Самые худшие решения - половинчатые и непоследовательныеНазад
Самые худшие решения - половинчатые и непоследовательные
Интервью Махмута Гареева в рубрике "мнение" N5-2006
Генерал армии Махмут Ахметович Гареев родился в июле 1923 г. в Челябинске. В ноябре 1941 г. окончил Ташкентское пехотное училище. Воевал на Западном, 3-м Белорусском и 1-м Дальневосточном фронтах. Победу в 1945 г. встретил старшим офицером оперативного отдела штаба армии. Окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, Военную академию Генерального штаба. Обе - с золотой медалью. Будучи главным военным советником в Афганистане, фактически командовал войсками президента Наджибуллы. Несмотря на предсказания падения кабульского режима в течение нескольких месяцев, удерживал положение почти 2 года. Президент Академии военных наук, доктор исторических и военных наук, действительный член Академии наук Татарстана, профессор. Автор более десятка книг, 200 научных работ. Лауреат Государственной премии. Награжден 17 орденами и многими медалями.
Вооруженные силы и все процессы, происходящие внутри и около них, всегда и в любой стране привлекали к себе внимание. Это вполне объяснимо. Армия не только гарант стабильности, она - своеобразная визитная карточка своего государства. В качестве сегодняшнего собеседника мы выбрали военачальника, стаж службы которого в Вооруженных силах составляет более 50 лет. Его авторитет и опыт востребованы до сих пор, а научные изыскания, которыми занимаются он и организация, им возглавляемая, будут полезны еще не одно десятилетие.
- Махмут Ахметович, в прошлом году Академия военных наук отметила 10-летие со дня своего создания, и мы об этом писали. Что изменилось за этот год, и чем академия занимается сегодня?
- Академия была создана Указом Президента РФ в целях развития и углубления фундаментальных и прикладных исследований по проблемам обороны и стимулирования военно-научной деятельности. Нам удалось сохранить этот вектор направленности работы АВН. После 1991 г. свыше 85% докторов наук оказались уволенными из Вооруженных сил и покинули ВПК. Благодаря Академии этот потенциал удалось не только сберечь и объединить, но и привлечь к научной работе. Сегодня в составе АВН действует 12 региональных отделений, только действительных членов - около 600 чел. 70% от всего состава - генералы, адмиралы и офицеры в отставке, 30% - ученые, находящиеся на действительной военной службе.
Деятельность АВН осуществляется на основе самофинансирования за счет выполнения работ по контрактам с государственными, общественными и международными организациями, в том числе в интересах стран Содружества. Многие наши ученые участвуют в реализации социальных проектов по заданию Государственной думы, Совета Федерации и других госструктур. Но при этом основные усилия все же сосредоточены на анализе угроз, возникающих для России; исследовании путей предотвращения войн и вооруженных конфликтов; проблемах национальной безопасности; прогнозировании перспектив развития оружия, военной техники и т.д.
- На ваш взгляд, какие Вооруженные силы нужны сегодня России?
- Самый легкий и распространенный ответ лежит на поверхности: прежде всего Вооруженные силы должны быть компактными, технически хорошо оснащенными, мобильными и т. д. Но пока из вышеперечисленного можно говорить лишь о реализации одной компоненты: они действительно стали "компактными"! При оценке Вооруженных сил не может быть субъективного мнения, нужен глубокий объективный анализ. Какие угрозы для страны существуют или могут возникнуть; какие из этого вытекают оборонные задачи и какие силы нужны, чтобы эти задачи решать? Дать ответы на эти вопросы - одно из основных направлений деятельности нашей академии.
