Фидель Кастро отказался руководить Кубой. О том, как это событие повлияет на расклад международных отношений, о Команданте как человеке, как лидере революции и главе государства и о самом островном государстве в интервью каналу "Вести" говорил писатель, общественный деятель, член правления Внешнеполитической ассоциации России Генрих Боровик.
- Генрих Аверьянович, здравствуйте. Спасибо, что пришли. Сегодня героиня одного нашего сюжета, кубинка, говорила о том, что кубинцы любят Фиделя. И что к нему относятся не как к политику, государственному деятелю, а как к герою. Вот у вас сложилось такое впечатление, когда вы были на острове? И если да, то как вы считаете, со сменой власти, когда Фидель уже ушел и понятно, что сейчас придет другой человек, отношение простых кубинцев к политикам изменится?
- Здравствуйте. Вы знаете, ведь он - символ. Он - символ революции. Когда я приехал на Кубу, это самые только первые дни победы революции, и я повторил весь путь Фиделя от высадки со шхуны "Гранма" в Мансанию, потом в Сьерра-Маэстро. Все пешочком шел, чтобы просто понять, как и что, и встречался с огромным количеством людей. Люди очень надеялись. Вы понимаете, ведь их на шхуне "Гранма" было 82 человека. Когда они попали в засаду при высадке, осталось 12 человек. Остальные были убиты. Эти 12 ушли в горы. И к этим 12 начали стекаться люди. Никто же их не гнал. У них не было ни партии настоящей, не было какой-то силы, чтобы кого-то силой гнать. А создалась армия в Сьерра-Маэстро. И эта армия, абсолютно добровольная, абсолютно народная, пошла через всю Кубу в Гавану. Освободила Гавану. Вы наверняка видели документальные кадры, можно представить себе, как народ встречал. Дело в том, что когда мы говорим о строе - диктатуре, не диктатуре, коммунистическом строе, не коммунистическом - надо брать конкретику. Батиста был большой сволочью, большим сукиным сыном, палачом, настоящим палачом, он просто убивал, иногда приказывал убивать молодых - просто потому, что они молодые. Боялся, что молодежь тянется, все тянулись в революцию на Кубе в то время. Керенский говорил, что в 1905 году не было в России образованного, интеллигентного молодого человека, который бы не хотел убить царя. Ну, конечно, преувеличение. А тут ненавидели Батисту, потому что сукин сын. Вы знаете знаменитые слова Теодора Рузвельта, президента Соединенных Штатов в начале века? У него спросили: "Разве вы не знаете, что Самоса - это диктатор в Никарагуа, семья, которая 30-40 или 50 лет царствовала там, диктаторствовала, - вы знаете, что он сукин сын?" Он говорит: "Конечно, это сукин сын. Но это наш сукин сын". И Батиста был такой же - их сукин сын. И никого в Соединенных Штатах не раздражало - я имею в виду, из тех, кто создавал внешнюю политику, - никого не тревожило, что "Ай, это диктатор! Ай, это диктатор!". Понимаете? И когда говорят, "диктаторский режим Кастро", надо же иметь в виду, что, скажем, при Батисте больше половины народа не умело читать и писать. Просто не то, что с ошибками писали, они не умели читать. Они были отделены от мира. Дальше. Средняя продолжительность жизни при Батисте в последние годы была на Кубе 55 лет. Это цифра несколько напоминает наши последние цифры.
- А сейчас там 76.
- Сейчас 77, 76. И это значит, что они достигли уровня буквально трех-четырех самых благополучных стран. На маленькой Кубе, изолированной Кубе! Дальше. У них медицина - лучшая в Латинской Америке. И она тягаться может с Соединенными Штатами. У них образование поставлено замечательно. Их спортивные достижения мы знаем все, правда? Вот как изменилась Куба! Так что о чем мы должны говорить? Я думаю, что народ просто не позволит, чтобы вот так вот резко изменилась политика на Кубе.
- А что за человек Рауль? Вы с ним встречались?
- Я встречался, да. Я его, конечно, гораздо меньше знаю, и меньше встречался, чем с Фиделем или, скажем, с Че Геварой. Но, это, естественно, верный человек Фиделя. Он целиком разделяет его взгляды. Надо вам сказать, что вообще же Фидель не был никогда коммунистом.
- Вот. Это очень интересный момент.
