Государственный архив едва не был `похоронен` благодаря Министерству культуры: интервью академика РАН Бориса Ананьича ИА RЕGNUМНазад
Государственный архив едва не был `похоронен` благодаря Министерству культуры: интервью академика РАН Бориса Ананьича ИА RЕGNUМ
Продолжается дело о переселении Российского Государственного исторического архива (РГИА). Напомним, что в декабре 2002 года Правительство РФ предложило РГИА освободить здания Синода и Сената на Исаакиевской площади, которые он занимал с 1835 года. Они должны перейти в ведение Управления делами Президента России. Распоряжение о выделении участка под строительство нового здания в Уткиной заводи было подписано губернатором Санкт-Петербурга Валентиной Матвиенко в ноябре 2003 г. Сейчас ФГУП "Дирекция по строительству и реконструкции объектов в Северо-Западном федеральном округе" Управделами Президента РФ ведет там строительство ударными темпами. О том, как начиналась история с переездом, как это отразится на состоянии отечественной науки и о том, в каком состоянии сейчас находится архивное дело в Санкт-Петербурге, рассказал корреспонденту ИА REGNUM известный ученый-историк, действительный член РАН Борис Ананьич.
Борис Васильевич, расскажите, пожалуйста, о коллекциях архива.
Это история России за весь 19-й и начало 20-го века - история отечества, наше прошлое. Если мы хотим, чтобы представления о прошлом основывалось не на мифах, а книги по истории России и школьные учебники были написаны на документальной основе, то мы должны тщательно хранить материалы архивов и делать все необходимое для того, чтобы они были доступны исследователям. РГИА - хранилище уникальных документов. Приведу несколько примеров. В советское время у нас серьезно не занимались изучением истории церкви. Сейчас положение изменилось. В РГИА - весь архив Синода. В последние годы возрос интерес к истории развития отечественной банковской системы, предпринимательства, благотворительности. В РГИА - огромный фонд Министерства финансов дореволюционной России, документы не только Государственного банка, но и крупнейших акционерных банков, банкирских домов. После революции 1917 года и национализации банков, вся их документация была передана в один архив. Исследователь может получить доступ к документам, которые в другой стране он бы получить не мог, ибо частные банки обычно не расстаются со своими архивами и не всегда допускают в них исследователей. Материалами РГИА пользуются все, кто занимается реставрацией городских памятников. Без архива невозможно изучать историю Российской государственности, формирования в России гражданского общества, изучать быт, повседневность. Регулярные посетители архива не только историки, но и архитекторы, литературоведы все, кто, интересуется русской культурой, экономикой. Ценность документов, здесь хранящихся, очень велика. Огромные пласты документации РГИА еще не исследованы по-настоящему. Я думаю, что в духовном и материальном отношении РГИА не менее ценен, чем Эрмитаж или Русский музей. Мне кажется, что эту ценность архива не вполне осознают те, кто начал подготовку его переселения. Меня это серьезно беспокоит.
Скажите, когда сотрудники архива впервые узнали о том, что им предстоит переезжать?
Не могу ответить на этот вопрос точно. Одно только можно сказать, что намерение построить новое здание для архива возникло не в связи с желанием помочь ему улучшить условия хранения, а с целью использовать здания Сената и Синода для каких-то других нужд. Одно из первых распоряжений о выселении РГИА предусматривало складирование его сокровищ в трех местах: в освободившемся помещении психиатрической больницы, в каком-то учреждении, принадлежавшем военному ведомству, и в тогда еще недостроенном здании Военно-морского архива. Поразительно, но этот документ получил одобрение в Министерстве культуры! Если бы это распоряжение было выполнено, то архив бы просто погиб. Попытка складировать документы архива вызвала протесты. Группа петербуржцев, в том числе Даниил Александрович Гранин, Михаил Борисович Пиотровский, академик Александр Александрович Фурсенко, обратилась по этому поводу с письмом к Президенту.
Как дальше развивались события?
Потом поступило другое распоряжение - о постройке для РГИА здания в Московском районе, там, где находится новое здание Российской Национальной библиотеки. Была образована общественная комиссия, в которую вошли люди, достаточно сведущие в вопросах хранения и содержания документов. Эта комиссия заседала несколько раз и обсуждала проекты нового здания архива. Но потом неожиданно работа комиссии была прервана, ее участникам объявили благодарность, а комиссию распустили. Членам комиссии было дано понять, что в их услугах не нуждаются и принято окончательное решение о постройке здания для архива в районе станции метро "Ладожская".
