годами, иногда десятилетиями. Поэтому недооценка внешней угрозы также важна, как и ее переоценка: переоценил - не осталось ресурсов развития; недооценил - можешь проиграть конфликт, войну, потерять государство, а, иногда, и нацию.

В этом смысле совершенно справедливо, что в Стратегии национальной безопасности до 2020 года оценке внешней угрозы посвящается самый первый (после "Общих положений") раздел, который так и называется: "Современный мир и Россия: состояние и тенденции развития", в котором достаточно подробно перечислены проблемы и угрозы, стоящие перед Россией сегодня и на перспективу до 2020[12].

На мой взгляд, это описание излишне детализировано и абстрактно, в нем нет ясной приоритетности проблем и угроз, хотя в целом можно сказать, что Стратегия вполне адекватна (чего нельзя было сказать, например, о первой Концепции нацбезопасности 1996 года)

Главное - в Стратегии указывается на сохраняющуюся возможность и вероятность использования военной силы в качестве внешнеполитического инструмента (что с конца 80-х годов XX века ставили без конца под сомнение российские политики), а также обозначен главный внешнеполитический приоритет - развитие отношений со странами Содружества (хотя я бы поставил его значительно выше по тексту, а также подчеркнул, что это именно главный приоритет).

В целом взаимосвязь идеологии и стратегии выражается в ясном алгоритме. Он может быть представлен на следующем рисунке, в простой форме иллюстрирующем самые основные элементы идеологии и стратегии, где[13]:

1. Базовые ценности и национальные интересы, которые могут быть формализованы как по отдельным категориям (военные, экономические, социо-культурные и т.д.), так и по временному (долгосрочные, среднесрочные, краткосрочные) и пространственному (глобальные, региональные, национальные) характеру. Эта категория принципиально важна, ибо она позволяет нации оставаться нацией, а государству - государством.

2. Цели внутренней и внешней политики - как осознанные (с разной степенью адекватности) национальные интересы, базовые ценности и, соответственно, проблемы - внешние и внутренние. Как видно из рисунка, на формирование целей решающее значение оказывают четыре группы факторов:

- национальные интересы, базовые национальные ценности;

- ресурсы и возможности государства и нации;

- мировые реалии и объективные тенденции развития в мире;

- адекватность и профессионализм элиты, ее способность разработать эффективную стратегию..

3. Национальные ресурсы и возможности, к которым относится весь спектр ресурсов (от демографических до сырьевых, а также интеллектуальных, образовательных и др.). При этом особое значение сегодня приобретает такой ресурс, как человеческий потенциал, накопленный нацией. При этом надо изначально понимать, что ресурсы всегда ограничены. Не может в принципе такого, чтобы ресурсов хватало "всегда и на всё", поэтому при попытках решить те или иные проблемы, достичь поставленных целей, важно правильно распределить имеющиеся и будущие ресурсы.

4. Качество, адекватность и эффективность национальной элиты. Ее способность к стратегическому прогнозу и планированию. В частности, к эффективному госуправлению.

5. Область формирования национальной стратегии (социально-экономической, военной доктрины, финансовой и т.д.), которая, как видно, является производной от заявленных целей и проблем, а также имеющихся ресурсов.

6. Наконец, внешние факторы - мировые реалии и объективные мировые тенденции, которые сегодня во многом связаны с глобализацией. Это, прежде всего, военно-политическая ситуация в мире (наличие или отсутствие угрозы), экономическая ситуация (экономический подъем, спад или стагнация), мировые цены, научно-технические тенденции и пр.

Понятно, что формулировать проблемы, стоящие перед нацией, без учета этой составляющей, - невозможно. Более того, иногда эти факторы начинают доминировать, даже предопределять стратегию государства (постановку проблем и целей, а также распределение ресурсов). Так, в конце 30-х годов, накануне и в начале 2-ой мировой войны, СССР был вынужден направлять на подготовку к войне до 80% своих ресурсов, экономика была милитаризована, а возможностей для социально-экономического развития практически не оставалось.

К сожалению, в последние десятилетия мировые реалии и тенденции оценивались российской элитой не до конца адекватно. Так, в 80-ые и 90-ые годы существовала эйфория относительно готовности США и Запада использовать военную силу против других государств, даже утверждалось, что "наступил вечный мир". Во всяком случае до нападения на Югославию. Немалые иллюзии существовали и по отношению к России, когда считалось, что посткоммунистическая страна стала частью и союзником западных стран. Подобная неадекватность привела к существенным ошибкам, даже преступлениям во внешней и внутренней политике страны - неоправданным уступкам, развалу армии и силовых структур, уходу государства из экономики и идеологии.

