Беседа за круглым столом на конференции CIO-World, посвященная проблеме отношений заказчиков с вендорами, позволила сделать вполне логичный вывод. Для продуктивного взаимодействия заказчика с поставщиком напрямую, "поверх" посредника в лице интегратора, может оказаться полезной помощь еще одного посредника - консультанта. Но только этот консультант не должен быть заинтересован в продаже чего-либо, помимо своей услуги.
В большинстве ИТ-проектов задействованы три стороны: заказчик, производитель оборудования или программного обеспечения, а также посредник между ними в лице интегратора. Заказчик общается с интегратором, интегратор - с производителем, и эти два круга общения оказываются изолированы друг от друга. Так обстоит дело при внедрении простых информационных систем, однако если речь идет о сложных проектах, цена которых начинается с десятков тысяч долларов, внедрение происходит "пробой изоляции", и заказчик может вступить в непосредственное взаимодействие с производителем.
По словам Александра Москвина, начальника управления ИТ Российского фонда федерального имущества, для прямой работы с поставщиком есть две основные причины: "Во-первых, общение заказчика с поставщиком является способом воздействия на посредника - дистрибьютора или интегратора, а во-вторых, это способ воздействия на самого поставщика. Вендор обычно гораздо внимательнее слушает конечного потребителя, нежели интегратора, если тот ему рассказывает о своих нуждах: почему, например, нужно ускорить поставку и сделать ее не за двенадцать, а за восемь недель. Решать такие вопросы напрямую бывает эффективнее, нежели задавать их через цепочку посредников".
Михаил Попов: "Принятие решения о том, нужно ли работать напрямую с вендором, лежит в области оценки общей стоимости решения и рисков".Кроме того, как правило, интеграторы хорошо справляются лишь с задачами, похожими на те, что они уже решали ранее. В случае же принципиально новых задач непосредственное взаимодействие заказчика и производителя может стать единственным способом преодоления временной некомпетентности местного интегратора и в конечном итоге пойдет ему же на пользу, позволив приобрести новый опыт. И тогда наличие регионального представительства у вендора может стать важным конкурентным преимуществом.
Директор по ИТ новосибирской компании "Топ-книга" Сергей Плаксиенко считает, что с вендором нужно общаться по стратегическим вопросам, таким, например, как наличие сервис-центра в регионе, содержание регионального склада и др. В то же время, по его словам, в Новосибирске лишь у одного из нескольких известных вендоров есть полноценный офис, куда удобно обращаться заказчикам. "Общение через местного системного интегратора нас не устраивает из-за качества услуг последнего. Я могу изменить ситуацию, только общаясь с вендором, потому что не могу повлиять на системного интегратора напрямую. Получается замкнутый круг", - говорит он.
Андрей Дубских, начальник департамента информационных технологий компании "Протек", указывает на роль вендора как гаранта стабильности на рынке: "Взаимодействие с производителем оборудования необходимо, потому что качество комплектующих и цены на рынке сильно варьируются. С поставщиком можно договориться, например, о плановой поставке техники, определить границы цен, бюджет и т. п.". Андрей Дубских подчеркивает, что взаимодействие с вендором имеет смысл лишь в том случае, если в компании существует продуманная ИТ-стратегия. Основным условием ее построения, в свою очередь, является бизнес-стратегия, в которую органично включены вопросы централизованного финансирования ИТ. Однако последнее условие, по наблюдению директора по ИТ-консалтингу компании "Борлас" Владимира Ананьина, в 90% случаев не выполняется: "Либо у руководства компании существуют смутные представления об ИТ-стратегии, либо у разных управляющих отсутствует согласие по поводу целей развития. А от этого согласия зависит развитие взаимоотношений с поставщиками, будь то консультанты, поставщики программного обеспечения или вычислительной техники. Если ресурс, выделяемый на развитие информационных технологий, недостаточно специфицирован и за него отвечают различные подразделения, то могут возникать самые разные сценарии, в том числе и сценарий ,,дикого рынка", когда заказчик становится ареной неупорядоченной конкурентной борьбы нескольких поставщиков (иногда, впрочем, он специально устраивает такую борьбу с целью добиться снижения цены или получения иных выгодных условий)".
Персональный вопрос
Взаимодействие заказчика, вендора и системного интегратора по ходу реализации сложных ИТ-проектов часто сопровождается интересным процессом, наличие которого стороны почему-то не очень любят признавать. А без признания явления трудно и бороться с ним, если оно вредно, и использовать его во благо, если оно полезно. Речь идет о миграции самой дорогой составляющей информационных технологий - компетентных сотрудников.
Поставляя новые решения и технологии, вендор или системный интегратор обучает персонал заказчика. Тот становится компетентнее, ценность его возрастает (обычно быстрее, чем зарплата), и обученный сотрудник уже смотрит, где бы еще найти применение своим новым знаниям и сертификатам. Иногда таким местом оказывается интегратор или даже представительство вендора, особенно если они центральные, а заказчик - периферийный. Возникает явление размывания (уже) высококвалифицированного персонала, который хочет получить для себя новые возможности путем перехода на другую работу. Существует и обратный процесс, который достаточно болезненно сказывается на многих системных интеграторах. По итогам завершения проекта горячо любимый и уважаемый заказчик находит убедительные средства для того, чтобы привлечь ведущих специалистов рабочей группы в свой штат. Каждая из сторон, естественно, относится к этому процессу негативно, однако интересно другое - как они пытаются им управлять?