Для того чтобы Вооруженные силы России отвечали требованиям сегодняшнего дня, необходима иная экономическая составляющая. Никто из специалистов не против, чтобы при военном строительстве учитывались экономические возможности страны. Но если исходить из потенциальных угроз, которые нам могут навязать, и возникающей при этом необходимости защищаться, объяснение типа "экономические возможности не позволяют этого сделать" вряд ли кого-то устроит. Мы же не можем сказать противнику: "Вы пока на нас не нападайте, потому что наши возможности не позволяют отразить агрессию". Уважающие свою страну граждане все равно будут сопротивляться, и понятно, что не с одними автоматами Калашникова. Вот из этого прежде всего и нужно исходить.
У нас очень много правильных лозунгов и прожектов, в том числе и на самом высоком уровне, о том, что "Вооруженные силы должны быть способны выполнить любые задачи"... Никто не возражает, но как сделать их таковыми? Что для этого нужно? Именно этот вопрос должны задать себе те, кто подобные вещи декларирует. Поэтому и в военной доктрине, и в законе "Об обороне" вместо фразы "надо учитывать экономические возможности" должна быть четко прописана задача о создании соответствующей экономической базы, обеспечивающей надежную обороноспособность страны. В противном случае наша армия может оказаться в тяжелом положении.
И эту ситуацию нужно начать пересматривать сегодня, через 5 - 10 лет наверстать упущенное будет невозможно. Но само по себе провозглашение приоритетных направлений развития вооружения мало что дает. Нужна концентрация финансовых средств и интеллектуального потенциала страны. Как это было сделано после Великой Отечественной войны, при создании ракетно-ядерного оружия. Кто-то до сих пор ругает тогдашние власти: мол, все это было в ущерб развитию других видов вооружения, еще чего-то... Да если бы тогда не был сделан акцент на ракетно-ядерном оружии и космосе, наша страна никогда бы не достигла того стратегического паритета, на котором до сих пор зиждется наша оборонная безопасность.
- Какая роль при этом должна уделяться человеческому фактору?
- Разумеется, любая техническая составляющая без подготовленного личного состава - не более чем кусок металла. И в основном подход сегодняшнего смешанного комплектования армии - по контракту и призыву - правилен. Единственное пожелание, чтобы жизненность при этом присутствовала обязательно. Чтобы не было заблуждений и заявлений о всемогуществе сержантов-контрактников, которые якобы в состоянии кардинально решить проблему неуставных взаимоотношений. О таких вещах можно говорить только при максимальной взвешенности каждого шага. Почему-то забывается, что у каждого нормального молодого человека должна быть семья, и все время жить в казарме он не сможет. Это нужно учитывать при разработке новых общевоинских уставов. И воспользоваться, например, опытом армии США, других стран, где предусмотрена дополнительная плата, например за дежурство сержантов в сверхурочное время.
Что касается формирования оборонного сознания у людей - этот процесс стоит в одном ряду с вопросом технической оснащенности. Особенно в нынешних условиях, когда задачу по вытравливанию из психологии народа необходимости защиты Отечества никто в стане наших идеологических противников не отменял. Примеров тому предостаточно.
- Скажите, насколько участие российских Вооруженных сил в военных конфликтах последних лет было оправданно?
- Всякие военные конфликты, большие или малые, всегда лучше предотвращать. Еще древний китайский мыслитель Сунь Цзы говорил, что искусство полководца заключается в том, чтобы побеждать, не сражаясь. Если конкретизировать, то первая чеченская война со всех точек зрения была неоправданна, и ее можно и нужно было предотвратить. Возникла она исключительно по причине политических интриг, нечистоплотности некоторых политиков и военных деятелей. Не сомневаюсь, если бы тогда министром обороны был Георгий Жуков, этой войны не было бы. По крайней мере, он бы не стал делать заявлений, которые ввели в заблуждение руководство страны...
- И был бы снят с должности...
- Вполне возможно, но Жуков все равно остался бы при своем мнении, как это было в июле 1941 г. Сталин сместил тогда его с должности начальника Генштаба, но позже жизнь доказала, что Жуков был прав. Что касается чеченской войны - другого выхода не было: басаевцы напали на Дагестан. Но тогда у нас не было достаточно сил, чтобы добиться немедленной и успешной победы. Вообще же, когда принимается политическое решение на ввод войск, действовать следует более решительно.