Базовые ценности и национальные интересы - объективные критерии, существующие вне частных представлений, но адекватность (или неадекватность) их осознания правящей элиты ведет к формулированию целей, которые могут либо соответствовать национальным интересам и ценностям, либо им противоречить. Спектр адекватности - широк. Во всяком случае, какое-то время, как это нередко бывает в истории. Если через "линзу" верных представлений элиты трансформируются объективные интересы в истинные цели, то это свидетельствует как о хорошем качестве элиты, так и о том, что перед будущей стратегией сформулированы верные цели. Естественно, что при адекватном восприятии целей необходима и адекватная оценка имеющихся ресурсов.

Но нации и государства существуют не в вакууме, а во вполне конкретной исторической реальности, в которой происходят жизненно важные для них процессы. Глобализация существенно усиливает это влияние, в ряде случаев и для многих стран делает его решающим. Так, мировые цены, военно-политическая ситуация, научно-технический прогресс и др. стали в последние годы важнейшими факторами, которые должны не только учитываться, но и заранее приниматься во внимание при принятии тех или иных решений. При формировании российских бюджетов, например, прогнозные оценки цен на нефть имеют важнейшее значение.

Наконец, достижение этих целей зависит от искусства стратегии, включая искусство использования имеющихся ресурсов, учет международных факторов. Именно искусства, в котором аккумулируются как знания по широкому, даже практически неограниченному спектру вопросов, опыт - политический, военный, экономический, идеологический - и талант управленца, политика. Так, если цели не подкреплены соответствующим ресурсом, то стратегия - авантюристична. Примеров мы знаем немало. С другой стороны, если цели значительно недооценивают собственные возможности и объемы ресурсов не амбициозны, то они не просто не амбициозны (как порой происходит в сегодняшней России), но ведут к стагнации.

В современной России мы сплошь и рядом видим и то, и другое. Мы нередко заявляем об амбициозных проектах, не осознавая до конца необходимый объем ресурсов (в т.ч. и ресурса времени). Или обращаемся для достижения поставленных целей к другим ресурсам, пытаемся решить эти задачи заведомо неэффективными методами.

Но чаще мы видим в силу бюрократичного характера власти отсутствие амбициозных, "масштабных", как не раз говорили Д.Медведев и В.Путин, целей. Мы нередко заведомо низко ставим планку", не используем все свои резервы, ресурсы и возможности. Это, естественно делает наши стратегии неконкурентными, ибо чего-то значительного добиться без мобилизации всех ресурсов в интересах опережающего развития невозможно.

Таким образом, изначально базовые ценности и национальные интересы являются основной, фундаментом любой стратегии, которая, в свою очередь, также прямо зависит от формулируемых элитой целей. Все вместе - ценности, национальные интересы и цели - как система - выступают в качестве идеологии и становятся фундаментом для стратегии. Выбор той или иной стратегии, таким образом, зависит в конечном счете от базовых основ идеологии.

Но не только. На этот выбор оказывают серьезное воздействие два других, также идеологических, но уже вполне субъективных, фактора.

Во-первых, это субъективное восприятие элитой существующих реалий, прежде всего, национальных интересов, а также ценностей. Это восприятие иногда может не только не отражать потребностей нации, но и прямо противопоставлять им. Прежде всего из-за корыстных, как правило, экономических интересов, либо простого непрофессионализма. Но чаще - из-за ошибочных превалирующих идеологических постулатов.

Кроме того, возможна, даже вероятна, недооценка или переоценка элитой собственных ресурсов. И это - тоже элементы субъективизма в идеологии. И то, и другое одинаково плохо, ибо влияет на реальность формулирование внутриполитических и внешнеполитических целей. Иногда самобичевание и уничижение в отношении собственного прошлого, реальных и мнимых ошибок, ведет к тому, что превалирующей идеологической тенденцией становится недооценка собственных культурных, исторических, интеллектуальных и политических ресурсов. Требования "покаяния" в 80-е годы, огульная критика советского опыта, разговоры о "вечном русском пьянстве и лени", как это ни покажется странным находятся в одном русле с вполне прагматическими требованиями переоценки итогов 2-ой мировой войны (, значит, и роли СССР в послевоенном устройстве), от которых совсем уже недалеко до заявлений о выплате Россией компенсаций за оккупацию".

Между тем, культурный, духовный и исторический потенциал России не просто огромен, но имеет и особое значение на нынешнем этапе развития человеческой цивилизации. Этот потенциал стремительно превращается в фактор развития, мощный ресурс. Связано это прежде всего с главной тенденцией мирового развития - превращением творческого потенциала личности в ведущий фактор развития как экономики, так и общества. Но, ведь основу этого человеческого потенциала составляет культура, образование и духовность. Соответственно их недооценка, а тем более пренебрежение к этим ресурсам, неизбежно ведет и к недооценке ресурсов всей нации.