"На любом из участников проектной группы со стороны заказчика неизбежно появляется печать брэндов, которые повышают его рыночную стоимость, - подтверждает директор по ИТ-консалтингу компании ,,Борлас" Владимир Ананьин, - с этой проблемой мы хорошо знакомы, она всегда возникает в крупных проектах". В качестве профилактики Владимир Ананьин советует включать в соглашение о проектной группе пункт "о непереманивании" и четко указывать роли исполнителей. Соглашение о проектной группе имеет статус приложения к договору и начинает обсуждаться с заказчиком либо до контракта, либо параллельно с ним. Однако, подчеркивает Владимир, "нельзя не учитывать интересы реальных участников, которые вольны уйти и наняться на работу, причем сотрудник может перейти не от заказчика к интегратору или наоборот, а, например, к конкуренту. И здесь многое зависит от самого клиента. Занимаясь внедрением, мы могли наблюдать, как ввод системы в эксплуатацию сопровождается серьезной работой кадровой службы заказчика, с одной стороны, по продвижению персонала, бывшего в проектной группе, и, с другой, по выводу людей с освобождающихся должностей на пенсию".
Михаил Попов, менеджер Sun Microsystems по развитию бизнеса, придает большое значение ротации кадров внутри корпорации, когда сотрудникам предлагают поработать на разных должностях и специальностях в течение нескольких лет. По его мнению, это позволяет лучше реализовать их потенциал. Однако переход людей между компаниями он также считает явлением почти неизбежным: "Если вы работаете с технологиями одного вендора, инвестируя в них свое время и способности, вы добиваетесь определенной стоимости на рынке. Вы можете поднять свою стоимость, инвестировав время и ресурсы в технологию другого вендора. И переход часто обусловлен именно этой причиной - человек реализовал себя в одном направлении и теперь хочет взглянуть на мир под другим углом. Любая корпорация не может позволить себе в течение нескольких лет существовать с одним набором сотрудников. Ей всегда нужна ,,новая кровь"".
По мнению Андрея Зотова, вице-президента Verysell по вопросам стратегического планирования и корпоративного управления, как системные интеграторы, так и ИТ-службы предприятий "раздувают" проблему кадров. По его словам, "в мировой практике считается нормальным ежегодное двадцатипроцентное обновление персонала ИТ-службы. Технологии и приоритеты все время меняются, и приток и отток специалистов считается положительным фактором, которого не нужно бояться, но нужно управлять им".
И даже у неэффективных на первый взгляд действий в отношении персонала могут возникнуть отсроченные положительные эффекты. В качестве примера приводят компанию SAP, которая в середине 90-х годов в России занималась обучением специалистов, уходивших после обучения из компании. В результате получился большой рынок специалистов, которые стали продвигать SAP у клиентов, благодаря чему последовал резкий рост продаж.
"Первый состав выученных специалистов уходит всегда, но на нем можно научиться, что нужно сделать, чтобы специалисты не уходили", - говорит Михаил Елашкин. А готовность компании вкладывать деньги в обучение принимаемых на работу сотрудников значительно расширяет диапазон выбора.
"Нам есть из кого выбрать потому, что люди знают: мы будем учить. И это тоже добавочная ценность, та репутация, которая позволяет нам выбрать правильный персонал", - подчеркивает Сергей Хмельников, ИТ-менеджер British Petroleum.
Конечно, одного желания заказчика не всегда достаточно для того, чтобы работать напрямую с вендором. Михаил Попов, менеджер Sun Microsystems по партнерским маркетинговым программам, подчеркивает, что его компанию в первую очередь интересуют крупные проекты, которые находятся в русле стратегического направления развития информационных технологий: "Вопросы, касающиеся сроков поставки, качества продукции, цен, относятся больше к компетенции дистрибьютора, а с несложными задачами, например с задачей автоматизации удаленного офиса с десятью сотрудниками, вполне справится сертифицированный интегратор". Очевидно, подразумевая, что вендор - явление в этом мире более долговременное и неизменное, нежели местный интегратор, Михаил Попов утверждает, что принятие решения о том, нужно ли работать напрямую с вендором, или заказчику можно обойтись собственными силами или силами системного интегратора, лежит как раз в области оценки общей стоимости решения и рисков, зависит от того, как далеко в будущее смотрит заказчик.
Андрей Кельманзон: "Основной вопрос заключается в том, кто понесет ответственность, если инвестиции в ИТ окажутся неудачными". Сложной для вендора оказывается ситуация, когда заказчик смотрит слишком далеко и имеет не только далеко идущие планы по развитию собственной ИТ-инфраструктуры, но и хочет возложить на производителей оборудования и ПО частичные финансовые гарантии эффективности предлагаемых ими решений. "Основной вопрос заключается в том, кто понесет ответственность, если инвестиции в ИТ окажутся неудачными, если решение не будет соответствовать тому, что было обещано. Для такой постановки вопроса российский рынок еще молод, компаний, которые готовы взять ответственность за решение, мало (на мировом уровне такие гарантии может предоставить, например, IBM Global Services)", - говорит Андрей Кельманзон, начальник службы заказчика НК "ЮКОС". Критерием успешности проекта, по его словам, может являться достижение определенных целей, например экономических показателей, но не внедрение системы как таковое. Иными словами, бизнес выступает в роли критериального оценщика успеха внедрения.
Вице-президент по вопросам стратегического планирования и корпоративного управления компании Verysell Андрей Зотов рассматривает готовность партнера взять на себя часть рисков внедрения как весомое конкурентное преимущество: "Нескольких важных клиентов мы смогли приобрести только тогда, когда предложили взять на себя ответственность за половину стоимости проекта (а в некоторых случаях даже больше), при этом гарантируя определенные сроки внедрения. Так что это важно при работе с крупными заказчиками".
www.ibusiness.ru
22 января 2004 года
Док. 612285
Перв. публик.: 22.01.04
Последн. ред.: 26.11.09
Число обращений: 0
Зотов Андрей Юрьевич
|