Вам показывали планы этого нового здания, схемы, чертежи?
Нет. Я знаю только, что начато срочное строительство нового здания для архива, и это меня чрезвычайно смущает. В свое время я участвовал в общественной кампании за спасение Константиновского дворца. Его восстановили, но это делалось в спешке и сказалось на результатах работы. Хорошо известно как выглядели до революции интерьеры дворца, но они не восстановлены в прежнем виде. Впрочем, замечательно, что все-таки спасли здание, потому что оно просто разрушалось. Но надо ли так же спешить при строительстве хранилища для РГИА?
Директор архива Александр Соколов в свое время высказывался в поддержку переезда в новое здание...
Скорее это вопрос к А.Р.Соколову. Он берет на себя ответственность за судьбу действительно бесценного национального достояния. Это тяжелый груз.
Чиновники обосновывают необходимость переезда, прежде всего, тем, что старое здание не приспособлено для архива. Это действительно так?
Мне кажется, что в Петербурге нет ни одного архива, условия хранения документов в котором строго соответствовали бы современным нормам, были бы обеспечены: соответствующий температурный режим, безопасность и постоянное наблюдение за сохранностью документов. Исключение, наверное, составляют условия хранения исторических ценностей в Эрмитаже и Русском музее. Между тем, в зданиях Сената и Синода архив хранится в течение многих десятилетий. Насколько мне известно, за это время не делалось значительных финансовых затрат, необходимых для усовершенствования условий хранения. Такие условия можно было бы создать. Не думаю, что это стоило бы дороже, чем строительство нового здания.
Может быть, в таком случае переезд - действительно благо?
Вообще, переезд возможен. Но надо, чтобы новое здание было построено навечно, по продуманному и обсужденному специалистами проекту, без какой бы то ни было спешки. Всякий переезд для архива подобен стихийному бедствию. При переезде могут быть невосполнимые потери, утраты, кражи. Ценность документов РГИА такова, что некоторые из них на международном аукционе могут стоить столько же, или дороже, чем строительство нового здания. Перевозку можно осуществить сравнительно быстро. Но ведь нужно подготовить документы к перевозке, потом расставить в новом хранилище миллионы дел. При этих условиях для читателей архив будет закрыт на пять, а может быть, и на десять лет. Это означает, что в течение длительного срока он будет недоступен для читателей.
А сама идея переезда когда впервые появилась?
Я начал работать в архиве в середине 1950-х годов. Тогда вопрос о возможности переселения коллекций архива не стоял. Он возник значительно позже. Обсуждались разные проекты усовершенствования системы хранения, в частности, предполагалось построить дополнительное хранилище во дворе РГИА, но затем от этих проектов отказались.
А почему вы считаете, что новое здание, которое сейчас строят, не будет годиться для архива?
Я этого не утверждаю. Меня беспокоит судьба архива, поспешность, с которой ведется строительство, роспуск комиссии, которая должна была обсуждать место и условия строительства архива. Эрмитаж построил очень хорошее хранилище для своих коллекций. Разумеется, его строили не один год. Оно могло бы послужить образцом и для здания архива. Меня смущает то, что судьбу архива решают люди, которые готовы были складировать архив, допускали возможность фактически погубить эту огромную, даже с чисто коммерческой точки зрения, бесценную коллекцию документов.
Вам не говорили, какая судьба уготовлена зданию Сената?
Нет. Судьба зданий Сената и Синода окутана тайной. Казалось бы, не военный объект. Архив размещается не только в зданиях Сената и Синода, но и в доме Лаваль. В литературном салоне графини Лаваль бывали А.С.Грибоедов, И.А.Крылов. В.А.Жуковский, А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов. Все три здания - свидетели величайших событий отечественной истории и культуры. В РГИА большая и ценная библиотека. Я считаю, что, даже если состоится переезд РГИА, принадлежащие ему здания должны быть использованы как культурный центр для пропаганды нашей истории, устройства выставок, не говоря уже о том, что необходимо отреставрировать две церкви, находящиеся на территории комплекса. (Церковь во имя св. Отцов 7-го Вселенского собора при Святейшем Синоде и Церковь во имя св. кн. Александра Невского при Правительствующем Сенате - прим. ИА REGNUM). В Вашингтоне, например, кроме старого здания архива в центре города, построили еще за городом новые здания с хранилищами и читальными залами, и между этими зданиями постоянно курсирует маленький автобус, специально для читателей. Все цивилизованные страны относятся к своим архивам чрезвычайно трепетно. Хочу отметить, что и Президент нашей страны, когда был в США, выкроил время для того, чтобы посмотреть русскую коллекцию документов, которая отложилась после революции в Бахметевском архиве при Колумбийском университете. Мы покупаем какие-то раритеты, которые оказались за границей, а по отношению к нашим собственным, хранящимся здесь, документам относимся порою странно.