Во-вторых, на идеологию (и, как следствие, - на стратегию) оказывают влияние внешние факторы. Как объективные - тенденции развития научно-технического прогресса, экономические тенденции, развитие мировых рынков и т.д., - так и субъективные - политика тех или иных государств. Подготовка фашистской Германии к войне во второй половине 30-х годов ХХ века, например заставила СССР всерьез, радикально изменить не только свои долгосрочные планы развития (включая пятилетки), но и повлияла на фундаментальные идеологические ценности ВКП(б), заставило изменить внешнеполитическую иерархию целей, скорректировать политику в отношении ресурсов, повлияло на социальную политику (отмена выходных, мобилизационная готовность и т.п.).

Иначе говоря, формулирование идеологии и вытекающей из нее стратегии (даже по этой вполне примитивной схеме) находится под влиянием многих объективных и субъективных факторов. Их адекватный учет, использование прямо зависит от искусства политиков, из знаний и нравственности, а, кроме того, способности к стратегическому прогнозу и планированию.

В России с 2006 года мы находимся на стадии переоценки как наших национальных интересов и базовых ценностей, так и разработки стратегии. Происходит эти по двум основным причинам.

Во-первых, в прежние десятилетия мы (точнее, наша элита) - и "коммунисты", и "демократы" - часто неадекватно оценивали наши ценности и интересы. Сегодня требуется не только вернуться к истокам наших национальных интересов, но и переосмыслить реальное место России в мире, выработать стратегию развития. Строго говоря, многочисленные выступления 2006-2010 годов В.Путина, Д.Медведева, С.Иванова, В.Суркова посвящены именно этому. И хорошо, что именно президент В.Путин сказал об этих ценностях весной 2007 года в своем послании Федеральному Собранию: "...духовное единство народа и объединяющие нас моральные ценности - это такой же ванный фактор развития как политическая и экономическая стабильность"[14] (подч. А.П.).

Завершился период экономического восстановления к 2007-2008 годам, но - и об этом мало ещё говорят - завершился период самобичевания, недооценки собственных возможностей, неоправданного и некритического оптимизма в отношении западных стран и их намерений. Мы устали не только от экономики неолибералов, но и от их идеологии. Настолько, что даже трудности кризиса 2008-2010 годов заметно не отразились на новом курсе, заявленном В.Путиным и продолженном Д.Медведевым. Идеология (точнее - неидеология) периода развала стала уступать место идеям (ещё не идеологии) развития и восстановления национальной идентичности.

Не случайно, что именно со второй половины нынешнего десятилетия появился запрос на различного рода стратегии и концепции, т.е. по сути идеологические продукты, в национальном, отраслевом, региональном и даже местном масштабе, рассчитанные на долгосрочную перспективу.

Во-вторых, как видно из рисунка описывающего алгоритм стратегии, определение национальных интересов зависит во многом и от имеющихся ресурсов. Повторю, - как материальных, так и не материальных. Их, конечно же, в России стало больше, а значит и заявленные цели могут быть иные, более амбициозными. Напомню, что к 2007 году ВВП России достиг уровня 1990 года и даже кризис 2008-2010 годов качественно не изменил этой ситуации. Но, главное, мы начинаем учиться использовать не только материальные ресурсы, но и ресурсы человеческого потенциала - интеллектуальные, духовные, нравственные. Пока ещё плохо. И во многом потому, что о них заявлено в многочисленных стратегиях, но в реальности ещё мало что сделано. Этот процесс осмысления, развития неизбежно связан с идеологией, без которой говорить об эффективном использовании имеющихся ресурсов, формулировании реальных и амбициозных целей - бессмысленно. Кстати, в Стратегии национальной безопасности России до 2020 года о развитии человеческого потенциала говорится на удивление мало. Этот фактор даже не выступает в качестве главной цели развития общества и экономики. Так, в Разделе III Стратегии (Национальные интересы Российской Федерации и стратегические национальные приоритеты (!!!)) они даже не упоминаются. Как цель, но только как объект инвестиций. Цитирую по документу, принятому, напомню, в мае 2009 года:

"III. Национальные интересы Российской Федерации и стратегические национальные приоритеты

21. Национальные интересы Российской Федерации на долгосрочную перспективу заключаются:

- в развитии демократии и гражданского общества, повышении конкурентоспособности национальной экономики;

- в обеспечении незыблемости конституционного строя, территориальной целостности и суверенитета Российской Федерации;

- в превращении Российской Федерации в мировую державу, деятельность которой направлена на поддержание стратегической стабильности и взаимовыгодных партнерских отношений в условиях многополярного мира.

22. Внутренние и внешние суверенные потребности государства в обеспечении национальной безопасности реализуются через стратегические национальные приоритеты.

23. Основными приоритетами национальной безопасности Российской Федерации являются национальная оборона, государственная и общественная безопасность.