Как это было, например, в Чехословакии в 1968 г. Если отбросить политические аспекты этой акции, с точки зрения военно-стратегической все было сделано грамотно. Тогда министр иностранных дел А. А. Громыко впервые ввел в лексикон термин "ограниченный контингент", и он же пытался внушить правительству, что достаточно будет двуз-трех дивизий. Министр обороны А. А. Гречко категорически возразил, сказав, что численностью меньше 25 дивизий он на это мероприятие не пойдет. И если бы не вняли тогда маршалу - быть войне. А так - встал наш контингент вокруг военных гарнизонов, и никто ни шевельнуться, ни пикнуть не мог. Хочу отметить, что политический резонанс одинаков - вводите вы в другую страну взвод, роту или несколько армий. Вы вводите войска. И это нужно четко себе представлять. В политике и военной стратегии самые худшие решения - половинчатые и непоследовательные.
Если бы таковых было меньше, возможно, и не было бы разговоров типа: "Военная мощь страны и армия сегодня не очень нужны, поскольку все можно решить дипломатическими и политическими путями". Пусть так, но если военные не могут взять штурмом объект или своевременно уничтожить какую-то банду, все сразу бьют в колокола: "Почему так долго и непрофессионально?!" И когда годами какие-то вопросы не разрешаются политическим или дипломатическим путем - особой тревоги нет. За такие промахи у нас не принято спрашивать строго. А зря, в век информационных войн и цветных революций эти ошибки - из категории очень серьезных...
- Последнее сокращение 300 генеральских должностей в армии - это, на ваш взгляд, ошибка? И не подрывает ли это смысл службы тех солдат, которые хотят стать генералами?
- Я бы не стал говорить, что это подрывает смысл службы. В любом решении есть свои плюсы и минусы. Одно время, например, в наших военных училищах по штату было более ста полковников. Представьте, в относительно небольшом воинском формировании целый строй - в папахах! Это не могло способствовать поднятию авторитета полковничьего звания. Но в деле сокращения нельзя ни перебарщивать, ни поступать в угоду политиканам. Нужно учитывать конкретные условия и сегодняшнюю армейскую специфику.
В небогатых армиях России или Китая всегда было генералов больше, чем у американцев. Заокеанские военнослужащие в сравнении с нашими имеют очень большое денежное содержание, поощряются другими благами. И они вполне комфортно чувствуют себя и без генеральского звания. У нас в этом отношении другая ситуация, и ничего другого, кроме звезд на погоны, офицеру и дать-то, по сути, нечего. Присвоение генеральского звания - это своего рода стимул. И ответственность. Дежурный генерал в ВВС, например, в ночное время - полновластный хозяин по небу, и свои решения подчас он должен принять в считанные секунды. Такие должности ни в коем случае не могут быть полковничьими. Нужен разумный и конкретный подход, а не просто погоня за среднеарифметическими показателями. Кстати, во Франции на 1000 военнослужащих приходится 1,5 генерала, в Великобритании - 2,4. В России на том показателе, который есть сегодня, вполне можно остановиться. Или - провести сокращение генералов и адмиралов в течение нескольких лет, по мере того как люди, уже получившие это звание, будут уходить в запас.
Да и нужно прямо сказать, что от формального сокращения 300 генералов Россия особо не разбогатеет. В этой связи невольно вспоминается недавний эпизод с одним российским губернатором-олигархом, который прикупил себе забаву за полмиллиона долларов - автомобильный номер Папы Римского, и классическое произведение Салтыкова-Щедрина о том, как один мужик двух генералов прокормил. Думаю, что такой "мужик", если его правильно организовать, мог бы без ущерба для госбюджета прокормить значительно большее количество генералов.