Что такое Архив для современной науки?
Для того, чтобы написать серьезную монографию, человек должен проработать в архиве, по меньшей мере, лет 5. Архив - это школа для студентов-историков. Кстати сказать, для петербургской исторической школы характерно особое отношение к источнику. Если архив будет закрыт в течение нескольких лет, то это повлечет за собой печальные последствия не только для науки, но и для учебного процесса.
Как мировая ученая общественность восприняла это известие?
Зарубежные ученые, специалисты по истории России, приезжали и приезжают работать в архив, и конечно обеспокоены тем, что происходит. Интерес к коллекциям РГИА за пределами нашей страны очень велик. Я уже говорил о ценности коллекций РГИА, но позволю себе еще вернуться к этой теме. Архив Внешней политики России находится в Москве. Но Министерство финансов Российской империи тоже занималось внешней политикой. Особенно в связи с экономическими и торговыми отношениями с Китаем, Персией, Кореей, Монголией на рубеже ХIX - XX столетий, когда министром финансов был С. Ю. Витте. В РГИА много документов, относящихся к этим сюжетам, к вопросам, связанным с внешней торговлей и территориальными разграничениями, с ростом империи. В состав империи входили территории, на многих из которых теперь образовались независимые государства. Механизмы управления этими территориями, взаимоотношениями между ними, история железнодорожного строительства в России, все эти темы и многие другие нашли отражение в документах архива.
А российские ученые не пробовали обращаться к Президенту или в международные организации?
Я уже говорил, что группа петербуржцев обращалась с письмом к Президенту. Не знаю, обращался ли кто-нибудь их читателей архива в международные организации. К сожалению, в этой истории с РГИА, как в капле воды, отразилось очень опасное для судеб нашей науки и нашей культуры пренебрежительное отношение к архивам, по крайней мере, петербургским. В Петербурге архивное дело сейчас в критическом состоянии. И насколько я знаю, архивы, находящиеся в провинции, тоже в трудном положении. В нелегком положении Архив Академии наук в Петербурге, в течение нескольких лет был закрыт городской архив. Работники архивов плохо обеспечены. Звание "архивист" в России должно стать таким же значимым и почетным, как и в других странах. Если мы заинтересованы в том, чтобы Петербург действительно имел право называться культурной столицей, то отношение к архивам должно измениться решительным образом. РГИА должен быть признан таким же центром культуры, как Эрмитаж или Русский музей.
Отметим, что, по последней информации, в настоящее время Архив захлебывается от наплыва исследователей, желающих успеть поработать в нем до его закрытия. Сейчас там введен режим предварительной записи для работы в читальном зале. Только очереди зайти в зал нужно, по рассказам очевидцев, ждать несколько дней, и еще несколько дней необходимо ждать заказанных описей, а затем - дел, заказанных по описи. Иногородних посетителей, не знающих об этом, не пускают в зал.
Крупнейший исторический архив России и Европы был построен 168 лет назад специально для хранения документов царского правительства и Святейшего Синода. Это центр изучения русской государственности эпохи Империи, а также основной источник для изучения истории Русской Церкви. Материальную ценность его фондов невозможно даже обозначить. Здесь хранятся реликвии русских императоров, планы городов, храмов, памятников архитектуры многих городов России. Уникальной является коллекция церковных книг ХIII века. Всего в РГИА 6,5 млн единиц хранения. Ежегодно в нем работают до 2 тысяч исследователей из России и зарубежья. Работники и пользователи Архива подали более сотни исков в Верховный Суд РФ против выселения. Одним из обратившихся является Борис Ананьич, доктор исторических наук, профессор, действительный член РАН, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН.