24. Для обеспечения национальной безопасности Российская Федерация, наряду с достижением основных приоритетов национальной безопасности, сосредоточивает свои усилия и ресурсы на следующих приоритетах устойчивого развития:

- повышение качества жизни российских граждан путем гарантирования личной безопасности, а также высоких стандартов жизнеобеспечения;

- экономический рост, который достигается прежде всего путем развития национальной инновационной системы и инвестиций в человеческий капитал;

- наука, технологии, образование, здравоохранение и культура, которые развиваются путем укрепления роли государства и совершенствования государственно-частного партнерства;

- экология живых систем и рациональное природопользование, поддержание которых достигается за счет сбалансированного потребления, развития прогрессивных технологий и целесообразного воспроизводства природно-ресурсного потенциала страны;

- стратегическая стабильность и равноправное стратегическое партнерство, которые укрепляются на основе активного участия России в развитии многополярной модели мироустройства.

Недооценка ресурса человеческого потенциала - прямое следствие недооценки идеологии в последние десятилетия, которая почти 20 лет не только не участвовала в идеологических спорах и разработке собственных моделей опережающего развития, но и сама "добровольно" превратилась в "рынок" для агрессивной экспансии чужих идеологий. За этот период на российском идеологическом и мировоззренческом рынке появилось множество чуждых идей и систем. Не стоит думать, что это произошло случайно: кто-то ведь финансировал исследования и публикации, заботился о "своих" СМИ и институтах Гражданского общества.

Пока в СССР и России ликвидировались средства идеологической борьбы, созданные в годы конфронтации, в целом ряде стран создавались новые и модернизировались старые государственные и общественные институты, предназначавшиеся для этих целей, т.е. мы не только обезоружили себя перед чужими идеологиями, но и сами интеллектуально разоружились. Отчетливо это стало видно в 2008-2009 годах, когда внешняя и внутренняя политика России стала "вызывать беспокойство" и, соответственно ответную реакцию Запада".

Нации, чьи элиты не знают и не защищают своих национальных интересов и не могут сформулировать внятных целей, стратегий, - обречены на уничтожение. Но российская элита во многом формировалась в 90-ые годы, когда категории "национальные интересы", и "ценности" не только не признавались, но даже высмеивались, т.е. эта элита во многом росла и воспитывалась на наднациональных и безнравственных, в т.ч. неолиберальных, ценностях, заменивших коммунистическую идеологию под предлогом "деидеологизации".

Создание Комиссии по противодействию фальсификации истории в мае 2009 года стало первой публичной попыткой государства "вернуться в идеологию", хотя и до этого В.Путин, Д.Медведев, В.Сурков и говорили об этом. Но "вскользь", бессистемно, походя, не акцентируя специально внимания.

Не случайно в этой связи то, что появившаяся "идеология" Единой России" прямо отсылает читателя к идеологическим сигналам В.Путина. Так, в документе, подготовленном алтайскими единороссами "Ценности и приоритеты партии" в 2006 году, специальный раздел посвящен этой теме. Он так и называется "Идеология президента - идеология партии". Далее цитирую: ""Единая Россия" за основу своей деятельности принимает основополагающие ценности, изложенные в выступлениях Президента. Главной ценностью для партии является человек. Вот почему "Единая Россия" поддержала предложенные В.В.Путиным приоритетные национальные проекты: здоровье, качественное образование, доступное жильё, развитие ЛПК. Именно от успешного развития этих сфер зависит будущее каждого конкретного человека, а значит и страны в целом.

Непосредственно вопросам приоритетных национальных проектов посвящено выступление Президента РФ В.В.Путина на встрече с членами Правительства, руководством Федерального собрания и членами Президиума Государственного совета (05.09.05).

Партия выступила с предложениями всесторонней поддержки президентских инициатив, внесла свои конкретные предложения по их осуществлению и взяла на себя ответственность за их реализацию на местах"[15].

Таким не случайно и то, что антикризисная стратегия России в 2008-2010 годах не основывалась ни на стратегии развития (хотя иногда и появлялись дежурные ссылки о сохранении Концепции социально-экономического развития 2020 в условиях кризиса), ни на идеологии. Сами антикризисные мероприятия имели явно неидеологизированный, бессистемный характер. Что видно хотя бы из многочисленных выступлений на этот отчет, где идеология развития оставалась за скобками рассуждений об антикризисных мерах[16].

Попытки заменить национальную идеологию "общечеловеческими ценностями", "прагматизмом" и другими искусственными всевдоидеологическими конструкциями привели не просто к провалу, а к поражению России в идеологической борьбе, утрате большинства позиций. И многие наши нынешние беды - запутанные национальные и федеративные отношения, экономическая дезинтеграция, "суверенитеты" и т.д., - лишь следствие "идеологического разоружения", поражения нации и государства. Мы не успели (или не смогли) трансформировать идеологию СССР, принадлежавшую индустриальной эпохе, к идеологии информационно-технологического этапа развития человечества. Мы вообще "забыли" об идеологии, созидании и развитии, занятые разрушением советского общества и государства. Сегодня важно ещё раз вспомнить о причинах и годах "возвращения идеологии".