- У него не было коммунистических взглядов. Его, так сказать, отец-вдохновитель, духовный пастырь - это Хосе Марти, конечно. И это не коммунистические взгляды, не марксизм-ленинизм, а это свобода. Во-первых, свобода. И, во-вторых, свобода, главное, от грабежа со стороны северного соседа. Крохотный островок, да? Там есть, тем не менее, хром, там есть никель, там есть кобальт, там есть сахарный тростник, гаванские сигары и ром. Но, главное - сахарный тростник. И еще туризм. Когда я туда приехал, я видел, с каким упоением они строили мотели, ожидая, что будут туристы. А произошло другое. Объявили экономическую блокаду, причем это блокада не только со стороны Соединенных Штатов. Это блокада со стороны всех тех, кто зависел от Соединенных Штатов. Это очень много. Это значит - никаких туристов, никакой помощи, никакой торговли, ничего. Плюс к этому - резкое понижение цены на сахар. Это делается довольно просто. Мы это знаем по собственному опыту по другим делам. И, тем не менее, они выдержали эти 50 лет. Понимаете, нет борделей, нет игорных домов, вроде не так весело, как в Майами. А на самом деле, жизнь-то другая. Качество жизни другое. Поэтому, когда говорят "старый режим", "новый режим" и так далее, надо брать конкретику. Еще раз я хочу сказать: он не был коммунистом. И, кстати, компартия, когда произошло это все, и когда движение 26 июля создалось, компартия кубинская оказалась немножко в стороне. Они не знали, что это такое. Они не участвовали в этом. Я ничего не хочу сказать плохого о компартии. Но вот так это было. Рауль - я недостаточно близко его знал, я недостаточно часто с ним беседовал, чтобы говорить это от самого себя, - но как мне говорили, был более склонен к коммунистическим взглядам.
- А сейчас изменятся отношения с США, как вы считаете? Потому что Буш - мы понимаем, что это такое формальное заявление, но все равно - Буш сказал, что надеется, что "со сменой власти, со сменой человека на посту председателя Госсовета, Куба встанет на демократические рельсы".
- Я бы советовал нашему общему приятелю Бушу самому встать на демократические рельсы. Потому что, когда ты убиваешь людей в Ираке, это не есть высшее проявление демократии, понимаете? Не есть. Я ничего плохого не хочу о нем сказать. Хотя есть что, многое можно сказать. Если просто они были бы достаточно умными людьми (среди них есть, конечно, и вообще в обществе американском есть замечательные люди, чего говорить), они должны бы отменить, конечно, экономическую блокаду. Они, конечно, должны начать торговать с Кубой, относиться, как к равному партнеру. Ну вот люди живут вот так. Они, что, нападают на Соединенные Штаты? Нет. Что, они угроза Соединенным Штатам? Нет. Просто, вот: "Ах, нас национализировали!" И вот за это - 50 лет блокады.
- В завершение нашей беседы: перспективы отношений с Россией?
- Я надеюсь, что хорошие перспективы. Я надеюсь. Но я боюсь, что как бы мы тоже не наделали глупостей - так, как в начале 90-х, когда мы вообще бросили Кубу. Мы с ними были в очень хороших отношениях, и в близких, и помощь была. Я не думаю, что она была абсолютно невыгодна нам. Она была и политически выгодна, и экономически выгодна. Вот. Но, я думаю, что мы должны возобновить хорошие отношения. И не терять дружбу с этим народом. Там очень много людей, которые учились у нас, которые полны симпатии к нам, говорят по-русски. Так же как, вы знаете, ваши латиноамериканисты, которые занимаются Латинской Америкой. Это же особый народ. Они влюблены в Латинскую Америку. Я не могу себя назвать латиноамериканистом, но я очень много бывал в Латинской Америке. Началось все это с Кубы. Вообще, 1960 год для меня был особенно важен. Я побывал по-настоящему на Кубе, всю ее изъездил и говорил с огромным количеством народа. И она на меня произвела колоссальное впечатление. Повернула меня в сторону Латинской Америки тоже. Но еще, самое главное, в этом году у меня родился сын Артем. Вот, у меня два события, которые в этой жизни для меня много значили.
20 февраля 2008 г.
www.vesti.ru
Док. 609283
Перв. публик.: 20.02.08
Последн. ред.: 16.11.09
Число обращений: 0
Боровик Генрих Авиэзерович
|