Более того, первый период правления В.Путина, - период внутриполитической стабилизации и восстановления экономики, также по разным причинам не способствовал разработке перспективных идей и моделей. Отчасти - по объективным причинам (было не до этого), но, отчасти, и из-за того, что главный политик (и он же должен был быть идеологом) - В.Путин - видимо сознательно не хотел брать на себя откровенно идеологические функции. Вплоть до 2006 года.

Между тем уже после завершения восстановительного периода 2000-2007 годов, объективно возникла потребность сформировался общественный запрос на идеологию как во внешней среде (необходимость идентификации себя в мире, своих интересов и целей), так и во внутренней (российскому обществу нужна цель развития). Причем, чем лучше обстояли дела в социально-экономической области, тем неотложнее, актуальнее становилось задача принятия стратегии и обязательная в этой связи задача формулирования идеологических приоритетов. Не случайно, что в послании президента России 2007 года обе эти задачи оказались совмещены. Так, примечательно, что ускорение темпов развития в первой половине 2007 года совпало с ускорением роста доходов населения: темпы промышленного роста и ВВП превысили 7%, а доходов граждан и реальной зарплаты - 13% и 18,4% соответственно[17].

В этот же период был сформирован прогноз и бюджет на 2008-2010 годы. В целом эту ситуацию весны 2007 года хорошо описал бывший посол Великобритании в Москве Р.Брейтуэйт: "Российские политики снова обрели необходимую уверенность в себе, чтобы высказывать свое видение национальных интересов России независимо от того, совпадает ли оно с мнением Запада. Но эта уверенность до сих пор зыбка, слишком зависима от цен на нефть, от внутренней политической стабильности, основанной на централизации и жесткой дисциплине. Чувство агрессивной уязвимости до сих пор сквозит во всех смелых речах"[18].

Это точное признание английского дипломата, на мой взгляд, говорит одновременно о непонимании Западом мотивов российской элиты, с одной стороны, но, одновременно, и о том, что сами эти мотивы не до конца сформулированы, с другой.

Таким образом, усиление государства без его ясной идеологической составляющей, отмечено в 2006 году, привели к росту настороженности за рубежом, усилению враждебной критики в адрес России. Усиление идеологии, в основе которой находилась не доктрина, а выступления лидера, "сигналы" обществу неизбежно вызывает вопросы как за рубежом, так и внутри страны. И обеспокоенность тоже, ведь не ясно (куда в конечном счете заведут эти "сигналы". Как отмечал в декабре 2006 года министр иностранных дел РФ С.Лавров, "нарастание такой критики происходит по мере того, как Россия становится более уверенной в своих силах. Наверное, всегда есть желание у конкурентов постараться своего партнера-конкурента как-то ослабить"[19].

Наверное, это самое простое объяснение. Но не обязательно самое верное. Дело в том, что сильное, независимое государство, которым становится Россия, должно четко себя позиционировать в мире. И прежде всего идеологически. Наши партнеры и союзники, а тем более оппоненты, должны ясно знать, чего мы хотим и что мы готовы за это заплатить, а за что нет. На мой взгляд, они готовы смириться даже с нашими завышенными амбициями, если мы их толком сможем заявить и аргументировать. Но с чем они определенно не готовы смириться, так это с нашей непрогнозируемостью, завуалированностью целей, вытекающей из отсутствия внятной идеологии и стратегии.

Важно, на мой взгляд, осознавать, что в эпоху глобализации, не имея своей ясной идеологии, мы ставим по угрозу как свою национальную идентичность и суверенитет, так и отказываем себе в продуманной долгосрочной стратегии инновационного и ускоренного развития, которая на самом деле является следствием идеологии и согласованного алгоритма стратегии развития. В конечном счете, лишаем себя будущего. Простой пример. На встрече с представителями крупного бизнеса 6 февраля 2007 года Владимир Путин призвал создать условия для диверсификации экономики, чтобы обеспечить "инновационный путь развития". И хотя эксперты оценили этот тезис как программный для последнего года президентства Путина, его выполнение столкнется с большими предвыборными трудностями[20], прежде всего, неготовностью бизнеса и государства к реальному переходу на инновационный путь развития.

Собственно эта и произошло в последующие три года: заявления и инновационные программы, не подкрепленные реальными механизмами реализации, причем механизмами системными, идеологическими, а не разовыми решениями, привели практически к нулевому результату к 2010 году. Горькая оценка неспособности к инновациям, прозвучавшая в 2010 году у Д,Медведева, во многом была предопределена всеми предыдущими действиями власти. Если вновь обратится к рисунку, на котором изображен алгоритм стратегии, то мы увидим, что обязательная роль в нем предполагается не только декларированию и даже нормативно-правовому оформлению цели, но и обеспечению такой стратегии необходимыми ресурсами. А необходимых ресурсов для развития человеческого потенциала и инноваций выделено не было. Так, только весной 2010 года было сказано о льготном налогообложении инноваций и образования, но при этом кредитная политика, как была, так и осталась, антиинновационной. В целом же можно констатировать, что в 2009-2010 годах власть только начала процесс обеспечения своей инновационной стратегии необходимыми ресурсами. Вопрос о том, насколько быстро пойдет этот процесс в условиях кризиса, остается открытым.

Сегодня в 2010 году в США, например, свыше 90% прироста ВВП обеспечивается за счет экономики знаний и развития человеческого потенциала, а более 60% всех предприятий имеют инновационный характер (Для России этот показатель равен 5%).

Этот та реальная точка отсчета, от которой мы должны исходить при реализации стратегии опережающего развития. И начинать надо было с системного анализа проблемы развития, хотя бы самого простого, в котором раскрывался алгоритм стратегии.

Алгоритм раскрытия экономического развития страны, общества[21]:

1. Влияние географического положения страны на развитие хозяйства.

2. Направления государственной экономической политики.

3. Развитие промышленности: районы; специализация регионов; виды, характер и особенности организации производства; типы промышленных предприятий; технические достижения; объем выпускаемой продукции и пути ее реализации.

4. Развитие торговли.

5. Развитие сельского хозяйства: земледелие (разновидности культур, развитие орудий труда и сельскохозяйственной техники, урожайность); скотоводство; промыслы; объем производимой продукции и пути ее реализации.

6. Развитие форм собственности.

7. Финансовое развитие страны (состояние денежной системы; банки, ростовщичество); финансовая политика государства.

8. Роль экономики в социально-политическом развитии страны.

9. Место страны в мировом производстве.

Действительно, сегодня не надо никому доказывать, что без инновационного взлета наша экономика обречена на прозябание, на вечное сохранение статуса сырьевого придатка ведущих мировых держав. Но кому сегодня в России реально нужна инновационная модель развития экономики? Как пессимистически считает начальник инспекции контроля расходов федерального бюджета на науку и образование Счетной палаты Вениамин Соколов, правительство замораживанием в различных фондах гигантских средств показывает, что федеральных чиновников эта идея, несмотря на декларации, мало волнует. Инновационная экономика не очень интересна и нашему бизнесу - он не предъявляет спроса на инновационный продукт. И уж тем более мы не нужны с нашими инновациями на международных рынках, там их и без того хватает. То есть отсутствуют три основных фактора, способных поднять инновационную среду. А потому в наших условиях инновационная модель развития изначально конфликтна. Поэтому для ее продвижения нужны политическая воля и создание соответствующих институтов[22]. Одних деклараций мало.

Но не только. Сами по себе эти приоритеты идеологически до конца не выстроены, а тем более не подкреплены реальными, значимыми ресурсами. Так, в послании 2007 года Федеральному Собранию В.Путин декларировал выделение 180 млрд. рублей (7 млрд. долл.) на развитие нанотехнологий. США на четыре года выделили 3,7 млрд., а ЕЭС на 3 года - 1,3 млрд. евро. При этом не вполне ясно, почему эти расходы (сопоставимые со всеми расходами на фундаментальную науку) идут только на нанотехнологии. Как отмечают российские эксперты, "Приравнивание всего научного бюджета РФ к объему отдельно взятой наноинициативы - сильное решение. Даже во времена советского атомного или космического проектов пропорции были иными. Впрочем, эксперты уже устали повторять, что по всему НТП-фронту нынешняя Россия атаковать не в состоянии и стоит определиться с приоритетами. Вот вам и приоритет"[23].

По меньшей мере, это решение Президента РФ должно быть объяснено в рамках не только стратегии развития науки и экономики, но и идеологически. Так как это было в свое время с космическими и ядерными программами, ведь недофинансирование остальных областей фундаментальной науки и НИОКР - очевидно. Тем более непонятно, почему из инновационной политики властью в 2007-2010 годах "выпала" социо-гуманитарная сфера. Инновации - это, прежде всего, люди, развитие человеческого потенциала, а затем уже технологии. Эта приоритетность в деятельности власти спутана.

Мода на инновации и модернизацию, появившаяся в 2007-2010 годы в риторике руководителей разного уровня, - явление не плохое. Но эта мода может остаться только риторикой, если не последуют результаты. Пока мы этого не наблюдаем, что вынудило даже Д.Медведева и В.Путина не раз в 2009-2010 годах говорить о том, что инициативы тонут в бюрократической пучине.

Алгоритм стратегии опережающего развития предполагает, что во-первых, правильно, адекватно сформулированы проблемы и цели, во-вторых, они выстроены в приоритетном порядке, в-третьих, что они учитывают и используют мировые тенденции развития наконец, в-четвертых, что эти приоритеты обеспечены всеми необходимыми ресурсами государства и общества.

Последнее обстоятельство следует конкретизировать. Ресурсы - это не только финансы, но и весь спектр потенциальных возможностей. Причем не только государства, но и всего общества. От ресурса времени, до административного, организационного и прочих ресурсов, среди которых особое значение имеют моральный и психологический ресурсы (потенциалы). Не будучи мобилизованы (а в отсутствии, идеологии этого сделать нельзя), эти ресурсы не используются. И, наоборот, когда власть и общество понимают значение этих ресурсов для достижения желаемой цели, способны и хотят их мобилизовать то получается феноменальный результат. Вспомним, хотя бы, как в 1941-1942 годах проходила мобилизация этого потенциала. Если в 1939-1941 годах Германия и ее союзники имели примерно в 2-3 раза больше ВВП и производственных мощностей, чем СССР, то даже после оккупации значительной части европейской территории СССР к концу 1942 года наша Родина, ее Граждане смогли производить уже больше танков, самолётов, орудий, чем агрессоры.

Кроме того, за инновации надо платить. Реальными деньгами и временем, не ожидая немедленной отдачи. Но ни бизнес, ни правительство пока не готовы платить масштабные деньги за перспективные результаты. Бизнес - потому, что ему выгодно вкладываться в короткие и высокорентабельные проекты, а правительство - потому, что чиновник в принципе не думает о перспективе более года. Для этого такой чиновник должен стать государственным деятелем, т.е. идеологом. Да и сама правительственная команда должна быть спаяна идеологией опережающего развития. Пока что этот процесс ещё только начинается.

У этой идеологической проблемы, таким образом, есть прикладное, вполне экономическое значение: 2006-2009 годы завершили стабилизационный, восстановительный, "переходный" этап развития России, неизбежно и неотложно ставя проблему выбора дальнейшей экономической стратегии страны в ХХI веке. Период "стабилизации", о котором Президент говорил еще в 2004 году, заканчивается. Уже сегодня заметны элементы нового периода - развития. Кризис 2008-2010 годов помешал этому процессу, в т.ч. и потому, что страна осталась со слабой структурой экономики и без идеологии развития, роль которой, конечно же, не смогла выполнить "Концепция 2020".

Вот почему важно представить не только власти, "для себя", но и для всей элиты и нации максимально адекватно будущее России[24].

А это уже идеологический выбор. Причем общенациональный. Это обязательное условие при принятии сегодняшних важнейших политико-экономических решений. Нужно ясное направление, вектор, ошибка в выборе которого сейчас на крошечную величину, приведет в будущем - лет так через 10-15 - к огромным отклонениям. Иногда уже непоправимым.

_______________________

[1] Есть множество определений понятия "алгоритм", причем каждое из них отражает его важную особенность. Например, "АЛГОРИТМ - система правил, сформулированная на понятном исполнителю языке, которая определяет процесс перехода от допустимых исходных данных к некоторому результату и обладает свойствами массовости, конечности, определенности, детерминированности.

Слово "алгоритм" происходит от имени великого среднеазиатского ученого 8-9 вв. Аль-Хорезми (Хорезм - историческая область на территории современного Узбекистана). Из математических работ Аль-Хорезми до нас дошли только две - алгебраическая (от названия этой книги родилось слово алгебра) и арифметическая. Вторая книга долгое время считалась потерянной, но в 1857 в библиотеке Кембриджского университета был найден ее перевод на латинский язык. В ней описаны четыре правила арифметических действий, практически те же, что используются и сейчас. Первые строки этой книги были переведены так: "Сказал Алгоритми. Воздадим должную хвалу Богу, нашему вождю и защитнику". Так имя Аль-Хорезми перешло в Алгоритми, откуда и появилось слово алгоритм. Термин алгоритм употреблялся для обозначения четырех арифметических операций, именно в таком значении он и вошел в некоторые европейские языки. Например, в авторитетном словаре английского языка Webster"s New World Dictionary, изданном в 1957, слово алгоритм снабжено пометкой "устаревшее" и объясняется как выполнение арифметических действий с помощью арабских цифр.

Слово "алгоритм" вновь стало употребительным с появлением электронных вычислительных машин для обозначения совокупности действий, составляющих некоторый процесс. Здесь подразумевается не только процесс решения некоторой математической задачи, но и кулинарный рецепт и инструкция по использованию стиральной машины, и многие другие последовательные правила, не имеющие отношения к математике, - все эти правила являются алгоритмами. Слово "алгоритм" в наши дни известно каждому, оно настолько уверенно шагнуло в разговорную речь, что сейчас нередко на страницах газет, в выступлениях политиков встречаются выражения "алгоритм поведения", "алгоритм успеха" и т.д." (www.krugosvet.ru). В этом определении для меня важен вывод "на понятном исполнителю языке", ибо идеология должна быть изложена понятным языком для широкого круга граждан, а не "птичьими" макроэкономическими терминами.

Следующее определение (ru.wikipedia.org) - "Алгоритм - это последовательность действий, направленных на получение определённого результата за конечное число шагов" - на мой взгляд, очень важно. Именно такой последовательности нам сегодня и не хватает. Впрочем как и конечного результата.

[2] Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г., N 537.

[3] Е.Подолько. Гармония превыше Мамоны // Политический журнал. 23 июля 2007 г. N 2122, с.62.

[4] За последние полтора-два десятилетия компьютер стал неотъемлемым атрибутом нашей жизни, компьютерная лексика становится всё более привычной. Слово "алгоритм" в наши дни известно, вероятно, каждому. Оно уверенно шагнуло даже в разговорную речь, и сегодня мы нередко встречаем в газетах и слышим в выступлениях политиков выражения вроде "алгоритм поведения", "алгоритм успеха" или даже "алгоритм предательства". Академик Н.Н.Моисеев назвал свою книгу "Алгоритмы развития", а известный врач Н.М.Амосов - "Алгоритм здоровья" и "Алгоритмы разума". А это означает, что слово живёт, обогащаясь всё новыми значениями и смысловыми оттенками. (http:///ru.wikibooks.org).

[5] Ан.Торкунов. Школа российской идентичности // Независимая газета, 14.10.2009 г.

[6] Связывающие Алгоритмы / http://www.superidea.ru/2006/05/12.

[7] Н.Злобин. Модернизация в минималистском стиле // Российская газета, 24.03.2010 г., с.3.

[8] Стратегия национальной безопасности России до 2020 года / Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. N 537.

[9] Е.Подолько. Гармония превыше Мамоны // Политический журнал. 23 июля 2007 г. N 2122, с.61.

[10] Ан.Торкунов. Мир становится другим // Мир и политика, N 1(28), январь 2009 г.

[11] А.Подберезкин, С.Абакумов. Глобализация и Гражданское общество...

[12] Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года. Утверждена Указом от 12 мая 2009 г.

[13] В основу этого рисунка положены материалы спецкурса, проводимого ещё в 70-ые годы в МГИМО(У) М.А.Хрустаевым и Н.А.Злобиным.

[14] В.Путин. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 27 апреля 2007 г., с.3.

[15] Altay Daily Review. 15.05.2006 г. // http://www.bankfax.ru

[16] См., например. И.Родин, Путин готовится к отчету // Независимая газета, 25.03.2010, с. 3.

[17] Население сдалось росту доходов // Коммерсант. 4 мая2007 г., с.2.

[18] Р.Брейтуэйт. Хватит раскачивать лодку // Ведомости. 4 мая 2007 г.. с.А4.

[19] М.Зыгарь. Великодержавный оптимизм // Коммерсант. 21 декабря 2006 г., с.9.

[20] Дискурс кубышки // Ведомости. 15 февраля 2007 г., с.1.

[21] http://pedagog-novator.ru, May 14th, 2009.

[22] В.Гурвич. Подайте на инновации! // Политический журнал. 23 июля 2007 г., с.46.

[23] А.Громов и др. Стратегия на настоящее // Эксперт. 2007 г., N 17, с.61.

[24] С удовлетворением хочу отметить, что в 2006 году проблема разработки стратегии страны стала уже не только очевидной, но и предметом для обсуждения. В 2000 году, когда была опубликована книга "Стратегия для будущего Президента России" это еще не было столь очевидным. Целые группы авторов, включая коллектив внутри ветвей власти в 2004-2005 годах занималась этой проблемой. Приведем лишь один пример - книгу коллектива ученых Института экономики РАН под руководством Л.Абалкина "Взгляд в завтрашний день", где в предисловии делается примечательное замечание: "Вопрос о будущем России, о завтрашнем дне страны волнует миллионы россиян. Ответ на него имеет не только политический и социально-экономический смысл, но и духовно-нравственное содержание. Без четкого видения контуров будущего усилия по преобразованию общества бессмысленны. Нарастают апатия и пассивность, усиливается стремление урвать у жизни какие-то блага уже сейчас. Для четкого взгляда в будущее нужна долгосрочная стратегия. Ее разработка и принятие - это составное звено самоопределения России". (Л.Абалкин. Взгляд в завтрашний день. М.: Институт экономики РАН. 2005. с.1.).


Алексей Подберезкин - профессор МГИМО

01.04.2010

www.viperson.ru

Док. 623841
Перв. публик.: 01.04.10
Последн. ред.: 05.04.10
Число обращений: 0